Этого он не хотел. Теперь его вполне устраивало то положение, которое он занимал. Амантлан больше не рвался к власти.
– Послушай, Храбрый Ягуар, помоги мне в память о прошлых отношениях! Я буду послушной женой, никогда и ничего не потребую у тебя! – лукавство Шочи сквозило не только в словах, но и во взгляде.
Она как бы непроизвольноположила на него руку. Он не отреагировал на этот жест, сделав вид, что ничего не почувствовал.
– Это невозможно, Шочи! Во-первых, мне не нужна ещё одна жена; во-вторых, ты молодая женщина, тебе нужен муж, а мой интерес погас, как огонь в светильнике от случайного ветерка. Я не могу и не хочу тебя мучить. Мы никогда не будем вместе. Я так решил. Посмотри, вокруг много достойных молодых мужчин, готовых взять тебя в жены! Оставь меня! – Амантлан снял руку Шочи, развернулся и пошёл в казармы, решив в дальнейшем избегать провокационных встреч.
Такой демонстративный уход привёл девушку в ярость. Её отвергли!
"Я отомщу тебе, Амантлан! Ты очень сильно пожалеешь о своих словах!.." – шипела в гневе Шочи, по дороге домой. Войдя в свои покои, она сорвала с себя одежду, цветы, украшавшие волосы, приказала принести другую юбку с рубашкой и свежие гирлянды белоснежных георгин. Служанки перепугано заносились по комнатам. Вошедшая проведать сестру Милая Лисица с изумлением следила за переполохом.
– Ты опять уходишь? – девушка не скрывала интереса.
– Да! – Шочи не спешила с ответом, она внимательно рассматривала сестру.
– А где ты была? – Милая Лисица подошла к столику с цветами и взяла один из свежесрезанных бутонов, тонкие пальчики нежно погладили лепестки.
"Ты хочешь, чтобы я поверила тебе? В то, что тебя интересуют мои проблемы?! Никогда! Я знаю, моя жизнь никому не интересна, я никому не нужна… Даже себе я уже не нужна… Бедная, несчастная, Шочи…"
– Я разговаривала с Амантланом, – после небольшого раздумья ответила Шочи, внимательно следя за реакцией сестры.
– Зачем?! Вижу, разговор ваш тебе не понравился?.. Да что ты злишься?!
– А есть причины для радости?! Этот негодяй отказал! Мне! – в гневе Шочи выхватила у служанки гребень, которым та расчёсывала её волосы, и швырнула его в угол.
Девушка на секунду замерла, ожидая удара, он должен был последовать за этим, но почему-то не последовал, и метнулась за расчёской. Служанка подняла её, но осталась стоять у стены, застыв в углу. Она не знала – подойти ей к госпоже или слиться с цветным панно.
– Странно, что ты ожидала его согласия, Шочи! Прошло уже столько времени, и зачем ты вообще пошла к нему и унижалась? У тебя же были совершенно другие желания, – Милая Лисица усмехнулась.
Пожав в недоумении плечами, девушка присела рядом с сестрой, чтобы помочь служанкам вплетать цветы.
– Мои планы? Я состарюсь, пока наш царственный брат решит выдать меня замуж или сам возьмёт в жены! Мне надоело ждать, понимаешь?! – тихо, едва сдерживая гнев и обиду, прошипела Шочи сестре, и уже обращаясь к служанкам, рявкнула, злясь на их медлительность: – Что вы копаетесь?! – руки прислужниц замелькали быстрее – никому не хотелось быть наказанной.
– А вдруг Ицкоатль уже принял решение взять тебя в жены? Куда ты опять собираешься, к тлатоани?
– Нет, – Шочи задумалась.
Ей не верилось, что брат так быстро согласиться на свадьбу, да и не к нему она собиралась. Но вот нужно ли говорить, куда идёт? Милая Лисица напустила на себя равнодушный вид, стремясь скрыть от сестры, что любопытство уже поглотило всё её внимание.
– Шочи, так куда ты собираешься? – Милой Лисице, как она ни старалась, но не удалось задать вопрос равнодушным тоном.
Её выдали глаза. Они не скрыли праздного любопытства.
– Я иду в дом Амантлана, – Шочи гордо тряхнула головой.
Ей понравился эффект, который произвели слова на сестру.
– Куда?! Но… Зачем? – Милая Лисица, при всей своей способности к интригам, лукавству, хитрости не могла уловить нить задуманного.
Желание Шочи, скорее, напоминало безумие, нежели продуманный шаг.
– Мне нужно поговорить с его женой, этой чужеземкой. Не спрашивай и не отговаривай меня! Я решила. Поняла?!
– Нет, – честно призналась сестра.
Милая Лисица положила два белых цветка обратно в корзину, рассудив, что если ей не хотят объяснить поступки, которые явно выглядят непонятными и странными, то здесь делать больше нечего. Лучше пойти и шепнуть царственному брату, что в Шочи вновь вселился дух… гнева и спокойствие правящего дома опять под угрозой. Пожалуй, это нужно сделать как можно быстрее, чтобы сестра не натворила чего-нибудь противозаконного, а то потом Ицкоатль вряд ли подарит Милой Лисице за своевременное предупреждение очередной золотой браслет.
Закончив переодевание, Шочи приказала всем своим прислужницам следовать за нею, выходя из дворца, она также потребовала вооружённый эскорт у начальника стражи. Ей хотелось произвести впечатление на "эту чужеземку".
Было жарко, и Иш-Чель играла с сыном во внутреннем дворике, где близость воды дарила прохладу. Неожиданный визит Шочи её удивил и рассердил.
"О, боги! Опять она! Вот бесстыдница – прямо в дом пришла!"
Женщина, помня их прошлую встречу, ничего хорошего не ждала.
Охрана сестры тлатоани расположилась полукругом, держа копья наизготовку. Прислужницы встали обособленной кучкой. Шочи вошла с гордо поднятой головой и сразу направилась к сопернице, на губах играла довольная улыбка, а глаза лучились счастьем.
– Приветствую тебя, сестра, Золотое Пёрышко Колибри!
– И мы приветствуем вас, госпожа! – произнесла сдержанно Иш-Чель, затем, легко подтолкнув сына в сторону воды, попросила его отойти.
Но Маленький Ягуар, который с интересом рассматривал гостей, а особенно такую яркую девушку, не торопился уйти, он сделал всего пару шагов и встал за спиной матери. Слуги, оставив все домашние дела, ушли в сторону сада. Одна из женщин попыталась увести мальчика, но тот воспротивился, топнул ножкой и вырвал руку.
– Что вас привело в наш дом?
– Я пришла сообщить тебе радостную новость… Сегодня принято решение о нашей с Амантланом свадьбе! Как видишь, я не обманывала тогда! А мой будущий муж ещё не пришёл и не успел известить? Ох уж мужчины!
– Вы правы, Амантлана нет дома, он в казармах.
– В казармах? – Шочи рассмеялась громко и язвительно. – Это он сказал, когда уходил? Вот уж хитрец наш с вами, сестра, Амантлан! Нет, дорогая, он пошёл не в казармы, а ко мне, а потом, через некоторое время… мы вместе отправились к тлатоани Ицкоатлю. Наш брат с радостью принял предложение Амантлана породниться!
– И что вы тогда делаете здесь? Не пора ли готовиться к свадьбе? – грустно ответила Иш-Чель, не зная верить или нет тому, что говорит Шочи.
Но просто так эта женщина не стала бы приходить!
"О, боги! Неужели Амантлан мне подло и низко лгал?!"
– Как что? Я пришла посмотреть дом, в котором буду жить, отдать соответствующие распоряжения! – Шочи вся сияла, каждая лёгкая дымка досады и недовольства, мимолётом проносившиеся на лице Иш-Чель, дарили ей радость, благодатной влагой поили истерзанную душу.
– Вы слишком спешите, госпожа! И потом, это мой дом…
– Ты смеешь мне указывать?! – Шочи с наслаждением ощущала, как волна темной ярости змеёй выползает из укромного уголка и начинает поглощать разум.
– Здесь пока хозяйка я!!!
– В этом доме не знают, как принимать гостей! – подначивала Шочи, видя, что Иш-Чель уже с трудом сдерживается, чтобы соблюдать вежливость.
"Ещё чуть-чуть и ты сорвёшься, "дорогая сестрица"!" – ликовала сестра тлатоани.
Но сопернице удалось взять себя в руки. Она выслушала ещё десяток провокационных реплик девушки, и где-то на середине женщина вдруг почувствовала острую жалость к Шочи…
"Она страдает, потому что Амантлан не приходил к ней, он не берёт её в жены, иначе ты была бы ей безразлична!" – как лёгким дуновением пронеслись тихие слова внутри Иш-Чель.
Она даже и не поняла, это её мысли или кто-то их сказал…
– Покажите мне свободные комнаты, я хочу выбрать и до свадьбы обустроить! – потребовала Шочи.
– Нет, – твёрдо ответила ей Иш-Чель. – Если мой муж и решил вас взять в дом, то можете его подождать, и пусть он укажет вам ваши комнаты! Слуги…
Иш-Чель отвернулась от Шочи, собираясь отдать распоряжение, чтобы провели незваных гостей в парадный зал, принесли им фрукты, чоколатль и сок агавы – терпеть эту женщину не было никаких сил.
Шочи не упустила момента – она грубо схватила соперницу за руку и резко дёрнула, поворачивая к себе. Иш-Чель вскрикнула – хватка у гостьи была жёсткой, женщина едва устояла на ногах.
– Что вы себе позволяете?!
– Ты дурно воспитана, чужеземка! Я научу тебя уважению! – откуда-то в руках Шочи появилась плётка, она ударила Иш-Чель, пытаясь попасть в лицо, но промахнулась. Удар пришёлся по шее и оставил красный рубец. Второй полосонул плечо. Затем, плётка стала опускаться с угрожающей частотой.
Все произошло быстро. Слуги Иш-Чель испуганно сбились в кучу. Свита Шочи привыкла к таким сценам и безучастно взирала на порку. Только Маленький Ягуар с расширившимися от страха глазами сначала сжался весь в комочек, но потом храбро бросился с кулаками на понравившуюся ему поначалу гостью. Он колотил её по ногам и отпихивал от матери, обиженно крича:
– Уходи!.. Уходи!.. Оставь мою мать!.. Не смей бить!.. Уходи, ты плохая!.. – Шочи была вынуждена отпустить Иш-Чель, чтобы схватить неожиданного защитника за ворот рубашки, а потом ловко перехватила за шею.
– Это кто поднял на меня руку?! Я удавлю тебя, маленький негодник! – прошипела сквозь зубы Шочи.
Мальчик забрыкался. Он начал задыхаться, из глаз полились слёзы.
– Отпусти моего сына, дрянь! – бросилась на Шочи быстро пришедшая в себя Иш-Чель.
Сестра тлатоани ловко увернулась, подставила противнице подножку, та растянулась. Шочи, продолжая удерживать уже хрипевшего ребёнка, резко опустилась на поверженную Иш-Чель, стремясь причинить ей боль.
– Я удавлю сначала щенка, а потом тебя, чужеземка! И пусть это будет моим приношением Змеиной матери! – Иш-Чель на секунду застыла, а Шочи демонстративно начала сжимать горло Маленького Ягуара. Она с упоением наблюдала, как стали закатываться его глаза.
Иш-Чель изо всей силы ударила сестру тлатоани в скулу, от неожиданности Шочи ослабила шею мальчика, а потом, так как удары стали сыпаться на неё и приносить боль, отшвырнула ребёнка и занялась соперницей всерьёз. К Маленькому Ягуару подбежали служанки Иш-Чель и унесли его в тень, а женщины уже сцепились и покатились по двору.
Внезапно клубок тел замер. Шочи оказалась сверху, но её тело как-то неестественно распласталось, прикрывая хозяйку дома, видимой была только правая рука, которая продолжала наносить противнице слабые удары. Не получая ответа, она прекратила бить Шочи и скинула её с себя.
Вопль ужаса пронёсся по двору – белая одежда Иш-Чель, висевшая на ней рваными клочьями была в крови. В крови оказалось и безжизненное тело сестры тлатоани, из её живота торчал нож…
Иш-Чель со страхом рассматривала окровавленные руки, когда накинулась стража Шочи и, повалив на землю, начала избивать копьями. Тут к толпе рванули воины-ягуары, жившие в доме Амантлана, на которых была возложена охрана дома и присмотр за рабами. Они растолкали людей Шочи и разоружили их. Прикрыв госпожу от разъярённой толпы, начальник стражи, грозно потрясая палицей, выкрикнул:
– Преступление наказывается законом!.. Прекратите самоуправство!.. Я всех сдам властям!..
Пока начальник стражи и его люди усмиряли эскорт погибшей Шочи, во двор вошёл патруль Теночтитлана. Он быстро связал всех и погнал в тюрьму. Иш-Чель попытались присоединить к общей группе, но начальник стражи Амантлана загородил упавшую без сил женщину:
– Мы сами сопроводим нашу госпожу! Мы следуем за вами! – поддерживая едва живую хозяйку под руки, воины мужа отправились следом за остальными арестованным. Когда выводили, Иш-Чель дёрнулась и попыталась вырваться:
– Что с моим сыном?!
– Не знаю, госпожа… Молчите! – сжал ее руку начальник стражи, накидывая на неё свой плащ, чтобы укрыть от любопытных глаз.
Арестованных препроводили в темницу на территории дворца.
Часть III. ЗОЛОТОЕ ПЕРЫШКО КОЛИБРИ. ИСТИНА ОТ ТЕСКАТЛИПОКИ
Тлатоани Ицкоатль завершал обеденную трапезу в гордом одиночестве, если не считать слуг, постоянно подносивших новые блюда и уносивших обратно то, что правитель уже попробовал либо отверг. Это было время тишины и покоя, когда никто не смел его беспокоить. Ицкоатль любил неспешно обдумать различные государственные или домашние вопросы. После обеда следовал короткий отдых, когда он мог, также в одиночестве, немного поспать, но это случалось все реже – государство требовало его внимания. Вот и сейчас тлатоани чуть не подавился рыбьей косточкой от наглости своего начальника стражи, так бесцеремонно ворвавшегося к нему в запретное время.
Пока перепуганный и растерянный слуга докладывал о трагической гибели члена семьи, тлатоани позволил себе только встать, ни один мускул не дрогнул на лице.
– Где тело моей сестры? – спросил он, но ответа от слуги не потребовалось – на женской половине раздались душераздирающие вопли, известившие домочадцев правящей династии о тяжёлой утрате, безвременной кончине всеми любимой прекрасной Шочи.
Тлатоани, не раздумывая, направился туда. Вид истерзанного и окровавленного тела потряс Ицкоатля. Он подошёл к мёртвой сестре, рука непроизвольно потянулась и коснулась нежного овала её лица. Кончиками пальцев тлатоани ощутил холод страны мёртвых Миктлана на некогда нежных щёках сестры, и тут же отдёрнул руку.
– О, Тескатлипока, зачем ты так рано забрал её у меня?! – прошептал Ицкоатль, он почувствовал, что вид убитой Шочи будит в нем гнев невиданной силы. Чтобы не поддаться ему, правитель резко вышел из комнаты. Оплакивать сестру будут его жены и родственники, а он обязан наказать убийцу.
По пути к темнице, куда заточили свидетелей происшествия и Иш-Чель, тлатоани столкнулся со спешащим Тлакаелелем. Племянник был в трауре, только тут Ицкоатль заметил, что оранжевый цвет буквально все заполонил – прислуга, стеная и царапая себе лица, переоделась. Розовые, красные, жёлтые, фиолетовые, белые утренние букеты в комнатах, привычные для глаз, тоже успели поменять на траурные цветы. Дворец тлатоани погрузился в оранжевый мир.
– Убийца найден? – задал вопрос племяннику Ицкоатль. Тлакаелель утвердительно кивнул.
– Кто?! Его схватили?
– Это не он, это она – жена военачальника ягуаров Амантлана – Золотое Пёрышко Колибри. Убийство совершено в их доме, почти всех свидетелей допросили…
– Постой, а что моя сестра там делала?!
– Мы не закончили допрос, тлатоани, нужно немного подождать! – оправдался Тлакаелель, он не мог понять, как Шочи оказалась в доме Амантлана, зачем она туда пошла.
– Что уже известно? Кого успели допросить из свидетелей?
Тлакаелель стал подробно излагать информацию, намеренно медленно, чтобы потянуть время:
– Ваша сестра утром посетила казармы ягуаров, где о чем-то разговаривала с Амантланом. Затем вернулась домой, переоделась и, взяв охрану, направилась в Теночтитлан. Служанки признались – они пришли в дом Амантлана сразу. Мне… я… вынужден сказать, со слов охраны и прислуги, ясно, что Шочи спровоцировала скандал, она намеренно оскорбляла жену Амантлана, начала её избивать плёткой, потом попыталась задушить сына женщины.
– И никто не попытался вмешаться?
– Но, тлатоани, Шочи так часто бивала своих служанок, люди просто не посмели.
– Не посмели?! Не посмели защитить жизнь моей сестры?!
– Затем женщины сцепились, как дикие кошки, остальное произошло очень быстро. Никто не видел, кто достал нож, чей он… Обычный нож… Вот и все!
– Из твоих слов: Шочи пришла, затеяла ссору и погибла от рук жены Амантлана! Я правильно понял?! – Ицкоатль уже рычал, боль за погибшую сестру охватила его.