– Кто же такая эта Скотница?
– Богиня. Из тех, чьи культы давно забыты.
– И зачем ей понадобилось уничтожать Бриславию и её богов?
– А вот этого никто не знает. В легендах упоминается некая месть, вот только чем богине могли насолить туричи… Даже страшно представить такое преступление, за которое сравнивали бы с землёй целое королевство.
– Княжество.
– Да, твоя правда.
Ратибор не разделял ужасов нандийца. Турич не отрицал, что случившееся здесь было кошмаром, но склонялся к тому, что это дело рук вполне земной армии. О чём не преминул сказать:
– А с чего бы тебе доверять этим легендам?
– Потому что Седая Скотница реальна. Когда она обратила в могильник Бриславию, то принялся разъезжать по всем Землям за Башнями и выискивать недобитых сынов Тура. И однажды она явилась в Волчью деревню.
– Хочешь сказать, – напрягся Ратибор, – ты её видел?
– Это случилось до моего рождения. Но некоторые старцы застали её буйство. Рассказывают, что Скотница прибыла на скрипучей повозке, увешанной рогатыми черепами. Она выехала на главную площадь, поднялась на козлах и спросила, не прячут ли жители в своих домах туричей. На счастье, ни одного из них в поселении не нашлось.
– Но дело всё равно добром не кончилось?
Улэк кивнул и рассказал:
– Жители клялись, что туричей в жизни не видели. Однако Скотница увидела в толпе оронов и рассвирепела. Достав хлыст, она принялась бить рогатых так, что рассекала тем плоть. Разгоняя оронов, богиня порушила немало домов и забила десятки невинных. После случившегося Скотница наказала гнать оронов прочь, а туричей хватать и везти к ней на север. За каждого сына Тура богиня обещала щедрую награду.
– И поэтому я сижу в клетке? Из-за баек выживших из ума стариков?
Улэк посуровел и поднялся с поилки. Подойдя ближе к Ратибору, нандиец изрёк внушительно:
– Ты не слышал, с каким ужасом они описывают случившееся. Не видел, как иных старцев просят рассказать о случившемся, а те молят убить их, но не уговаривать. Если ты повидал много болтунов, то понял бы, что наши старцы не лгут.
Затем в мимике нандийца мелькнула нотка стыда, и он отвёл взгляд в сторону.
– Мои товарищи пленили тебя ради даров Скотницы. Я не знаю, наградит ли она нас за твою голову – но хотя бы не накажет жителей Волчьей деревни. Если бы она узнала, что к нам захаживал турич, а мы отпустили его своей дорогой… А ведь она непременно узнала бы.
– О ближних, значит, подумал.
– Вроде того. Если быть честным, я забочусь о брате. И раз уж Бадил живёт в Волчьей деревне, то и о ней забочусь тоже.
Улэк встал у выхода и облокотился на косяк. Скрестив руки на груди, он добавил:
– Мне жаль, что так вышло, честно. Непросто жертвовать тем, кто спас твоего родственника.
– Так поступи по совести: отпусти меня, забирай брата и переезжай подальше от Волчьей деревни.
– Ты не понимаешь, каково это – гневить богов.
Ратибор мог бы посмеяться. За свою жизнь он разгневал не меньше шести.
А тем временем начали возвращаться товарищи Улэка. Никто ничего не обнаружил – бояться в городе было нечего. После разведки звероловы затащили пожитки в избу и оставили Ратибора одного. Лишь однажды пленника проведал Бадил, а всё остальное время четвёрка пропадала в доме. Слышались разговоры, шелест затачиваемого оружия да скрип старой мебели.
Предоставленный сам себе, турич так и не придумал способа высвободиться. Клетка оказалась слишком уж крепкой, колёса подпёрли основательно, а возможности дотянуться хоть до чего-то полезного не было.
Дожидаться темноты долго не пришлось. Последний сумеречный свет погас, и вновь объявился Бадил с какой-то похлёбкой в миске. Нандиец напялил на себя трофейную кольчугу. Ключ висел у него на поясе
– Проголодался? Надо думать, что да. Не понимаю, чего мы на тебя пищу тратим. С голоду помереть не успеешь, а за сытого нам Скотница больше золота не отсыплет.
– А ты уже на золото рассчитываешь?
– Ты прав, – подумав, ответил нандиец, – золота твоя шкура не стоит.
Бадил просунул руку в клетку и поставил миску, после чего вальяжно повис на прутьях. Сидящий у противоположной стены Ратибор приготовился схватить глупца за руку и сорвать ключ с пояса. Но Бадил вполне мог среагировать. Пришлось незаметно достать кол из рукава и выжидать.
– И как кольчуга? – пробормотал Ратибор, дабы потянуть время.
– Отличная вещь. Надо бы прихватить там и здесь, чтобы впору была…
– Кольчугу переклёпывают, – перебил нандийца турич.
– Чего?
– Я говорю «переклёпывают». Разъединяют кольца, убирают лишние или, наоборот, добавляют, а потом заклёпывают обратно.
– Ага, если кузнеца отыщу, так и сделаю. Умник херов.
Бадил нагло поглядел Ратибору в глаза и добавил ехидно:
– Ловко же мы тебя взяли.
– Мне интересно, когда вы успели сговориться. Про Гамла Вамхас, единорогов и всё остальное.
– Забавная вещь, но ничего мы не сговаривались. Объявись ты на день позже, мы бы, действительно, ушли на север ловить единорогов.
Нандиец растянул лягушачью пасть в улыбке. Ратибор на коленях подполз ближе, якобы, к миске с ужином. Беспечный Бадил так и не убрал просунутую в клетку руку.
– А Гамла Вамхас?
– Что, Гамла Вамхас?
– Мы, стало быть, шли в нужном направлении?
– Вроде бы, в точности не уверен. Улэк с Янфатом знают дорогу.
Ратибор взял миску и сделал вид, что изучает содержимое.
– Да и какая разница? – спросил нандиец. – В замок тебе уже не попасть.
– Я уж понадеялся, что вы сжалитесь.
– Счастливые деньки кончились, рогатый, так что…
Внезапно Бадила отвлёк громкий треск неподалёку. Нандиец обернулся на звук сломавшихся досок. Лучшего момента Ратибору не требовалось, так что он прыгнул на пленителя. Схватив нандийца за руку, турич атаковал колом в область шеи. Выверенным ударом заострённый сучок прошёл мимо кольчуги и вонзился Бадилу в плечо.
Не успел раненый завопить, как Ратибор зажал ему рот ладонью. Второй рукой турич потянулся к ключу на поясе. Бадил вцепился в запястье пленника, завязалась борьба. Нандиец упирался отчаянно, силился отпрыгнуть от клетки, но Ратибор прижал ему раненую руку и не выпускал. Не в силах освободить рот, Бадил принялся кусать ладонь противника, но турич стерпел.
И тогда замычал клятый бык. Ратибор настырнее потянулся к ключу, а Бадил всё пытался помешать пленнику. Осознав, что турич берёт верх, нандиец додумался расстегнуть пояс и отшвырнуть в сторону.
Тогда Ратибор обеими руками схватил Бадила за горло и принялся душить. Ключ ещё можно будет достать каким-нибудь крючком на верёвке, а пока надо избавиться от нандийца и понадеяться, что тупой бык замолкнет. Турич давил противника беспощадно – тот без толку поколотил душителя по рукам, а затем начал бить по прутьям. Рукав кольчуги удивительно громко зазвенел, и в избе послышался шум вскакивающей на ноги шайки.
Первым в хлев прибежал Улэк с копьём наперевес. Выкрикнув, он занёс оружие для удара, но Ратибор выпустил Бадила и отпрянул к дальнему углу клетки. Улэк передумал колоть турича, а вместо этого помог брату подняться. Через секунду прибежали Содалит с топором и Янфат, вооружённый луком.
Кашляющий Бадил повис на Улэке. Тот, переводя взгляд с Ратибора на брата, гневно спросил:
– Что тут, блядь, случилось?
– Сука рогатая… меня ранила…
– Что? Ах ты ж, ёбаный в рот! Давай я вытащу.
– Я сам, – выпалил Бадил.
С этими словами нандиец выдернул кол из плеча и зажал рану ладонью. Шипя от боли, озлобленный выродок пробормотал:
– Сейчас я эту деревяшку ему в жопу затолкаю!
– Уймись, – сказал Улэк.
– Да пошёл ты!
– Я сказал, уймись!
– Да нахуй тебя! – прокричал Бадил и вышвырнул окровавленный кол из хлева. Сучок приземлился точно перед пирамидой из черепов.
Бадил растревожил себе рану и зашёлся мычанием. Боль разошлась по всему телу – не в силах терпеть, нандиец уполз к стене и сел на пол.
Тем временем Содалит подошёл к клетке и крепко ударил ладонью по прутьям. Взгляд его не предвещал ничего хорошего, а слова прозвучали, как приговор:
– Подержите его – я ему руки отрублю.
– Он от этого умрёт, – заступился за Ратибора Улэк.
– Я отрублю так, что не умрёт.
– Послушай ты! За брата я этого сукина сына накажу так, что он в объятья к Скотнице попросится! Но он нам нужен живым!
– Скотница нам только спасибо скажет…
– Нет, хуеплёт ты каменный! Она самолично захочет его убить! Так что засуньте свои идеи о наказании в жопу – я сам разберусь!
– Ты с ним уже понянчился – гляди, что вышло.
– Здесь ещё нужно спросить, – Улэк обернулся к Бадилу, приходящему в себя, – что за хрень вытворил мой брат. Как ты дал ему…
– Да меня треск какой-то отвлёк! – выкрикнул раненый нандиец. – С той стороны. Там, может быть…
– Эй вы! – внезапно прервал товарищей Янфат.
Драконид встал лицом к площади и натянул тетиву. Обернувшись в сторону опасности, товарищи Янфата оторопели от увиденного. В полной тишине череп, венчающий пирамиду, засветился синим. Могильное свечение неравномерно объяло старые кости и собралось дрожащими огоньками в глазницах. А затем череп поднялся в воздух, и за ним выросла бестелесная фигура. Призрачный скелет, обмотанный саваном, выполз из пирамиды и поставил когтистые руки по обеим сторонам от пихтового кола.
Призрак опустил череп к сучку и словно бы принюхался к крови, что осталась на нём. Насытившись ароматом, чудовище медленно выпрямилось и обратило взгляд на застывших в ужасе жертв. А затем призрак двинулся в их сторону.
Бесплотный призрак шагал статно и осанисто. Судя по черепу и копытам, скелет принадлежал минотавру, но когтям на его руках позавидовал бы любой демон. Тварь мерно ступала по брусчатке, и её шаги не порождали ни единого звука.
– Это что за херня? – пробормотал Содалит, поднимая топор.
Бадил подскочил к брату и выхватил у того меч из ножен.
– Меч мой, верни, – прошипел Улэк.
– Надо же мне как-то защищаться.
– Бери копьё.
– У меня плечо ранено! А одной рукой я с копьём не управлюсь.
Призрак остановился на небольшом отдалении от хлева. Тварь взирала на загнанных в угол двуногих с тяжестью неминуемого рока. Спешить костлявой бестии было некуда.
Янфат решился выстрелить, но стрела пролетела сквозь бестелесную фигуру. Однако дерзость драконида разозлила тварь, и огоньки в её глазницах разгорелись ярче. И тотчас из-под земли выросли костлявые руки. Всё новые и новые конечности потянулись из брусчатки, словно кошмарные цветы. Расходясь веером, призрачные заросли дошли до хлева. Прямо из-под ног звероловов вытянулись светящиеся синие культи.
Разбегаясь, бедолаги принялись бить по костям оружием, но лезвия оказались бессильны против нечистой силы. Зато призрачные руки без труда хватали живых за ноги и обжигали плоть холодом. Из страшной хватки можно было вырваться, но пространство вокруг заполоняли всё новые конечности, что начали расти из стен и потолка.
Янфат вырвался из ледяных объятий и сподобился на второй выстрел. На сей раз метко пущенная стрела угодила в голову и срикошетила.
– Череп! Череп уязвим!
Содалит тотчас воспользовался подсказкой и побежал на призрака. Культи хватали его и пытались повалить, но голем уверенно пёр напролом. Осталось всего несколько шагов, и Содалит занёс топор. Голем с рёвом вложился в удар, но в этот момент привидение исчезло, череп упал на брусчатку, а лезвие топора разминулось с целью.
Также исчезли все призрачные руки. Содалит насторожено огляделся, но не увидел противника. Как вдруг голем услышал:
– Сзади!
Но не успел Содалит обернуться, как возникший позади него безголовый призрак запустил руку в тело голема и схватил того за сердце. Содалита парализовало страшным жжением, словно за секунду обледенели все сосуды. Голем не мог даже кричать от боли. Тяга к жизни помогла направить непослушную голову в сторону клятого черепа, лежащего на брусчатке. Содалит замахнулся, но в следующую секунду вокруг выросли костяные культи, и передавая череп друг другу, оттащили его из-под удара.
Содалит попытался шагнуть за источником силы призрака, но тот крепко держал жертву. А затем тварь погрузила когти в сердце голема, оборвав его жизнь. Выпущенный гигант с грохотом рухнул на брусчатку.
Призрак поднял окровавленную лапу и дождался, пока ему не принесут череп. Бестия водрузила голову на плечи и словно бы вдохнула аромат големской крови. Но тотчас недовольно обернулась к остальным жертвам.
– Бадил, он ищет твою кровь, – сказал Улэк.
– Мою? Сука, брат, сделай что-нибудь.
– Ну-ка потерпи.
С этими словами Улэк запустил пальцы в рану Бадила. Порядочно выпачкав кисть в крови визжащего брата, Улэк вымазал ею лицо и смело выбежал из хлева. Метнув в призрака подвернувшийся камень, нандиец завопил:
– Эй, сюда иди! Я здесь!
План сработал, и бесшумная тварь переключилась на Улэка, натравив на него призрачные длани. Нандиец побежал, выкрикнув:
– Спасайтесь!
И только привидение шагнул за Улэком, как Бадил бросился в другую сторону. Тощий нандиец улепетал подобно трусливой дворняге, не было похоже, чтобы он хоть на секунду задумался о брате.
Янфат выскочил из хлева, натянул тетиву, но передумал стрелять в уходящего призрака. Растерявшийся драконид посмотрел вслед чудовищу, потом обернулся в сторону, куда убежал Бадил, а затем взглянул на Ратибора. Мысли метались в голове Янфата, а непринятое решение пожирало драгоценное время.
Только Янфат побежал прочь, как сразу же остановился и вновь обернулся на Ратибора. А в следующую секунду из ниоткуда выскочил ещё один драконид и нанёс удар топором. Янфат чудом среагировал и увернулся, но напавший сразу же атаковал его тычком в живот.
Неизвестный ударил апперкотом и попытался разрубить Янфату шею, как тот кинулся на противника и повалил на землю. Оседлав неприятеля, Янфат придавил ему правую руку коленом и принялся давить луком на горло. Однако ловкий воитель ударил Янфата свободной рукой в бок, после чего сбросил с себя соперника.
Поднимаясь, неизвестный драконид ударил хвостом Янфата по затылку, после чего замахнулся для убийственного удара по голове, но зверолов откатился. Атаковавший со всей силы вонзил топор в землю, чтобы тотчас выдернуть и рубануть поднявшегося Янфата. Тот перехватил оружие за древко, и дракониды, упёршись ногами, принялись бороться. Неизвестный пересилил и начал толкать Янфата до тех пор, пока не упёр его спиной в клетку.
И тут уже включился Ратибор. Схватив Янфата за голову, он несколько раз приложил его затылком об прутья. Сильные удары вырубили драконида, и его противник отступил от рухнувшего Янфата. Боец тяжело задышал, но голос подал скоро:
– Ратибор, это ты? – прогремел знакомый зычный голос.
– Игун? – удивился турич.
– Да. Долго же я за вами гонялся.
Встреченный ещё в землянке Бэюма драконид шагнул к бездыханному Янфату и замахнулся.
– Стой! – окликнул Игуна Ратибор. – Он мне нужен живым.
– Вот как? Ну, ладно, дело твоё.
– Поищи ключ в той стороне.
– Там? – вгляделся Игун в темноту. – Ага, вижу.
Всё никак не способный отдышаться драконид поднял пояс с ключом и в два счёта освободил Ратибора. В этот момент где-то вдалеке раздался предсмертный крик Улэка.
Ратибор выбрался из клетки, и Игун тотчас сказал:
– Надо быстрее уходить.
– Дай мне минуту.
– Призрак ждать не будет.
– Я просто так не уйду. Быстро соберу вещи, а ты, если хочешь помочь, свяжи драконида.
Больше турич терять времени не стал и выбежал из хлева. Бдительно оглядываясь, он добрался до Содалита, снял с того свой ремень и вернул топор. Кольчуга и меч благополучно пропали вместе с Бадилом, но вот щита и ножа ни у кого видно не было. В поисках своего снаряжения Ратибор забежал в избу и быстро нашёл в одной из комнат искомое. Турич был рад лику сестры на умбоне, словно увидал её во плоти. В спешке Ратибор забрал щит да прихватил первый попавшийся вещевой мешок.