-Вы же с Леной лучшие подруги, - не поверил я. Стул подо мной заскрипел, но выдержал, - и ты хочешь сказать, что вы с друзьями-подружками никогда не собирались у него?
-Никогда, - покачала головой девушка, - да если честно, он не очень-то и приглашал. Ему Лена нужна, а мы-то зачем?
-Чтобы мне потом адрес сообщить, - ответил я, поморщившись, - не знаешь, может кто из девчонок знает?
Женя задумалась. Стул успокоился, не желая больше скрипеть и возмущаться. Студенты, выждав многоклеточную очередь, получали свои долгожданные макароны. За окном хозяйничала необузданная мгновечность, радуясь, может быть, последнему тёплому деньку уходящей осени.
-Сима должна знать, - наконец, отозвалась девушка, - она как-то вместе с Леной заезжала к нему. Диск что ли нужно было ей забрать, а может...
-Спасибо, - поднялся со своего места я. Стул на прощание пару раз скрипнул и затих, наслаждаясь свободой. Мне же теперь некогда было прощаться.
-Жалко её, - проговорил Расчешиська, поднимаясь на крыльцо универа, - кто знал, что Вадим окажется такой сволочью?
Всем им нужно только это. Однажды Иерихон сказал, что я могу зарабатывать куда больше, чем сейчас. Он будто бы знает человека, который интересуется молоденькими девушками. И если я захочу, он, Иерихон, замолвит за меня словечко. Меня просто передёрнуло от такого предложения, а парень расхохотался и заявил, что рано или поздно это всё равно произойдёт, так что не следует откладывать удовольствие на потом, лучше воспользоваться моментом, пока есть возможность. На это я заявила, что Иерихон, если ему так нравится эта работа, может сам обратиться к своему мужичку. Парень ничего не ответил на это, но с того дня мы стали врагами, постоянно сталкивающимися в тесноте перехода. Молекулы молекулами, но мир состоит из людей. И кому-то нужно только это. А я виновата, если мне нравится петь?...
-И никто не виноват, - сплюнул я, никого не замечая вокруг, - так всегда бывает. Этот ублюдок... у него деньги, откупится. А мне никто даже не позвонил, будто я ей никто. Даже тебе сообщили. А я могу и подождать, может, конец света случайно наступит, и вообще не придётся ничего рассказывать?
-Тебе не сообщили, потому что боялись, что ты можешь натворить дел, - предположил Расчешиська, направляясь в цокольный, где у нас располагалась раздевалка. Я же махнул рукой и поднялся в редакцию. Они называют это "натворить дел", они надеются на конец света... Ерунда! Всё равно им меня не остановить.
Сима была в библиотеке. Строчила конспект то ли по русскому, то ли по грамматике, впрочем, было всё равно.
-Нужно поговорить, - сказал я, подсаживаясь рядом, - отложи в сторону конспект, пожалуйста.
Иначе мне придётся просто отнять его у тебя. Отшвырнуть в сторону, как это порой бывает просто!
-Разве у нас остались темы для разговоров? - посмотрела на меня Сима, оторвавшись от конспекта, - Можешь идти и написать в "Ступоре" о счастливой студенческой жизни. Глядишь, народным героем скоро станешь.
-Где Лена? - напустился я на девушку, пытаясь забыть на время о злополучной статье, - Вы что, оставили её одну?
На нас стали коситься и попросили разговаривать потише. Я только сейчас понял, где нахожусь, и затих, ожидая ответа.
-Не одну, - зашептала Сима, пряча недописанный конспект в сумку, - с ней Лиза и Наташа. Они её обещали домой проводить... Слушай, пойдём в коридор, а то людям здесь работать надо...
В коридоре было прохладно и темно. Единственное окошко, выходящее на запад, наполовину оклеено чёрным. Слышно, как в корпусе кто-то стучит молотком, наверняка ремонтируют аудиторию. А может, это просто бьётся моё остывшее сердце, пытаясь согреться?
Жаль, что тёплый день только один.
Лена пришла на зачёт, и я в который раз убедился, какой это сильный человек. Ей можно было пропустить, сегодня можно, но она пришла. И сдала зачёт первой, уверенно ответив на дополнительные вопросы. Правда, списать сегодня мне было не у кого, от Лены я старался держаться подальше, думая, что ей сейчас и видеть-то мужчин противно. Не найдя ничего умнее, чем сесть вместе с Расчешиськой, я понаписал всякой ерунды в лист ответа и ушёл раньше остальных, заявив преподавателю, что приду попозже, когда выветрившийся из моей головы английский вновь вернётся домой.
Понимая, что нужно действовать, я поднялся в редакцию, надеясь хотя бы на молекулу одиночества в мире, сегодня, похоже, потерявшем надежду на спасение. Стендаль и Вечер были уже в редакции, не то что молекула, а последний атом одиночества был расщеплён.
-Не разнеси здесь всё, - Стендаль сразу заметил, что со мной что-то не так, - с девчонкой поссорился? Да с кем не бывает в ваши годы!
-Вы ничего не знаете, - проговорил я и отвернулся. Почему твои американцы, Вечер, не уничтожили мир вчера? Было бы проще.
-Мы все когда-нибудь что-то теряем, - пожал плечами Стендаль...
Я не мог промолчать, потому что парню действительно было плохо. Конечно, он любит её, и больше никаких объяснений не нужно. Да я и не пытался их искать, вглядываясь в бесконечность горизонта. Но показалось солнце, и я не мог уже с такой уверенностью смотреть на обманчивое единство земли и неба, зная, что скоро ничего не будет...
Даже если мы говорим, что есть ничего, всё равно приходится признавать, что оно есть...
-Он убьёт тебя, - сказала Сима, выслушав мою канитель про вадиковский адрес, - я не скажу, где он живёт, потому что не желаю тебе зла.
-Да как ты можешь! - вспыхнул я, не на шутку разозлившись, - Если не скажешь мне его адрес, я, я...
-А что, что ты сделаешь? - спросила меня девушка, - Ты не супермен, Дима, не нужно на себя взваливать роль, которую не сыграешь.
-Мне нужно знать, где его дом, - упёрся я, уставясь в почерневшее окно, - вы... даже Расчешиське сообщили. А меня будто и нет на свете.
-Расчешиське никто не говорил, - удивилась Сима, - с чего вдруг? Он узнал о случившемся в одно время с тобой.
"Очень уж в одно время, - подумал я, и тут меня как будто током ударило. Ну конечно, он знал! Всё время знал!"
-Лучше скажи, где живёт Вадим, - на всякий случай проговорил я, не надеясь на успех, - а то всё равно ведь я это выясню. Не сегодня, так завтра.
-Оставь эту идею, - попыталась отговорить меня девушка, наверняка понимая, что это бесполезно. - Не думай только о себе, иначе пропадёшь!
-Ты что, мне предлагаешь ещё и интересы Вадима учитывать? - рассмеялся я, - Тогда среди зимы зяблики расцветут!
-Не Вадима, - ответила Сима, - Лены. Ты же любишь её, правда?
Правда колется, а мою душу никто не снабдил при рождении бронежилетом. Слушать Симу больше не было времени, я кивнул ей, пожелав хороших конспектов, и побежал искать Расчешиську, надеясь, что тому ещё не надоело учиться.
Возвращаясь из библиотеки, я встретил Лену. Удивился, так как был полностью уверен в том, что Луговая уже с подружками дома. А тут тебе ни подружек, ни дома, и вести-то себя как - не знаешь. Попытался пройти мимо, никого вокруг не замечая, но Лена остановила меня.
-Дима! - удивилась она, - Что это с тобой? Ты не хочешь меня видеть?
-Нет, что ты! - попытался улыбнуться я, но не вышло, - Я... просто...
-Не надо, Дима, - уверенно проговорила Лена, - никогда не ищи лёгких путей. Не знаешь, Сима в библиотеке?
-Да, - утвердительно кивнул головой, - только... я думал, ты уже дома.
-Я скоро уйду, - как-то странно проговорила Луговая, - недолго осталось.
Только потом, когда ничего уже нельзя было поправить, я понял, что именно она хотела сказать.
-Всё будет хорошо, Лена, - всё же улыбнулся я и отправился на поиски Расчешиськи. И вовсе не за тем, чтобы спросить, как он сдал зачёт.
Мне повезло: парень ещё не ушёл. Взобравшись на подоконник в конце коридора, Расчешиська терпеливо ждал следующей пары.
-Говори адрес, подонок, - без предисловий напустился я на парня, - или я тебя в подоконник вколочу.
-Ты о чём? - непонимающими глазами уставился на меня Расчешиська, - Я тут думал, понимаешь ли, о высоком, а ты...
-Он тебе звонил, да? - я едва сдерживался, чтобы не надавать Расчешиське по первое число, - Звонил и хвастался?
-Он собирается на ней жениться, - пришёл в себя парень, - я знаю Вадима, если он что-то говорит, то это серьёзно.
-И... ты думаешь, что сейчас это возможно? - рассмеялся я, - Говори адрес, и я покажу этому..., что тоже никогда не бросаюсь словами.
-Подождите, я сейчас, - крикнула Лена оставшимся у раздевалки Лизе и Наташе. Похоже, они ничего не заподозрили, иначе отправились бы вместе с ней в уборную. Из сумочки Лена достала припасённое ещё утром бритвенное лезвие. Мелькнула мысль: "Стоит ли?" но Луговая быстро прогнала эту мысль куда подальше.
Отступать было некуда.
Всё будет хорошо, Лена.
-Да, Дима, ты прав, - печально улыбнулась Луговая, - всё действительно будет хорошо.
Вытащила вчерашний подарок Вадима, кольцо из золота с драгоценными камнями, посмотрела ещё раз на нетускнеющую красоту, вздохнула и, не жалея, отправила кольцо в унитаз.
-Вот и всё, - обречённый взгляд в потолок, а так хочется - выше! Но окно в уборной слепо глядело безнадёжной чернотой, и не было неба в самом лучшем из миров.
Зажмурив глаза, девушка полоснула себе лезвием по венам.
Спровадив Вечер в столовую, Стендаль улыбнулся Насте как старой знакомой.
-Ну, как? - вопросительно посмотрел он на Безуглову, - Статья готова?
-Правда там могут быть ошибки, - предупредила девушка, вытаскивая из пакета статью, но я думаю, что...
-Не будем об ошибках, - махнул рукой Стендаль, - и разве тебе не говорили родители, что носить платья с такими декольте неприлично? Особенно в общественных местах.
-Не станешь же ты читать мне нотации? - рассмеялась Настя, - Хватит с меня и родительских упрёков.
-Нет, не стану, ответил Стендаль, - да и зачем? Твоя статья у меня, больше ты мне не нужна. Газету можешь купить в четверг внизу.
-Может, хватит уже говорить о газете? - Настя подвинулась ещё на мгновение ближе к Стендалю, но и этого было достаточно.
-Пошла вон, - по-прежнему улыбаясь, проговорил Стендаль, - это, чтоб ты не говорила, что я неточно выражаюсь.
-Но как же...
-Пошла вон!
Стендалю видно надоело улыбаться, он подошёл к входной двери и распахнул её.
-Не нужно заставлять меня злиться. И не попадайся мне больше на глаза, ладно?
Настя зашмыгала носом, словно маленькая девчонка, которую лишили мороженого. Но дети вырастают, а мороженое редко кто ест холодной осенью.