— Отстань, — отмахнулся Мэлло.
— Не думаю, что Ниа нужна слава. Он же нос высунуть боиться за пределы своего жилища, — резонно заметил Мэтт.
Мэлло, понимая правоту друга, ничего не ответил, только посмотрел обиженно и подтянул ноги к груди, обняв их руками. Он неосознанно скопировал любимую позу L, но Мэтт никак не мог этого оценить: он никогда не видел «величайшего детектива современности» вблизи.
— И ты, Брут! — как можно более трагически прошептал Михаэль.
— И я, дорогой, и я, — Майл встал с насиженного места, переложил ноутбук на пол и сказал: — Пойду покурю. Пожалею твое нежное обоняние, мой юный Цезарь.
Мэлло схватил россыпь шоколадных квадратиков и кинул в друга. Тому частично удалось увернуться, но парочка все же попала в цель.
— Спасибо, конечно, но я не ем шоколад, — усмехнулся он и скрылся за дверью.
Блондин состроил ему вслед гримасу.
Ноутбук мигал надписью «Пауза». Мэлло дотянулся до него, свернул окно с игрой и открыл браузер. В газетах ничего не пишут — это ладно, но неужели в Интернете не появилось ничего о каких-нибудь необычных убийствах? Было кристально ясно, что за что-то мелкое Ниа не возьмется, и уж тем более не попросит помощи в расследовании, будь там всего лишь какой-нибудь захудалый маньяк.
Однако Интернет тоже не оправдал надежд Мэлло. Почти на всех новостных ресурсах вылезала реклама порно-сайтов, из-за чего начинал ругаться антивирус. Писк раздражал невероятно, и парень уже готов был его совсем отключить, когда вернулся Мэтт.
— Что ты делаешь, несчастье? — возопил он.
— Ищу, — коротко ответил Мэлло.
— Душа просит разнообразия, Анны уже мало? — саркастически изогнул бровь Мэтт. — Не смей качать всякую гадость на мою машину. Она совсем новенькая и еще невинна аки овечка. И право лишить ее невинности я оставляю за собой.
— Да я новости пытаюсь посмотреть!
— Ага, вижу. Хм, какая очаровательная попка у последней новости про падение биржи!
— Мэтт! — щеки Мэлло предательски заалели. — Я не виноват, что тут везде дурацкая переадресация!
— Надо будет снести систему и собрать заново, — задумчиво пробормотал Майл, обращаясь сам к себе. — И вот тогда-то никто уже не полезет в мой компьютер…
— Не очень-то и хотелось, — пожал плечами Михаэль. — У этого ноутбука все равно привычки как у его хозяина. Бедненький неудовлетворенный мальчик…
— Вот прямо сейчас и займусь переустановкой, — заявил Мэтт, решительно отбирая свою технику.
— Да сколько угодно, — Мэлло закрыл глаза и откинулся на спинку дивана. — А я пока подремлю… Разбудишь — вышвырну вместе с твоей девственницей!
*
Мэтт
Я не курил в комнате вовсе не потому, что Мэлло это не нравилось; просто мне не хотелось, чтобы он видел мои приступы кашля. Он бы тут же выкинул все сигареты и посадил бы меня на антиникотиновую диету, а к подобным репрессиям я был совсем не готов. Ему же только дай волю — не только за собой будет следить, но и за всеми окружающими. Педант.
Руки сами нажимали на нужные клавиши, мне не надо было за ними даже следить.
Меня смущал тот факт, что Ниа неожиданно решил попросить помощи. Все это лишь звучало красиво, а вот что стояло за его просьбой на самом деле?..
Он в одиночку раскрыл дело Киры. Он стал наследником L, принял на себя его обязанности. И вдруг — сообщает, что никак не обойдется без Номера Два и Номера Три. Подразумевал ли он действительно сотрудничество равных, или это будет не что иное, как наша с Мэлло работа на «сильнейшего», тьфу ты, умнейшего? Так-то я его одной левой сделаю…
Мне совсем не хотелось работать с Ниа.
Во время утреннего разговора, когда Мэлло переключил телефон на громкую связь, чтобы и я мог участвовать, в голосе Номера Один проскользнуло что-то такое… Очень неприятное. Словно его безэмоциональный щит неожиданно дал трещину и маленький язычок чувства выглянул наружу. Я не знаток человеческих душ, чтобы вот так с ходу идентифицировать, что же прорвалось; однако я твердо уверен, что оно мне не понравилось. Абсолютно.
Может ли Ниа пытаться самоутвердиться за наш с Мэлло счет?
А черт его знает! Когда смотришь на него и видишь эти черные глаза, то кажется, что перед тобой робот, машина, а не человек. Ты падаешь в бездну, тонешь, и бесполезно барахтаться, потому что пока тьма тебя не отпустит, ты не выберешься. Ты лишаешься воли, желаний, собственных чувств, ты видишь только одно — до безумия расширенные зрачки.
Бр-р-р, что-то я увлекся представлением Ниа. Ладно бы он девчонкой симпатичной был, а тут — пфе, дохлый мальчишка, причем недоразвитый физически. Очевидно, интеллект сожрал все ресурсы организма, вот он и выглядит младше своих лет.
Когда говоришь с ним по телефону, гипнотический эффект теряется где-то на просторах космоса.
Хотел бы я знать, чувствует ли Мэлло то же самое? Или это я напридумывал себе глупостей, потому что знаю, что не тягаться мне с ними в соревнованиях разумов?
Наверное, я слишком громко стучал по клавишам, потому что Мэлло недовольно завозился. Я замер, не сводя с него взгляда: я не боялся его угроз, но будить его все равно не хотелось. Большую часть ночи мы общались, что называется, «за жизнь», однако он все равно встал в девять.
Мне повезло, буря пронеслась над головой, не задев и волоска: Мэлло всего лишь лег поудобнее, устроив голову на подлокотнике и свернувшись в позу эмбриона. Глядя на него в этот момент, невозможно было и подумать, что этот парень способен отстрелить башку любому, кто посмеет с ним спорить или просто покажется недостаточно внушающим доверие.
Человек наиболее уязвим именно тогда, когда он спит. Это было главной причиной того, что ни одной из своих девушек я никогда не позволял оставаться на ночь: мне совершенно не улыбалось демонстрировать какие-либо свои слабости. Хотя кто меня знает, что я вытворяю, когда мое сознание погружается в сон, ведь до сих пор не нашлось никого, кто мог бы мне это рассказать. Никого, кому бы я доверял настолько, что позволил бы себе заснуть с ним в одной комнате.
Мэлло либо имел другое мнение в этом вопросе, либо мне верил на все сто процентов.
Я сходил в спальню, принес покрывало и укрыл друга. Маленькая частичка заботы, необходимая, пожалуй, всем на земле. Кроме меня.
*
Пока Мэлло спал, Мэтт успел переустановить систему на своем ноутбуке, поиграть, заскучать, сходить в магазин и вернуться. Он убирал покупки в холодильник, когда блондин наконец изволил открыть глаза.
— Уже вечер? — спросил он хриплым со сна голосом, потягиваясь. — А почему ты меня не разбудил?
— Так ты же не велел, — удивился Мэтт.
Он уже садился в кресло, держа в руках бутылку пива. На несколько мгновений его лицо приобрело крайне сосредоточенное выражение — он пытался прочитать написанное на этикетке. Английского перевода там не нашлось, поэтому он повернулся к Мэлло:
— Что здесь написано, а?
— Что это пить нельзя, — фыркнул Михаэль.
— Ну зачем сразу так пессимистично… Не могу же я побывать в Германии и не выпить знаменитого местного пива!
— Нелогично в супермаркете искать то, что гремит на весь мир. Тебе надо идти в бар — вот там еще есть шанс найти что-то стоящее, — объяснил Мэлло, потер лицо руками и поморщился. — Я в душ. Если позвонит Ниа, ответь.
Он встал с дивана — словно перетек, настолько плавными были его движения. Мэтт проводил его взглядом, потом вернулся к созерцанию бутылки. В конце концов он решился и открыл ее одним ловким движением, зажмурился, сделал глоток. Лицо его просветлело и он недоуменно пробормотал:
— И что зря ругаться-то? Хорошее пиво.
Он помнил о том, что врач ему не рекомендовал алкоголь, но как он мог устоять, когда золотистая жидкость так и манила его терпким запахом солода и хмеля?..
К тому времени, когда Мэлло надоело плескаться, Мэтт успел уговорить бутылку и подумывал, не сходить ли за еще одной.
— Пьешь один, как заядлый алкоголик? — поддел его друг.
— Ты сам мне в компании отказал, — развел руками Майл.
— И правильно сделал, потому что мой организм не любит, когда в него вливают всякую гадость. У меня предложение получше: может, все-таки сходим в бар? Ниа в порыве небывалой благосклонности отвел нам три дня на сборы, так почему бы этим не воспользоваться и не получить максимум удовольствия?
Мэтт немедленно согласился, только напомнил, что немецкого не знает. Мэлло махнул рукой, мол, ну и черт с тобой, так уж и быть, поработаю твоим переводчиком. Мэтт невероятно обрадовался, разве что обниматься не полез.
Бар оказался небольшим, но очень уютным. Типичные немецкие бюргеры сидели дружной кучкой возле большого телевизора и что-то бурно обсуждали; очаровательная рыжеватая барменша приветливо улыбнулась при виде новых гостей. Мэлло сказал ей что-то, и она заливисто засмеялась, хитро посмотрела на Мэтта и, взяв две больших кружки, отошла в дальний конец барной стойки.
Майл чувствовал не совсем уверенно в месте, где все разговаривают на каком-то непонятном языке. Он ерзал на табуретке и беспокойно оглядывался.
— Прекрати вертеться, — нервно передернул плечами Мэлло.
— Что ты ей сказал? — настороженно поинтересовался Мэтт. — Мне не понравилось, как она на меня посмотрела!
— Всего лишь раскрыл страшную тайну о том, что ты приехал впервые и жаждешь непременно попробовать настоящего пива.
— Ты уверен?
— Нет, знаешь, я сказал и тут же забыл, а теперь придумываю, что я мог ей сообщить! — рявкнул блондин.
Типичные немецкие бюргеры замолчали и сурово посмотрели на двух подростков, мешающих их досугу. Мэлло скорчил недовольную гримасу и отвернулся, всем своим видом демонстрируя, что его крайне интересует рельеф потолочных балок.
— Ну ладно, прости, — примирительно пробормотал Мэтт. — Не кипятись.
— Я тебе не чайник, — фыркнул Михаэль. — Кипятиться не умею.
*
Мэлло
Нет, ну это просто невыносимо! Сегодня что, все сговорились меня достать?!
Сначала этот Ниа — чертов конспиратор! Не может он, видите ли, по телефону сообщать такие важные данные! Ага, как будто он явится нам лично, когда мы приедем в Лондон. Да ведь и там будет поддерживать с нами связь на расстоянии — я более чем уверен. Так что не заговаривай мне зубы, капризный Номер Один — я тебе все-таки не глупая малолетка. Я вообще постарше тебя буду, если уж на то пошло.
А потом еще и Мэтт. Что он так перепугался за свой компьютер? И с какого перепугу решил, что я могу качать порно, а?! У меня личная жизнь вполне налажена, мне нет нужды качать дурацкие ролики, где намазанные подсолнечным маслом бабы и мужики… играют в индейцев. М-да, иногда они слишком увлекаются, так что получается совсем не натурально, зато очень смешно.
Мэтт, похоже, решил начать строить отношения с противоположным полом. Никки — так зовут барменшу, — уже переместилась со своего обычного места к нему на колени и, блаженно жмурясь, слушает, что он ей лепечет. Несколько странное поведение для человека, не понимающего английского… А, вон что я не сразу заметил. Рука Мэтта уже вовсю путешествует под рубашкой Никки. Действительно, тут уже неважно, на каком языке говоришь.
Беру очередную кружку пива и перемещаюсь за столик. Вообще-то, этот бар открыт до полуночи, но Никки сделала нам одолжение. Местных она выгнала, напоминая каждому, что их дома ждут сердитые жены; нам же позволила остаться.
Наблюдать за только что образовавшейся «сладкой парочкой» мне быстро надоедает. Телевизор в это время ничего, кроме помех, показывать не может. Выпил я недостаточно для того, чтобы мозг отключился, да и в пиве не такое высокое содержание алкоголя, чтобы я смог опьянеть. Я ловлю себя на том, что отчаянно зеваю. Мне очень скучно.
Ухожу в туалет; возвращаясь, слышу приглушенный смех Никки и голос Мэтта, рассказывающий, что он никогда раньше не видел такой потрясающей девушки. Ага, как бы не так. Наверняка он говорит это всем своим случайным подружкам. Кидаю на барную стойку деньги, напоследок напоминаю другу, чтобы тот не забыл воспользоваться презервативом; после чего выхожу на улицу.
После никогда не спящего Токио, где я чуть не уснул навсегда, этот маленький немецкий городок кажется островком рая на земле. Ничто не нарушает ночную тишину; никаких неоновых реклам и вывесок, мешающих сосредоточиться; чистый холодный воздух и тусклый свет вычурных старомодных фонарей создают приятное впечатление покоя.
Я неспеша шел по узким улицам. Спокойная жизнь обещала закончиться через два дня, но я не жалел об этом; мне вообще не хотелось загадывать наперед, я наслаждался каждым мгновением окутавшей меня ночи. Гонка за первое место, соперничество с Ниа, убийства и расследования — все это отступило на задний план, казалось не заслуживаюшим внимания мельтешением.
Я остановился, поднял голову к небу, вздохнул полной грудью, раскинув руки. Мне было очень хорошо, так, как никогда раньше. Приди сейчас фройляйн Анна и предложи мне на ней жениться, я бы согласился, не раздумывая. Просто потому, что не хотел разрушать волшебства остановившегося мгновения спорами и несогласием.
Догони меня Мэтт и скажи, что он не хочет никуда отсюда уезжать и ничего расследовать, тем более в компании Ниа, я бы тоже улыбнулся и послал к чертям все эти планы по спасению человечества от очередного маньяка.
Но, разумеется, ни первого, ни второго не произошло. Я дошел до отеля без приключений, нашел среди своих вещей интересную книжку и забрался с ней под одеяло. Голова немного кружилась, но я был склонен это списать на переизбыток кислорода, нежели на воздействие алкоголя.
Через два дня этот случайно обретенный покой был смыт ураганом жизни, закрутившим и меня, и Мэтта, и Ниа. Но я никогда не пытался его воссоздать или повторить; сказка тем и ценна, что неповторима и приходит тогда, когда ее не ждешь.
========== Глава 3 ==========
Лондон спал, уютно завернувшись в пуховое одеяло утреннего тумана, подложив под голову Тауэрский мост; закрытый от солнца пушистыми облаками, он вовсе не думал просыпаться. Двухэтажные автобусы мирно дремали в депо, Сохо благополучно закончил гулять и тоже готовился ко сну; Вест-Энд и Ист-Энд досыпали последние часы. Знаменитые вороны Тауэра и не думали открывать глаза; бесчисленные голуби прятались по крышам. Темза лениво перекатывала волны, напевая колыбельную.
Предрассветную тишину разрезал звук шагов.
Каблучки сердито застучали по мостовой.
Светловолосая девушка в темной одежде почти бежала вдоль по улице. Иногда она оборачивалась, проверяя, не следует ли кто за ней; ее ни на миг не останавливающийся взгляд выдавал крайнюю степень волнения. К груди она нервно прижимала сумочку — очевидно, в ней было что-то очень ценное. Любой, встретивший девушку, мог бы ее охарактеризовать так: «милая, но себе на уме». Глаза девушки смотрели упрямо и жестко, у губ залегла складка; светлые брови сходились у переносицы.
Однако этим утром она была совершенно одна; не было нужды оглядываться. В какой-то момент девушка подвернула ногу и упала. Сердито прошипев что-то нелестно в адрес города, она встала, отряхнулась, не выпуская сумочки, и устремилась дальше. Вскоре она скрылась между домов, и даже цокот каблуков оказался проглочен туманом.
*
Мэлло и Мэтт осматривались в своем новом жилище.
Ниа снял для них огромную двухярусную квартиру под самой крышей. На первом ярусе помещались кухня, совмещенный санузел и огромный зал с компьютерами, мониторами и другой техникой; второй был отдан под жилые помещения. Мэтт почти сразу застрял в «рабочей зоне», отказавшись даже смотреть, что ему выделили под личную комнату. Мэлло его энтузиазма не разделял и ходил по квартире, раздраженно грызя шоколадку.