***
(некоторое время спустя)
Наконец почти все, кроме тех, кто стоял в карауле разбрелись спать по своим местам. Ещё бодрствовал Брюк и командир наёмников, его давний друг - Стровер. Брюк специально дожидался, когда все успокоятся и разойдутся. Наконец, со Стровером они остались наедине, и, отойдя немного в сторону, смогли обсудить недавнее происшествие.
- Я же говорил тебе, что хоть один из них да маг, - сообщал Брюк своему подельнику. - Просто так ехать в столицу из глухомани не будут. Принять постриг можно было бы и намного ближе, в любом городе, храмы есть везде.
- Да, парень оказался магом, - ответил ему Стровер, - причём сильным. Нам повезло, что он ни черта не умеет, хотя, конечно, Трувера жаль. Он дубина-дубиной, но, возможно, зрение к нему и не вернётся, до сих пор не отошёл.
- Да ничего с твоим дуболомом не будет, - отмахнулся Брюк, - отлежится. А если и нет, не велика потеря. Главное он выяснил, что парень маг, а за светлого живого мага, да ещё такой силы, за них столько денег отвалят, что, возможно, и окупится эта дурацкая затея с обозом, есть у меня контакты, кто заинтересуется таким щекотливым товаром. Жаль этот кретин пошёл совсем уж буром, будь эта парочка чуть более опытными, раскусили бы в миг, что это разводка. Да и с девкой ничего не понятно, она то маг или нет?
- Не жадничай, и так улов, что надо. - усмехнулся Стровер.
- Но за двух магов в два раза больше навара, - оскалился Брюк. - Обоих не трогать, не пугать, но и глаз не спускать, пусть себе едут, пока. Потом уж и проверим двойной у нас выигрыш или нет.
Глава 8
Ночью мы спали плохо. В голове крутились нехорошие мысли, и постоянно прокручивались события минувшего вечера. Наутро мы тронулись в путь. Лий и я старались сидеть тихо и не высовываться. Не понятно, очухался тот наёмник или нет. И его дружки вполне возможно захотят поквитаться за товарища. Чувствовалось, что в обозе нам совсем не уютно, и не особо нам рады. Но и уйти куда-либо не было возможности. Просто не знали, куда по среди дороги можно деться, а обоз знай себе шёл и шёл помаленьку. Может все и обойдётся, тем более что прошла уже пара часов, как был общий подъем, а неприятностей нам никто не доставлял.
С этими мыслями я и решил продолжить чтение 'заветов'. Книжка была не особо большой, если ничего не случится, то к вечеру дочитаю. Читать, правда, было немного утомительно, но ровно до тех пор, пока не дошёл до ещё одного подсвеченного слова - 'пути'. С этого момента я зажегся найти все слова, вдруг что-то дельное получится. Кажется, остальное пролетело на одном дыхании, даже на дневном, небольшом, привале, практически не отрывался от книги, за что заслужил очень уважительный взгляд Лий, ну да, вон как проникся, оторваться не могу. К вечеру книга была полностью осилена. Помимо огромного количества информации о заветах Проотца во всевозможных вариациях, рассказывающих в принципе об одних и тех же правилах, причём известных мне с детства, а так же про житие абсолютно не знакомых и не известных мне людях, я стал обладателем фразы, от которой непонятного стала ещё больше. Перечитал все слова, что нашёл, уже наверно на десятый раз:
'Гонимый из рая держась истинного пути будет дважды одАрен и не отвергнувши даров найдёт себя поведя достойных и свершит что должОн'.
Это я привёл слова в том порядке, что они попадались мне в тексте, может запятые расставить надо как-то или вообще порядок слов поменять. Но выходило совсем ерунда. Ладно, думаем логически - 'Гонимый из рая' это наверно про то, что в родном мире, который был похож на рай по сравнению с этой пыльной телегой, там меня уже не особо-то и ждут. Ну, допустим. Дальше - 'держась истинного пути будет дважды одАрен'. Какого пути? Пути к церкви? Пути посвящения? Или вот этого, пыльного и грязного? Тут уже одни вопросы, ну, а дальше вообще мыслей нет. Разве что в конце фраза 'свершишь что должОн', по-моему, её можно вставлять везде для нагнетания обстановки, смысловой нагрузки там ноль.
День полностью пролетел за книгой, даже толком с Лий не поговорили. Уже вечерело, и мы встали лагерем, как и прошлой ночью у дороги. В отличии от предыдущей, с нами никто разговаривать не спешил, ну а мы были этому только рады. Вечером, перед самым сном к нам подошёл Брюк, убедился, что все в порядке и ушёл, перекинувшись всего парой слов.
***
Проснулся я посреди ночи всё в той же телеги от того что, Фес что-то кричал в моей голове. Стараясь хоть маленько понять спросонья, что он мне говорит, я все же расслышал - 'СТЭС!!! Просыпайся, я чувствую, сюда идут и не с добрыми намереньями!'
'А? Чего?' - я никак не мог прийти в себя.
В этот момент кто-то бесцеремонно влез к нам. В ночи было не разобрать, кто это или что, только неясный силуэт прорисовался на фоне звёзд, а следом ещё один. Силуэт сделал какое-то резкое движение, я ощутил удар по своей голове, и потерял сознания, так толком и не поняв, что же произошло.
***
Пришёл в сознание от сильной тряски. Ужасно болела голова, а ещё руки, которые крепко были чем-то связаны. Ноги также были перетянуты и сильно отекли. Сам я находился перекинутым поперёк коня, на котором сидел командир наёмников, охранявших обоз, и мы на полном скаку куда-то неслись. Во рту у меня была тряпка, противная на вкус, и благодаря которой я не то что не мог говорить, но и дышал с трудом своим забитым дорожной пылью носом. Возможности шевелиться у меня были мизерные. Но, тем не менее, мне удалось разглядеть, что рядом скакал другой конь, которым управлял уже Брюк, а поперек его коня в точно таком же положении что и я была Лий.
'Фел', - позвал я фамильяра, так как он единственный, кто сейчас мог бы мне ответить на вопросы, - 'получается, Брюк нас выкрал тайно ночью из своего же собственного обоза?'
'Получается так'
'А зачем это ему?'
'Видимо, вы с Лий ему для чего-то нужны, и вряд ли для чего-то хорошего. А так он сможет утром вернуться, объявить, что вы испугались и ночью сами сбежали, и все шито-крыто'
'Для чего мы ему могли понадобиться, взять то ему с нас нечего, у нас самих ничего нет?'
'Думаю, мы это скоро узнаем, и нам это не понравится'
'Спасибо, обнадёжил'
'Ну, как мог'
'Всё-таки, Фел, ты язва ещё та, тут нас, возможно, убивать сейчас будут, а тебе хоть бы хны'
'Убивать, вряд ли, но я знаю не больше твоего, а сделать могу ровно столько же, то есть, ничего, давай подождём, скоро что-то наверняка прояснится, от обоза очень далеко они не поедут'
Слова Фела сбылись на все сто. Ехали мы недолго, и убивать нас пока не стали. А вот я оказался не прав, всего скакало не два коня - со мной и Лий, а три. Просто с моей позиции третьего было не видно, так как повернут я был к нему, скажем так, 'не смотрящей стороной'. На третьем коне ехал ещё один из наёмников обоза, так сказать, без ноши. И это был не тот, которого я 'приголубил', того я вообще больше не видел, как, наверно, и он меня или вообще хоть кого-то. Так себе позитив, конечно, но пытаюсь его выжать по максимуму из данной ситуации.
Мы доехали к какой-то избе, одиноко стоявшей на границе равнины, по которой мы скакали, и леса. Это был то ли бывший домик лесника или егеря, или ещё кого, но в данный момент он был явно не обитаем и вид имел слегка заброшенный, но до конца не покинутый. Наверно, здесь периодически все же люди бывают, вот мы пришли, например. Нас, как мешки с мукой поскидывали с коней, так как ноги оттекли нещадно, и сами мы не то что ходить, стоять бы не могли, нас, взяв за воротник, волоком потащили по земле в избу. Занеся внутрь, прислонили к стене так, что бы мы могли сидеть.
- Ну что, - сказал Брюк, - сейчас посмотрим, зря я девку тащил или её надо было сразу в расход.
С этими словами он вытащил какой-то нож, странной изогнутой формы и практически абсолютно чёрного цвета. С этом ножом он подошёл к Лий и сделал небольшой надрез на её плече. Нож как будто ожил, видно было, как рука, держащая его, непроизвольно дёрнулась в сторону раны и рывками старалась ее расширить. Сам нож завибрировал, жадно впитывая в себя все капли крови, что попадали на него. Лий закричала настолько сильно, насколько ей позволял кляп. Было видно, что это процедура доставляет ей огромную боль. Я чувствовал радость ножа, он упивался кровью и хотел ещё и ещё, он захлёбывался от удовольствия и рвался всё глубже вонзиться в плоть. Его тёмная сущность на столько была рада поглотить светлую энергию Лий, что его эмоции почувствовал даже я. Меня же раздирала ярость, я со всей силы пытался порвать путы, что связывали меня, но все попытки были тщетны, всё что и мог, это с ненавистью смотреть на мучителей.
Брюк с явным усилием выдернул нож из раны и довольно скалясь произнёс:
- Магичка, светлая, двойной куш, вот это свезло!!!
Ещё какое-то время он смотрел на нас задумчивым взглядом, что-то обдумывая в голове.
- Так, ты, - обратился он к неизвестному мне солдату, - остаёшься здесь и отвечаешь за них головой. Делай всё, как обычно. Я со Стровером возвращаюсь к обозу. Вечером мы будем уже в Тропине. Там поговорю кое с кем, они сами придут сюда за ними. Передашь их и направляйся в Тропин, там дальше выйдешь на дорогу и догоняй обоз. Наш путь ты знаешь.
- Как я узнаю, что сюда пришли те, кто должен? - задал вопрос солдат.
- Молодец, соображаешь, они скажут фразу 'Мы пришли за оплаченной посылкой'. Всё понятно?
Наёмник кивнул. Брюк и тот, кого он назвал Стровером, вышли из избы, и, судя по звукам, доносившимся с улицы, запрыгнули на коней и ускакали. Наш охранник вскоре так же вышел, видимо возился со своим конём. Через пару минут он вернулся. Достал бутылку с мутной жидкостью, откупорил и подошёл к нам. Вытащив кляп изо рта Лий, зажал ей нос и насильственно влил часть содержимого бутылки. Потом ту же самую операцию провёл со мной. Постепенно, моё сознание стало затуманиваться и я стал впадать в беспамятсво. 'Какие подготовленные твари, видимо не в первый раз занимаются таким промыслом'. На этой мысли я и отрубился.
***
Крышка капсулы отъехала в верх, и я увидел потолок ВИРТ-центра, а через секунду и удивлённое и радостное лицо Бориса.
- Смотри-ка, не 'сорвался', - прокомментировал он своё удивление. - А я до последнего не верил, хотя большеголовые и говорили, что ты на связи, но показатели капсулы не менялись уже пару дней, как будто у тебя там совсем ничего не происходит, и ты дрыхнешь без задних ног.
- Не дождёшься, - огрызнулся я.
- Ну, вылазь тогда, что разлёгся?
Я чувствовал себя нормально, ничего не болело, есть не хотелось. Видимо, капсула и правда вполне успешно справлялась с поддержанием моей формы и питанием. Как только я вылез из капсулы и освободил место, Борис сразу залез внутрь с какими-то приборами, стал водить странным щупом, что-то смотреть на его экране и полностью игнорировал моё присутствие. Я спокойно оделся и стал думать, а что мне-то делать дальше. Вскоре входная дверь распахнулась, и я увидел женщину уже явно не молодую, но и не сказал бы, что пожилого возраста. Лицо какое-то заострённое, взгляд колючий, неприязненный. Светлые волосы туго стянуты на затылке в 'пучок'. Одета она была в белый медицинский халат. Это явно была представительница 'большеголовых', как охарактеризовал их Борис.
- Меня зовут Серафима Иосифовна, - представилось она мне. Голос у неё был тоже 'на любителя' - холодный и без эмоций. - Я руковожу проектом по исследованию феномена 'срыва', пройдёмте со мной, надо сделать пару замеров вашего состояния.
Мы прошли коридор и вошли, угадайте, куда? В Лифт! Мне кажется, в этой организации все делается через одно место, то есть лифт.
С минуту мы ехали, а потом двери распахнулись, и я оказался уже не в обычном привычном коридоре, а в ослепительно белом, намекающим на свою медицинскую принадлежность. Кабинет, в который мы зашли, также напоминал обычный медицинский. Белые стены, стол, стул и приборы непонятного содержания. Так же тут присутствовало кресло, похожее на стоматологическое.