Вдруг на клинке заплясали веселые огоньки. Разбойник вскрикнул, схватившись за обожженную шею, после чего рухнул обратно в кресло. Девушка же развернулась на носке, и, сделав один шаг, вновь обернулась лисой, которая продолжила свою прогулку по залу.
Бандит хотел было вскочить и броситься вслед за оскорбившей его особой, но чья-то крепкая рука легла на плечо, удерживая того на месте.
– Мой тебе совет, человече: никогда не связывайся с кицунэ, – проговорил темный эльф, стоявший позади кресла.
Мужчина не стал возражать, благоразумно решив, что говоривший знает, о чем толкует…
Адоэль не без интереса наблюдала за этой сценой. Ангел никогда раньше не видела оборотней, подобных этой кицунэ. То, как она оборачивалась – это была не магия, а если все же и она, то слишком чуждая и необычная. К тому же девушка, будучи в зверином обличии, определенно сохраняла свое человеческое «я», чем не могли похвастаться большинство оборотней.
Через некоторое время в комнате вновь открылся портал, и из него показалась тучная фигура одного из Эонов. В руках он держал широкую бронзовую чашу с тремя длинными ножками у основания. Старец шевельнул пальцем, и подушка, на которой он восседал, опустилась к самому полу. Его борода при этом по-змеиному свернулась причудливыми кольцами прямо перед ним.
Эон поставил чашу на пол; со своего места ангел видела, что та до краев наполнена кристаллами, такими же, какие получали претенденты в ряды Защитников, только меньшего размера и бесцветные.
– Каждый из вас подойдет к этой чаше и возьмет любой кристалл. Если камень в ваших руках воссияет синим – отныне вы Защитник Террены. Пройдите в отворившийся портал и примите свою судьбу. Если же свет будет красным, то для вас откроется дорога домой.
Наблюдать за процессом Эон не стал. Не сказав больше ни слова, он покинул комнату.
Адоэль невольно дернула щекой. Она не понимала, зачем нужен был весь этот спектакль? Почему бы просто не указать пальцем на того, кто отправится сражаться с чернокнижником, и делу конец?
– Возможно, по-другому они просто не могут, – ответил стоявший рядом человек, хотя ангел так ничего и не произнесла вслух. Наверное, невысказанный вопрос читался у нее на лице.
Ломкий голос парня, облаченного в какие-то странные одежды с бесчисленными завязками и ремнями, выдавал его юный возраст. Лицо полностью скрывала деревянная маска, на которой чем-то красным, может даже кровью, была нарисована жуткая физиономия неведомого чудища.
Человек, заговоривший с Адоэль, первым пересек комнату, и под сотней любопытных взглядов вытащил из чаши небольшой кристалл. Прошла секунда-другая, и помещение озарилось синеватым свечением. Перед новоявленным Защитником раскрылся зев портала, и юноша шагнул в него с высоко поднятой головой.
Народ зашептался. Кажется, немногие горели желанием подходить к заветной чаше, чтобы узнать свою участь. Если ангел искренне боялась, что ее не изберут в ряды спасителей мира, то большинство присутствующих, напротив, опасались того, что именно им придется рисковать жизнью в попытках предотвратить очередное вторжение Зверя.
Нехотя, но они все же подходили по одному к кристаллам, дрожащими пальцами вытаскивали один из них, а затем с замиранием сердца ждали, пока камень возвестит об их судьбе. И почти всегда он светился красным, после чего звучали вздохи облегчения, а избежавшие нежеланной участи счастливчики покидали Золотую Башню навсегда.
Ангел не хотела на это смотреть. Девушка не опускала взгляда, но вместо того, чтобы сосредоточиться на происходящем, она глядела в непредставимые дали. И все же, краем глаза Адоэль заметила, как та самая девушка-лиса, приставившая изогнутый нож к горлу оскорбившего ее разбойника, прошла в портал с зажатым в руках кристаллом.
Камень светился синим.
Постепенно зал пустел, и в какой-то момент ангел поняла, что осталась одна. На негнущихся ногах она пересекла отделявшее ее от чаши расстояние и заглянула внутрь, где лежал один единственный кристалл.
Ее кристалл.
Так она и застыла, глядя на предмет, который должен был определить ее дальнейшую судьбу.
Адоэль жаждала обрести прощение, чтобы врата Небесного Царства вновь отворились перед ней, и, как ей казалось, добиться этого можно было, лишь бросив вызов необоримому врагу. И разве бессмертный Зверь, способный уничтожать целые миры, как и чернокнижник, неведомо как сумевший пленить столь могущественную сущность, не идеально подходят на эту роль?
Если девушка была права, то это мог оказаться ее последний шанс искупить собственные грехи. И она не вправе упустить его, ведь ангел никак не могла лишиться еще и этого!
Нет, на сей раз ее не постигнет неудача! Ни за что на свете!
Адоэль опустила руку в чашу и сомкнула пальцы на идеально ровных гранях бесцветного кристалла. Она поднесла камень к лицу и до рези в глазах стала всматриваться в его поверхность.
Если она и покинет мир Эонов, то только будучи одним из Защитников!
Те несколько секунд, что ей пришлось ждать, пока кристалл разгорится ярким светом, показались девушке вечностью. Вечностью, каждый миг которой наполнен неописуемыми ужасами мук совести, душевных страданий, и несбывшихся надежд.
Но вот, тягостному ожиданию пришел конец, и кристалл осветился синим.
Синим!..
Девушка так и не поняла, отчего вдруг щеки стали теплыми и мокрыми, а глаза нещадно защипало. Адоэль лишь моргнула несколько раз, чтобы избавиться от странных и таких непривычных для нее ощущений, а затем повернулась навстречу открывшемуся порталу.
С этой самой секунды она – Защитница Террены.
Глава 2
Комната имела форму шестигранника. Шесть стен и шесть углов. Отделка помещения отличалась безупречной белизной, на фоне которой резко контрастировали разноцветные узоры: спирали, изогнутые линии и причудливые завитки.
Дверей, как и во всей Золотой Башне, здесь не было.
В центре помещения стоял самый обычный стол. В нем не было ничего примечательного. Ни изысканной резьбы, ни редких материалов, которые бы пошли на его изготовление. Но этот нехитрый предмет меблировки все же был особенным, ведь за ним сейчас восседали Мудрые Эоны вместе с Защитниками Террены.
Хранители Вселенной заняли места напротив своих избранников, коих оказалось всего пятеро. Среди них на неудобном стуле с низкой жесткой спинкой, которая так и норовила уткнуться в поясницу, была и Адоэль.
Скрестив руки на груди, девушка наблюдала за тем, как местная прислуга, внешне похожая на гоблинов, только с длинными волосами цвета серебра, достававшими им до середины предплечья, расставляла на столе всевозможные яства.
Еда, судя по всему, была самой настоящей, а не созданной с помощью магии – она дымилась и вкусно пахла. Настоящими были и слуги, которые наверняка и приготовили все эти многочисленные блюда.
Первым делом Эоны представили своих гостей друг другу, и лишь затем предложили приступить к трапезе. Адоэль всматривалась в лица будущих боевых товарищей, пока те поедали предложенные угощения.
Ту самую девушку-лису звали Минори. Она была кицунэ – оборотнем, посланницей богини своего родного мира. Девушка выглядела изящной, а каждое ее движение – плавным и грациозным. За столом она вела себя как благовоспитанная дама. Вкушала блюда чинно, неспешно, отвечала вежливыми поклонами, когда к ней обращались или упоминали ее персону в беседе.
Облаченная в розовое кимоно и с копной огненно-рыжих волос, уложенных в неброскую, но аккуратную прическу, девушка больше походила на благородную леди, нежели на воина.
Но это была лишь ложная видимость. Из памяти Адоэль еще не стерлась картина того, как будучи лисой Минори в мгновение ока обернулась человеком и едва различимым движением приставила нож к горлу противника, а после использовала пусть и нехитрое, но достаточно действенное огненное заклинание.
Огонь – стихия капризная, и не каждый волшебник может обуздать его, заставив подчиняться собственной воли. Иначе говоря, порой куда проще устроить пожар, чем наколдовать несколько горячих искр.
Пожалуй, именно к Минори, единственной из четверки, ангел сразу же прониклась симпатией и уважением.
А почему нет? Кицунэ была воином, чародеем, оборотнем, и ко всему сказанному обладала еще и хорошими манерами. Такая личность заслуживала надлежащего к себе отношения.
Уж Адоэль, повидавшая немало черноты в душах людей, это точно знала.
Юношу, чье лицо скрывала деревянная маска, звали Мор, и такое говорящее имя он наверняка носил неспроста. Это был бакар, шаман Вуду. Колдун, что способен насылать на своих жертв могущественные проклятия, подчинять своей воли ума других, а также оживлять мертвецов, призывая их к себе на службу.
Шаманов, как и чернокнижников, да и любых других практиков запретных магических искусств, Адоэль убила во множестве. Собственными руками, а точнее Небесным Клинком, она вырезала несколько ковенов, шабашей и тайных орденов, выкорчевывая их последователей, как вредоносные сорняки, каковыми, по ее мнению, они и являлись.
А теперь ей приходилось сидеть рядом с одним из них!
Парень также принимал участие в трапезе, так и не сняв при этом маски. Вместо этого он предпочитал отправлять съестное под нее.
Девушка не раз останавливала свой взгляд на шамане, хмурясь лицом и закипая в душе. А Мор глядел в ответ. Он не боялся небесной воительницы, не признавал за ней силу и превосходство. Но при этом во взгляде его не было враждебности или неприязни.
Как не было и доброты. Шаман просто… смотрел на ангела, пока та сама прожигала его взглядом.
Еще одним Защитником стал гнолл. Большое существо, сочетающее в себе черты человека и гиены. Укул – так его звали, – как и люди передвигался на двух ногах, которые, впрочем, больше походили на звериные лапы, а также имел человекоподобные руки, которыми мог делать все то же, что и любой человек. А вот остальные части его тела – голова, хвост и серо-зеленая окраска шерсти полностью соответствовали гиенам.
Укул, как и ожидала Адоэль, будучи наполовину зверем, был существом грубым и неотесанным, лишенным всяческих представлений о том, что такое нормы приличия.
Гнолл был выше любого своего соседа по столу на добрый локоть, но вовсе не рост заставлял присутствующих постоянно коситься в его сторону. К столовым приборам он так и не притронулся, обходясь собственными руками и клыками. Он отправлял в рот все, до чего дотягивался, жадно пережевывая, чавкая, и пуская слюну на чистую скатерть.
Даже один из Эонов на мгновение сбросил с лица маску невозмутимости и крякнул с досады, когда в его сторону полетели обломки костей, которые гнолл грыз вместе с мясом.
Адоэль наблюдала за ним с деланным безразличием. Укул был животным, пусть и умел говорить. Конечно, выдрессировать можно даже дикого хищника, но в походе ничего подобного от него не требовалось. Ангел не сомневалась, что гнолл необычайно силен, а значит, представляет собой ценный ресурс для предстоящего задания. Поэтому совершенно неважно, умеет ли он держать в руках вилку.
Хотя девушка также допускала, что с ним могут возникнуть определенные трудности, если, например, не удастся заставить гиену слушаться приказов. А в том, что командовать отрядом Эоны доверят именно ей, Адоэль не сомневалась.
Последним членом отряда был Гейн, так называемый каппа. Все, что про него смогли сказать Эоны – это то, что он могущественный стихийный дух, и может сыграть ключевую роль в победе над чернокнижником.
Однако выглядел Гейн как самый обычный старик. Низенький, скрюченный телом, с внушительного размера горбом на спине. Он был облачен в длинный черный плащ, полностью скрывавший его тело. На голове красовалась большая широкополая шляпа того же цвета, а на руках – черные же причудливые перчатки без пальцев, похожие на кузнецкие краги.
Впрочем, они не мешали старику ловко обращаться со столовыми приборами.
Если не считать длинных, причудливо загнутых по дуге усов и клочковатой бороды зеленого цвета, то Гейна можно было принять за простого человека. Кроме того, Адоэль не чувствовала в нем магии.
Девушка, как и все ангелы, могла распознавать магическую силу, сосредоточенную в живом существе. Это походило на то, как обычные люди чувствуют своей кожей дуновение ветра или солнечный свет.
Магия жила внутри Минори и Мора, не говоря уже об Эонах. А вот в Гейне ее словно бы и не было вовсе.
Саму Адоэль Эоны представили как ангела, деву-воительницу из Небесного Царства, опустив тот факт, что она была падшей. Девушка кивнула шестерке мудрецов, выражая свою благодарность. Пятеро из них никак не отреагировали на это, а вот один – тот самый, что выносил в зал бронзовую чашу – ответил так несвойственной для его собратьев улыбкой.
За все время трапезы Адоэль к пище так и не притронулась. Она продолжала сидеть неподвижно, ожидая пока остальные вдоволь насытятся.
Девушка внимательно наблюдала за хозяевами Золотой Башни, пока те с нескрываемым удовольствием наслаждались изысканной едой, приготовленной их прислугой.
То чувство, которое почти что ошеломило ангела, когда она впервые увидела Эонов, уже прошло. Девушка по-прежнему ощущала колоссальную мощь, которая таилась внутри них, но теперь уже не испытывала в связи с этим никакого трепета. Более того, Адоэль была крайне разочарована. Она всегда представляла Эонов могучими волшебниками, стоявшими на страже порядка и мира во Вселенной. И вот они, эти сильномогучие сущности, набивают себе брюхо вместо того, чтобы немедленно отправить новоявленных Защитников срочным маршем через Террену на бой с чернокнижником, а если станется, то и с бессмертным Зверем.
Как же это было в духе смертных! Утолять свои низменные и сиюминутные потребности, полагая, что наиболее важные дела могут подождать.
Будучи воином с рождения – того момента, когда ослепительная искорка, ставшая впоследствии ангелом, в первый раз озарила чертоги Небесного Царства своим светом, – Адоэль знала, насколько опасной может быть спешка. Подготовка и планирование в ратном деле были очень важны. На войне всегда имели место неожиданности, и свести их к минимуму – задача опытного полководца и лидера.
Но безосновательное промедление, в свою очередь, может обернуться смертью твоих товарищей, а порой и всей армии. И сейчас цена возможной ошибки была как-никогда высока.
Нужно атаковать немедля, пока Зверь находится в заточении, а чернокнижник скован по рукам и ногам поддержанием его темницы. Не время для званых пиршеств и разговоров по душам, – считала Адоэль. И девушка уже хотела высказать свои замечания, но тут ее опередили.
– Сытно вы нас накормили! – проурчал явно довольный гнолл. – Не пора ли теперь поговорить о деле?
Ангел метнула в гнолла суровый взгляд, но смолчала. Она свято верила в свое исключительное право вести беседы с Эонами обо всем, что касалось предстоящего похода, но в то же время ангел не отличалась словоохотливостью. Поэтому до поры девушка решила предоставить слово Укулу.
– Да-да, конечно. – Эоны закивали, промокая губы салфетками.
Гнолл последовал их примеру, только использовал он для этих целей собственную руку.
Как только прислуга прибрала со стола, над ним, повинуясь воли мудрецов, появилась объемная карта Террены. Мерцающие огоньки обозначали отдельные миры, между которыми протянулись Волшебные Нити, связывающие Вселенную в единое целое.
Больше всего карта мироздания походила на огромную паутину.
Один из Эонов повел рукой, и призрачная модель Террены развернулась так, чтобы Защитникам стали хорошо видны жуткие проплешины. На месте огоньков зияла чернота, такими же черными были и отходящие от нее нити.
Адоэль протянула руку и коснулась темной области на карте, но тут же ее одернула; черный мир обжег кожу нестерпимым даже для ангела холодом.
– Что это?
– Погибшие миры, – ответил один из Эонов.
– Зверь разрушает саму реальность, и после уже ничего не остается, – добавил второй Эон.
– Каждый такой мир нарушает целостность Террены.
– Слабеют барьеры, созданные Абраксасом.