Рей смогла лишь помотать отрицательно головой, и не говоря ни слова, попросту сбежала с мостика. Рванув мимо охраны в ближайший закуток, она прислонилась к стене, тяжело дыша. Подошедший Аскари остановился за углом, благоразумно не приближаясь. Паническая атака нехотя отпускала, притянув за собой апатию.
— Сама виновата, — мимоходом выдала она, ничего не желая объяснять.– Проводи меня обратно, — тихо попросила Рей, наконец, взяв себя в руки.
До ее покоев они добирались молча, погруженные каждый в свои мысли.
========== Первые шаги ==========
Весь дневной цикл он уговаривал себя.
Уговаривал не торопиться.
Ждать и надеяться.
Но его внутренний зверь рвал и метал, требуя действовать прямо сейчас. Из рук валилось все.
Кроме потрепанной и потоптанной белой ленточки, зажатой с такой силой, что сводило судорогой всю кисть.
Медитации для успокоения никогда не были его коньком, но это единственное, что пришло ему в голову. Правда, первые же попытки очистить разум лопнули, как глазные яблоки последнего допрашиваемого им предателя, когда вместо ожидаемой пустоты пришел ее запах. Ее ноготки залезли под веки и никак не желали исчезать. От эфемерного ощущения прозрачных пальцев на спине его тело напряглось и покрылось странными мурашками, словно его вживую касались теми самыми прикосновениями, что он никогда не ощущал, ведь руками его мог трогать только отец, и то Рен позволял ему это настолько редко, что можно было пересчитать этими же призрачными пальцами. Невольно потянувшись к ее разуму, он крепко угнездился на самом краю, умело не давая себя обнаружить.
Спустя часы он вдруг понял, что вместо медитации он попросту купается в сворованных новых для себя ощущениях, и что только это удерживает его в спокойствии, стараясь не думать, откуда у нее это благожелательность. Потому что слишком резок был переход от ласкового нежного сияния до черной истерики, лавиной снесшей его покой. Кайло не стал заморачиваться аккуратностью и скрытностью, насильно вламываясь в далекое сознание той, что сейчас подверглась какому-то испытанию. Ее разум был ослаблен паникой, и Рен без труда углядел всю огромную спутанную кучу жгутов одиночества и растерянности.
И едва он потянулся помочь распутать ей этот клубок, понимая, что физически ей абсолютно ничего не угрожает, как она… банально выпихнула из своей головы.
Попыток снова влезть в ее чувства Первый Рыцарь делать не стал, обескуражено подумав, что если она смогла выкинуть, такого как он, из своей головы, значит и с остальным сама разберется. С легкой обидой Кайло поднялся с пола и переместился к веренице мониторов. Честно пытаясь какое-то время разобраться в нагромождении цифр и прочей информации, но рука сама все время тянулась к значку службы наблюдения. Несколько взмахов ладоней над инфопанелями и он подключился к камерам в ее новых покоях. Найдя ее посреди гостевой комнаты, сидящей прямо на полу изломанной куклой, он хмуро разглядывал затемненную сумраком фигурку, пока его не отвлек писк дверной панели. Сомнительно глянув на внезапно открытое равнодушное лицо вошедшего, Кайло, вместо приказа доложиться, вгрызся в его мысли, нагло перебирая четко и педантично разложенные по полочкам воспоминания и выводы. Закончив ковыряться в чужом разуме, он снова повернулся к картинке все еще застывшей на полу дамы, и с косым взглядом очень страшно и злобно ухмыльнулся в сторону Центуриона.
— Значит, вместо капризной наглой стервы ты увидел позабытого и заброшенного всеми ребенка, Аскари? Свободен.
Не дрогнувший ни единым мускулом телохранитель ушел, получив вслед многообещающую фразу.
— Все изменится. Я все исправлю. В свое время.
Уже спустя несколько дней у Рей выработался некий распорядок.
С утра завтрак с обязательным отчетом о новостях по брату, несколько часов изучения всевозможного и совершенно наверняка ненужного с помощью даталинка, обед и обязательные многочасовые прогулки по кораблю в одиночестве, но с маячившим неподалеку Аскари, либо с ним же, но сбоку. С которым почему-то даже и говорить больше не хотелось. Вечера проходили однотонно. Ужин с последующим неудобным и ломаным очередным не запомненным сном.
На удивление, никто ее не трогал.
В какой-то момент даже показалось, что черная гора под именем Кайло ее вообще банально избегает. Впрочем, у Рей даже мелькнула мысль, что ее избегают все. От равнодушной морды няньки прямо несло кислым неудовлетворением от навязанной подопечной. В тренировочный зал не тянуло совсем.
Инстинктивно ища поддержки, она первое время еще пыталась наладить хоть какое-то общение с персоналом. Но люди с завидной регулярностью начинали покрываться липким страхом и сбегали, едва завидев.
Подружиться у нее получилось только с кораблем.
Эта неизмеримо огромная махина была новейшей разработкой ученых, о чем и высокомерно не раз заявлял ей. Корабль был поначалу надменен, неспешен… и наивен, как ребенок. С ним она могла болтать бесконечно, забравшись в очередную техническую нишу подальше от неприязненных и недоумевающих глаз, и копаясь в завалах мусора и непонятных деталей, дабы избавить занудливого друга от незамеченной техниками неполадки.
А потом Рей вдруг поняла, что ее интересы вообще стали ограничиваться техническими характеристиками кораблей. Любая другая информация почти намеренно игнорировалась. Ее не интересовали ни политика, ни модные тенденции в очередной галактике, изредка отвлекая себя фильмами в голосети или ненавязчивой расслабляющей музыкой. Аскари не мешал, лишь иногда появляясь в поле зрения, словно напоминая о себе.
Первое искреннее непонимание у нее появилось спустя пару недель.
Чуть ли не с каждым днем ей приходилось с помощью указаний реактора что-то исправлять и даже чинить. В очередной раз, чуть ли не голыми руками поправляя перекошенный датчик, она задумалась о тех, кому вообще-то платили за эту работу. Общее состояние всего относительно было нормальным, но множество мелочей мешали ему жить. Корабль искренне жаловался, что многие недочеты исправлялись.
Но почему–то ремонтировались только последствия, а не причины поломки.
Будто техникам было в принципе все равно.
В чем она сама наглядно убедилась, когда реактор снова и снова просил ее о мелкой помощи. В очередной раз оглядывая вокруг захламленный техтоннель, Рей недоуменно спросила, что именно нужно сделать. На первый взгляд, мусор лежал кучками, но ничему особенно не мешал. Но корабль натурально взвыл. » Нет охлаждения всего ряда коммутируемых блоков. Все запросы к техслужбе ограничивались заменой температурных датчиков. Последующие поломки блоков от перегрева исправлялись заменой блоков. И так по кругу!» После слов корабля Рей действительно почувствовала жар из глубин техтоннеля.
Для корабля, что находился в открытом космосе, такая температура была ненормальной.
—»Расскажи, что мне нужно сделать, не навредив ни себе, ни тебе». — слегка пожурив себя за недогадливость, продолжила, — «И пригони мне дроида с инструментами. И чего я раньше не додумалась. Все не ногтями ковырять».
— А почему ты дроидов не отправляешь делать это все, дружок? У них манипуляторы и все такое, — пробормотала она, скинув верхнюю одежду и оставшись в одной тонюсенькой рубашке.
— «Распределение ресурсов и энергии не позволяет сразу заняться неполадкой. К тому времени, как выделяются ресурсы, неисправность становится критичной».
— «И вместо того, чтобы сразу заняться мелким ремонтом, техслужба тянет время и занимается крупными поломками. Довольно странно, не замечаешь?«– заметила Рей, нацепив на себя пояс с инструментами и залезая в недра технического тоннеля. — «Но ты можешь гордиться», — кряхтя, пробиралась она почти ползком к нужному сектору тоннеля. — ” Тебя лично ремонтирует Третья вне рангов, дружок. Кому скажи, засмеют. А с другой стороны, не пофиг ли. Показывай».
Следуя указаниям корабля, она принялась за работу и вскоре вокруг нее образовались несколько аккуратных кучек проводов и разномастных разборных деталей. Что-то ей приходилось вытаскивать и складывать на пол, что–то она попросту отодвигала в сторону. Добравшись до нужной точки за очередной скрытой панелью, она нахмурилась. Нужный ей охладитель был почему-то забит ветошью и Всесоздатели знают каким еще хламом. Причем сразу отметила, что это было сделано явно намеренно. Слишком уж плотно были забиты воздушные решетки. Реактор назвал это халатностью, но ей показалось это больше мелким саботажем. Ожесточенно выдрав из охладителя все барахло, она сразу почувствовала довольно сильный поток охлажденного воздуха. Пот на коже резко остыл и ежась от холода, Рей принялась быстро устанавливать и возвращать раскуроченное оборудование в обратном порядке, изредка советуясь с реактором. Довольная сама собой, она потерла лоб испачканной ладонью и ляпнула:
— Показывай дальше, дружок.
Голову тут же заполонила эфемерная карта с кучей пометок.
Каждый день шатаясь по коридорам и перебирая кончиками пальцев позвякивающие при ходьбе инструменты на поясе, Рей все чаще задумывалась, размышляя о способах исправить положение дел, она попутно анализировала и себя. Некие не особо сформулированные идеи висели в разуме. Да, она была почти счастлива сейчас. Предоставленная сама себе, ей никто не мешал и не указывал. Но в глубине души понимая, что больше существует, чем живет. В то же время она прекрасно осознавала свою ограниченность. Ведь ее должно было хотя бы интересовать, где именно сейчас находится флот и что они вообще делают.
Но ей было неинтересно.
Она предпочитала ковыряться в железках там, где укажет реактор, ошибочно считая, что о ней все уже позабыли. Ее уже не беспокоили взгляды изредка попадающихся на глаза техников.
Постоянно находясь неподалеку, Аскари неделями наблюдал одно и тоже.
Потому и отчеты Центуриона Рену были очень лаконичными. В итоге однообразные слова надоели им обоим, и телохранитель просто приходил посидеть в кресле и помолчать. Сам же Рыцарь после ухода няньки открывал пометки и читал донесения техслужб. Ремонтники не заморачиваясь, присваивали ее работу себе. Рену слегка мешала мысль о том, что Дама Гойя все больше и больше забиралась в такие дебри корабля, куда был доступ только у спецперсонала. Означало, что этот самый спецперсонал не выполняет свои функции как положено. Рен перенаправил несколько отчетов адмиралу Сатура с высоким приоритетом и пометкой о внимательном прочтении. Коммандер Третьего флота выловил его тем же днем, сходу спрашивая:
— Откуда у вас эта информация, сэр. Мне интересны источники. Обвинения в столь грубых нарушениях бросают тень на …
— Думаю, вам стоит присмотреться к проблемам технического персонала, а не к источникам.
На что, перебитый на полуслове, адмирал лишь коротко кивнул.
В этот же вечер принц решил лично прогуляться по техническим ярусам. Отследив по маячку, он нашел ее сидящей на полу в технической нише. Догадливо сменив черные одежды на более удобный рабочий комбинезон, Рей ковырялась посреди разложенного вокруг хлама и инструментов, и недовольно бурча себе под нос, ожесточенно разбирала какую-то конструкцию, зажатую бедрами между ног. Застыв неподалеку, Первый Рыцарь внимательно рассматривал полураздетую девушку. Скинутые лямки комбинезона свисали по бокам, иногда подлезая под руки. Закатав до колен штанины и почему-то сбросив ботинки, она сидела спиной к нему. От выпиравших позвонков его отвлекли два блеклых шрама, очень сильно выделявшихся под мокрой от пота майкой. Созерцательный настрой тут же слетел, сменившись грязной волной гнева и ярости. Чувствуя острую необходимость выпустить пар, Кайло Рен ушел, так и не замеченный ею.
Сжатые до скрипа кулаки увидел только притаившийся неподалеку Центурион.
Спустя время бригада техников уже выгребала из покоев Рена разбитое оборудование и ремонтировала стены, пока разъяренный Кровавый Палач спешил на главный мостик.
Грядущая стычка с очередными бунтарями подвернулась очень удачно.
Первым делом он поинтересовался у адмирала, — Вы уже приняли меры по отчетам, что я вам пересылал?
— Простите, сэр. Сейчас не самый подходящий момент…
Проигнорировав недовольный взгляд командующего, Кайло перебил его в своей обычной манере, — Займитесь этим в ближайшее время, адмирал. Если вы еще не поняли, это весьма важно. Я больше не буду напоминать вам об этом, — с угрозой закончил он, отворачиваясь к помощнику с докладом.
Увлеченно ковыряясь в компенсаторе, Рей услышала голос корабля, заявляющего, что вступает в бой и временно отключается. От дальнейшего сбора ее отвлек довольно сильный толчок.
–»Дружище, как ты там?» — обеспокоилась она.
Реактор… почему-то смолчал.
Уже собрав в надлежащий вид аппарат, она убирала на пояс инструменты, как ее разум пронзила дичайшая боль, выворачивая наизнанку сознание и превращая весь мир в гнилое желе. Кораблю был нанесен огромный урон, и Рей вторила его жутким крикам. Подскочивший Центурион подхватил падающее тело, не давая корчившейся от чужой боли упасть. Ее жуткие крики прекратились так же резко, как и начались, оставив привкус крови во рту. С абсолютно пустой головой, она вдруг поняла, что буквально висит на руках телохранителя и Рей сразу ментально потянулась к реактору, попутно пытаясь выровнять дыхание, стараясь игнорировать тянущую тупую боль, осевшей в затылке.
От второй волны боли корабля Рей попросту отключилась.
Занудливая речь казалась привычной.
Бубнеж медленно, но верно вытягивал из тяжелого небытия. Голос в ее голове упорно твердил, — «Прости, проснись, прости, проснись, прости, я не знал, прости, прости, я не думал, что так выйдет».
Яркий свет ножом впился в глаза, и Рей мысленно завыла.–» Да замолчи ты уже. Проснулась я. И что это было? Что случилось? »
— » Неверные данные при расчете мощности щитов. Я получил две пробоины. Потери среди персонала незначительны».
— «Плевать на персонал. Каждый из них знал, куда идет служить. Как так вышло? Поправь меня, если я ошибаюсь. Неправильно рассчитали чужую ударную мощь?»
— “ В корне неверное распределение энергии на щиты. Согласно расчетным данным, урон, производимый вражеской флотилией, был больше на семнадцать процентов. Два последних залпа по мне были пропущены из–за нехватки перераспределяемой мощности «.
— «То есть ты, по сути, не выдавал нужную эффективность, и пока распределялась остаточная мощность, твои щиты попросту пробили двумя залпами в упор?»
— «Если вкратце, то да».
— «Как же так получилось, дружок?«– Рей медленно поднялась с койки, и стараясь не расплескать собственные мозги, принялась натягивать сложенный рядом на тумбочке рабочий комбинезон прямо поверх больничной пижамы.
— «Завышенные показатели расчетной мощности при сдаче в эксплуатацию. Для добора эффективных показателей требуется реконструкция».
Уже на выходе из медотсека она замерла, словно ее ударили по затылку. Пришедшая в голову давным-давно мысль наконец сформировалась.
— “ Ты… А ты сможешь рассчитать это все? Ну… Сколько, чего, куда. Расчет всего, что именно тебе нужно для действительно нормального функционирования».
— «Необходимые предварительные расчеты и чертежи уже имеются в архивах отдела технического обслуживания».
— ” Но… Тогда… Почему? Аааааа… Опять вопросы без ответов. Этим всем пренебрегли. Я правильно поняла?»
— “ Ага«– кратко ответил корабль в ответ на ее догадки.
— Ты знаешь…. У меня есть тут пара идей…– забормотала она под нос, больше обращаясь к себе, чем к кораблю. — «Если задуманное мною выгорит, то ты все получишь. Если нет, то значит не такое уж и высокое мне положение дали».
Встряхнувшись, она рванула к себе. Внутри засело странная и непонятная уверенность и жажда дейстия.
По дороге встреченные бригады техников лишь провожали недоуменных взглядами проносившуюся мимо девушку, но быстро забывали, занятые ремонтом после недавней стычки.
Приведя себя в порядок и нацепив уже привычную для себя одежду, она схватилась за даталинк. Долго рыская среди множества отчетов и статей, младшая наконец нашла искомое. Поражаясь, насколько глубоко он был запрятан, она погрузилась в изучение. План действий был окончательно сформулирован в ее голове. С некоторой опаской она открыла командную панель и напечатала свой первый приказ. «Если это пройдет, значит, все остальное тоже пропустят», — с долей сомнений откинулась Рей на спинку кресла.
Адмирал Сатура, увидев требование Дамы Гойя предоставить ей шаттл для полета в Святилище, лишь с раздражением подумал, — «Трусливая девка. Чуть серьёзная заваруха, так сразу бежать под крыло Верховного Лидера».
Рей созерцала картину за обзорным экраном выделенного ей корабля до самого выхода из гипера. На ее удивление, при посадке нарисовался сам Центурион. За ним молча промаршировали два отряда штурмовиков.