Лучше бы она этого не говорила. Внутри безумство уже не бушевало и я вполне себя осознавала. Как и желание задать хорошенькую трепку одной зарвавшейся дамочке.
Бедный дракон ему сегодня постоянно от меня достается. Вот честно, в этот раз я его даже пальцем не тронула, просто как-то так получилось, что сильное желание освободиться направило поток сырой силы на него и тот, как пушинка отлетел к стене. Приложило его не хило — подскочить обратно ко мне он пока не мог.
Голова была на удивление холодная, без горячечных яростных всполохов мстительных мыслей. Немедленно пришло осознание, что зарвавшуюся демоницу нужно поставить на место так, чтоб другим не повадно было больше экспериментировать с моей психикой. Демоническая сущность просто-таки требовала подчинения и наказания.
— Подойди ко мне, — говорила я тихо, но голос звучал настолько завораживающе-холодно, что я сама поразилась. Я так могу? — Ну?
Было видно, как ей этого не хотелось и насколько ей это неприятно, но… казалось, ее тело против воли идет ко мне. Движения выходили рваными, как у марионетки, оказавшейся в руках начинающего кукловода — было видно насколько сильная идет внутренняя борьба у нее в душе.
Победила я. Хотя на минуту собственное влияние напугало до дрожи в коленях даже меня. Не было никакого желания сломить ее, да и вряд ли у меня это получилось бы. Просто… до сего момента любая высшая демоница была сама себе хозяйка и лишь частично подчинялась в общих вопросах Повелителю АДа, теперь же… Я думаю, очень много изменится, да. И я не знаю, как на такое отреагируют другие.
— Эксперименты, значит, проводим… на мне, да? — спросила я, когда моя начальница оказалась настолько близко, что я смогла, не сходя с места, злобно шептать ей в ухо, — подопытных нам не хватает, мм? Так я могу поспособствовать… с подопытными… в твоем исполнении, Агра-а-ат.
Демоница судорожно сглотнула, но промолчала, только голову постаралась опустить, но я ей не дала. Подхватила когтистой лапкой подбородок и подняла лицо немного вверх (Ужас! Это ж насколько я стала выше?!). Мне надо было видеть ее глаза. Знать, о чем она думает. Не сразу, в ожидании хоть какого-то ответа в оправдание, ощутила вокруг себя гробовую тишину. Не поняла, чего молчим? Причем все? Никто не рвется спасать новую жертву неуравновешенной меня?
Оглянулась вокруг, все так же удерживая одной рукой подбородок провинившейся. А вокруг картина маслом «не ждали», называется. Все замерли. И если мужчины с легкой опаской и интересом смотрели за моим представлением, то поведение женщин пугало.
Триша отчего-то стояла на коленях, низко опустив голову. Баба Лиля же хоть и стояла на своих двоих, но голову склонила в легком поклоне, всем своим видом выражая полную покорность. Я такой ее вообще впервые в жизни видела.
В полном офигении перевела взгляд на папу — он единственный, по моему разумению, мог мне объяснить, что вообще происходит.
— Тасечка, ты давай заканчивай с ней, — кивок в сторону хозяйки кабинета, — и пойдем тебя успокаивать, трансформации контролируемой учить и все объяснять, ага?
— Ага, — а что? У меня, можно сказать, потрясение. Все равно ничего умнее сейчас и не придумаю.
Стараясь не обращать внимания на немую композицию вокруг — ну их! — вернулась к моей вынужденной собеседнице.
— Значит так, — глубокий вдох, медленный выдох и опять посмотрела прямо в глаза напротив, — завтра приходишь к нам с Белетом домой со всей своей информацией о личных архивах и с четким объяснением собственных действий в данной ситуации. И поверь, тебе же лучше, чтобы мотивы были достаточно вескими… для меня. Поняла?
В ответ получила утвердительный кивок.
— Не слышу.
— Я приду, — тихий твердый голос. Однозначно она не сломлена, но кое-что (явно не мое нынешнее обаяние) все же заставило ее задуматься.
— И именно так, как я сказала?
— Да, обещаю, — после последнего произнесенного звука, неожиданно с моей открытой ладошки, опущенной вниз вдоль тела, сорвался темный сгусток и растворился на коже ее лба, трансформируясь в черный оттиск неизвестной мне печати с древними символами. Что за дела? Почему я не в курсе?
Огляделась вокруг в ожидании ответа на мой немой вопрос. Зря оглядывалась — окружающие не менее удивленно смотрели на меня, чем я на них, даже с живым таким интересом. Ла-а-адно…
Как только все необъяснимое для меня завершилось (ну, почти), Белет подхватил меня под руку и потащил к открытому дедом порталу. Отец же подхватив на руки раненного ракшаса, последовал за нами.
Он что, его еще и лечить собирается? Или для допроса с пристрастием? После всего произошедшего второе мне как-то ближе. Просто по отношению к этому индивиду во мне просыпается какая-то особая кровожадность.
Оказались, как ни странно, не в нижних ярусах АДа, а в Белетовом замке. Ракшаса вместе со свитой, из ниоткуда появившийся, слуга-бес повел в их временные комнаты. Да-да, эти синерожие ломанулись в дедов портал за своим предводителем, как цыплята за наседкой, квохча, чирикая и требуя связаться с их Старшими (неким аналогом государственного-управленческого органа у них).
Я же пошла в нашу спальню. Пора глянуть правде в лицо — то есть посмотреть на себя в зеркало.
Твою ж… мать мою… ведьму! Теперь понимаю выражение фразы «ужасно красива». Такую увидишь при свете дня — заикой станешь, а ночью встретишь — до утра не доживешь, с жизнью распрощаешься.
Выросла головы на полторы — каланча, не иначе! Черные с золотистым оттенком рога еще больше прибавляли роста. Волосы расплелись и приобрели ярко-красные и темно-синие прядки, что смешались с моими обычными волосами. Да уж, мечта ракшаса, а не расцветочка!
Морда… про морду вообще говорить не хочу. Черты лица заострились, приобрели хищное выражение, радужка приобрела стойкий кошаче-золотистый цвет. Зрачок вытянулся. Кожа всего тела потемнела, так что я теперь больше смахивала на шоколадку… темную… семидесятидвухпроцентную, почти горькую… с небольшим синеватым отливом. Жуть, в общем.
Изо рта выпирают небольшие (хоть на этом спасибо!) клычки. Остальные зубы заострились и просто-таки сверкали белизной на фоне темной кожи — ну просто, мечта любого стоматолога! Чувствую, теперь, как и оборотни, смогу игнорировать любого зубного врача и при каждой смене образа, обновляя в процессе трансформации свои жевалки.
На ногах… копыта, мда. С легкой синевой, в чем-то даже изящные, но достаточно сильные, чтобы выбить дух у провинившихся. Хвостик, мой милый хвостик, оброс плотной чешуей как гибким панцирем и твердыми, острыми иголками, скрывшимися в пушистом кончике.
Одежда после трансформации превратилась в порванное тряпье, держащееся на честном слове и некоторых стратегических местах. Решив, что уже точно хуже не будет, принялась все с себя стягивать, чтобы получше рассмотреть вторую ипостась со всех сторон и во всей красе, так сказать. Вдруг я еще чего-то не знаю!
Разделать. Осмотрела. Никаких тату, неучтенной лишней, ранее не обнаруженной, чешуйчатости и непонятных знаков не обнаружила. Только я, с рогами, копытами, когтистыми руками и чешуйчатым хвостом.
И как мне от всего это добра избавляться? В смысле, как вернуть себе прежний вид?
Рядом, за моей спиной показался Белет. В полной трансформации. Такой огромный, волшебный. Такой притягательный. Обнял за плечи, погладил легонько по оголенной коже, посылая разряды ярких вспышек по всему телу. Сердце сладко трепыхнулось, замерло и вновь забилось учащенно.
— Ты такая красивая, — он издевается? — и не спорь, ты даже сама не осознаешь насколько стала красивее… и притягательнее для любого демона, не имеющего с тобой кровного родства. Я теперь еще больше ревновать буду.
Куда уж больше?! Эй, ты что делаешь, изверг, а?! Мне же сейчас к родственникам спускаться! А как же помыться-переодеться?!
Его рука, переместившись вперед, немного задержалась на тяжелых холмиках грудей, прижав их, поласкав, и все ниже спускалась, скользя по животу, едва ощутимо лаская кожу… По телу прошла волна дрожи. Внутри пылал горячий ком, желая вырваться наружу, заставляя не бездействовать, а подчиниться инстинкту, заставить этого мужчину избавить от томления внизу живота… Дыхание уже давно стало тяжелым. Тело воском плавилось в его руках, требуя большего и… И ничего! Вот совсем! Полное бездействие! Вместо этого…
— Открой глаза, милая, — распахнув от негодования, широко глаза посмотрела все в то же зеркало, напротив которого стояла наша пара, — слушай внимательно и смотри, следующая будешь ты. Сосредоточься на своем втором облике, закрепи картинку перед внутренним взором и постепенно отпускай собственную ауру на перестройку тела…
Пока он пояснял и рассказывал, я широко открытыми глазами наблюдала, как вокруг него на миг собирается темный кокон, опадает искрами и… показывается, привычный взгляду, облик.
— Теперь ты. Я подстрахую.
Легко сказать. Как бы это еще сделать? Ладно, как он там говорил «сосредоточься на образе»? Попробуем.
Все так же, не разрывая зрительного контакта через зеркало с ним, представляла, какой была еще совсем недавно. Сама не поняла, когда настолько погрузилась в собственные мысли. Из власти гипнотического взгляда вырвала небольшая вспышка ауры, засеченная на периферии.
Фух, получилось! Совершенно голая, совсем обычная, я стояла в средине комнаты и смотрела на нас в зеркало. Тело все еще горело внутренним огнем желания, потому и не сопротивлялась, когда меня подхватили на руки. В тот момент показалось самым верным наплевать на ожидание родственников и на будущие разборки с ракшасами. Отодвинуть все на потом, отдавшись в данный момент тому, что сжигало изнутри. Завтра! Все завтра!
Прикрыв глаза, ждала когда почувствую кожей нежность и прохладу тонких простыней… Ощутила… Воду льющуюся из лейки душа. От несоответствия желаемого и действительности резко открыла глаза и уставилась на усмехающуюся предвкушающе морду лица кажется-мужа. Р-р-р-р…
— И я тебя тоже очень люблю, — на мой вполне ощутимый рык ответили, — но ожидание еще больше придаст сегодняшней ночи красок, а пока… — мне в руки сунули мочалку и кусочек ароматного мыла, — мыться, одеваться, разбираться… — и ушли, оставив меня в этом самом состоянии «ожидания». Чтоб ему икалось! И ожиданию этому, и демону!
— Никто меня не любит! — бурчала себе под нос, — Никто меня не ценит! — продолжала я.
— …це-нит…це-нит… — неожиданное эхо мужским голосом отозвалось в пустой ванной комнате. Вот же ж, а подглядывать не хорошо.
— Лучше бы сказал, что любит, — в ответку пробормотала я.
— … лю-бит… лю-бит… — во-о-о-от, так уже значительно лучше. И уже глупо улыбаясь, продолжила свое «грязное» дело.
Душ принимать пришлось… долго… контрастный, чередуя холодные и горячие струи, чтобы дать ясность голове и спокойствие — пусть и временное — телу. Спустилась в большую гостиную к остальным только через час, одетая в очередные джинсы и майку с курящим рогатым черепом. Еще влажные волосы уже вполне обычной расцветки собрала в небрежный пучок, закрепив специальной эбонитовой спицей. Я к этим сине-красным даже в присутствии родственников теперь без оружия из подручных средств и близко не подойду! Во избежание, так сказать, дипломатического скандала.
Внизу уже все собрались, даже мой обидчик. Перекусывали чаем и тонкими небольшими бутербродами, коих было тут неисчислимое множество на блюдах, расставленных по всей комнате, проделывали все это молча, не спеша вступать в диалог.
Правда, все это молчаливое согласие быстро прекратилось, стоило мне войти.
— Ну, что ж, раз уж все в сборе, приступим к объяснениям и выяснениям… — начал было папа, но его нагло прервали — мой желудок успел возмутиться раньше меня такой несправедливостью и потребовал к себе особого внимания. Ему это удалось. Разве что только ленивый не посмотрел на мой живот, а я невинно пожав плечами, схватила первый попавшийся бутерброд, пристроилась рядом с Белетом на софе, всем своим видом показывая, мол «вы продолжайте-продолжайте, а я послушаю».
Они и продолжили… жевать бутерброды и ждать пока моя ненасытная утроба не насытится. Простите за тавтологию. Длилось это не долго — дед никогда долго ждать не умел.
— Так, раз уж все при деле я озвучу нарушенные пункты договора, но сначала все же хотелось бы узнать, кто именно к нам явился, — мой недавний пострадавший обидчик смутился. Правда, хватило его ненадолго, вскинул гордо подбородок и представился:
— Параван сын Равана, — так и замер статуей самому себе.
— Ага, — сказал дед, не слишком информативно. Чего там «ага» я не знаю, но видимо, у нашего залетного папа какая-то у них шишка. Иначе с чего бы так торжествующе блеснули дедовы глаза?
Через полчаса стало ясно «с чего». Не выдержав этого самого многозначительного «ага» и желая хоть как-то оправдаться, наш новый знакомец поведал предысторию произошедшего. Я же, помня немного из того, что выяснила об этой расе сама начала понимать, в чем суть.
Ракшасы, как я уже говорила, совсем чужие в этом мире. Тайны и возникновения мало кто знает до си пор (если вообще кто-то в курсе этого), но живут они здесь уже очень давно. Местом их обитания стала Азия и Восток, но больше всего осела еще в древние времена в Индии. Там же они и расположили свою штаб-квартиру, так сказать.
Всего на Земле поселились несколько кланов — как я понимаю все, кто выжил из их расы. В каждом из них своя кастовая система, которая потом перенялась и местными аборигенами, принимающих новых поселенцев за богов демонического происхождения и, тем не менее, почитающих их. Впрочем, это-то как раз не удивительно простой люд склонен умасливать и темные высшие силы — на будущее и во избежание неприятностей.
Главы кланов, в начале по прибытии туда принимавшие удивительной красоты образы, соблазняли местных цариц и принцесс многочисленных племен. Так бескровно и почти без проблем всего за несколько десятилетий они взяли под контроль весь регион и объединились в одно государство. Через пару столетий уже никто из людей и не подумал бы, что когда-то все было иначе, а многочисленные легенды об их похождениях обрастали все новыми подробностями и становились почти что притчей во языцех.
Раса эта хоть и могущественна, но слишком малочисленна. Не сказать, чтобы у них не рождались девочки, просто их было очень мало, даже слишком мало, и оберегались они строже любого сокровища. С людьми, как ни странно, у них оказалась почти полная совместимость. Но все же «почти»… процентов так на семьдесят. Но и тут красноголовые смогли выйти из ситуации — они изменяли своих избранниц. Каким образом? Не спрашивайте — не отвечу. И не потому, что не хочу, а потому что не знаю… Этого вообще, никто из наших не знает. Как бы мы не пытались хоть что-то выяснить. А мы пытались и не раз, уж поверьте. Мы даже не можем с точностью утверждать, при помощи чего они это делают — магия или генная инженерия с внепланетными технологиями на пару.
Так что мимо таких загадочных личностей демоны пройти не могли. В те далекие времена мой очередной предок, Повелитель АДа и всея темной половины Шеола, обратил внимание на новую силу появившуюся в регионе. Уничтожить он ее не мог по нескольким причинам: во-первых, потому что они хоть и малочисленны, но сильны как воины и некоторая их особенность (вы уже сами знаете какая) делала их практически бессмертными.
Во вторых — оказалось, что у жителей Шеола и ракшасов стопроцентная совместимость. И это давало свои выгоды. Ракшасам заиметь полноценное потомство, не теряя родовой магии и способностей семьи — все же даже модифицированные ими женщины иногда могли родить немного слабое потомство. Нам же сильных союзников… на всякий случай.
Нет, никто не собирался вмешивать эту третью силу в разборки с ангелами. Все же это наша прямая обязанность, как части этого мира, бороться со светлыми за каждую душу, но… вот если ненароком… тьфу-тьфу… придет угроза извне, то такая помощь в защите мира и наших территорий будет совсем нелишняя.
Дальше опять в их жизни пошла рутина. Ракшасы почитаемые, как демонические боги, отдавали на откуп несколько душ своих подданных, мы же в обмен отдавали им во временные жены сроком на пятьдесят лет несколько низших демониц. Обмен был вполне полноценным с одной лишь разницей — демоницы, в отличии от подневольны душ, шли на такие контракты добровольно и по собственному желанию.