Лена мрачным взглядом сейчас смотрела на эту «шутку». Она её не поняла вообще никак, и понимать не собиралась.
– В конец ебанулся наш Носратус блять. – Тихо проговорила Соня. Лена согласно кивнула – это уже вообще ни в какие ворота.
– Соня, обработай их. Витя, записи с камер – их нужно стереть.
– Смотреть не будешь?
– Мне этого достаточно. Сотри всё, если были свидетели – найди и покажи Соне, пусть поработает с их памятью. Вампиров не существует. Кто это сделал – сам придумай, Соне не доверяй, у неё фантазия, эммм, богатая слишком.
Витя отправился к посту, Соня туда же, лицом немножко сердитая – вроде как и комплимент, а вроде как и нет. Даже непонятно, стоит ли сердиться.
Вскоре этот случай пройдёт по местному ТВ и будет он отмечен в криминальных сводках милиции – как именно, Лена не знала, и ей не было до этого дела, Виктор придумает, что сказать общественности. У него опыт работы достаточно богатый, убедительную легенду сможет состряпать, в том она почти не сомневалась.
Перед тем как уехать отсюда, Лена ещё раз окинула взглядом место происшествия.
На стене поста, большими кривыми, красными буквами выведено «лицо милиции». Между слов, свисают ноги, на которых болтаются спущенные штаны. Это ноги двух сотрудников, сами они внутри. Лежат переброшенные через разбитое окно, показывая миру то место, которое обычно миру не показывают. Они не связаны, не потеряли сознание – у каждого в голове сквозная дырка от крупнокалиберной пули, выпущенной из длинноствольного револьвера.
На ступеньках поста, в слезах и одежде на два размера больше чем нужно, сидит русоволосая девушка. В руках у неё чашка горячего чая, но она его не пьёт – горестным взглядом, смотрит прямо перед собой. Убийца её пощадил. Частично. Он не стал делать с ней тоже, что с её коллегами. Но кое-что он с ней всё же сделал. Прямо на полу служебного поста, рядом с двумя кровавыми пятнами, что остались после выстрелов в затылки двух её сослуживцев.
Сбоку от поста, на обочине, стоит машина ППС. Рядом с ней лежат ещё два тела, третье внутри – это водитель, он даже не успел понять, что происходит. Пробив лобовое стекло, из машины торчала длинная металлическая труба. Она прошила грудь водителя насквозь. Он умер мгновенно.
Трубу метнули, подобно копью и Лена не сомневалась, что этот момент попал на камеру. А подобное не под силу человеку. Ни какому человеку на этой планете.
Второй сотрудник, лежал на земле с автоматом. Наверное, со своим табельным автоматом, да, скорее всего…, дуло пробило глазницу, и теперь автомат торчит из его лица, медленно покачиваясь от слабого ветра. Третий лежит на спине, широко раскинув руки – его горло разорвано в лоскуты, словно дикий зверь загрыз его. Но рана очень чистая, почти нет крови, да и сам парень страшно бледный, словно из него выпили всю кровь до последней капли.
Это всё видели десятки людей. Ещё долго их придётся искать и подчищать им память. Как в самом городе, так и за его пределами – он ведь никуда не торопился. Что можно было легко понять и по надписи на стене и трём разбитым машинам у обочины – от них отрывали куски голыми руками и швыряли ими в мимо проезжавшие автомобили. Часть этих машин до сих пор стоит на дороге. В одной водитель имеется. Сидит тихонько за рулём и ничего не говорит – ему трудно просто это сделать, удачно брошенная дверь, расплющила его голову о сидение…
– Что же ты творишь Алексей? – Простонала Лена, садясь в свою машину. Увы, в дурдом его не сдать, а лечить бесполезно. Но как же, как же, чёрт возьми, быть?
Этот сукин сын даже ничего ведь и не помнит!
Проклятье…
Штык смотрел в телевизор пустым и грустным взглядом. Голова болела. На полу бутылки лежат, во рту всё плохо, в голове гудит, а на душе кошки скребут – не сдержался. И Шао Кану морду начистил и Лю Кангу тоже и Шань Цунга потмо запинал и в Марио грибы все собрал и даже увлёкся Сонником – голубой ёжик в ботинках, очень уж забавным зверем ему показался.
Но, увы, ничто не длится вечно и очень скоро ему это всё жутко надоело, а хандра по поводу провалов в памяти и последовавших за этим санкций от Нортумеса, никуда не делись. Вот как в такой ситуации, да что бы и не пить?
Штык не знал ответа на такой вопрос.
В телевизоре всё время показывали какого-то лысенького, худого мужика с хитрой мордой, говорившего медленно, с частыми паузами. Сначала он решил, что это какого-то наркомана показывают и даже посмеялся немного – голову прострелило болью, так что смеяться перестал. А потом по телевизору сказали, что наркоман победил на каких-то выборах. Тут он заметил, что стрёмный наркоман в пиджак одет и в каких-то странных местах его показывают. Видать, что-то он не так понял из репортажа. Наверное, и выборы важные и хмырь этот тоже какой-то важный – по всем каналам ведь показывают. Башка болела всё сильнее, лечиться вампирским способом он не желал принципиально, а водки выпил уже полбутылки, так что понять, что это за мужик в телевизоре, всё никак не получалось.
В конце концов, махнул рукой и стал переключать каналы, в поисках чего-нибудь интересного. Так ничего и не нашёл, но переключать каналы ему понравилось, так что переключал он их, пока дверь входная ни хлопнула и в комнату ни вошла Лена собственной персоной.
Сев в кресло, она безмолвно стала на него смотреть.
Глаза красные. Не сильно красные, так – светятся чуть-чуть. В линзах она сейчас, а светятся – просто настолько в бешенстве она, что через линзы и просвечивает.
– Я так, чисто пригубил. – Соврал он, поспешно убирая руку с бутылкой за спину.
Лена не ответила – взмахнула рукой, и не успел он ничего понять, как в плечо что-то кольнуло.
Он к плечу прикоснулся – ничего. Показалась что ли?
– Я попросила помощи у магии. – Заговорила Лена. В каждом слове, слышался низкий, разъярённый рык, словно вот тигр говорить пытается, а получается у него не очень, всё время на рык срывается, потому как природой рык ему привычней слов. – Это заклинание. Оно активировалось, коснувшись твоего плеча. Оно связано с Печатью Королей. Мне пришлось выложить за него кучу наличных Алексей, так что сработает оно обязательно. Стоит тебе выпить или попробовать наркотик, Печать, как мне сказали, начнёт «дрожать» в твоём теле.
– И чё? – Не очень понимая, о чём речь, спросил Штык. На автопилоте приложился к бутылке, крякнул с досады и снова руку убрал за спину.
Водка попала в рот, живительным огнём понеслась в желудок.
И тут, что-то случилось.
– Больше ты у нас пить никогда не будешь Носферус. – Произнесла Лена, покидая квартиру своего короля. А за её спиной, на полу комнаты, выл от страшной боли король вампиров. Он катался по полу и ногтями разрывал кожу на животе – проглоченное спиртное жгло внутренности, словно раскалённый металл, а всё тело ломило от страшной боли…
3.
Она неторопливо потягивала вино из бокала и отсутствующим взглядом смотрела перед собой, на тёмную занавеску, что отделяла этот столик и полукруг удобного дивана, от главного зала кафе.
Выпивать или обедать в этом закутке, стоило несколько дороже, чем в основном зале, но тут имелись свои преимущества, важные сейчас. Важные по нескольким причинам. Ей хотелось побыть тут некоторое время одной, поэтому она прибыла раньше назначенного срока. Она наслаждалась вином, тихой успокаивающей музыкой доносившейся из зала, невнятным шёпотом голосов посетителей – все эти звуки скрадывались занавеской, расстоянием и обивкой закутка, который здесь назывался, конечно же, не «закутком». Почему-то его обозвали – ВИП-столик. Что это значило? Вряд ли и сам хозяин кафе понимал. Ну, он-то точно не понимал. Вывеска заведения утверждала, что это «кафе», но в кафе не бывает столиков для особых гостей за баснословные деньги, не бывает в них торговца наркотиками, занимавшего постоянный столик, наверное, даже где-то записанный за ним. Не бывает в кафе и мордоворотов охранников с пистолетом под мышкой…, впрочем, это Россия. Здесь по-другому нельзя, тем более, на окраине города, на краю трассы, тем более, если странное кафе, промышляет самыми разными делами.
Странно…, наверное, странно, но тёмная подноготная кафе, оставалась неизвестна большинству людей, и оно пользовалось популярностью. Сюда приезжали провести время, даже из центра города. Здесь всегда чисто и пьяный приблатнённый гопник, не начнёт вытрясать душу из посетителя, ибо ему так захотелось – охранники выпроводят такого человека при первых признаках нелицеприятного поведения. Конечно, не во всех случаях. Ведь такие люди бывают разными, некоторых можно вывести простым способом – локтем в нюх, пинка под зад. А других, нужно умолять и умасливать, потому что у них высокая должность, родители с высокой должностью или слишком высокий авторитет в той части социальной жизни, что обычно остаётся за кадром повседневной повести любого обычного человека.
И всё же, здесь редко случались неприятные инциденты. Зачастую, в этом кафе всё было тихо и мирно, здесь можно было отдохнуть, с минимальным риском для себя. Явление не частое в эти сложные года.
Лена налила ещё вина в бокал и пригубила – хорошее вино, приятное. И официант здесь просто сама любезность. Смазливый в меру, мужественный не более чем нужно, услужлив достаточно и при этом не проявляет отвратительного подобострастия или лизоблюдства. Такое чувство, что в этом кафе, на официантов устраивают обширный и тщательный кастинг.
Неделя прошла.
И никаких инцидентов. Казалось бы, она должна радоваться, ощущать удовлетворение, но вместо этого, Лена чувствовала страх, она ощущала надвигавшуюся угрозу, нечто, что будет похлеще всего, что Штык уже успел натворить за прошедшие годы.
С тех пор, как Создатели вернули его домой, он только жаловался на судьбу, беспробудно пил и наркоманил по чёрному. Никакие уговоры, никакие угрозы, ничто не помогало.
Лена даже решилась на небывалое – она обсудила ситуацию с Носферусами других кланов.
Увы, никто из них не согласился сразиться со Штыком за королевский титул, даже при условии, что она предаст своего Носферуса и обеспечит победу Носферуса другого клана.
Даже так, никто не согласился. Более того, к её словам отнеслись со сдержанным презрением и раздражением. Она лишь испортила себе репутацию, вот и всё, чего ей удалось добиться.
Штык умел создавать новых вампиров, он был одним из Создателей.
Он был последним из них. Ведь Носферату изменились, они стали чем-то другим – тёмные эльфы, существа столь же прекрасные, как и их светлокожие собратья, могущественные, посвящённые в магию Великих Сил. Но теперь, они не могли создавать новых вампиров.
Будущее всей расы вампиров, отныне зависело от всего одного существа, от единственного оставшегося Создателя…, того самого, что полтора года назад прошёл по улицам Барнаула в одних трусах и с бутылкой в руке. Ладно бы просто прошёл, но он пел песни. Ладно, пел – психов полно.
Но он нёс на плече тело участкового, белого как мел, непрерывно визжавшего от страха, а на шее бедняги отчётливо виднелись следы от клыков, с него капала кровь.
Клыки Штык выпустил, очки снял, и время от времени, прерывал песнь свою:
– Вампиры форева суки блять! Здорово дом! В рот мента, как же я скучал!!!
И всё в том же духе. То он ноет, что вернуться хочет в иной мир – очень странный мир, судя по его рассказам. Лене порой казалось, что Штык врёт, что Создатели лишили его сознания и где-то спрятали, а ему просто привиделось. Но как бы там ни было, ныл он постоянно и без остановки.
А как перепьёт, так бегает по городу и окрестностям в великой радости, что домой вернулся.
Вот за что им такой Носферус достался? Все кланы как кланы, все Носферусы разумные вампиры, а у них…, впрочем, у них каждый второй с гусями…
Дебошира в том селе, пытались успокоить три наряда ППС, затем прислали ОМОН. Спасение участкового не получилось – шальная пуля вынесла ему мозги. Штыка превратили в решето, он упал и умер. Не было ни у кого сомнений, что умер.
В пути ему притворяться надоело и, разорвав кузов машины, в одних трусах, король вампиров выскочил на проезжую часть, прицельными пинками на ходу выбивая встречным машинам колёса.
Когда вампиры клана и колдуны прибыли на место, Штык уже сбежал, а проезжая часть напоминала одну из улиц Сталинграда, годов этак сороковых.
Этот инцидент обошёлся им очень дорого – каждый такой инцидент обходился всем кланам в огромные потери. Нортумес драл с них по три шкуры, при любом удобном случае, словно и не в Штыке даже дело, словно короли прочих рас, за что-то мстили им…
Большинство инцидентов удавалось скрыть, они были не столь впечатляющими и явными. И если бы всё обошлось только ими…, увы, чем дальше, тем отвратительнее вёл себя король вампиров. Он словно пытался заставить Нортумес принять решение об убийстве короля – если таковое вообще возможно. Впрочем, даже если возможно, ни один король не проголосует за это, кроме, разве что, Носферату…
Лена не сразу это поняла, но, последний Создатель, значил для вампиров слишком много. Они не допустят его уничтожения, ни при каких обстоятельствах. Вполне вероятно, что при решении Нортумеса покончить со Штыком, после смертного приговора ему, все вампиры планеты восстанут против правил и начнут войну на истребление. Не факт, но это возможно – после встречи с Носферусами всех кланов, она уже не сомневалась, что такой сценарий более чем вероятен.
Увы, но Носферус Последнего клана, Король Вампиров – последний Создатель на Земле.
Как, вот как, существо, на коем сошлось там много, на которого свалилась такая невероятная ответственность, может оставаться таким безобразным лоботрясом, психом и идиотом?
Лена была уверена – никак.
Штык с ней был не согласен и успешно доказывает уж несколько лет, что это не просто возможно, но ещё и очень весело.
Тяжко вздохнув, Лена посмотрела на часы. Они опаздывают.
В конце концов, она нашла решение – магия, тёмная, злая магия, способная негативно сказываться даже на душах. А магия иная на Штыка практически не оказывала эффекта. Лена обратилась к Тёмной Луне и получила помощь. Это обошлось в кругленькую сумму – в начале.
Когда первое заклинание Тёмной Луны не оказало ровным счётом никакого эффекта, когда от второго заклинания Штыка прохватил понос, и на том заклинание развеялось, когда от третьего он чихал несколько минут, Тёмная Луна заинтересовалась вопросом с явным энтузиазмом. Иногда казалось, что она восприняла это как вызов лично ей и всему, что она умеет как Тёмная Луна.
Плату она больше не требовала и уже два года пытается создать что-то, что сможет повлиять на Штыка, повлиять именно так, как нужно для благополучия не только Последнего клана, не только всех вампиров, но и для тех, кого он ещё может убить или свести с ума.
Седые оперативники из соседнего городка до сих пор не идут из головы – Штык устроил очередной дебош, в этот раз никого не убив и не покалечив. Оперативники прибыли с намерением дебоширу отбить почки и до кучи повесить на него каких-нибудь краж.
Штык их в плен взял. Сутки эти бедолаги выпивали с королём вампиров в одном из заброшенных домов. Там было прохладно – все стены в дырках. Оперативники мёрзли.
Штык объявил, что в детстве он мечтал стать хирургом-астронавтом, а потому знает что делать.
Пьяные, под героином, совершенно седые оперативники, были очень своевременно спасены эльфийской Луной, десантировавшейся прямо там из магического портала – эльфы единственные кто активно сотрудничал с вампирами, пытаясь держать свихнувшегося короля в узде. Увы, всё, что они могли, так это подчищать за ним последствия и предотвращать ещё больший хаос, какой Штык сеял вокруг себя по пьяной лавочке.
Бедняг спасли, с помощью магии вправили им мозги и отправили восвояси – Штык к тому времени уже исчез. По словам седых милиционеров, он пошёл за водкой, ибо предстоящее сложное хирургическое вмешательство по превращению их в мега-супер-крио-киберов, требовало много спиртосодержащих жидкостей. Пошёл он, да так и не вернулся – толи увидел эльфийский портал и сбежал, толи, что вероятнее всего, на обратном пути принял на грудь, да и забыл куда шёл…