Бар оказался очень симпатичным. Аббатикова сразу заметила рисунки на салфетках, развешанные по стенам – и без труда узнала знакомый почерк. Она не стала спрашивать, как Бейбарсов относится к такой популярности, хотя и очень хотелось. Вместо этого она начала рассказывать о Магфорде, Шурасике, Пуппере, не удержалась и упомянула Гроттер, не призналась только, что лично виделась с той. К ее удовольствию, Глеб не уцепился за возможность поговорить о Тане, а приказным тоном потребовал сменить тему.
«Значит, теперь она тебе никто, – мурлыкнула про себя Жанна. – Наконец-то ты это понял».
И только-только разговор вошел в колею, как Аббатикова почувствовала присутствие рядом мага. Ее, некромагиню, пытались подзеркалить! Захлопнув сознание железным капканом, она огляделась вокруг. Маг должен был выдать себя, обязательно выдать, ведь даже такой сильный волшебник, как Сарданапал, чувствовал дискомфорт от ее блока. Однако рядом были лишь обычные люди, искренне считавшие магию выдумкой…
И снова они едва не поругались с Глебом, когда Жанна предложила ему свою помощь. «Ну как можно быть таким упертым ослом?!» – мысленно возмутилась девушка, но вслух ничего не сказала. Его слова о том, что никому нет до него дела, лишь еще больше насторожили ее. Неужели кто-то обошел поставленный академиком барьер?..
Аббатикова настолько ушла в себя, раскинув сеть поисковых заклинаний, что Бейбарсову пришлось вести ее за руку по лестнице. Уже на улице некромагиня заметила то, на что сразу следовало обратить внимание – одно из окон бара было открыто. Значит, «прощупывать» ее могли и снаружи… Затем – быстрая телепортация, когда вторжение в сознание было обнаружено.
Одновременно с этим пришло осознание, что Глеб тащит ее к своему дому, искренне считая, что она там оставила свою ступу. Запаниковав, Жанна телепортировала, даже как следует не попрощавшись.
Большую часть следующего дня Жанна провела за расследованием. Наличие мага в опасной близости от Бейбарсова ей категорически не нравилось, объяснение, что это она на хвосте принесла, не выдерживало никакой критики.
Наведавшись на одно из кладбищ, судя по табличке над воротами – Бугровское, Аббатикова провела несколько ритуалов. Это кладбище давно превратилось из солидного упокоища в место для встреч всяких странных лопухоидов, одевающихся в черное и слушающих заунывную музыку, красящихся сильнее Гробыни в годы ее ученичества, гремящих цепями и хвастающих безумным количеством проколов и сережек, считающих смерть чем-то весьма привлекательным и читающих вслух безвкусные стихи, называя их древними заклятиями. Именно поэтому появление еще одной девушки с некромагическими замашками никого не удивило.
Несмотря на то, что она впервые проводила эти ритуалы без присмотра старухи, кое-что ей все-таки удалось выяснить. Магический фон Нижнего Новгорода поражал воображение, настолько высоким он был. Да на Буяне, где каждую секунду произносится по десятку заклинаний, он и то был меньше! Магия словно бы кипела и пузырилась, кое-где вертелась водоворотами, а где-то вздымалась вверх фонтанами. И одновременно с этим не было никаких признаков присутствия мелкой нежити – ни домовых, ни хмырей, ни леших, ни уводн или им подобных проказников.
Схватившись за голову, Жанна присела на чей-то надгробный памятник, частично покрытый зеленым мхом и изуродованный надписями непристойного содержания. Что же происходило в этом городе, кто мог истребить или прогнать нечисть и, главное, почему Сарданапал ничего не знал? Или знал, поэтому и позволил ей сюда прилететь?..
– Красавица, как насчет прилечь на травке? – чьи-то сильные руки приобняли некромагиню за плечи.
– Как насчет остановить твое глупое сердце? – поинтересовалась в ответ Аббатикова, слегка сжимая внешне пустую руку.
Жаждущий знакомства парень испуганно охнул, но не попытался сбежать. Испугавшись, что она переборщила и он просто не может уже двигаться, некромагиня резко обернулась, потеряла равновесие и взмахнула руками, пытаясь удержаться на памятнике. Парень, чье сердце она больше не сжимала холодными когтями смерти, подскочил к ней, не давая позорно упасть.
– Спасибо, – Жанна повела плечом, сбрасывая излишне наглые руки.
Спаситель покорно отступил, засовывая ладони в карманы черного прямого пальто, в которое был одет. Помимо пальто, на нем были светло-голубые джинсы и остроносые ботинки. Волосы парня были чуть длиннее, чем у Жанны, и выкрашены в темно-красный цвет. Каре-зеленые глаза смотрели заинтересованно и без всякого страха: очевидно, он так и не понял, что причиной неожиданной боли в сердце была именно эта гибкая маленькая девушка с короткой стрижкой.
– Ну что ты такая недотрога? – парень усмехнулся, но, вопреки ожиданиям, это получилось у него довольно мило, а никак не сально.
– У меня есть любимый, – Аббатикова спрыгнула с памятника и начала собирать разложенные по могиле составляющие некромагического обряда.
– И где он?
– Э-э… – некромагиня растерялась. – Наверное, в институте, – брякнула она наугад.
– В десять вечера?
– Тебе какое дело?! – Жанна сердито уставилась на парня. – Жить надоело, нахал кладбищенский?!
– Меня Димой зовут, – фыркнул нахал.
– Поздравляю, – Аббатикова осмотрелась, проверяя, не забыла ли ничего.
– В общем, если так и не найдешь своего… Любимого… – Дима умудрился вложить в голос все, что он думает о ветреном кавалере, отпускающем свою девушку ночью на кладбище. – Приходи сюда, я всегда буду тебе рад.
– Не дождешься, – сказала некромагиня тихо-тихо, закинула сумку на плечо и побрела к выходу с кладбища.
А красноволосый парень еще долго стоял и смотрел ей вслед, загадочно улыбаясь.
Тревожный звоночек в голове Аббатиковой ожил, когда она уже подходила к своему жилищу.
– Осел упрямый! – практически взвыла Жанна, телепортируясь к дому Бейбарсова.
К сожалению, определить точное местонахождение попавшего в беду бывшего некромага она не могла, поэтому ей пришлось бежать наугад. Чувствовала только, что он где-то совсем рядом… Мелькали громады домов, подмигивая освещенными окнами, приглашая присоединиться к своему уюту, укоризненно качали ветками деревья, не понимая, зачем спешить, ехидно мерцали светом фонари, угрожая в любой момент погаснуть, вился яростный ветер, завывая бешеной кошкой. Сама ночь, казалось, ожила и заговорила тысячей голосов, захохотала, издеваясь, зарыдала, соболезнуя чужому горю.
Влетев в темный двор, Аббатикова сначала ударила заклинанием, и только потом поняла, с кем имеет дело. Навьи были намного сильнее обычных мертвяков, что бродячих, что поднятых некромагами, и гораздо умнее. На них не действовало почти ничего из арсенала темных магов, их можно было только давить потоком чистой силы. Но Жанна не была интуитивным магом, чтобы устроить такую атаку, к тому же боялась зацепить Глеба. Ни руны уничтожения, ни заклинания разложения, ни стихийная магия не помогали, единственным достижением было то, что девушка все-таки отвлекла внимание навьев от скрючившегося на асфальте парня. Начиная паниковать, она закидывала противников голубыми искрами, слепляла вместе ненавидящие друг друга заклятия некромагии и светлых магов, припомнила несколько приемов из списка запрещенных, о которых узнала в Тибидохсе – все без толку.
В результате она нашла выход, прогнав первомертвецов обычным огнем, обратилась к которому просто от безысходности. Это противоречило всем ее знаниям, однако могущественные мертвецы сбежали, едва почувствовали жар.
Бессильно опустив руки, Жанна стояла и пыталась отдышаться. До этого момента она ни разу не использовала столько магии за такой короткий срок. От истощения закружилась голова и жутко захотелось пить…
А потом она увидела, что сделали с Глебом. Где-то глубоко внутри вскипела ярость, требуя найти виноватых и стереть их в порошок.
Бейбарсов лежал без сознания. Лицо было залито кровью, один глаз полностью заплыл, нос разве что чудом остался цел, губы искусаны настолько, что живого места на них невозможно было найти. Правая рука изогнулась под неправильным углом, водолазка прилипла к телу, напитавшись влагой. Поза бывшего некромага напоминала положение эмбриона в утробе матери – и у Аббатиковой сжалось сердце от осознания того, насколько ее любимый был беспомощен перед страшными исполнителями воли древних богов.
Не столько опустившись, сколько просто упав рядом с ним на колени, она постаралась стереть кровь с лица и проверить, насколько глубоки повреждения. Выводы оказались отнюдь не утешительными: внутреннее кровотечение, сотрясение мозга, трещина в лучевой кости (хорошо, что не перелом!), многочисленные ушибы и гематомы, риск разрыва селезенки, два сломанных ребра и гарантированные проблемы с нарушением зрения.
Жанна зашипела разъяренной кошкой. Кто бы ни послал первомертвецов, он поплатится за свой проступок жизнью! Она лично найдет его и сделает все, чтобы его смерть была как можно более мучительной… Даже пусть он в сотни раз превосходит ее силой.
А еще она твердо решила: она вытрясет из Бейбарсова все, что ему известно, когда убедится, что ему ничего уже не угрожает. Он был замешан в том, что происходило в Нижнем Новгороде, сомнений больше не оставалось.
========== Глава 5 ==========
Pay no attention to obedience
The kids and wishes fix and forgotten for my self defence
We all want to f*ck ourselves and rape the world
So the odds of the cult will prevail
And vanity, not God, not love
IAMX
Глеб настоял, чтобы они вошли через дверь. Жанна согласилась, хотя ей казалось более разумным влететь в окно, а не подниматься пешком пять этажей. Замок некромагиня открыла заклинанием, не дожидаясь, когда Бейбарсов нашарит в рюкзаке ключи. Втащив бывшего некромага в прихожую, девушка замерла на несколько секунд, чутко прислушиваясь к происходящему в квартире.
Неожиданно вспыхнувший свет ослепил Глеба, но не Аббатикову. Она тут же вскинулась, стягивая удавкой силы слабое человеческое сердце.
– Не смей! – парень оттолкнул некромагиню к стене.
Игорь, начавший было оседать на пол, встряхнулся.
– Хорошие у вас манеры, девушка, – заметил мужчина. – С порога хозяев убивать…
– Извините, – буркнула Жанна. – Просто не надо меня нервировать. Где тут у вас ванная?
– Прямо по коридору, – Игорь кивнул в указанном направлении. – А…
Тут его взгляд наконец упал на Глеба, который придерживался за стену с видом, говорившим о том, что пол под ним не то, что качается, а вообще отплясывает джигу.
– Бог мой! – ахнул Игорь. – Может, скорую вызвать?
– Нет, – Аббатикова помотала головой. – Сама справлюсь. Только помогите мне дотащить его до ванной, кровь надо смыть.
– Я сам дойду, – сообщил Бейбарсов, отлепляясь от своей надежной опоры.
До двери ванной он все-таки добрался, но скорее из чистого упрямства – хотелось показать Жанне, что он не слабак, пусть в нем больше нет магии…
– Заканчивай цирк, – шепотом сказала Аббатикова, открывая перед ним дверь и включая свет. – На тебе живого места нет, не время тешить гордыню!
– Возомнила себя моей мамочкой? – не остался в долгу бывший некромаг.
– Раздевайся, – девушка была настроена самым решительным образом.
– Выйди, – возмутился Глеб из последних сил.
– Раздевайся!
– Выйди, я сказал.
Бейбарсов представил, как Жанна будет за ним наблюдать, тщательно осматривать его тело на предмет повреждений, дотрагиваться… Его бросило в жар. Нет, он не мог этого допустить.
– Ты хочешь потерять сознание в самый неподходящий момент? У тебя же наверняка сотрясение мозга, – устало произнесла Аббатикова.
– Позови Игоря, он поможет, – сдался Глеб.
Подарив ему на прощание злой взгляд, некромагиня вышла.
С помощью дяди Бейбарсов вылез из безнадежно испорченной одежды, после чего кинул взгляд на зеркало, надеясь оценить масштаб проблем, но перед глазами все плыло. Тогда он просто включил холодную воду и сунул голову под кран.
– Глеб! – Игорь не на шутку испугался. – Нельзя же!..
Бывший некромаг и сам уже ощутил, какую глупость совершил. Голова закружилась куда больше прежнего, к тому же к горлу подступила отвратительная тошнота. Пошатнувшись, парень едва не упал, но его вовремя подхватил дядя.
Почти силой усадив племянника на край ванны, тот сделал воду теплее и собственноручно умыл его. Потом, взяв губку, так же бережно протер израненное тело, постоянно качая головой и цокая языком. Розоватые капли срывались с мочалки падали на пол, но никто не обращал на это внимание. Игорь был в шоке от состояния Бейбарсова и больше волновался о его здоровье, чем о чистоте ванной комнаты. Глеб же старался сидеть с ровной спиной, упрямо сжав губы, и это отнимало все его силы.
– Знатно тебя разукрасили, – пробормотал Игорь. – Эта девочка точно справится? Мне кажется, лучше обратиться к врачам…
Бейбарсов кивнул, не уточняя, с какой именно частью фразы согласился, возможно, даже не вполне осознавая, о чем его спросили. Он взял висящий на крючке белый банный халат, закутался в него и, тяжело ступая, вышел из ванной.
Оказавшись в одиночестве в незнакомой квартире, Жанна наугад толкнула первую попавшуюся дверь. Окинула взглядом царящий в комнате беспорядок и усмехнулась: только Глеб мог выживать в таком. Мебели было не очень много, но это не удивляло – Бейбарсов всегда предпочитал, чтобы было достаточно места для его экспериментов. Их область явно сократилась с исчезновением из его жизни некромагии, но никто не мог запретить ему рисовать или читать разнообразные труды ученых. Последние в изрядном количестве валялись прямо на полу, и девушке пришлось аккуратно перешагивать через книги, чтобы добраться до мольберта, который она заметила у окна. К ее сожалению, он оказался пуст. Тогда она подошла к столу, на котором лежала черная папка – точь-в-точь такая же, какую она помнила по землянке старухи, даже такие же ветхие веревочки-завязки и след от укуса хмыря на корешке. Аббатикова протянула было руку, чтобы открыть ее, но вдруг остановилась. «Что же я делаю? – мелькнула мысль. – Словно вор роюсь в его вещах?»
Отпрянув от стола, некромагиня села на табуретку, обнаружившуюся тут же, поджав одну ногу под себя. Ей не надо было даже сосредотачиваться, чтобы почувствовать, насколько плохо Глебу: голова то и дело взрывалась новой вспышкой боли, тело саднило, перед глазами все плыло и окрашивалось красным цветом. Поразмыслив, Жанна временно заблокировала их связь – ей сейчас нужно было спокойствие, чтобы не перепутать ничего с лечением. В конце концов, отнюдь не целительство было ее сильной стороной, а с проблемами Бейбарсова и Ягге справилась бы не сразу.
– А вы кто? – в комнату заглянул тоненький нескладный мальчуган лет девяти-десяти, настороженный, как котенок, впервые вышедший за пределы мамкиного гнезда.
Некромагиня посмотрела на него, вспоминая, как же его зовут. Вроде бы слышала в один из вечеров, когда слонялась у подъезда… Что-то на «а», вроде бы, но простое… Алёша? Артём? Антон? Или вообще на «о»?
– Я Жанна, – представилась она. – А ты? – имя ребенка упорно не вспоминалось.
– Андрей… – мальчик внимательно осмотрел ее с ног до головы, заглянул в глаза… – Ой!
Увидев, что мальчик побледнел, Аббатикова кинулась к нему.
– Что с тобой?
Тот отшатнулся от нее, широко распахнув ярко-голубые глаза. Пискнул что-то невнятное и сорвался с места, скрываясь в соседней комнате.
Именно в этот момент из ванной вышел Бейбарсов. Увидев Жанну на полу и проследив направление ее взгляда, зло сказал:
– Не лезь к Андрею. Дети видят гораздо больше взрослых, неудивительно, что он тебя боится, подсознательно чувствуя твою некромагию.
Обогнул девушку и уже из комнаты поинтересовался:
– Ты вроде собиралась меня чем-то лечить? Или уже передумала и тебе хочется поиграть в собачку на коврике у входа?
Аббатикова задохнулась от обиды. После того, что она для него сделала… После того, как спасла… Такое отношение?!
– Не передумала, – она вскочила. – Ложись на кровать и не спорь.
– Слушаюсь и повинуюсь, – Глеб попробовал отвесить шутовской поклон, но его состояние не способствовало таким трюкам, поэтому пришлось ему просто и неэлегантно плюхнуться на диван.