— И мы тоже будем колдунами?
— Если захотите. Каждый обязан сам выбрать свой путь. Пока же вы станете учиться жить в гармонии с природой, а ваше мирское восприятие станет немного осмысленным и ярким. И ещё, дорогие мои ученики, каждый из вас научится колдовать — немного, но и этого достаточно, чтобы преобразить и улучшить жизнь.
Он говорил и говорил, его слова завораживали, а глаза глядели прямо в душу. Затем настала пора прощаться и мужчина в костюме первым поднялся со стула.
— Встреча с юностью поворачивает время обратно, возвращая молодость. Надеюсь ещё увидеть вас, милые мальчики.
Уже на улице странное состояние улетучилось, позволив оценить то, что было, намного трезво.
— Знаете, мальчики, халявным бывает лишь сыр в мышеловке. За что он хочет так нас наградить?
— Какой ты непонятливый, Стас, — возмущаясь, заявил проникшийся идеей Панкратов. — Дядя Лёня объяснил, что он бездетен, а мы ему пришлись по душе. Можно признать, что ты, я и Женя — самые подходящие кандидаты для этого. Учимся отлично, воспитанные, вежливые, без дурных привычек. А если ты такой трус и перестраховщик, тогда не соглашайся. Меня вот очень заинтересовала инфа о священной рощице друидов. Тут столько лет отдыхаю, а никогда ничего такого не слышал.
Мы побазарили о вековых дубах, колдунах, инквизиции, и уже намерились разойтись по домам, когда внезапно Панкратов заметил Пашку, пересекавшего улочку. В руке он держал тяжёлый пакет с продуктами.
— Вот кто необходим нам! — воскликнул Тима и замахал руками, предлагая приблизиться.
***
Если бы мы взялись за руки, то не сумели бы охватить стволы некоторых исполинских деревьев, возвышавшихся на пригорке.
Большие дубы с корявыми и заскорузлыми ветками поражали нас своими размерами. Среди них были и молодые дубы с тонкими стволами и пышной кроной — дети с внуками первых священных деревьев. Мы расселись под одним таким дубом на толстом корне, выступающим из земли и ели колбасу, разломанную на кусочки.
Пашка не пожадничал поделиться с нами жратвой и ему, наверное, было фиолетово, что скажут об опоздании и схомяченных продуктах его родичи. Пашка охотно согласился отвести нас в священную рощицу, и сейчас мы, миновав два ручья и буйные заросли крапивы с малиной, устроили пикник под кронами священных деревьев.
— Какой он колдун, беспонятия, — жуя с набитым ртом базарил Пашка. — К нему, бывает, мальчишки забегают за привлечением к себе везенья. Девчонки так же за приворотными снадобьями ходят. Помогает или нет, не знаю. А заговорить зубную боль либо бородавку какую свести дядя Лёня может, это верно.
— Он действительно служит богам кельтов?
— Кому?
— Имеется в виду, что он охраняет дубовую рощицу, — пояснил Женя. — Поклоняется дубам.
— Дядя Лёня обожает сочинять всякое. Надо же, тысячелетние деревья! Да у нас тут есть места ужаснее и таинственнее.
— Пашка, поведай! — взмолился Ханов.
— Струханёте ещё.
— Нет, нервишки крепкие.
— Хорошо.
Пашка разделался с колбасой, стряхнул крошки и, чуточку помолчав, начал рассказывать:
— Если вы приехали сюда на автобусе, то, скорее всего, видели небольшое озеро. Местные дядьки и приезжие часто там рыбачат, зимой особенно. Клюёт там отпадно и рыбка водится на любой вкус.
— Ты подразумеваешь то озеро за сгоревшим домом? Стас намеревается на холсте его нарисовать.
— Тима, на бумаге. Не рисую я масляными красками.
— Да, его, — утвердительно кивнул Пашка. — Когда там скапливаются приезжие любители подлёдного лова, озеро напоминает рыночную площадь по воскресеньям.
— Это как-то неосмотрительно. Глядеть страшно на этих рыбаков, сидящих на наполовину затопленных льдинах едва ли не в апреле! — Женю передёрнуло.
— Про то и говорю. Много народу там только зимой, но стоит приглядеться внимательней, то можно заметить пустую середину. Лишь один человек без движения сидит около лунки. Его прозвали Вечным рыбаком. Якобы много лет назад его прокляла супруга. И не так, чтобы из-за злобы, а больше от досады — часто он любил рыбалку. Однажды в сердцах она произнесла: <<Будь ты проклят со своей рыбалкой, супруг нерадивый! Раз озеро тебе дороже родного дома, то и живи на нём! >>. Рыбак ушёл с этим напутствием и домой больше не возвратился. Тем же днём утонул. Его долго искали, да не нашли. Пропал бесследно. Супруга рыдала, рыдала и угомонилась. А следующей зимой к ней прибежали рыбаки в деревню и заорали ей: <<Валюшка, твоего мужа на озере видели! >>. Она накинула шубку и побежала в тапках по заснеженной дороге. Увидела мужа своего посреди озера, с опущенной удочкой в лунке, звала его, а он не реагирует. Валюшка ринулась к нему, вытянула руки, когда льдина под ней треснула и разломилась. Когда другие рыбаки подоспели, было уже поздно — женщину камнем утянуло на дно.
— А супруг её?
— Вечный рыбак? До сих пор сидит около своей лунки. Много раз к мужчине пытались приблизиться, только постоянно проваливались под лёд. Дядьки оставили его в покое. Кому хочется ради покойника рисковать жизнью? С того момента, как лёд сходится, на нашем озере появляется Вечный рыбак, а с весной опять уходит под воду.
— Ты сам это придумал или кто подсказал? — Ханов скатал фольгу от плавленного сырка и засунул блестящий комок под корень дуба.
— Зимой приезжайте, придите на озеро — тогда увидите, правда это или нет. А мусор ты, Женя, зря тут оставляешь. Рощица же священная…
— Возможно, так и есть, но вы же никому не скажете об этом?
— Они везде. А что, если они наблюдают за тобой из веток либо глядят глазами той вороны? — Пашка ткнул пальцем на тёмную, словно отполированную птицу, которая сидела на ветви молодого дуба.
— Это кто же <<они>>? — прошептал побледневший Панкратов.
Пашка загадочно усмехнулся, довольный произведённым эффектом:
— Наши края с древности считались гиблыми. Их погибали дороги, а в леса даже разбойники не смели сунуть нос. За прошедшие десять лет леса повырубали, но прогуливаться по ним опасно. Все за грибами ходят, только не все возвращаются… Пару лет назад три мальчишки — один местный и два из города — пошли в лес за ягодами и пропали бесследно. Лишь год спустя случайно нашли обувь одного из мальчишек. Она висела на ветви дерева.
— Возможно, они в болоте утопли?
— Ага, Стасик, обувь скинули и отправились искупаться. — Усмехнулся Пашка снисходительно. — Подобное не впервые случается. Когда мальчишки пропали, старичьё иную историю вспомнили, ещё до войны случилась. Отправилась однажды парочка в лесок, ночечку скоротать, а к утру не возвратилась. Девчонку не отыскали, но вскоре нашли паренька и, представляете, в его теле не было ни капельки крови!
— В вашем лесочке обитают вампиры?
— Ты что, Стасик, вампиры — вымысел, правда ужаснее. Виноваты хищные деревья. Корни их опутывают жертву, утягивают под землю и кровь высасывают. Стоит приглядеться, то можно увидеть их красные листья даже летом и сок под корой струится ярко-алый.
— Я как-то на уроке биологии делал доклад о хищных тропических растениях, — заговорил Женя с важным видом. — Они едят насекомых, иногда маленьких птиц, но для людей и крупных животных не представляют опасности.
— Женя, ты не дослушал. Ужасное впереди. Деревья-кровососы — не растения. Они были когда-то людьми. Помимо этого, чудища сохранили остатки человеческого разума и способность двигаться. Думаете, они просто стоят на поляне и ждут беспечных прохожих? Нет, деревья-убийцы ходят всюду, а иногда даже к нашей деревне приближаются.
— И ты видел их? — в Тимофеивых глазах мелькнул настоящий страх.
— Нет, конечно. Лишь слышал истории о том, как голодные монстры подкрадывались к жилью человека и следили за ним. У деревьев-убийц глаз нет, но взгляд их обжигает. Листья их шелестят даже в тихую погоду, таким способом они переговариваются между собой, сообщают о передвижении намеченной жертвы. Дерево, к которому жертва ближе всего находится, вытягивает корни из земли и, тихо ступая, крадётся за ней. Затем — раз! — Пашка скорчил ужасную гримасу. — Гибкие корни-щупальца обвивают жертву. Остальные деревья собираются на поляне и начинается кошмарный пир.
Я не очень доверял рассказам Пашки, но продолжать сидеть на корне молодого дуба как-то расхотелось. Древние легенды могут иметь реальное подтверждение, это стало ясно сегодня после встречи с вампиршей. Сколько правды и вымысла переплетено в преданиях о деревьях-убийцах, кто ж знает?
Мне на нервы действовал взгляд круглого жёлтого глаза вороны.
Казалось, она внимательно наблюдает за нами в священной роще.
— Выходит, кровожадные деревья ходят всюду? — уточнил Панкратов охрипшим тоном. — Возможно, это и есть священные дубы?
— Я так не думаю. Вряд ли такие большие деревья сдвинутся с места, их корни, поди, до цента Земли доходят.
Ханов выковырял из-под корня смятую фольгу и положил её в свой карман. После историй Пашки рощица показалась нам враждебной, неуютной. Мы вспомнили, что приближается обеденное время и с радостью ушли от странного святилища забытых богов. Пашка шёл впереди, я следом, за мной — Ханов, а замыкал шествие рассеянный и, как обычно, задумчивый Панкратов. Мы перешли вброд первый ручей и углубились в колючие заросли малины, обходя обжигающую крапиву.
— О-о-о! — мальчишеский крик разрозил тишину леса. — Отпустите! Отпустите!
Встревоженный Пашка остановился невдалеке от меня, немного правее пугливо озирался вокруг Женя, только Панкратова нигде не было.
Внезапно над малиной появились руки Тима:
— Отпустите меня! Спасите!
Пашка ринулся в кусты малины.
Пока я раздумывал, нужно ли бежать за ним, он снова показался, держа руку на плече перепуганного и растрёпанного Тимофея.
— Мои ноги схватили, — трясясь, бормотал он, хлюпая носом, — а затем потянули. Они пытались вцепиться в горло и выпить мою кровь.
— Не слушайте его! — Пашка перебил Панкратова. — Тимка сам виноват, смотреть надо под ноги. Он шёл и споткнулся в малине. Не надо было мне вам эти страшилки рассказывать. Вы же, как девчонки, можете в любую сказку поверить, а затем своей тени бояться будете.
Панкратов быстро поправил на себе одежду, обтряхнулся и зашагал за Пашкой. Теперь я шёл последним. Над нами пролетела тёмная птица с громким криком.
Впереди за молодыми елями стала видна дорога.
***
Папа встретил меня сурово. Это было не только потому, что я опоздал на обед. Один сосед обмолвился ему о том, что я расхаживаю с Пашкой и его дружками.
— Мне сказали, тебя с Тимой видели в компании с зачинщиком местных хулиганов?
— Пап, да он нормальный пацан.
— Стас, запомни: я не разрешаю тебе беседовать с ним. Этот мальчик из неблагополучной семьи и поведение у него вызывающее.
— Пашка не вампир, а…
— Двоечник, хулиган и намного хуже вампира! Дракула, хотя бы, обладал титулом графа и имел приличные манеры.
Папа стиснул рот, дав понять, что диалог закончен. Он даже не мог вообразить, с кем мы встретились сегодняшним утром… Я уткнулся в тарелку. Завершив обед, встал со стула и пошёл на выход.
— Стас, что делаешь сегодня?
— Утром нашёл интересное место для зарисовок. Пойду сделаю парочку. Возможно, уболтаю кого-либо попозировать.
— Хорошо. Надеюсь, среди твоих натурщиков не будет Паши либо кого-то из его банды.
— Его лицо чересчур стандартно.
— Время рассчитывай. Ужин — в 10!
По правде говоря мне лишь предстояло решить, как провести этот вечер. Я не успел отойти от ограды, как увидел бегущего по улочке Панкратова. Его появление определило мои дальнейшие планы.
— Боялся не застать тебя дома! — выпалил он, когда отдышался. — Как ты думаешь, она уже проснулась?
— Тим, может, один пойдёшь? У меня лично видок этой монстрины вызывает сильное желание очутиться как можно дальше от неё.
Тёмно-синие глаза Панкратова опечалились:
— Но…
— Хорошо, я просто прокомментировал. Но постарайся не базарить с ней. Отдадим кристалл, повернёмся и уйдём. Ты пойми, Тимофей, голодная вампирша своё поведение не контролирует: едва зазеваешься — и станешь её <<едой>>.
— Стану молчать как партизан! — обрадованно закивал он и помчался в сторону дороги.
Солнце заходило за горизонт, раскидывая по земле едва красный и какой-то тревожный свет. Мимо нас, обдав пылью дороги, пронеслись пара автомобилей и рейсовый автобус, затем стало тихо. Около развалин заброшенного дома никого не оказалось. Я осторожно заглянул в тёмный проём входной двери. На меня пахнуло ледяной сыростью.
— Положим кристалл около порога, — поёжился я. — Когда стемнеет, она его возьмёт.
— Так поступать невежливо. Мы лишь поздороваемся и тут же пойдём. Не трусь, Стасик, с тобой ничего не произойдёт.
Тимофей первым вошёл в полумрачную комнату и сначала поинтересовался:
— Вы пока не сильно голодны?
— Ты нашёл кристалл? — раздалось из тьмы.
Когда мои глаза свыклись с темнотой, я увидел, что вампирша лежит на том же месте, где мы её и оставили. Она была накрыта Тимофеиным пледом.
— Вот ваш кристалл, — Панкратов вынул из кармана камень и сделал шаг навстречу ей.
— Стой там, где стоишь! — девушка в знаке предосторожности подняла руку. — Его ещё кто-либо видел?
— Нет, — на ходу соврал Панкратов. — Лишь Стас.
— Послушайте, мальчики, я направляюсь в такое место, где кристаллу места нет. — Вампирша еле приподнялась и, сев, откинула упавшие длинные волосы за плечи. — Скрывать не стану, что обладание этим кристаллом может навлечь огромные проблемы. Пока никому неизвестно, что камень у тебя, ты будешь в полной безопасности. Умоляю тебя, Тима, сохрани его пока что. Никто из моих врагов не допетрит, где спрятан он, ведь меня и тебя ничего не связывает.
— Вы за ним возвратитесь?
— Да. Если не погибну… И кстати, парни, будьте осторожны. По ночам не бродите и не запускайте в дом чужаков. Запомните, мы не сумеем зайти в чистый дом без приглашения.
— Кто именно <<мы>>? — не понял Тима.
— Вампирши.
— Тут имеются ещё вампирши?!
— Конечно. Парочка. Ни одна из них не обременена понятиями милости и морали.
— Такая, как Орса?
— Конечно. — Она посмотрела на меня удивлённо. — Такая, как Орса.
— Драка случилась в моём дворе. Я слышал кое-что. Эти вампирши тоже охотятся за камнем?
Наша собеседница молча кивнула.
Темы для болтовни кончились, и нам необходимо было побыстрее уйти из мрачного дома. Но Панкратов, будто забыв о своём обещании, явственно искал повод, лишь бы побольше тут задержаться. Я потянул его к входной двери за руку.
— Благодарю вас за всё, мальчишки, — раздалось вслед. — Я не забуду этого.
Мы остановились только у крыльца дома Тимофея.
Мечтательный взгляд Панкратова тревожил, потому я вынужден был пойти на крайние меры, вернув его к реальности.
— Знаешь, что сделает твоя любимая вампирша с заходом солнца?
— Не надо об этом…
— Она выползет из своего укрытия и станет ходить по местности, пока не подкараулит молоденького мальчишку, как ты. Она поймает жертву и высосет ему всю кровь!
Панкратов убежал в дом, не сказав <<прощай>>, а я неторопливо пошёл к себе. Темнело.
***
Вторую ночь подряд я не мог заснуть. Я лежал с открытыми глазами и прислушивался к странным звукам, которые доносились из окошка. Было чувство, что кто-то крадётся по двору, кашляет, стонет, а издали доносятся отчаянные вопли. Мне казалось, что ветки яблони, скрючившись, шевелятся, пытаясь дотянуться до распахнутого окошка, чтобы проникнуть в комнату и оплести мне шею. Пару раз я включал свет, стараясь почитать купленные книги в электричке, но тревога не покидала. Правдивые события и ужасные истории Пашки лишали равновесия душу. Сон напал с рассветом, стоило небу во дворе преобрести сероватость, а звёзды стали гаснуть…
***
… По подоконнику тихонько, но настойчиво постучали. Я, зевая, поднялся и подошёл к окошку. В тумане утра виднелся силуэт Пашки.
— Тебе нельзя тут быть. Родители запретили мне общаться с тобой. Если папа заметит тебя в нашем дворе, возникнут проблемы.