Милый мой Игнатиус - Веселов Олег 9 стр.


  - Не спи за рулём, - пихнул меня жабоид.

  - Чего пристал? - огрызнулся я. - Едем и едем... - и вздохнул мечтательно. - Мне сейчас Василиса приснилась. Голая.

  На счёт голой я, конечно, соврал, но если поднапрячь воображение...

  - Задолбал ты своею любовью! - выкрикнул, как будто обиделся, жабоид. - Не нужен ты Василисе!

  - Это мы ещё посмотрим.

  - Думаешь, ты один в неё такой влюблённый? Других, думаешь, нет?

  - Ты сейчас о себе?

  - Ха, - хакнул жабоид. - Больно она мне нужна, я и красивее найду. Если хочешь знать, меня ваш вид совершенно не интересует.

  - Ой, прости, я и забыл, что ты леший, и что тебе только кикиморы нравятся.

  - Видел бы ты настоящих кикимор...

  - А чего на них смотреть? Их возле каждого пивного ларька без счёта.

  - Это уже оскорбление! Моя мама, между прочим, потомственная болотная кикимора, и выглядит, дай Боян каждой. И ни в какие ларьки она не ходит. Ясно?

  - Ну, прости, прости, - вскинул я руки. - К маме твоей мои слова не относятся. Это просто обобщённое выражение, метафора, если хочешь. И папа твой тоже товарищ что надо. Я вообще люблю леших. Из какого он, кстати, подвида?

  - Мой папа людин. Очень интеллигентный человек, университет закончил.

  - Даже так? - я поправил зеркало заднего вида, чтобы лучше видеть личико жабоида. - А как он с мамой твоей познакомился?

  - Обычно. Приехал на дачу, понравился маме, и она ему тоже понравилась.

  - Кикимора? - хихикнул я.

  - Между прочим, - жабоид поднял вверх указательный палец, - нет женщин привлекательней кикимор, особенно городовых. Видел девок на подиуме?

  - Только не говори, что все они кикиморы.

  - А других туда просто не пустят, - с налётом таинственности проговорил Дмитрий Анатольевич.

  У меня перед глазами промелькнула лента фотографий знаменитых манекенщиц - лучезарные красавицы с завлекающими взглядами. Получается, все они кикиморы? А так не скажешь. Впрочем, была у меня девушка модельной наружности. По внешнему виду вполне себе нормальная, вроде даже не дура, а поглубже копнёшь - и самому закопаться хочется.

  - Странно это...

  - Что странно?

  - Кикиморы ваши. Болотные, городовые. Получается, они с людинами могут... и у них потом вот такие... жабоидики, да?

  - Ты сейчас на что намекаешь?

  - Ну, в общем-то... Просто я думал, что такое невозможно. Всякая там межвидовая разница, хромосомы не совпадают.

  - Совпадают.

  - Теперь да, теперь совпадают, - согласился я.

  Стемнело. Впереди замелькали огни посёлка. Задача наша по поимке Горбунка оказалась успешно выполненной, и наступило время думать о том, что делать дальше, а так как старшим в нашей группе по-прежнему был не я, пришлось обращаться к жабоиду.

  - Куда мы теперь?

  - В Бабью лужу.

  - Это ещё что?

  - Увидишь.

  Ну, увижу, так увижу.

  Горбунок перевалил через рельсы, выехал на трассу и помчался по обледенелой дороге прочь от города. Навстречу попалось несколько машин. Каждую я провожал задумчивым взглядом. Везде мне чудились гномы, а после встречи с Верлиокой начнут чудиться страшные рыжие мужики с повязками на одном глазу. В мыслях роились сомнения. Какой бес дёрнул меня пойти в этот ангар? Валялся бы до сих пор на диване, смотрел телевизор и знать не знал ни о каком Мире. Благодать. Вместо этого трясусь в стареньком Москвиче, а на заднем сиденье развалилось зелёное чудо с удивительным именем Дмитрий Анатольевич Жабин.

  Бабьей лужей оказался гостиничный комплекс для дальнобойщиков и небольшой коттеджный посёлок. Мы подъехали к нему минут через десять. Всё чистенько и в меру благопристойно: двухэтажное кирпичное здание под железной крышей, забитая рефрижераторами стоянка, шиномонтаж, автозаправка, громадная вывеска с нарисованным болотом. Название совершенно не отражало сути заведения. Ему, скорее, подошло бы что-то вроде "Приют водителя" или "Автоклаксон", но уж никак не "Бабья лужа". Впрочем, не моё собачье дело, чем рукоблудил хозяин заведения, обзывая так своё детище. Мало ли какие тараканы бегают в его голове, главное, чтобы они на меня не перепрыгивали.

  Горбунок свернул к стоянке, но путь преградил шлагбаум. Из будки охранника выбрался мужичок в телогрейке и бейсболке, и, не говоря ни слова, ткнул в круглый знак над въездом: "3,5 т. +". Жабоид покрутил ручку стеклоподъёмника, высунулся в окно и прокричал:

  - Петрович, открывай. Это я.

  Мужичёк вытаращился.

  - Ой... - и побежал нажимать кнопку.

  Шлагбаум поднялся, Горбунок въехал на стоянку и вильнул ко входу в гостиницу. На крылечке расположилась компания дальнобойщиков, курили, травили анекдоты. Тут же пара девиц определённой направленности притоптывала туфельками по обледенелой брусчатке, пытаясь согреться. Они посмотрели на нас с вожделением, но Дмитрий Анатольевич не обратил на них внимания, а я обратил, но не соблазнился, потому что был влюблён в Василису.

  Позади пыхнул свет. Я обернулся: вместо Москвича вновь образовалась болонка. Она вильнула хвостом и побежала за мной следом.

  Мы поднялись по ступеням и вошли в вестибюль. На полу - что меня едва не убило! - лежала красная потёртая дорожка, теряющаяся своим окончанием где-то вдали за карликовыми пальмами. Возле ресепшен стояла администратор, женщина лет тридцати. Красивая. Рядом вход в подземелье, то бишь в ресторан. Из глубокой полутьмы вырывались аккорды гармони и балалаечная трель, оттуда же исходили ароматы шашлыка и курицы-гриль, из чего я сделал вывод, что кухня здесь самая что ни на есть дорожная. В животе забурлило. Я не ел с утра, а уже вечер. Может сначала за столик, покушаем?

  Но жабоид первым делом направился к ресепшен.

  - Моё почтение.

  - Дмитрий Анатольевич! - расцвела администратор. - Рада вас приветствовать. Давненько вы к нам не заезжали.

  - Матильда Андреевна где?

  - Как обычно, у себя. Сегодня столько забот. Привезли новую сантехнику, ковролин. На втором этаже собираются открыть два полулюкса и игровой зал...

  Жабоид, не слушая её, двинулся по красной дорожке к пальмам. Мы с Горбунком последовали за ним.

  - А с собаками нельзя, - ухватилась за меня администратор.

  - Это со мной, - бросил через плечо жабоид.

  Администратор отступила, а я на основе уже имеющегося опыта предположил, что Дмитрий Анатольевич здесь в авторитете. Все его слушают, улыбаются. Не иначе, он и есть хозяин заведения.

  Я оказался не так уж и не прав. В конце красной дорожки находилась дверь с надписью "Директор". Жабоид толкнул её, хорошо хоть не ногой, и смело шагнул вперёд. При входе в салон Ядвиги Златозаровны он такой смелости себе не позволял.

  За офисным столом сидела женщина в строгом деловом костюме и сама вся на вид строгая и деловая. Чёрные волосы были собраны в кокон по моде семидесятых годов прошлого века, губы красные, ногти красные, в глазах тоже краснинки. Она перебирала бумаги и хмурилась, видимо, что-то у неё там не сходилось.

  - Сынонька? - всхлипнула женщина, когда мы вошли в кабинет, и кинулась к жабоиду. Тот попытался увернуться, но не смог, женщина обвила его руками и принялась муслякать.

  А я немножечко присел. Вот так новость! Мама жабоида. Кикимора. Никогда прежде не видел я кикимор живьём. Представляя их себе, я рисовал в воображении зелёное чучело, лишь немногим симпатичнее моего болотного друга, а здесь... Лет сорок, от силы сорок пять, выдержанный стиль в одежде, хоть и немного вызывающий. Но это вполне нормально для женщины её возраста. И фигурка ничего, да и вообще... А уж имя - Матильда Андреевна! Она сама себе его придумала или родители так назвали?

  - Почему без звонка? - затараторила женщина. - Надо было позвонить, я бы встретила, пельмешек твоих любимых налепила.

  - Так получилось... Мама! Телефоны... - жабоиду никак не удавалось вырваться из маминых объятий. - В общем, сплошная засада.

  Женщина отстранилась.

  - Опять вляпались?

  - Почему "опять", мама?

  - Ну да, действительно, почему "опять", если у вас это постоянно. Говорила тебе, не водись с Василисой. Не доведёт она тебя до добра, не будет проку. А ты как приклеился к ней.

  - Мама!

  - Что, мама? Я уже триста девятнадцать...

  - Мама! - вновь повторил жабоид и скосился в мою сторону. - Мы не одни.

  - Ну ладно, ладно, - женщина отпустила его и перевела взгляд на меня. И умилилась, как будто только что увидела. - Ой, какой хорошенький. Новик? Твой?

  Интересно, откуда она догадалась, что я новик? На лбу у меня это не написано и ни в каких документах не отражено. И что значит "твой"? Я ничей, я свой собственный.

  Жабоид присел на край стола и забарабанил пальцами по столешнице.

  - Собственно, мама, я к тебе по этому вопросу. Василиса... Понимаешь, её захватили гномы, и мы с моим другом Игнатиусом пытаемся её освободить.

  - Игнатиус? - женщина сузила глазки. - Какое интересное имя. А Игнатий Лойола ему случайно не родственник?

  - Не родственник, - ответил я. - Всего лишь тёзка.

  - Ага, - женщина продолжала смотреть на меня с недоверием.

  - В самом деле не родственник, - вступился за меня жабоид. - Я проверял.

  - Проверял?

  - Мам, ну не враг же я себе.

  - Ты? - женщина в сомнении закусила губу. - Ладно, я так понимаю, вы за помощью?

  - Да мама, за помощью.

  - И что моя сынонька удумала на сей раз?

  Жабоид помолчал, собираясь с мыслями. Было видно, как трудно ему подобрать слова, которыми можно объяснить родительнице свою просьбу. Он и не смог подобрать, поэтому сказал просто:

  - Меч-кладенец, мама. Нам нужен меч-кладенец.

  - Что-о-о-о?

  В этот миг Матильда Андреевна стала походить на Ядвигу Златозаровну, когда жабоид попросил у неё Горбунка. На лице читалось то же удивление - а не обнаглел ли ты родимый? - только предмет просьбы стал другим. Меч-кладенец. По сказкам с ним знаком каждый - огромной силы оружие, способное прорубать в рядах врагов целые бреши. Тот, кто им владеет, становится непобедимым. Это что ж получается, если мы завладеем мечом, все гномы, сколько бы их ни было, станут нам нипочём!

Назад Дальше