Марк снял крышку с одноразового стаканчика и перелил напиток к себе в кружку. Зрелище заставило Эдгара поёжиться, потому что он отчётливо помнил многочисленные слои и разводы от тысяч предыдущих напитков на стенках бессменного не проливаемого раритета. Словно годовые кольца на срезе мёртвого дерева.
- Если пить кофе постоянно, вместо воды, - усмехнулся молодой человек, - то беспокоиться стоит не о диабете. До него можно не дожить.
- Да, Эд. - ответил Марк, отхлебнул из кружки и кивнул. - Похвальная эмпатия. Понимаю, но нужно многое успеть. Мне порой кажется, что на губах и в лёгких остаётся только вкус зёрен, их запах и послевкусие. Но лучше с ними провести ночные рабочие часы, чем без них. Поэтому я рад видеть свои четыре чашки. И почему у тебя только две? Себе почему взял так мало? Как ты собираешься работать?
- Можно я тоже отнесу последний вопрос к риторическим? - спросил Эд и отвернулся. - Мне хотелось бы сегодня поспать дома.
Провести несколько часов не здесь. Прошу понять верно: работа на таком уровне мне очень нравится. Но основные задачи завершены, насколько я понимаю.
Судя по звуку клавиш, Марк заблокировал ноутбук. Когда его стул на колёсиках отъехал, Эдгар зажмурился. Он уже выключил часть освещения и глаза, налитые свинцом и покрытые красной сеточкой в нескольких местах, не так резал яркий свет. Но так можно было избежать только первых секунд. Такие уловки, как и клацанье клавиш при каждой паузе, успели врезаться в память подспудно. Наблюдательность навязывалась в комплекте с самосохранением.
Вряд ли серьёзный разговор мог послужить хорошим знаком. После важных обсуждений приходилось ещё долго работать до возможности разойтись по домам. Обсуждение чего-либо с руководством не сулило ничего хорошего, потому что могло только отнять время и силы. Убеждаться в чём-либо на втором десятке рабочих часов подряд не представлялось возможным. Хотелось скорее поверить в чудо. Но разговор мог сулить только снисхождение или убеждение. Снова и снова.
- Мы давно работаем вместе, Эд. - начал Марк, выехав из-за стола и оказавшись перед коллегой. - Раз ты последним закрываешь проект со мной, значит потенциал и инициативность замечена. Но мне не до конца ясно: что тобой движет, насколько ты уверен в происходящем, какие важные моменты уже подметил. Вот, например, какие задачи, по-твоему, завершены?
Пауза повисла в воздухе. Кондиционер вгонял в помещение свежую прохладу и влагу, составляя основную часть серого шума. Ноутбуки работали почти неслышно. Освещение, как и всё обслуживание этажа, давно перешло в ночной режим. Только занятая парой коллег комната, аквариум из белого прочного матового стекла, обслуживался системой: работала вентиляция, подача воды и динамическая система ламп. Тишина не нависала, не заполняла собой неудобный вопрос. Но нужно было что-то отвечать.
- Ну, - задумался молодой человек, - я попробую. Вопрос снимает с меня некоторые запреты трудового соглашения...
- Да, да! - перебил Марк, подняв перед собой правую руку. - Давай по существу дела, ладно?
За пять секунд тишины Эдгар успел сделать глоток кофе, пока Марк только потянулся к кружке. Молодой человек не поднимал глаза от стакана, подбирая слова. Не выпуская из рук кофе, он поторопился с ответом:
- Протесты. Акции против корпорации и аффилированных лиц сошли на нет. По сути, ни органы, ни наши сотрудники - никто не допустил ни одной крупной ошибки. Бунтовщики получили ряд уступок, пускай так. Но ситуация на улицах разрядилась, несмотря на необычно большую численность и количество правонарушений. Одобрение широких масс и поддержка сотрудников, лояльность общественного мнения - всё сошло на нормальные уровни. И для противника это какой-то успех. Некоторые предложения и компромиссы лучше, чем ничего. В итоговых условиях все остановились. Ну, а раз так, то наше дело сделано. И, наверное, надолго.
- Хорошо. - ответил Марк, ставя кружку на край стола. - Но предлагаю посмотреть на мелочи вместе. Постараемся уловить общую картину. И начнём распутывать клубок с итогов. Лидеры протестов, разномастной толпы, в которой последовательных активистов меньше, чем буйных, хулиганов и алкоголиков, обсуждают сейчас ряд предложений с представителями власти. Уступки, на которые нормальные последовательные люди не согласятся. Часть лидеров увязнет, получив тёплые места в структурах корпорации и нашей бюрократии. Часть ввяжется в грязную работу, итоги которой на неудачников и спишут. Часть наших провокаторов снова возьмётся за радикальные лозунги. Движение потеряет лидеров и поддержку. От оставшихся разбежится последовательное надёжное ядро. Расколется в худшем случае. На этом мы определимся с успехами. И обозначим новый фронт работ.
На этот раз пауза повисла ненадолго.
- Значит, предложение нашего совета директоров было токсичным? - спросил Эд, растягивая слова на пару секунд, пока его брови ползли вверх. - В этом наш расчёт. Но зачем оппозиции принимать такие условия?
- Именно, что токсичные и прочитанные условия нельзя принимать. Но они в ловушке общественного мнения. - ответил Марк, откинувшись на спинку кресла. - Добились и получают. Той стороне не оставили выбора. Отказаться целиком не смогут. Ради чего тогда звали за собой людей? Ради каких результатов те выходили? Так с ходу не объяснишь, а всё остальное - ловушка! Ей мы и завершили первый этап.
Марк глотнул кофе, потёр безымянный палец около кольца и продолжил.
- Теперь осталось погасить остатки первой волны. Разбить тот поток воздуха, что несётся за поездом. Для такой нейтрализации мы дополним игру данными, распутаем и внесём в картотеку персонажей, что оставались в тени. Узнаем и изучим друзей, посмотрим комментарии для отметок потенциальных изменений мнений большинства. Его нужно будет вести с помощью СМИ. Впереди масса основной работы. Мало погасить поток, если после него не устранять последствия.
Марк опустил руки, заметив, как Эд осунулся. Молодой человек опустошил стаканчик и отставил его в сторону. Он внезапно вспомнил приятную девушку, которая продала ему этот напиток совсем недавно. Как он оказывался по ту сторону баррикад от людей, пониманию не подлежало. За последние дни её ловкие кисти рук и мягкие нотки голоса оказались самыми приятными воспоминаниями. Впечатлений за последние недели в целом хватало, но запасть внутрь смогли только приятные крохи вне работы: мягкая постель дома, обрывки растянутого на недели фильма, весёлый голос малознакомой девушки. И теперь новости показались Эдгару весьма удручающими. Не сулившими ничего хорошего, кроме работы в достатке. Он принялся тереть пальцы, рассматривая покрасневшую сухую кожу.
- Так, не спеши. Мы справимся, разберёмся со всем по порядку, по ходу дела. - медленно, чуть покачивая ладонями перед собой, сказал Марк. - Нам уже не нужно действовать так быстро. Никуда не нужно спешить. Команда маленькая, основную работу закроем вдвоём. Ты здесь, потому что готов к серьёзным задачам, Эд. Ты сомневаешься, переживаешь. Я это вижу! И мы постараемся вместе найти решения. В меру всё хорошо. У самого уже голова слегка кружится. Поэтому мы сегодня ещё полтора часа поработаем на хороший бонус и пойдём спать. Продолжим уже после обеда, отлично отдохнув. По рукам?
Эдгар кивнул, и потянул шею из стороны в сторону. Наклоны сопровождались хрустом. Всё тело затекло и слегка поскрипывало. Клацанье клавиш, движения по сенсорам и пара глотков кофе в продолжение работы не заняли и десяти минут. Марк и Эд вздрогнули и замерли, когда освещение моргнуло и отключилось, вместе со всем основным электричеством. Полминуты спустя редкие белые лампы зажглись на стенах помещения, вокруг отделённой стеклянными стенами комнаты. Сквозь матовые сверхпрочные пакеты резервное освещение проникало рассеянными тусклыми шарами. Привычное, после массовых забастовок и перебоев в последние дни.
- Совсем грустно станет, когда погаснут ноутбуки. - сказал Марк, поднимая со стола свой телефон. - Мой старик выдержит от силы полчаса, не больше. И телефон вытерпит не многим больше. Включаю точку доступа, чтобы сохранить все данные, отправить предупреждение в головной офис и закрыть срочные дела. Успеешь?
- Конечно! - ответил молодой человек. - Мне немного не по себе. Но я рад, что свет отключили и можно заканчивать на сегодня. Честная возможность, которой нужно пользоваться.
Быстрое клацанье наполнило комнату. Лица мужчин выхватывали экраны ноутбуков, моргая светом в такт ударам пальцев. Оба ускорили движения, стремясь побыстрее сохранить файлы и изредка оглядываясь в сумерках. Марк замер, стараясь покрепче обхватить кружку, и отложил телефон.
- Знаешь, что мне особенно нравится в такие моменты? - спросил он, переведя взгляд на экран. - Автоматизация и автономность настроенного механизма. Шестерёнки кружатся, информация скапливается и разбирается, пробегая по нужным направлениям. Мы сворачиваемся, коллеги спят, люди разошлись по домам. Масса дрыхнет или зависает перед экранами. Попивая, попахивая или влезая в сеть. А игра за ночь набрала ещё больше пользователей, на всех платформах. И постоянно пополняет бюджет. Верх самостоятельности и хороший результат общего труда.
Эд потёр переносицу и поднял глаза на коллегу. Молодой человек отставил машину, водрузив ноутбук ближе к центру стола. Он задумался, сколько человек оставались причастными к происходящему.
- Почему ей придаётся такое значение? - спросил он. - Что в игре особенного? Один из коммерческих проектов, создатели которого нас консультируют. Я сам говорил с ребятами: для коллег это одна из успешных игр с открытым миром, большим и гибким обновляемым сюжетом и искусственным интеллектом. Хорошая графика, достойная реалистичность. Ничего большего я в ней не увидел. Зачем игре придавать такое значение?
- Затем, что даже ты её попробовал. И увидел то, что должен был. - ответил Марк, выдерживая паузы между предложениями. - Остальных в процесс затягивает. Масса факторов: мода, лёгкость самовыражения, иллюзии, ощущение риска и огромный рекламный бюджет. От блогеров, прости меня, до первых каналов. И нас не только консультируют. Мы формируем решения по внешним факторам массовых протестов против последнего проекта компании. Мы получаем данные камер наблюдения, информацию от операторов связи и все снимки со спутников. Раньше мы использовали только такие вводные для прогнозов: модели оказывались очень общими, работа - медленной и долгой, рекомендации - не такими неэффективными.
Марк прервался на глоток кофе, потёр лоб свободной рукой и продолжил:
- Сейчас основные алгоритмы, рекомендации и результаты формирует интеллект игры, её сеть данных. Теперь происходящее внутри виртуальной реальности не просто клапан. Оно параллельно, свежо и отзывчиво к реалиям. Игра не учит протестам, как кажется с первого взгляда. Все достижения в ней выдаются по просчитанному алгоритму, на допущениях и для создания ложных поведенческих моделей. Повторюсь, в таких поддавках игра в целом не учит протестам. Она учит борьбе с ними: собирает массу данных, формирует модели и предлагает пользователям губительные решения.
- А через нас предлагает советы в командные пункты и государственные органы. - добавил Эдгар и откинулся на спинку кресла, обхватив голову руками. - Я даже не могу представить, насколько это законно...
- И не нужно. Не переживай! - с наигранной весёлостью перебил коллегу Марк. - Никто не может. Главное, что система работает. Мы выиграли грант на её развитие несколько лет назад. Тогда у корпорации была только рабочая модель. Все действия и доработки после создания прототипа производятся исключительно на деньги налогоплательщиков. Одни и те же люди, представляешь? Платят за игру, участвуют и дёргаются на ниточках. Сначала хотят одно, а потом, после нашей магии, действуют иначе, на руку всем.
- При этом можно не считаться с мелочами. - сказал Эд, обеими руками вцепившись в остывающий стакан. - Спасибо, теперь легче понимать задачи. Я рад такому опыту, рад поработать на самом перспективном участке. Шероховатости и условности не пугают, честно. Узнать бы побольше о происходящем - станет яснее работа. Мне хочется понять, что нам можно. Мы же не просто так берёмся манипулировать людьми? Какая-то технология одобрена, проверена, очеловечена?
- Нет никаких искусственных рамок и свода правил. За нами только выбор верной стороны. - ответил Марк и покачал головой. - Мы - продолжение искусственной сети из нескольких частей. Система из игры, ряда смежных проектов и общего интеллекта, целиком на мощном железе с достаточной защитой. Наша система генерирует советы, ответы на наши вопросы. Мы вольны задавать ей любые вопросы и рамки, прислушиваться или ограничивать условия. Влиять на собственные цифры и котировки...
- Простите. - перебил Эд и добавил, выдержав паузу. - Мы только что говорили о консультировании. При чём здесь котировки акций?
Марк с треском размял пальцы и вывел график капитализации корпорации в пару движений.
- Нет ничего плохого в том, что некоторые решения могут вести не только к благу большинства, но и к нашему благу. Иногда стоит нарушать правила, если можно. Посмотри на точки роста и свяжи их с запуском игры, объявлением сотрудничества и крупными протестами. В том числе, связанными с нашими непосредственными конкурентами. Редко и осторожно мы можем управлять потоками. Мы способны перекрыть доступ конкурентов к офису или изолировать ключевого разработчика оппонента минимальными решениями сети. Я не Иуда, не Гай Фокс и не Евно Азеф. Нет таких личностей ни в менеджменте, ни в правлении. Но мы имитируем, разделяем, разрушаем и созидаем в остатке, как советники, этакие оракулы. Тоже используем эвфемизмы, чтобы пролезть в большие игры с большими деньгами. Наша деятельность - не бред сумасшедших, не манипуляция на основании незаконного использования данных. Мы формируем советы по приближенной модели действий на основании интеллектуальных сетей. Как оно звучит, а?