В эти семнадцать секунд он услышал короткую, но очень тягучую фразу. Словно калёным железом ему выжигали эти слова прямо в мозгу. Неясные образы сопровождали каждый слог. И столько знаний вливалось в его неподготовленный разум, что мужчина сразу же повалился без сил.
- В небо смотря, других пожирая, проход мне открой.
Это было всем тем, что сказало то необъяснимое порождение, прежде чем мужчину выкинуло в его родной мир. Лёжа на полу, безуспешно пытаясь восстановиться, он чувствовал, как под его кожей копошатся черви, как кости, ломаясь, перестраиваются. И не было у него больше власти руководить жизненными способностями своего тела. Слишком мало он знал о том, ином слое мира. Слишком сильно тот пласт, в который он заглядывал из праздного любопытства, переломал его организм.
Целых двое суток он, как покалеченный, едва мог ползать. И как же мучительно было питаться привычной едой. Переживая те образы, которые он скопил в другом мире, отослал слугу притащить ему троих работников:
- По тридцать золотых, - болезненно хрипел аристократ, как немощный старик. - Для работы на глубине.
Когда горбач привёл каких-то селян, аристократ, без лишних слов, одним только мистическим взглядом убил их. А после, точно зверь, принялся их есть сырыми.
"Наверное, нужно было есть живьём" - подумал он, понимая, что тем, что их убил, ослабил пользу от подобной трапезы.
Но и тех троих, что он съел, хватило, чтобы он перестал опираться на клюку, которую опять-таки сделал из камня при помощи своего слова.
"В небо смотря" - с головной болью, повторил на языке того странного порождения из иного пласта мира. - "В небо смотря"
Ему виделось то, какие нужно отыскать созвездия. Ориентируясь на них, ему нужно будет отыскать подходящее место и...
"Меня призови" - повторил мысленно аристократ.
Призывать он не собирался... так скоро. Он понимал, что для начала ему следует закончить начатое, - окончательно перестать быть человеком.
Аристократ, плотно закутав инородные проявления тканью, отправился к оконному проёму. И, даже какая-то тоска, на одно-единственное биение сердца, напомнила о себе. О юношеских мечтах. О желаниях, с которыми он вернулся домой. Но, те новые возможности, которые ему представлялись, оказались значительно заманчивей и интересней.
Он стоял у самого оконного проёма и глядел вверх. Ни облака, ни уж тем более, лёгкая дымка, ему не мешали видеть нужные звёзды. Потребовалось не так много времени, как он думал, чтобы рассчитать нужное место.
Да и то, что требовалось для призыва, теперь, для него, не было чем-то недоступным. С его прежними возможностями, ещё до изменений тела, он с этим мог бы совладать. Разве только речь иного слоя мира...
"Придётся немало постараться, чтобы справиться" - думал он, мечтательно глядя вдаль.
Его новое тело было невероятно крепким и сильным. Но те старые инстинкты, которыми он обладал, не просто притупились, - они принадлежали человеку, которым он уже, частью, не являлся. Интуиция, предчувствие, ощущения окружения, которые были гипертрофированными благодаря великим знаниям, - уснули или вовсе умерли. Новые, из иного мира, даже не успели начать зарождаться.
Аристократ не знал, что его тень, его верный горбун, который был рядом, когда он оказался в последний раз за пределами привычного мира, был рядом и после. И, когда аристократ бормотал из раза в раз, на самых разных языках - "В небо смотря, других пожирая, проход мне открой" - горбун много раз услышал это на привычном себе языке. И горбун, самое трусливое создание из всех, что бывали в этом замке, понимал, что ждёт этот мир. Он видел силу господина и прежде, но новая... И людоедские замашки... а тут ещё "Меня призови".
Он понимал, что это велел кто-то более... сильный, властный и коварный. Горбун понимал, чего это будет стоить. И знал, что только он один, в целом свете, может хоть что-то сделать.
Так, самое трусливое создание, сделало то, чего от него не мог ожидать совершенно никто. И прежде, когда аристократ мог читать людей как книги, которые ему легко давались, у горбуна было всего только пара шансов его убить. Шансов умереть, подавившись кислым вином, для сравнения, было больше сотни.
И этот самый горбун, весь дрожа от страха, коротко разбежавшись, схватил своего господина и... полетел вместе с ним вниз. Не отпускал. Держал изо всех сил. И даже пытался держать фантомными руками, когда родные оторвал аристократ.
Да! В панике, аристократ, как взбешённый зверь, разорвал горе слугу в считанные секунды. Но, ничего уже не мог изменить.
Падение было невероятно жёстким. Даже крепкая спина, уже покрывшаяся чешуёй, не спасла, - всё нутро ещё было нежным, людским. И его попросту разорвало. Снаружи цел и вроде не вредим, - а внутри всё разорвано и порвано.
Харкая кровью, аристократ пытался восстановиться... но ему нужна была свежая... да хотя бы дохлая плоть! Плоть!
Он увидел в нескольких метрах от себя разорванные части горбача, чьё имя никто не знал в целом замке. Он тянулся к его почти целой голове. Он тянулся к лицу, на котором застыли последние, горестные слёзы. Тянулся в сторону замерших и остекленевших глаз. Но, сил у него уже не находилось. Силы, вместе с кровью, покидали его. А ведь спасение было так близко!
Последнее, что запомнил умирающий аристократ, протянутую, шипастую лапу, которая едва касалась когтями лица оторванной головы. Видел, как коготь оставляет отметины на коже, но... вокруг сгустилась темнота. И она полностью поглотила его. Совсем неожиданно. В один момент. Рука обессилено упала на каменную мостовую. А он даже не понял, что умер. Ему показалось, что просто уснул.
Глава 1
Он проснулся как-то неожиданно. Мгновением прежде он спал, а тут раз, и проснулся. И сердце... отчего-то на сердце было неспокойно. Он попытался перевести дыхание. Повернулся на бок и уставился на старые, грязные обои.
Память напомнила, как ещё минуту назад он был аристократом. Как в его власти было не только покорить родной мир, но и создать проход в иной слой миров. Мужчина вспомнил те яркие чувства силы и могущества. Он, подняв правую руку, протянул её к стене. Разжал пальцы, словно тянулся к чему-то. Ему на мгновение почудилось, словно его рука, - рука чудовища. Привиделось, что на руке есть шипастые наросты, что кожу покрыла чешуя, а ногти обратились когтями ужасного хищника.
Мужчина моргнул. Всего одно мгновение. И вот видение, которое он ощущал яснее, чем собственное тело, померкло. Не осталось и следа.
Он сел на старой кровати. Оглядел сумрачную, тесную комнатушку, и не смог её признать. Это не была его лаборатория, скрытая средь переходов замка, где он в последние ночи так любил находится. Там, в лаборатории, было сыро, но просторно. А тут... тесно, сумрачно и душно!
Мужчина посмотрел на зашторенное окно. Сквозь тонкую ткань просвечивало слабое сияние. И в этом скудном освещении, чуть ли ни стеной, стояла пыль.
На прикроватной тумбочке были электронные часы. На них, зелёнными цифрами, отображалось: "11:37"
Мужчина не понимал ни того, как работают эти часы, ни того, где он находится. Ещё раз оглядел правую руку, которая была совершенно обычной, человеческой. И почему-то мысли больше не плыли необозримым потоком, - напоминали собой застоявшуюся, недвижимую болотину.
Тяжело дыша, мужчина ощупал своё лицо и... тут тоже всё оказалось не так, как должно было быть. Вместо аскетичных черт молодого лица он нащупал морщины. Ещё раз взглянув на руки и проверяя, что те не старческие, с усилием поднялся на ноги.
Словно прошлый день для него выдался изнурительной тренировкой, - во всём теле отзывалась боль и чудовищная усталость. Шагать по незнакомому жилью было сложно, - его раскачивало так, словно он буквально парой часов ранее порядочно набрался в каком-нибудь баре.
Явственно проходило разграничение, меж двух жизней. Одна, в которой мужчина был молодым аристократом, пытавшимся постигнуть запретные знания. И эта. В которой он не признавал своего собственного тела.
"Что происходит?" - было первой осознанной мыслью, когда человек вышел из спальни и оказался в зале.
Комната, с парой шкафов, разбросанной одеждой и всяким мусором, едва ли помогла понять происходящее.
"Надеюсь, это просто дурное видение" - подумал он, проходя мимо стола, на котором валялось несколько алюминиевых банок из-под пива. Подтёки пролитого пива высохли на столе.
Проходя дальше, мужчина не обратил внимание, как наступил на затёртые джинсы. И это ему ничего бы не стоило, но... он также наступил и на добротный ремень с медной пряжкой. Коротко вскрикнув, он отшатнулся в сторону и едва не ударился головой о стену.
Он зашёл на кухню, но и тут ничего не признал. Он знал, как пользоваться газовой плитой. Не знал, откуда ему это было известно, но знал. Знал, как согреть воду в чайнике. Знал, как открыть холодную или горячую воду... но ведь эти знания ему не принадлежали?
"Ещё каких-то десять минут назад... я был аристократом... а этот подлый, низкий... коварный!" - гневно думал мужчина, вспомнив, как летел из замка, и как умер, на пике сил и возможностей, о которых другие были и не в силах даже помыслить.
Едва не потерял равновесие, - словно незримый, но шквалистый ветер, толкнул его. Сам разум сотрясся от неясной боли, но... на краткий миг, словно отмотав время, мужчина почувствовал, как вокруг свистит воздух. Ощутил, как падает. И перед глазами, на одно-единственное, краткое мгновение, возникло то самое, ночное небо с редкими облаками и слабой дымкой.
Прислонившись к старому, тяжёлому холодильнику, мужчина закрыл глаза. Краткое, только что увиденное ведение было так живо и правдиво, что, показалось, будто бы только что он перенёсся в прошлое. Словно заново пережил то мгновение.