«Нет, не хорошо!», — хотелось ему крикнуть, но вовремя удержал язык за зубами.
Он не знал, как объяснить подруге, что он просто хотел жить, как обычный студент, а вместо этого ему приходится, как крысе, прятаться по углам, чтобы его не убили. Не знал, как сказать, что он видит чуточку больше, чем обычный, нормальный человек, так, чтобы его не посчитали сумасшедшим. Армин очень хотел открыться подруге, но не видел способа сделать это так, чтобы она не перестала с ним общаться. Он отвёл взгляд и опустил голову.
— Да, извини, что не могу рассказать тебе больше.
Анна взволновано посмотрела на друга, но больше ни о чём спрашивать не стала. И вот, когда Армин начал понемногу успокаиваться, в дверь неожиданно настойчиво постучали. Молодой человек вздрогнул и затравленно посмотрел на силуэт, видневшийся в мутном стекле входной двери. Славкин сделала шаг вперёд, но тут же была остановлена крепкой хваткой за плечи.
— Нет, пожалуйста, не открывай, — взмолился Армин.
— Успокойся, я всего лишь заказала пиццу. Пожалуйста, дай мне пройти.
В дверь снова постучали, воспользовавшись замешательством одногруппника, Анна высвободилась из его рук и подошла к двери. Армин моментально спрятался в другой комнате, затаив дыхание и не смея даже пикнуть. Но то действительно оказался всего лишь разносчик пиццы. И когда Анна вернулась в комнату с большой коробкой в руках, в её взгляде, обращённом на вылезающего из-за спинки кресла Армина, не было насмешки, только тревога за друга и огромное желание помочь.
Она отвела его на второй этаж в комнату брата, дала некоторые его вещи для смены, которые на удивление оказались Армину впору, и пригласила к ужину, как только тот будет готов. Армин же первым делом завесил тяжёлыми шторами окна и умылся холодной водой. Он долго не решался спуститься вниз, сидя в тёмной комнате на кровати поджав под себя ноги и безуспешно пытаясь отогнать пугающие мысли. Но когда желудок жалобно застонал в третий раз, молодой человек тяжело вздохнул и, стараясь сильно не топать, спустился вниз.
— Уж подумала, ты уснул, — хихикнула Анна, сидящая за столом перед нетронутой мясной пиццей.
— Почему не ешь? — пропустил колкость мимо ушей Армин.
— Ждала тебя.
Кирштайн взглянул в лучистые глаза Славкин и слегка покраснел — он уже очень давно не слышал этих слов. На сердце стало тепло, и тревога почти полностью покинула его. Армин прошлёпал босиком по прохладному кафелю и уселся за стол.
— Откуда у тебя этот шрам?
Армин взглянул на правую щиколотку, которую, точно червь, опоясывал уродливый шрам.
— Несчастный случай два года назад. Оказался не в том месте, не в то время.
Кирштайн говорил задумчиво, не сводя томного взгляда с покалеченной когда-то ноги. Так если подумать, он постоянно оказывался не в том месте, не в то время. Быть может, и жил совсем не там где надо и не в той эпохе.
— Болит? — учтиво поинтересовалась Анна, внимательно глядя на друга.
— Если перенапрячь, немного ноет. Бегать тяжело, оттого и освобождение на физкультуре.
— М-м-м, вот как. А я-то думала, ты просто филонишь.
— Не знал, что ты такого обо мне мнения.
Армин исподлобья взглянул на улыбающуюся подругу и тихонько с ней рассмеялся.
— Давай есть, а то я сейчас слюнями захлебнусь.
Армин мог часами думать о своей жизни, о её правильности или неправильности. Он не знал, что будет дальше и боялся даже представить. Он вновь попал в передрягу, подвергнув свою жизнь опасности, правильно его дядя называл — «неугомонный». Но что он мог поделать, если неприятности сами так и липли к нему? Может, всё из-за того, что он был «аномалией»?
«Хм, тогда Лия ещё бо́льшая аномалия», — усмехнулся Армин, откусывая кусок пиццы; тревога вновь пустила свои корни. — «Надеюсь, она будет в порядке».
— А! У тебя на штаны всё падает!
Кирштайн мгновенно вынырнул из размышлений и поспешил под звонкий хохот Анны поймать ртом сползающий с теста слой сыра с мясом.
Армин не знал, где он должен был быть, но он был рад находиться сейчас здесь.
***
— Тупоголовые болваны! — Мощный удар прилетел Порко в челюсть, сбивая того с ног. — Как можно было упустить двух малявок?!
— Да здесь чертовщина какая-то творилась, босс, — подал было голос Порко и тут же получил новый пинок под рёбра.
— В мозгах у вас чертовщина. И что вы устроили? Испортили товара на несколько сот тысяч!
Мужчина со шрамами на лице взревел и яростно пнул подвернувшуюся под ногу порванную коробку, которая от удара отлетела на несколько метров и, сделав в воздухе пару кульбитов, шмякнулась на бетонный пол, заполнив ангар приглушённым звоном.
— Но здесь и правда было что-то сверхъестественное, — пришла на помощь Пик. — Вещи летали по ангару, как бумажные самолётики. И в Порко бам-бум-шмяк.
Мужчина оскалил зубы, обратив на неё гневный взгляд налитых кровью глаз, и та сразу же притихла, послушно склонив голову и прячась за Порко. А у того аж затряслись поджилки. Босс часто злился и бывало даже срывался на них с Пик, но никогда это не происходило по вине пары детишек. В принципе, он вообще не видел особой проблемы в том, что та парочка сбежала. Все доказательства убийства остались у них и были незамедлительно уничтожены, к тому же они теперь знают имя мальчишки, вряд ли бы он сделал что-то глупое, как пойти к копам и рассказать о них. Если жизнь ему дорога, он будет сидеть, поджав хвост. Да и девчонка тоже. Да, несколько коробок с товаром были безвозвратно испорчены, но — чёрт возьми! — это вообще не их вина, тут реально полтергейст орудовал, ну или супергерои из комиксов действительно существуют.
«Было бы круто», — усмехнулся Порко и тут же сжался под убийственным взглядом серых глаз босса.
— Пробей мне этого мальчишку, — приказал тот, кидая Порко студенческий Армина. — Семья, где живёт, с кем общается, в плоть до того, какие трусы носит. У тебя полчаса.
— Но…
— За работу! — гаркнул мужчина и, сплюнув, ушёл прочь.
Порко тяжко вздохнул и завертел в руке студенческим — да тут работы на несколько часов.
Ему пришлось неслабо попотеть, чтобы отыскать нужную информацию — полицейская база данных была отлично зашифрована, но Порко всё же удалось найти небольшую лазейку в шифровальном коде.
— Докладывай, — приказал вернувшийся ровно через полчаса босс.
— Мне удалось взломать сервера и найти этого парнишку, — довольный собой сообщил Порко.
— Ты умница, — похвалила Пик напарника, обнимая его сзади за шею.
— Сейчас стошнит.
Мужчина в чёрном скривил рот в омерзении и придвинулся ближе к монитору компьютера.
— Армин Кирштайн, девятнадцать лет, — начал Порко, отлепляя от себя Пик. — Родился второго ноября в городе Мария, округ Шиганшина. Не женат, детей нет. Мать — Микаса Аккерман, работает в частной адвокатской конторе «Ханнес и Ко», отец — Жан Кирштайн, работал нейрохирургом, убит шесть лет назад. А-ам, учится в художественной академии имени Зордича на втором курсе по специальности «Ландшафтный дизайн». Дизайнер, блин, — хохотнул Порко. — Какую-то пидорскую профессию он выбрал.
— А, по-моему, здорово, — вставила Пик.
— Это всё? — прервал их рассуждения босс.
— Та-а-к, — Порко покрутил колёсиком мыши, всматриваясь в абзацы текста, на наличие нужной информации. — Вот, есть дядя, зовут Эрен Йегер.
— Что?! — мужчина резко придвинулся к монитору, отпихивая Порко в сторону.
— Ты его знаешь? — поинтересовался Порко.
Но вместо ответа получил истеричный хохот, громом разнёсшийся по всему подсобному помещению, в котором они организовали своё небольшое убежище. Порко и Пик тревожно переглянулись. Похоже, у босса напрочь снесло крышу.
— Эрен Йегер, — блаженно произнёс тот, кривя рот в страшной довольной ухмылке. — Наконец-то, наконец-то ты заплатишь за всё. — Мужчина провёл ладонями по изуродованному лицу и облизал сухие тонкие губы. — Я заставлю тебя поплатиться за ту боль, что ты мне причинил. Ты ответишь мне за это лицо.
— Эм, босс? — аккуратно позвал Порко.
— Телефон мальчишки у тебя?
— Да, — Порко достал из кармана мобильник Армина и передал мужчине.
Тот пару мгновений хищными глазами смотрел на телефон, затем облизал его экран и скривил рот в безумной улыбке, выставляя жёлтые от табака зубы.
— Пора позвонить старому другу.
========== Глава 6 ==========
Эрен припарковал пикап возле двухэтажного здания, в котором располагалась адвокатская контора, и поставил его на «ручник». Май наконец-то порадовал тёплыми деньками. После отрицательной температуры в конце марта Эрен уже и не надеялся, что весна вообще придёт в их город. Он широко зевнул и убавил громкость радио. Отпуск протекал как-то вяло. После того, как Эрен увидел вытянутое лицо начальства, узнавшего, что они с Браус поженились, он предполагал, что отношение к новоиспечённым молодожёнам на рабочем месте заметно изменится, но явной подлянки не ожидал. Сакс был хорошим мужчиной, и Йегер очень надеялся на благосклонность директора, но и его влияние других, к сожалению, не обошло стороной. Эрен не знал, кто конкретно поджучивал его — Липшиц или кто из совета директоров, — но их с Сашей теперь старались держать на расстоянии, будто если они вдруг хоть кончиками пальцев коснутся друг друга, произойдёт колоссальный взрыв, который сотрёт с лица Земли не только их компанию, но и всю Марию с её пригородом. И не удивительно, что им отказались одобрить отпуск в одно время. Саша всегда была доброй, слишком доброй для него, как считал Эрен, поэтому пустила мужа на заслуженный отдых вперёд себя.
Вообще-то, у Эрена были на него планы: например, съездить с женой на море, понежиться на тёплом белом песочке Райского острова или, может, даже отправиться в турпоход в горы, но теперь ему приходится довольствоваться только диваном, горячей ванной и походами в ближайший продуктовый за хлебом и молоком. Не имея особых интересов и хобби, Эрен промаялся целую неделю в скуке, и единственным его развлечением стали звонки близким. Умница Саша сразу просекла фишку и выключила звук, ведя с мужем исключительно переписку; Микаса была настолько занята, что личным телефоном почти не пользовалась, поэтому перезванивала брату сама, когда появлялась хоть минутка свободного времени; бедняге Армину досталось больше всего. Эрен звонил племяннику каждый день, в одно и то же время, предугадав, когда у того точно заканчиваются занятия. Армин героически выдерживал все расспросы дяди об учёбе, о погоде и, особенно, о личной жизни, но и у него нервы оказались не железными.
Чтобы хоть как-то выползать из квартиры на свежий воздух, Эрен предложил Саше забирать её с работы, но та категорически отказалась. «Не будем ворошить улей» — ответила она на предложение мужа. Эрен разочаровано вздохнул, но перечить не стал. У него же была ещё старшая сестрёнка. Микаса согласилась практически сразу, и Йегер был очень рад, до поры до времени. Рабочий график Аккерман не поддавался никакой систематике: Микаса могла как уйти домой после обеда, так и задержаться до девяти-десяти вечера или, как сегодня, работать по выходным, и подстраиваться под эти приливы и отливы оказалось той ещё задачкой. Иногда Эрену приходилось ждать в автомобиле около часа, а то и больше, если у сестры появлялось внезапное срочное дело. Но всё же это оказалось лучше, чем просто целый день проводить возле «зомбоящика», как когда-то назвала телевизор Микаса.
Эрен положил подбородок на ладонь и взглянул в окно пассажирской дверцы.
— Вспомнишь лучик, вот и солнце, — выдохнул он, наблюдая, как Микаса быстрой походкой направляется к пикапу.
Эрена не особо удивило, что она опять говорила с кем-то по зажатому между ухом и плечом телефону, пытаясь удержать при этом стопку папок в руках. Он уже давно подозревал, что Микаса работает даже по ночам, лёжа в кровати, или принимая вечером ванну с пеной.
«Нет, про пену это я загнул», — поправился Йегер и, потянувшись через салон, открыл сестре дверь.
— Не беспокойтесь, мистер Костнер, я это так не оставлю, — говорила Микаса, залезая автомобиль. Она уложила папки на колени и потянулась, чтобы закрыть дверь, но документы потеряли равновесие и повалились на пол. Аккерман негромко выругалась и хлопнула дверцей. — Нет-нет, это я не вам. Да, я продолжу это дело, вам не о чём волноваться. Созвонимся позднее, всего доброго.
Микаса сбросила вызов и тяжело вздохнула.
— Снова дело Костнера? — поинтересовался Эрен, поднимая папки и передавая их сестре. — Я думал, его закрыли.
— Обвинительный приговор невиновного человека — это не закрытие дела; идём на второй круг. Чёртовы продажные судьи!
Микасу не часто можно было видеть такой взвинченной и раздражённой. Её отличительной чертой всегда считалось хладнокровие, она редко когда давала волю своим чувствам, но после смерти мужа, она сильно изменилась. С одной стороны, Эрен был рад тому, что сестра перестала держать всё в себе, но с другой — он стал всерьёз волноваться за её психическое здоровье, слишком уж близко к сердцу она всё воспринимала.
— А ты не думала отказаться? Деньги имеют бóльшую власть, чем закон.
Микаса пару томительных секунд смотрела на брата, затем положила голову на подголовник и прикрыла глаза.
— Тебе ли об этом говорить? Что, если бы и Ханнес тогда отказался? Такие, как Костнер, могут надеяться только на нас.
Эрен потупил взгляд. Микаса несомненно была права, но как она могла воевать в одиночку с целой прогнившей системой правосудия, где деньги ставились выше нравственности и правды?
— Я просто беспокоюсь за тебя. Но ты уверена, что Костнер действительно не виновен?
— У него железное алиби, да этого бы только слепец не заметил, — ответила Микаса и спустя секунду добавила: — Ну и ослеплённые деньгами судьи. Ты же знаешь, я не оправдываю преступников. Не после того, что случилось c Жаном.
Она уставилась прямо перед собой и сжала пальцами корешок мягкой папки. Прошло шесть лет со смерти Жана, а казалось, Микаса так и не смогла принять этого. Она пыталась найти своё спасение в работе, но после того, как Армин чуть не погиб два года назад, она поняла, что выбрала совсем не то направление. Благо, их отношения с сыном наладились, да и Армин повзрослел, но Эрен всё равно беспокоился, что за это время они могли упустить что-то, что в дальнейшем сыграет с ними злую шутку. Всё же их семья действительно лишилась связующего звена.
— Знаю, — улыбнулся Эрен, — именно поэтому я удивляюсь, как вы ещё не обанкротились.
— О, на все остальные случаи у меня есть Энни. Когда дело касается денег, она с лёгкостью может отбросить не только свою гордость, но и человечность.
— Я, если честно, ожидал, что после смерти Ханнеса она сменит место работы.
— Вот это как раз прямое подтверждение того, о чём я сейчас говорила. Ладно, забудем об этом. Ты с Армином не связывался сегодня, а то звоню, а он недоступен?
— Звонил каждый день, но позавчера он разозлился и вежливо дал понять, что присмотр «взрослого» дяди за ним больше не требуется, — развёл руками Эрен. — Я сделал что-то не то?
Микаса вздёрнула бровь, усмехнулась, но вопрос оставила без ответа.
— Мне сегодня мама приснилась, — добавил Эрен после недолго молчания. — Странный сон, не помню, что именно в нём было, но… она будто пыталась меня о чём-то предупредить.
Микаса положила свою ладонь на его и придвинулась чуть ближе.
— Иногда сны — это просто сны, всего лишь наша память о тех, кого больше нет рядом. Не стоит теребить старые раны.
Эрен взглянул на сестру и слабо улыбнулся.
— Да, ты права.
Хоть Микаса и говорила так, в её глазах он видел ту же бесконечную тоску, что хранилась в его сердце уже более тридцати лет.
Тут на приборной панели зазвонил телефон Эрена, и оба сразу посмотрели на него.
— Ну я же знаю, что он без меня никуда, — довольный Йегер взял мобильный и показал экран с высвечивающейся надписью «Племянник». Он сдвинул слайдер вправо для ответа и приложил телефон к уху. — Так ты всё-таки соскучился по мне?