«Какого демона?»
В Тронном зале не было ничего, кроме двух тронов. Ее казался таким маленьким по сравнению с троном отца! Эйль снова обвела глазами зал. «Думай! Думай! Ну же!» – повторяла она про себя.
За портьерой послышался какой-то звук: шум воды, крик Брауни. Эйль перевела взгляд на трон отца. Солнце искрилось ярким ослепительным светом.
В тронный зал набежала вода. Эйль покосилась на нее и не раздумывая залезла на трон отца.
Села, слава богам! Сперва ничего не происходило, а потом она понеслась на троне куда-то вниз. Прямо как во время слияния с Геленой. Эйль закричала и вжалась в трон, словно желала врасти в него. Картинка впереди смазалась, она закрыла глаза и боялась их открыть.
Ее выкинуло в какое-то подземелье. Эйль поднялась на ноги. Руки и ноги были расцарапаны, нащупала руками голову – волосы выбились из прически. Трон только что был здесь и уже поднялся вверх, испарившись на глазах.
***
Здесь холодно и так темно, что хоть глаз выколи! Эйль огляделась по сторонам. Куда она попала?
Потерла озябшие руки, подышала на пальцы, которые окоченели сразу же. Задрала голову вверх. Ничего не видно!
По ноге что-то проползло. От неожиданности Эйль дернулась, ноги подкосились. Она ухнула вниз. Эйль встала на ноги и пошла вперед. В этой темноте она почувствовала себя слепой, но догадалась, что оказалась в каком-то длинном коридоре. Вместо стен, которые меняют изображение, руками нащупала холодные камни, а еще запах сырости сводил с ума.
«Какого демона меня сюда занесло?» От запаха трупного разложения она заткнула нос рукой. Корсет сдавливал грудь, мешал свободно дышать.
Вот бы найти факел, свечу, да что угодно! Здесь же совершенно ничего не видно! Знать бы еще, как выбраться отсюда! Тишина поглощала каждый ее вдох, каждый шаг.
«Где я? Что это за место такое?» – пробормотала Эйль себе под нос.
Она двигалась медленно, руками нащупывая холодный камень. Коридор был длинный. Шла вперед, словно с закрытыми глазами, но что-то вело ее вперед. Наткнулась на что-то большое и взвыла от боли. Больно как! Левый бок горел огнем. Эйль приложила руки к ушибленному месту.
Лодыжки коснулось что-то холодное. По телу пробежала дрожь. Эйль втянула носом воздух, покосилась вниз. Неизвестный предмет лежал неподвижно. Присела на корточки и взяла неизвестный предмет в руки.
В руке лежал камушек, гладкий со всех сторон. Он соприкоснулся с кожей и засиял так ярко, что Эйль отвела руку назад от неожиданности, привыкая к освещению.
Эйль направила камушек перед собой. Голубое сияние подсветило стены из темного камня, точно такую же каменную кладку под ногами, высоченный потолок.
А это что такое? Эйль подошла к продолговатому гробу. Кто был внутри – неизвестно, крышка гроба скрывала это. От одного осознания, что внутри мертвое тело, которое грызут черви, а может уже скелет, по телу пробежала дрожь.
Эйль обошла гроб и встала как вкопанная. Гробов бесчисленное количество! И все они лежали ровно, с одинаковым расстоянием между ними. Так вот куда она попала! В склеп! В место захороненных. От этого осознания по телу пробежала дрожь.
Эйль прошла мимо одного гроба, второго, пятого. Подняла камень повыше и подсветила себе путь. Кто же здесь захоронен? И главный вопрос:как выбраться отсюда? Где выход? Помещение с гробами закончилось и уводило вправо. Эйль прошла в узкое маленькое помещение, где посередине стоял хрустальный гроб.
Эйль уверенным шагом подошла к нему и посветила на хрустальную крышку. Весь воздух вышибло из груди. Не может этого быть! Просто не может! Это иллюзия, чары, да что угодно, только не правда!
В хрустальном гробу лежала девушка. Глаза закрыты, руки сложены на груди. Одета она в атласное светлое платье. Рыжие волосы разметались в разные стороны.
Эйль хлопала глазами, открыла рот, брови подскочили вверх. Ужас накатил, да так, что Эйль выронила камень и побежала вперед. Врезалась в стену. Боль ненадолго отрезвила.
Дрожащими пальцами взяла в руки камень. Она вернулась обратно. Шок мешал здраво мыслить, но внутреннее чувство велело взглянуть на девушку еще раз. Может показалось? Эйль сглотнула, зажмурилась, подсветила камнем на девушку и резко открыла глаза. Эйль пыталась найти хоть какое-то отличие от себя, но на девушке были все те же родинки, что и у нее самой. В гробу лежала ее точная копия.
В поле зрения бросился еще один гроб. Побольше предыдущего, такой же хрустальный. Эйль сглотнула ком в горле, втянула ртом спертый воздух. Любопытство мгновенно отступило. Смотреть во второй гроб страшно до ужаса. Набрала полную грудь воздуха и подошла к гробу поближе.
В хрустальном гробу лежала женщина. Ее светлые волосы разметались в разные стороны, глаза прикрыты, белоснежная гладкая кожа, скрещенные руки на груди.
«Мама?» – прошептала Эйль.
Отец так и не рассказал, что случилось с матерью. И теперь Эйль точно знала, что мать мертва. Из глаз Эйль брызнули слезы.
Она неподвижно лежала, словно просто спала. Хрупкая, беззащитная. В памяти Эйль вспыли картинки. Эйль пять, она играет с местными мальчишками в прятки, поскользнулась и распласталась на земле, разодрав колени и кожу на руках. Было до того больно, что воздух вышибло из груди!
Мальчишки увидели ее растянувшуюся на асфальте и захохотали. Играть в прятки Эйль прекратила. Мама тогда обработала ушибленные места, перемотала ранки бинтами, посадила к себе на колени, крепко обняла и качала туда-сюда. Это воспоминание всплыло так живо, так ярко. По щекам стекала влага. Эйль закрыла рот рукой, лишь бы не заорать в этом жутком месте. Боль, отчаяние рвались наружу. Вина разъедала изнутри. Почему она не ценила то время, которое у нее было? Почему слепо помчалась к тетушке за наследством? Почему так мало времени провела с мамой? А теперь она лежит в холодном хрустальном гробу и больше не прикоснется своими утонченными пальцами, не успокоит в трудную минуту.
Камушек стал угасать. В стенах склепа послышался какой-то звук. Эйль напряглась и сжала камень в кулаке, присела на корточки за маминым гробом.
Звук повторился. Здесь, однозначно, кто-то был! Только вот кто – не разобрать!
Голова раскалывалась от вопросов: почему она увидела себя в гробу? Как именно умерла мама? Теперь и сомнений не осталось, что ее нет в живых.
Эйль старалась не думать обо всем этом. Ей бы выбраться отсюда – вот что важно! Конечности уже совсем окоченели, зуб на зуб не попадал! Пора бы уже, наконец, получить у отца все ответы!
Эйль ничего не видела, но тень она все равно разглядела. Нечто надвигалось на нее, а потом скрылось за поворотом.
Эйль затаила дыхание, чтобы некто, чью тень она увидела не заметил ее. Эйль сидела и не дышала. Покрутила руками и ногами, села задом на каменную холодную кладку. Спине стало теплее. Эйль осторожно развернулась и провела пальцами по этому предмету. На ощупь это обычная тряпичная ткань. Эйль потащила ее на себя, вытащила из проема в стене. Развернула. Как выглядела ткань, Эйль не имела ни малейшего понятия, но что-то подсказывало ей, что ее надо натянуть на себя. Эйль покосилась на гроб, в котором лежала мама. Может это подсказка мамы? Эйль накинула на себя одежду, продела руки в рукава, нащупала капюшон и накинула его на голову. Перевязала пояс.
Одежда придала ей сил. Эйль медленно выпрямилась на ногах, шагнула вперед и замерла на месте. Шаг. Еще шаг. И еще один. Ноги уже уверенно вели ее в неизвестном направлении. Камень был крепко зажат в руке.
Она шла вперед, пока не наткнулась на дверь. Оглянулась по сторонам – она ушла слишком далеко! Подсветила перед собой и окаменела как статуя от страшной догадки – выхода отсюда нет! Она оказалась в ловушке!
***
Корсет сжимал грудь, платье облепило тело, волосы прилипли к потной шее и лбу. Эйль поерзала в балахоне, пытаясь избавиться от дискомфорта в платье. Что-то упало к ее ногам.
Эйль направила камень на то, что лежало у ее ног. Это была та самая бесполезная и бессмысленная бумажка со странными символами. А может и не такая бессмысленная? Эйль подсветила себе камнем стены. Три из них ничем не выделялись, а четвертая – более чем! На каменной стене были выцарапаны символы. Похожие на те, что были на бумаге. Только на стене символов было так много, что Эйль растерялась. Ну и что все это значит?
Стены неожиданно затряслись. Эйль отпрянула назад и выронила камень из руки. Стены надвигались на нее с четырех сторон. Эйль ошарашенно уставилась на стены, подбежала к камушку, схватила его. Времени слишком мало!
Эйль направила голубой свет на бумагу и подошла к стене. На ногах устоять было сложно, особенно когда содрогается пол под ногами. Эйль рассмотрела первый символ – треугольник и нажала пальцами на символ, изображенный на стене. Буква вспыхнула белым и провалилась.
Нажала на черточку с двумя точками. Символ утонул в стене. Она нажала на черточку с двумя точками, не осознавая, что это означает. Сперва бы выбраться отсюда как можно скорее! Круг. Символы проваливались один за другим. Дышать стало нечем, она повернула голову вбок и застонала от отчаяния. Еще чуть-чуть и стены раздавят ее. Нажала на последний символ из записки – на квадрат.
Стена засияла, вспыхнула белым и рассыпалась у Эйль перед глазами. Эйль зажмурилась и согнулась, а когда открыла глаза, увидела еще одно помещение. Облегчение накатило на нее с головой. Желание было одно – упасть на пол и отдышаться, но рано расслабляться в этом странном месте. Эйль поспешно прошла в другую комнатку и оглянулась. За спиной выросла стена. Похоже, это был проход и пути назад нет! Эйль застонала и тут же взяла себя в руки. Она выживала и раньше. И сейчас выживет! Но сомнение грызло изнутри.
Совсем рядом послышался какой-то шум. Эйль крепче сжала камень в руке, натянула капюшон на глаза и пошла вперед. Страшно – не то слово, но оставаться в этом жутком месте слишком опасно!
После темноты глаза привыкали к тусклому свету. С каждым шагом она приближалась к чему-то неизвестному. Послышались голоса и лязг цепей. Она продолжала идти на звук и уткнулась в стену. Мгновение, и ноги словно оторвались от пола. Эйль открыла глаза и ахнула. Перед ней на камне распластались двое: Квин, защищающий собой Мирьям.
Глава 15 – Клятва
Квин закрыл собой Мирьям. Веревки сковывали руки, металлические цепи мешали обратиться и улететь из этого проклятого места. А в том, что оно проклятоене было никаких сомнений. Этот пронзающий острыми иголками холод, звук, от которого волоски встали дыбом, навевали ужас. И камни трясло так, словно колодец вот-вот развалится.
Мирьям находилась за его спиной. Он чувствовал ее теплое дыхание. Хотел обернуться и в последний раз посмотреть на любимое и родное лицо, но нельзя терять бдительности. Камень перестал дрожать.
Нечто в капюшоне замерло в двух шагах от них и не двигалось. Квин проклинал себя за бесполезность. Он ничего не может сделать! Да что б его! Где это видано, чтобы лучший воин, лучший стражник ничего не мог предпринять. Единственное оружие – цепь на ногах и веревка на руках – вот этим он будет отбиваться и защищать Хиб. До последнего вздоха. Из последних сил.
Нечто в черном плаще скинуло капюшон, и Квин ошарашенно уставился на девушку.
– Эйль? – прошептал он себе под нос. – Похоже, у меня галлюцинации!
Мирьям поднялась на локтях, посмотрела на девушку.
– Похоже, у меня точно такие же галлюцинации, Квин. – произнесла она.
Эйль наклонила набок голову и присела на корточки перед стражниками.
Усталость накатила на Эйль с головой. Она готовилась к самому худшему, но никак не ожидала увидеть Квина с Мирьям.
– Теперь понятно, куда он вас отправил! Он что всех заключенных держит здесь? – прошептала Эйль себе под нос. Удивление сменилось яростью. Отец ни в чем не разобрался и уже приговорил к смерти двух сильных стражников! Да еще и где? В холодном до костей колодце! Эйль задрала голову вверх.
Ну и как теперь отсюда выбраться? Она вышла из гробницы, из ловушки. И для чего? Чтобы попасть в новую?
– У тебя есть что-то острое? – спросил Квин.
Эйль посмотрела на Квина и засомневалась. А что, если они и правда, убийцы? Что, если она их освободит, а они прикончат ее, как и Бейра?
– Ты и сама знаешь, что мы никого не убивали! – спокойным тоном произнесла Мирьям. Эйль перевела на нее взгляд. Положение девушки было печальным. Шея прикована к стене, руки в цепях. Кожа посинела, губы дрожали. И как только она произнесла хоть слово?
– Если отец вынес вам приговор, я не буду препятствовать ему. Я не могу его ослушаться! – произнесла Эйль и почувствовала отвращение к самой себе.
– А если мы не виновны? – спросил Квин. – Если мы не имеем никакого отношения к этому убийству?
Эйль вспомнила, как отец пришел к ней, как скрытый чарами стражник известил его об убийстве. Еще один труп. В то время Квин и Мирьям находились здесь. Значит, они не могли убить Бейра. За этим стоит кто-то другой. Только кто? И почему отец до сих пор не освободил их?
– Знаю, – выдохнула Эйль.
Квин удивленно посмотрел на нее.
– В Санголд произошло еще одно убийство.
– Что? – Мирьям ошарашенно уставилась на Эйль.
На лице Квина проступили красные пятна.
– Кто на этот раз? – спросил Квин.
– Не знаю, – пожала плечами Эйль. – Отцу доложили об этом, и он сразу сорвался и побежал на место преступления.
– На место преступления? – переспросил Квин.
Вопрос Квина поставил Эйль в тупик.
– Ну да. А что здесь такого?
– Эйль, Владыка никогда раньше не покидал стен своего замка. Это закон!
Эйль открыла рот, чтобы возразить ему, но не смогла ни слова выдавить из себя.
– Так, ладно. Это сейчас не важно. Просто освободи нас! Убийца на свободе, пока мы здесь чахнем. Надо поскорее остановить это безумие.
Эйль подошла к Квину, присела на корточки. Отметила его бледные губы и нездоровый блеск в глазах. Парень дрожал, точно также, как и стражница.
– Он ранен – сказала Мирьям.
Эйль посмотрела на спину Квина и прикрыла ладонью рот. Она поспешно отвернулась от этого зрелища. Спина Квина исполосована. Где-то свисают куски кожи, глубокие раны от плети.
– Хватит таращиться! – Эйль удивленно посмотрела на Квина. —Прости, я сам не свой. – уже тише добавил Квин. – Лучше освободи нас скорее. Цепи вытягивают из нас силу.
Эйль стащила с себя балахон и хотела укрыть им Квина, но он покачал головой и отстранился.
Эйль тяжело вздохнула и укрыла балахоном Мирьям. Стражница благодарно кивнула, обеспокоенно глядя на Квина.
Эйль окинула взглядом металлические цепи, веревку. Проще всего начать с веревки, решила Эйль.
– Узел слишком тугой. Мне нужно что-то острое. – Эйль оглядела каменный пол, но, конечно же, здесь не было ничего, что могло бы разрубить веревку. Никто бы и не кинул оружие в руки убийц!
Руке стало приятно от тепла. Она покосилась на руку, разжала ее. Камень. Тот самый, что осветил ей путь в том склепе. Эйль вздохнула от облегчения. Значит, еще не все потеряно. Не раздумывая, она поднесла камень к веревке.
Веревка тлела на глазах. Глаза Квина округлились до размера двух монет. Как такое возможно? С виду обычный камень, гладкий со всех сторон, а сжигает дотла такую крепкую веревку! Рукам стало так свободно. Квин покрутил ими в разные стороны.
Уголки губ Эйль поползли вверх. У нее получилось! Надо же, какую полезную вещицу она нашла! Знать бы еще, кому она принадлежит!
Квин отсел в сторону, чтобы Эйль помогла стражнице.
Эйль поднесла камень к веревкам, стягивающим ноги Мирьям. На глазах веревка плавилась, тлела и рассыпалась.
Эйль облегченно посмотрела на свою работу. Перевела взгляд на цепи, и улыбка сползла с лица. Как быть с ними? Здесь камень вряд ли поможет.
Она поднесла камень к цепям. Цепи налились краснотой, Мирьям вскрикнула:
– Не надо! – крикнула Мирьям. Эйль поспешно убрала камень.
– Цепь слишком крепкая. Я не знаю, как ее снять, – произнесла Эйль.
Мирьям смотрела с отвагой в глазах. Она не надеялась выбраться отсюда, не надеялась увидеть в этом жутком месте хоть кого-то, а теперь рядом с ней были великий воин Квин и дочь Владыки. Сперва она решила, что Эйль – всего лишь галлюцинация, потом в голову закралась мысль, что она пришла их добить, но вскоре Мирьям поняла, что ошиблась. Эйль пыталась им помочь, и была ничем не похожа на своего отца.