Первое, что он сделал, выбравшись из болотины, - как мог, принялся обтираться пучком сорванной травы. Тогда, он едва не лишился своей жизни, ведь среди трав мирно спала небольшая, но, несомненно, ядовитая змея. Отскочив от разгневанной, ещё какое-то время ползшей за ним следом, болотной змеи, мужчина остановился. Убедившись, что ему ничего не угрожает, попытался вновь хоть немного избавиться от налипшей грязи и жижи, мужчина впервые увидел обитателя этого странного мира.
Им оказался обычный... почти обычный... силуэтом, человек. Но ужасно бледный, худой и сгорбленный. Он, вместе с себе подобными, едва чем-то прикрытый, быстро перебегал от одного дерева, до другого. И старательно пытался затаится. Но, только заметив змею, опрометью бросился к ней и, едва только схватив, перекусил её туловище чуть ниже головы.
Змеиная голова, упав в траву, ещё подавала признаки жизни, а подоспевшие "бледные люди" раздирали и торопливо ели змею. Они толкались и даже боролись за небольшой кусок свежего мяса.
Мужчина смотрел на происходившее с замиранием сердца. Ему вовсе не хотелось тревожить странных созданий, но... под его ногой хрустнула палая, совсем небольшая, веточка.
О! Как они переполошились! В считанные мгновения, небольшая стайка "бледных людей" не переставая жевать змею, бросилась наутёк. Не разбрелись, а именно что убежали. И сделали это так быстро, что мужчина даже не успел удивиться. Просто взяли, да и растворились меж деревьев.
"А я-то думал, что с такой кожей им тут вовсе не спрятаться!" - едва не хохотнув, подумал он.
Но не подумал о другом. Он ясно помнил, как лежал в окровавленной ванной. А тут он оказался... где? Этим вопросом он себя озадачил только минутами десятью позже. Может чуть больше, может меньше. Не важно. Главное, что его загнали в какую-то небольшую пещерку. Узкий, но длинный лаз. Расщелина в холме, - сверху земля, а внутри лопнувший камень.
Загнали его явно те, кто охотится на людей, - крупные порождения, вполовину больше него самого, со свиными чертами. Если быть точнее, - очень тучные, со свисающим жиром, висячие длинные уши, маленькие и тупые глазки... и при этом они ходили на задних, коротких лапках.
"Я ведь впервые попал в другой мир и тело, сохранив разум!" - тревожно подумал мужчина, смотря, как эти несколько свиней пытаются до него добраться.
В расщелине было сыро. Холодно и... много паутины.
"Что это?" - подумал человек, протягивая руку к чему-то висящему в паутине над головой.
Это было тельцем какой-то зверюшки. Быть может, вдвое больше футбольного мяча. Крылатое... правда, крылья к телу прижаты. Так что оставалось только гадать, какой у зверюшки был размах крыльев. Да и самое главное, что за животинушка такая.
Стоило ему едва коснуться этого тельца, как человек в полной мере понял, что в этом мире ему явно не рады. И что он, самое главное, совсем не готов к жизни в новом теле. Конечно, он уж было подумал, что просто переродился... но это потеряло всякий смысл. Зачем думать о чём-либо, если скоро умрёшь?
Из тушки зверя, как из огромного шара, хлынул чёрный поток конфетти. Целые мириады паучков. И все они, огромным своим потоком, летели на человека. А после, бесчисленное полчище восьминогих тварей вгрызлись в тело. О! Это было несравненной болью. Ещё больнее стало, когда паучки, залезая под кожу, начали выгрызать себе домик. Было так больно, что мужчина, с воем, ринулся на свиней...
Он искал избавления... а явно голодные хрюшки разбежались в стороны от него. Мужчина, потеряв всякие силы, валялся на земле перед расщелиной, крутился и завывал... но, ни одна свинья не спешила помочь ему с избавлением.
Человек видел, как трусливо переглядывались меж собой эти создания. И чувствовал, инстинктивно ощущал, что рядом есть кто-то ещё. Пересиливая боль, перевернулся на спину и... заорал, как никогда прежде.
Из расщелины выползало огромное, двенадцатиногое порождение, которое было намного, намного больше свиней, на своих мохнатых лапищах.
Мужчина попытался уползти, убежать, но... куда уж там! С воем и стенаниями, его затащили обратно, в новый дом. Там ему предстояло стать инкубатором для миллионов и миллионов паучков. Его нутро должно было стать полем великой брани, из которой должен был выйти победителем всего-то один настоящий паук. И ничего изменить уже было нельзя.
***
Со страшным криком он проснулся в своём доме. Он по-прежнему был в ванной. Вода заметно охладела и густо-густо окрасилась в цвет его крови. Взгляд туманился. Нестерпимо хотелось закрыть глаза и уснуть.
"Не смей! Даже не думай!" - гневно говорил он себе. - "Не хватало ещё раз оказаться в том... в том..." - он никак не мог подобрать название для того мрачного мира. - "Да и не важно!"
Выбраться из ванной было делом не простым. Головокружения и слабость делали своё подлое дело. Если бы не усилие воли и не цепкая правая рука, ухватившаяся за трубы, то вероятно, всё окончилось бы тяжёлым падением головой о керамический унитаз.
Мысли путались. Он не понимал, полностью, чего желает. Но знал точно, что обратно возвращаться, в мир боли, страха и страданий - не желает. И пусть он и прежде умирал во снах... но не также мучительно! Это случилось в первые, и как надеялся мужчина, в последний раз.
Но были некоторые сомнения, что, стоит ему умереть и... ох, как мучительно было о подобном думать! Он поёжился, вновь ощутив в полной ясности чувство безысходности. Но, не мог не подумать:
"Если я умру, то, должно быть, вернусь в тот мир... в ту юдоль настоящих страданий и мучений!"
В прихожей мужчина без особых раздумий нацепил что-то на ноги. Набросил себе на плечи какой-то плащ... или что-то в этом роде. Он даже не мог отличить, - не только зрение резко начало подводить, но и чувствительность рук совсем отказывала ему.
"Держись!" - говорил он себе, выходя из дома, совершенно забыв закрыть дверь.
"Держись!" - повторял он, спускаясь по этажам.
"Не слушай!" - округлив глаза, велел он себе, закрывая уши руками.
Едва только он вышел на улицу, как начался кромешный кошмар. Кругом стлался туман. Не более как в двадцати шагах от него туман стоял непроницаемой стеной. Этот туман... мужчина чувствовал, что туман необычен, и боялся к нему подходить. А между тем туман наползал на дома. Заполонял дворы и проходы меж домов. И совсем уж необычный, пусть и бледно-серый, непроницаемый туман, создавал некоторое подобие коридора.
Чувствуя, как кровь продолжает покидать тело, мужчина зажимал рану. Рану, которую сам же семе и нанёс! Зажимал руку и бежал, потому что понимал, - времени у него не так уж и много.
Из тумана доносились ужасающие, тревожившие до дрожи, стенания и крики. Мужчина слышал смех не простых созданий, - явно не людей. Слышал свирепый вой и хрюканье огромных стад свиней. Слышал как, должно быть, воистину безмерные крылья, хлопали где-то в вышине. И, ужасаясь, мужчина едва не забился в подъезд ближайшего дома, стоило ему только заслышать тихую-тихую, почти беззвучную поступь большого паука.
Он никого и ничего не видел. Совсем был один на улице. И, переведя дух, продолжая зажимать рану, из которой всё лилась и лилась кровь, мужчина плёлся по разбитой, знакомой с детства улице. Множество ориентиров, совсем малых, как например сломанные качели или развалившаяся скамейка, не один раз его обманывали.
Он плутал по знакомым местам. И, не один раз смотрел на номера окружающих домов, - если позволял вездесущий туман, - но странное дело: самые неожиданные и незнакомые названия мешались с непонятными символами, вместо чисел.
Может, кто другой на его месте уже бросил всякую попытку бороться. Но мужчина продолжал шагать. Он знал, что рядом с домом где-то есть больница. Какая-то там новая больница. В которой он не был никогда, но мимо которой каждый день ходил на работу. Мимо которой проходил, думая, что она ему не по карману. И не раз смеялся, думая, что она ничем не лучше любой другой больницы. А теперь не мог найти к ней пути.
Ужас подступал со всех сторон, а он был готов отдать всё то немногое, что имел, чтобы найти и оплатить лечение. Он с радостью бы даже согласился работать просто так, за бесплатно, если бы ему помогли там, в больнице, залечить руку и избавить от возможности окончательно провалиться в мир ужаса и страха.
Силы покидали его тело. Становилось сложно просто идти. И в глазах возникла неясная муть. Но мужчина прикладывал титанические усилия, чтобы попытаться спасти свою жизнь. Жизнь, от которой совсем недавно был готов отказаться.
Он едва ковылял. Запинался о разбитый асфальт, который лежал рядом с домами. Больше двадцати лет его не ремонтировали. И сейчас, когда важно было сохранять силы, когда было страшно просто упасть, мужчина чувствовал небывалую злобу на тех, кто должен был бы ремонтировать дорогу... но это не имело смысла.
Редкие фонари, расставленные в каком-то хаотическом и явно безумном порядке, не могли сколь-нибудь прилично разогнать мрак. Слишком тусклый и рассеянный свет. А туман... чудовищный туман не просто был неотступной стеной, - он как будто бы следовал по пятам. И, стоило человеку оглянуться, как он увидел странную, и вместе с тем мерзкую тварь, - высотой в двое выше человека, на тонких-тонких ножках, худая, но со вспученным животом и органами наружу, без покрытия мускулатурой или самым слабым слоем мяса. У этой игольчатоногой твари была вспученная голова, а язык, напоминавший хлыст, влачился за ней следом.
Мужчина несколько раз оглядывался и смог понять, что эта странная тварь боится далеко отходить от тумана. И, даже когда туман подступил близко к одному из фонарей, игольчатоногий избегал света.
"Что происходит?" - с тревогой подумал мужчина, ускоряя шаг. И едва не налетел на стаю свинообразов, выскочивших из тумана. Те явно пытались его поймать, но мужчина успел отпрянуть и добежать до ближайшего фонаря.
Пусть и тусклый свет, но в его мягкий и рассеянный круг твари не решились зайти. Похрюкали на человека, с окровавленной рукой. А у того глаза едва на лоб не лезли. Похрюкали свинообразы, явно ругая человека на своём языке, да и скрылись в тумане.