- Нет, - прошептал Виктор, упав на колени. - Пожалуйста, не надо!
***
Виктор только поздним вечером, или, что вернее, раним-раним утром узнал, что у него из жизни попросту пропал один день. Он думал, что на работу пошёл в понедельник, но вместо этого оказалось, что понедельник он, ни коим образом не встретил. Много раз мыслями он восстанавливал в памяти выходные, предшествовавшей недели, этим выходным, но всякий раз получалось - того злополучного понедельника он не встречал.
Целую неделю он обдумывал всё случившееся. Мучился от кровохаркания. Страдал от головной боли и непонимания того, что же на самом деле случилось.
Как итог, решил отгородиться от причудливых воспоминаний. Принимал лекарства, рассуждал о том, следует ли идти на приём и всякий раз себе отвечал, что не стоит: "Ничего ведь не случилось! Зачем за зря человека беспокоить? Лекарства есть, у меня всё хорошо... всё ведь хорошо!" - он пытался сам себе внушить, что всё хорошо, но... получалось как-то не очень. Возвращался к рассуждениям и как заведённая машина повторял старательные усилия убедить самого себя, что всё "хо-ро-шо!"
В назначенный день, в конце недели, он так и не пошёл на приём из-за чего мучительно терзался и переживал. Целый день не мог найти себе места и беспокойно мерил комнату шагами. И всё же, не смотря на беспокойство и мучительное ожидание, не пошёл. Не пошёл, не смотря на последовавшее вслед за этим беспокойство. Да и ночью той почти не спал.
Глава 14
Выходные могли стать для Виктора тяжёлым испытанием из-за терзаний о том, что не пошёл на приём к психологу. Уже сложилась привычка, за пределы которой было сложно выходить. Чувства не правильности и ошибочности не покидали мужчину ещё какое-то время. А после в его дверь постучалось новое беспокойство.
- Ты? - удивился Виктор, оглядывая горбуна стоявшего на его пороге.
У гостя на лице было много различных ран и ранок, кровоподтёков и припухлости. Глаза у горбуна сильно воспалились, а белки почти полностью заплыли кровью.
- Я, - тяжело выдохнув, сказал Слава.
Виктор справился с первоначальной растерянностью и пригласил его зайти в дом. Закрыл дверь, а после повёл гостя в основную комнату. Усадил на диван, спросил насчёт воды, а уж после позволил себе приступить к расспросу:
- Так, где ты так? - Виктор надеялся, что виденное им в странной и замкнутой комнате, всего лишь сон. Он пытался узнать, случившееся на свалке было на самом деле или ему только привиделось. - Кто тебя так избил?
Слава ухмыльнулся, глянул исподлобья ему в глаза и ответил на вопрос своим вопросом. Что удивительно, ответил без заикания, чисто и ясно:
- Да какая разница? - хохотнув, добавил. - Больше там так не отоваривают!
Виктор опёрся на тумбочку со старым и тяжёлым телевизором. Он был напротив приятеля по работе. И ужас как хотел прояснить непонятные моменты.
- Как там, на свалке, работаешь? - спросил он об этом внимательно, но не пристально глядя на сидевшего на диване горбуна.
- А то ты не знаешь! - в шутливом тоне, демонстративно закатив глаза, отвечал Слава. - Схлопнулась наша свалка, иль ты забыл, а? Тогда ведь тоже там был... на перерабатывающий завод всё теперь будут отправлять, а уж через пару лет вместо свалки вновь будут просторные поля! - последнее он говорил, широким жестом изображая необозримые пшеничные поля.
- Да... как-то позабылось, - вяло отвечал Виктор. - Суета, беспокойства... так всегда и бывает, они сжирают всякое внимание!
- Прямо-таки всякое беспокойство или суета помогают забыть об освобождении от принудительной работы? Хотел бы я так, раз, и забыл о тяжёлых двух неделях! Словно и не было никогда!
Виктор не ответил, ведь всё его внимание было сконцентрировано на переваривание услышанного. И никак не получалось осознать, что же случилось на самом деле, что правда, а что вымысел. Получалось что все воспоминания, на самом деле, поддельные, что все они - фальшивка. Это вызывало то ещё смятение и чувство потерянности.
- А что ты вообще помнишь? - как-то неожиданно спросил Слава, непринуждённо оглядывая жильё Виктора.
"Вот дрянь! - подумал Виктор, неловко улыбаясь. - Ну и какое тебе до этого дело?"
Было необходимо отвечать, ведь иначе можно было бросить на себя тень. Виктор уже понимал, что так он может выдать, что ничего настоящего не помнит, а это чревато различными и неожиданными сложностями. Он решил, что лучше всего будет пытаться отмахиваться от подобных вопросов:
- Да какая разница? Ты ведь ко мне не о работе пришёл говорить, верно?
- Именно о работе я к тебе и пришёл говорить! - со смехом ответил горбун.
Виктор, против своего желание, как-то весь напрягся.
- Правда, не о той.
А теперь слишком уж явственно расслабился и с головой выдал своё не желание говорить о работе на свалке.
- Я подыскал одно славное местечко. Платят лучше, чем прежде, но и работать там придётся... по-настоящему! Ну что, интересует?
Виктор растерялся. Он не мог даже сказать, как у него дела с деньгами обстоят. Что уж говорить о том, интересна ли ему прямо сейчас новая работа!
- Даже не знаю, - пожав плечами, отвечал Виктор. - Расскажи, а там уж видно будет.
- Не так быстро, дружок! - с ухмылкой ответил горбун, откинувшись на спинку дивана и закинув ноги на кофейный столик. Последнее Виктору явно не понравилось, и гость это заметил, но ноги по-прежнему продолжали лежать на стекле кофейного столика. - Вот я тебе сейчас скажу, где и к кому обратиться, а ты раз, - хлопнул он тыльной стороной руки по ладошке, - и не согласишься мне помочь, да и побежишь просто так устраиваться на работу.
"Он что, хочет с меня что-то стребовать, за просто подкинутую информацию?" - невольно хохотнув, подумал хозяин дома.
- Ты думаешь, что я, едва узнав о работе, сразу брошусь её искать... в целом городе, да? Не зная ни где, ни что там к чему... ты меня за дурака считаешь?
- Резонно! - цокнув языком, согласился гость. - Но и ты меня пойми верно. Я хочу помочь тебе, но и мне нужна твоя помощь, понимаешь? Ты мне, я тебе. Так ведь устроен мир, понимаешь, приятель? Ты мне, а я тебе. Всё честно!
"Не нравится мне всё это!" - подумал Виктор, но тяжело вздохнув, решил, что можно и спросить. - "Кто знает, что ему нужно? Может какой-нибудь сущий пустяк?"
- Выкладывай, что ты хочешь?
- Понимаешь, дружище, я сейчас совсем на мели. И пойти мне не куда. Давай я тебе помогу с работой, а ты мне... ну... с жильём! - кивнув головой на спальню, горбун сказал. - Вон ту комнату я приберу себе. И после, с получки, подкину тебе немного денег, лады?
- Ты хочешь снимать у меня комнату? - переспросил Виктор.
- Да-да! Ты ведь не станешь с меня снимать последние штаны, а, приятель?
Виктору было несколько не по себе. Вроде бы просьба звучала не как какое-то издевательство. Сдавать комнату, да и за деньги... вполне себе не плохая затея, думал Виктор, но задним умом ему что-то ну очень так не нравилось в предложении приятеля по прежней работе.
- И сколько ты будешь платить?
Горбун хохотнул.
- Не боись, не обижу! И тебе житьё будет, и мне... тоже.
Виктору не нравилась идея, он инстинктивно ощущал какой-то подвох, но логически никак не мог обосновать эти опасения. Он несколько минут молчал, рассуждал и прикидывал, как его этот горбун может обмануть. Ничего серьёзного он найти не мог и потому, переступив через свои опасения, сказал:
- Рассказывай, давай, что там за работа такая.
Рассказ получился не шуточным и со множеством уверений вроде: "Дело плёвое!", "Да, будет тяжело, но и оплата того стоит!", "Да не бойся, всё будет отлично!" - а по существу было сказано не так уж и много, но и этого Виктору хватало для понимания того, что его ожидает.
- Работать будем на стройке. У меня там всё уже налажено! Прораб мой друг детства, в обиду начальству не даст! Да и работяги там что надо, настоящие мужики! Мне, как приятелю, прораб выбил сразу четвёртый разряд, а тебе, с моего разрешения, без образования, дадут второй разряд. Будем вновь в паре работать, - я кирпичи ложить, а ты мне их подавать да цементный раствор месить.
Виктор не знал, что второй разряд не просто самый "младший", но и то, что он выдаётся всякому, кто с улицы пришёл и кому не доверяют простейшую работу, конечно, помимо грязной и особо трудоёмкой. Не знал и потому думал, что Слава на самом деле не плохо так ему помог. И едва только Виктор неуверенно протянул руку, как её тут же крепко стиснул горбач и затряс.
- Ты не пожалеешь, приятель!
"Надеюсь, что так оно и будет... надеюсь, так оно и будет!" - с растущим тревожным чувством, думал Виктор.