Эльфы хотят убить его. Лена видела это в глазах Лун и простых эльфов, помогавших устранять последствия дебошей короля. Но ни словом, ни жестом, они не показывают этого.
Впрочем, судя по сдержанности и холодности, а так же взглядам этих самых эльфов, они были бы не прочь уничтожить всех вампиров до единого. Особенно теперь, когда ужас веков, практически непобедимые Носферату, изменились, вернули свой истинный облик, стали, пусть и очень дальними, но сородичами эльфов. А может и не дальними. В этом вопросе, наверное, всё куда сложнее, чем может показаться на первый взгляд.
Вот от чего берёг их Нортумес, вот зачем он нужен – не будь его, многие расы немедленно вцепятся друг другу в глотки. И в столкновении эльфов с вампирами, Лена не поставила бы и полкопейки на вампиров. Без невероятной силы Носферату, без возможности увеличить свою численность, они, как ни прискорбно, одна из слабейших рас. Им бы быть тише воды ниже травы, вести себя максимально близко к законам Нортумеса, быть этаким светочем соблюдения правил. А что они? Один драный король, успешно всё похерил и ведёт их в пропасть, ведёт их всех к неотвратимой гибели…
Последнее творение Тёмной Луны, кажется, сработало. Штык хлебнул глоток спиртного и свалился в жутких корчах. Надолго ли хватит этого заклинания, сумевшего пробиться к Печати Королей и связать себя с ней? Штык сам по себе обладает иммунитетом к магии, слабая магия, не действует на него вовсе, сильные заклинания – лишь временно, очень слабо и всегда не так как надо. Впервые что-то сработало. Но в этом уравнении есть ещё Печать Королей, а она тоже не так проста и как отреагирует на это заклинание? Удалось Тёмной Луне преодолеть и природный иммунитет Штыка и могущество самой Печати? Наверное, только время и покажет.
Им бы ещё хоть полгода спокойствия, без его выходок и художеств, что б расы успокоились, что б пропал гнев тех, кто живёт в тени веками, живёт в мире и покое. Эльфы, ифриты, гномы…, их так много и они так сильны, что любой конфликт, будет фатален для расы вампиров. Их всех, на всей планете не наберётся и двух тысяч, а сколько в мире эльфов и ифритов? Гномы и вовсе живут обособленно, им не нужно даже прятаться, они не покидают своих подземных городов без особой надобности. Гномов столько, что и не счесть. А ведь это не всё, есть и колдуны, есть и те, кто вовсе не вступил в Нортумес, но кого со счетов сбрасывать тоже нельзя.
Что случится, если в своём пьяном безумии, Штык навредит уже не людям, а тем, кто прячется и живёт среди них? Что если он прикончит эльфа, колдуна, ифрита или оборотня? Что будет тогда?
Не хотелось о том, даже и думать…
Занавеска колыхнулась и двое высоких крепких мужчин, вошли внутрь. На миг они замерли у занавески, с удивлением шаря взглядами по этому маленькому закутку.
– Присаживайтесь, – произнесла Лена, – наш разговор не будет долгим, но не стоит вести его на ногах. Вам лучше сидеть, когда наш разговор подойдёт к концу.
Они переглянулись. Синхронно и непонятно зачем потеребили свои бороды, потом уселись по бокам от неё. Мрачные взгляды обратились к Лене, такой хрупкой и маленькой на их фоне.
– Уважаемые, не помню, как вас звать, и мне на это совершенно наплевать. – Лица мужчин стали злыми и угрожающими. – Я повторю для вас то, что вы уже слышали – в Ленске, наркотики продаём либо мы, либо их продают нам, очень дёшево и всегда в хорошем качестве. Это вы должны запомнить крепко и навсегда. В другой раз, мы не будем беседовать. Вам всё понятно?
– Слушай, ты… – Зашипел один, но Лена прервала его.
– У меня к вам будет только один вопрос.
– Да пошла ты на хуй со своими…
– Верите ли вы в вампиров?
– Чего? – Они переглянулись, слегка отпрянув от неё. Они слышали – странные слухи и непонятные сказки, полунамёки, но никогда ничего конкретного. О тех, кто контролировал Ленск, ничего иного, слышно и не было, кроме новых неподтверждённых слухов о звериной жестокости их лидера, сумасшедшего мясника, известного под прозвищем Штык.
– Вампиры. Как вы думаете, они есть?
– Что ты несёшь сука глупая? – Зашипел один, после секундной паузы, и положил руку ей на плечо. Пальцы сжались, он приблизил к ней своё лицо. – Слушай сюда. Или Штык приезжает лично, и мы решаем наш вопрос или…
Тихий скрежет не заставил их обернуться, в поисках источника звука – в том не было нужды. Они смотрели на её лицо, она улыбалась широко, так, что видно было все её зубы. Скрежет издавали именно они – зубы. Клыки увеличивались, поднимаясь из десны всё выше и выше.
Тонкая ручка Лена легла на мускулистую руку одного из них, тонкие её пальчики сжались.
Истошный вопль он подавил болезненным стоном, следом раздался едва слышный влажный хруст – рука сломалась как сухая тростинка. Клыки исчезли, девушка тоже.
В ужасе они смотрели на пустой диван.
– Я здесь. – Произнесла девушка, они повернули головы. Лена стояла у занавески, сложив руки на груди. Она улыбнулась им и вновь пропала. Медленно они повернули головы – девушка сидела на прежнем месте, с бокалом вина в руке. – Вам всё понятно?
Запинаясь о собственные ноги, они поспешили покинуть это страшное место.
Лена смотрела им в след, с улыбкой на губах – это было приятно. Чувство превосходства…
Впрочем, улыбка вскоре исчезла, уступив место грусти. Ей хотелось убить одного из них, а вторым насытиться, выпить его досуха. Ей просто хотелось сделать кому-то очень и очень больно – желательно Штыку, но можно и кому-нибудь, кто случайно подвернётся под руку.
И ей не нравилось то, что она ощущает сейчас. Это неправильно, так быть не должно.
Лена решила выпить бутылку до конца. И взять ещё. А потом ещё. В кои-то веки, ей хотелось напиться так, что бы больше не думать ни о чём, чтобы не быть Мудростью Клана, хотя бы несколько часов, хотя бы…
– Ветерану войны бесплатной водки! В темпе блять! Чё ты зёнки пучишь пидор?
Лена поперхнулась вином.
– Вам придётся покинуть…
– На хуй иди. В темпе. А то потом ходить не сможешь. На кого ты бычишь, дебил? Вампиру дерзить – ебло потеряешь и кровь всё выпью на хуй. Короче! В темпе водяры, а то выебу кого-нибудь…, о! Слышь, краля в красном, зачётные сиськи. Вот тебя я и выебу.
Лена поднялась на ноги. Подошла к занавеске.
С влажным хрустом сломавшейся челюсти, охранник-мордоворот свалился без чувств.
Второй обнажил пистолет, но громкий выстрел из револьвера, выбил оружие и покалечил кисть парня. С воплем боли, он свалился на пол. Народ подскочил и с криками ринулся прочь.
Девушка в красном убежать не успела.
– Харэ выть. Спиздел я, не буду я тебя дрючить. Просто в падлу одному бухать, а бухануть хочется. Давай, выть завязывай, падай на стул и это, платье приспусти. Буду водяру хлестать и на реальные титьки любоваться. Видишь? Всё культурно, никакой жести. Чё я варвар какой, что ли? Нормально посидим, ну, может помацаю за титьку, но чисто из эстетических соображений.
Девушка его не слышала – вырывается и кричит. Длилось это не долго.
Штык усадил её за стол и приставил пистолет ко лбу. Девушка затихла. Он приподнял бровь, глянув на её внушительную грудь. По щекам бедняги, со слезами вместе, стекает тушь, а её дрожащие руки опускают лямки платья, оголяя красивую полную грудь.
– Во, эт нормально. Как человек посинячу, а то подзаебало малёха. – Штык сел за стол, положив револьвер на столешницу. Глянул на белого как мел официанта. Одного взгляда хватило – парень пулей побежал к стеллажам с разномастными бутылками. – А вообще кис, странная хуйня. Я вот так отрываюсь давно уже и прикинь – похуй всем. Я уж думал веселуха попрёт по полной, ну, знаешь? Типа «их милиция так и не нашла!». Ну, ебло когда в телевизоре, типа опасный пиздец, ловить только с танком, вертолётом и тремя камазами ОМОНа. А тут ваще глушняк, ни какой движухи…, кис, ты вино, водку, чего будешь?
– Иииии…
– Чё пищишь? Чё пить будешь? Э, малой, – он щёлкнул пальцами, привлекая внимание официанта, – вина там притаракань, а то киса в ауте, откачивать надо. – Протянул руку, пощупал грудь. Девушка поёжилась, слёзы текут, пищит опять. – Братан, мартини какой реальной тащи, киса зачётная, водяру походу пить не будет. Да ты не боись кис, ничего дядя Штык тебе не сделает. Я жрамши сегодня. О! А я уже говорил, что я вампир? Не говорил? Так я это – вампир. И ветеран войны. Отвечаю! Клянусь Аллахом, вот те крест! – Штык перекрестился, побожился на зуб и поплевал через плечо. Тут взгляд его остановился на Лене. Гневно хмурящейся, взбешённой выше всяких норм. – О, ещё киса. Слышь, падай. – Он указал на свободный стул. Прищурил один глаз, изучая что-то в районе её груди. – Ты можешь так падать, нах ничего не снимай, плоская ты кис прям пиздец. Не, так-то более-менее, но знаешь, не на мой вкус.
Лена хрустнув кулаками, подошла к столу и села. Взгляд свой не отводит от лица в конец обнаглевшего короля вампиров, на которого даже столь сложная и странная магия, действовала всего неделю. На миг мелькнула шальная мысль – что если эта магия влияет до сих пор, но не так, как должна была? Если однажды он чихать от заклинания начал, могло ли что-то ещё с ним приключиться? О том, пожалуй, надо было раньше думать – впрочем, она и думала, но не долго. То, что Штык вытворял, требовало каких-то мер. Любых и прямо сейчас. Но все меры, даже самые радикальные, оказывались пустыми. Хоть в бронированный сейф его прячь и на цепь сажай…
Жаль, но за такое, остальные вампиры, и её и весь её клан на куски порвут. Ведь он у них последний Создатель! Чёртов ублюдок, угораздило же так…
– Блять, а ты в натуре смелая. – Уважительно заявил Штык, откупоривая принесённую официантом бутыль спиртного. – Ну, а ты чего пить будешь?
– Ничего. – Прошипела Лена. – И ты…
– Э! Типец! Пожрать принеси, и быром в натуре, чё ты как неживой в натуре? – Крикнул он официанту. Пощупал левую грудь девушки в платье, одобрительно причмокнул и выпил рюмку водки. Закусив сигаретным дымом, он заговорил снова, обращаясь не понятно к кому – смотрел он только на груди девушки, сейчас в платье одетой лишь частично. – Ну, давай-те поговорим что ли. Типа культурно. Вот, ну…, эээ…, о! Кто сейчас президент? Я просто не в курсах. У меня-то там я уже был. Император. Это я сам кстати, придумал. Сначала думал, типа Царь, а потом думаю – ну на хуй! Последнего-то царя, народ за жабры и в подвале завалил. Вдруг у слова этого карма хуёвая? Вот и решил – ебал я в рот, Императором буду.
– Что ты несёшь идиот? – Шипит Лена, положив руки на стол и придвинувшись ближе к нему.
– Слышь! – Рыкнул король вампиров. – Не бузи. Я так-то добрый, но блять – не выводи, сожру нахер. Я ж вампир. – Он ощерил зубы, выпустил клыки и втянул их обратно. – Сечёшь?
Взгляды обоих обратились к девушке в платье – сползла под стол, потеряв сознание.
– Вот! – Штык ткнул в неё пальцем. – С неё пример бери дура блять. Феменистка что ли? Чё ты не побледнела даже? В вампиров не веришь что ли? Так я отвечаю – я реально вампир.
– Ты всех уже достал дебил! – Взвыла Лена, потеряв терпение. – Ты понимаешь, что ты творишь скотина? Ты понимаешь, чем это нам грозит ублюдок?
– Не понял. – Штык ошарашено смотрел на разъярённую девушку. Он даже осмотрелся по сторонам, как будто действительно ничего не понимал. – Ты что такая дерзкая? Ты ваще кто?
– Я? Кто я? – Лена покраснела от гнева, клыки сами вышли наружу, а из глотки раздался почти звериный рык.
– О бля…, ни хуя себе…, а почему я твоего лица не помню? – Произнёс Штык. И удивления в нём больше нет. Задумчиво хмурится. – Хм, да ты походу не из…
Лена говорить больше не могла, она ускорилась до предела и с невероятным наслаждением вбила кулак в лицо своего короля. Где-то на подсознании билась тревога, звенела мысль – это твой король Мудрость Клана! Что ты творишь? Немедленно прекрати! Ты не можешь так поступить!
Но она не слышала – гнев последних лет копился слишком долго. Лицо Штыка сморщилось, лицевые кости пробили кожу и замерли – она слишком ускорилась, время, словно остановилось, но не для неё. Удар в живот, удар в плечо, громко трещат его кости – в ускоренном времени их треск подобен скрежету стекла, он режет ухо, заставляет мурашки пробегать по спине. Но ей всё равно, такого удовольствия как сейчас, Лена не получала уже много лет. Последний удар в грудь сломал рёбра как спички, и она вернула свой метаболизм на обычный для человека уровень.
Штыка смело со стула, он врезался в пол и словно пуля, улетел к стену, а стена там каменная. С хрустом он врезался в кладку и комком изломанной плоти, застыл на стене, прилипнув к ней собственными внутренностями и кровью.
Лена повернула голову. Красный свет глаз, пробивался через линзы. От бешенства, она всё ещё злобно рычала, а её волосы встали дыбом.
Издав тонкий писк, официант потерял сознание. Раненный охранник уполз из кафе ещё раньше.
Лена посмотрела на изуродованного короля.
– Сука! – Рыкнула она, втянув клыки обратно. И шмыгнув носом, грустным взглядом осмотрела место сего действа. Мебеля порушены в хлам, на полу бесчувственные люди – ну, хоть живы все остались, и короля удалось стреножить. Удалось впервые с тех пор как он начал творить это всё. За ним и слежку устанавливали – бесполезно. Напившись в ноль, он обязательно сбегал. Даже когда стали следить с порядочного удаления, только за выходами из того дома, где он был, даже тогда, король умудрялся улизнуть, натворить дел и вернуться обратно незаметно. А когда и не возвращался – находили потом в притоне каком, а однажды он и вовсе в канаве спал.
Король! Король вампиров, был тогда найден в канаве, весь в блевотине, обдолбанный героином по самое не балуйся, грязный, весь в каком-то вонючем рванье!
А как только его вытащили оттуда, он тут же начал ныть про Спасителя единственного и неповторимого, коим он был ещё не так давно, про мир с красивыми девушками, всегда готовыми дать, про то, как кучеряво он мог жить, а они его сюда вернули, обратно сделав каким-то «сраным» и «ублюдочным» королём…
Штык повернул голову.
Отклеился от стены, потом рухнул на пол. Кости с хрустом вставали на место, и, может, показалось, но…, он поднялся на ноги, восстанавливаясь на ходу, а в глазах его горит красное пламя. Натурально горит там пламя…, уже нет. Показалось, точно показалось, не может же он…
– Киса, – говорит Штык, сузив глаза. – Ты берега попутала. Не знал, что вы тут есть. Но раз есть, хуй вам в рот – живите, не трону. Но вот ты! Ты киса, въёблась крепко. Папа недоволен тобой.
– Ты вернёшься домой немедленно! – Рявкнула Лена.
– Хуй тебе. – Немедленно возмутился Штык. – Я в отпуске. Отдохну нормально и вернусь, а сейчас хер вам. Подзаебала меня эта война.
– Какая на хер война?
– Не твоё дело окаменевшее говно. – Заявил Штык и расхохотался. Потом добавил. – Кис, ты хуй врубилась, но шутка реальная. Ты ж уже в натуре окаменевшее. Тебя нет уже, всего этого, – он широким жестом показал на всё вокруг, – уже нет. Война детка, там много чего уже нет.
Бред свихнувшегося короля вампиров, можно было слушать и дальше. Но Лена не стала.
Она ускорилась вновь и, схватив стул, со всей силы швырнула его в короля. К сожалению, в этот раз он успел среагировать и ускорился почти, так же как и она. И вновь этот огонь в глазах…
Может это такой эффект ускоренного времени? Может иногда из-за этого свет как-то не так отражается? Странно это всё…, он увернулся от стула, и вновь этот красный огонь…
– Приветик. – Сказал Штык.
Сказал из-за плеча. Он стоял за её спиной.
Лена хлопая глазами, смотрела на то место, где он только что стоял.
Она не увидела, как он сместился по комнате. Она максимально ускорила своё субъективное время – никто кроме Мудрости клана, не мог быть столь же быстр. Даже король едва мог выйти на такой уровень и не мог долго на нём удержаться.
Но превзойти эту скорость? Превзойти так, что она и смутной тени-то не заметила?
Она повернула голову – огонь. Ей не показалось. Глаза короля пылают в красном огне.
Удар в спину сломал ребро, бросив её на пол.
– Киса, – сказал король, сев на корточки, рядом с ней, – ещё раз – на хуй отвалите. Я вас не трону, отвечаю. Чисто из сентиментальности, я вас ископаемых гондошить не стану. Свалите с моей дороги и что б даже близко вас не видел. Ты поняла солнышко? Или въебать и переспросить?
Ответить она не успела. Воздух задрожал и с сухим треском, пространство разорвало – пылая в ярком синем огне, сквозь портал, в загородное кафе ступила стройная ножка прекраснейшего из всех созданий Земли. Портал закрылся, а на паркетном полу, стоит прекрасная юная девушка, с яркими зелёными глазами, в глубине коих, можно было разглядеть мудрость многих веков, что прожиты были ею. Медовые волосы развевались словно от ветра и видно её заострённые ушки, что не оставляло сомнений в том, кем является эта девушка. Её стройное тело сияет не только в колдовском огне, что позволяет ей ускориться так же сильно, как и любому вампиру. На ней искусно выполненный наряд, основу коего, составляют металлические части, украшенные живыми растениями, драгоценными камнями и металлами. В руках её тонкий серебристый клинок и высокий посох с сияющим лазурным камнем на вершине его. Праведный гнев пылает вместе с колдовским огнём в её прелестных глазах. Часто вздымается её бесконечно прекрасная грудь. Гнев полнит это чудесное создание сейчас. Её лицо искажено яростью, но и сейчас, в своей бесконечной красоте она подобна Богине…