— Почему-то вспоминаются всякие фитофторы и мучнистые росы, они тоже врастают в организм с поверхности, — хмыкает Фёдор.
Фитофтора, мучнистая роса, уточнить... Ну какое отношение они имеют к делу, они не вирусы, а грибки. Хотя... Если принять во внимание остальные странности в менталитете противника, то у этих патогенов есть одна важная деталь — они присущи отнюдь не животным, и...
И если прикинуть так и сяк...
Сожги меня джет, вот оно! Быстро, профильтровать список на предмет мыслящих сорняков! И почему я раньше не догадалась?
— Разумные растения. Мы имеем дело с разумными растениями.
— Похоже на правду, — Хищник трёт брови. — Но если не криноиды, то кто?
Похоже? А у меня больше нет сомнений. Щадящее отношение к земной ботве и попытка её оживить. Использование всех, кто потенциально опасен для растений и загрязняет окружающую среду, в качестве ходячих заводов по производству мутагена, вместо прямого уничтожения — интересная тактика, надо запомнить. Полная перестройка и перебаланс экосистемы Сол-3 под новую высшую форму жизни. Заражение через поверхность тела, а ещё вернее будет подумать, через поры кожи, и основное распространение вируса через капиллярное внедрение, словно пронизанная тончайшими сосудами кожа — это флоэма*****, в обязанности которой входит транспортировать всё полезное по организму. И ещё вся та куча мелких странностей, которые меня цепляли в отчёте. Конечно, с точки зрения растения всё правильно и логично!
Тем временем список подозреваемых сократился до трёх строчек. Читаю названия. Кто бы сомневался, что первыми в списке идут криноиды, но про тупых жрунов уже всё выяснили, они управляют растениями с помощью психокинеза и нуждаются в мясе, а значит, отпадают. Да и не заметить их надо ухитриться. Разумные деревья с Валедио-5 тоже не подходят, они исповедуют мир во всём мире и пацифизм, и не стали бы хозяйничать на Сол-3. Кстати, они быстро умрут через два века, угадайте, как...
И последняя оставшаяся строчка. Варги-палки, быть не может, они ведь на данный исторический момент лет восемьсот как вымерли нашими стараниями, и вроде не летали в космос! Но известно, против факта не попрёшь — хоть это правило и не включено в Общую Идеологию, но каждый далек согласится, что прочную основу любого дела можно строить только на фактах. Быстро перебираю всё, что есть на единственных кандидатов в захватчики Сол-3 — всё сходится! Идеально сходится, вплоть до мыслящих корней! И я говорю:
— Данные проанализированы. Остался только один вариант.
— Это какой же? — интересуется фея-крёстная, кровожадно поглаживая кобуру.
А действительно, откуда ей и Доктору знать, кто наши враги — они и названия-то такого не слыхали… Как бы им объяснить, чтобы поняли, и совсем не ударить в грязь фоторецептором?
— Как ты говорил, Доктор, Вселенная любит шутить, и шутки у неё недобрые. Приведу наглядный пример. Я правильно помню, что древние римляне были чужаками на территории Британских островов? — дожидаюсь кивков и продолжаю. — Ривер, какой город в Британии тебе дорог?
— Ну, допустим, Лидворт. В конце концов, я там столько лет прожила.
— Хорошо. Что бы ты сказала, увидев в Лидворте римского легионера?
— «О, папа погулять пошёл».
— Так вот, папа погулять пошёл.
— Кто они? — сухо спрашивает Доктор, бросая взгляд на руку Ривер, где прибавилось несколько красных пятен. Не слишком-то помогает этот их интерферон и по-другому устроенные ДНК.
— Амариллы, вымершие восемьсот двадцать два года назад******, — отвечаю я.
Да. Бионики-растения, владеющие аналогом телепатии, полностью переработавшие под себя биосферу и экологию родной планеты, умеющие выводить новые виды, в том числе посредством генных модификаций. Под все параметры — за исключением космических перелётов — подпадают только амариллы, и я без понятия, откуда эти бестии с Альвеги вдруг проросли в Советском Союзе!
— Главная опасность в том, — говорю, — что их корни образуют единую систему с общим главным корнем, охватывающим всю планетарную кору. Он у них вроде нашего Императора и главного стратегического компьютера в связке. Кроме того, что он вырабатывает амариллам стратегии и регулирует биосферу посредством стимулирующих и подавляющих излучений, он ещё и своего рода псионикой владеет. А попытка его уничтожить кончается крайне сильными судорогами... Сделай вывод.
— Землетрясения?
Вот хоть бейся лбом о скафандр изнутри, он всё равно не станет мыслить так, как нужно.
— Ты меня слушал? Пронизывает всю кору. Альвега была буквально раздавлена, когда наш солдат выстрелил по главному корню на полную мощность. Я не знаю, насколько амариллы проросли здесь, на Сол-3, но если их главный корень набрал достаточно массы, не миновать проблем.
— По некоторым слухам, в районе взрыва АЭС было что-то вроде локального землетрясения, — отзывается Ривер.
— Просто отдача от взрыва, — сухо роняет Доктор. — Настоящее землетрясение документально не подтверждено.
Я вспоминаю ещё один пунктик в отчёте.
— Возможно, не подтверждено потому, что до блокировки памяти я сообщила об инопланетной угрозе в местную службу безопасности. Они могли потом откорректировать официальную информацию.
— Ты что, КГБ припрягла?! — охает Хищник. — Да ты спятила!
— Они всё равно не успеют к месту событий, но смогут хотя бы подчистить за нами следы.
— Как же, не успеют. Держи карман шире!
Тупица.
— Ты меня вообще слушал? Один вирион — равно горстка пыли, — и чуть подумав, добавляю, — пудингомозглый галлифреец.
Буквально физически ощущаю сквозь поликарбид его взгляд, жёсткий и прожигающий, как гамма-излучение. Как других обзывать, так это он с радостью, а как самому собственным комплиментом по физиономии получить, так это его величество гневается.
— Может, у меня от температуры голова не работает?!
Как говорится на его обожаемой Земле, плохому танцору всегда ноги мешают.
— Обед готов, — сообщает тонкий голосок Мари с порога лаборатории, пресекая перепалку. — Идите кушать.
— На меня не рассчитывайте, я от вас заражаться не собираюсь.
— Тогда хотя бы прочитай нам лекцию об этих амариллах, — просит Ривер, вставая и потягиваясь.
— Хочешь, чтобы я испортила аппетит Доктору?
— Не испортишь. И кстати, не надо с ним собачиться, а? А то ведь мирить вас буду опять пистолетом, а ТАРДИС не любит пальбы на борту.
Мирить... пистолетом? Так значит, это уже не доктор Сонг, а профессор Сонг? Как же много времени для неё прошло с момента нашей последней встречи... Это просто нечестно. Надеюсь, причина блокировки памяти была действительно серьёзной.
Мда, а я, оказывается, очень сильно привязалась к Ривер, раз испытываю такие эмоции даже несмотря на афтершок. Остаётся лишь грустно усмехнуться: как ни давишь в себе эмоциональность, а она всё равно где-нибудь лазеечку находит и выливается вот в такое. И умом вроде понимаешь, что будучи изгнанником, можешь позволить себе всё, что угодно, даже персональную привязанность и симпатию к низшему существу, называемую у других народов «дружбой», а у нас — «фаворитизмом», а даледианский дух всё равно сопротивляется и конфликтует до головной боли. Ведь никакое двуногое не заменит своих. Интересно, насколько плохо мне стало без сородичей? Насколько сильно я успела привязаться к уже забытым гуманоидам? Что попыталась от них взять? Что не попало в сухие записи по биологии семейных видов? Почему эксперимент по ассимиляции, явно начатый со скуки, окончился провалом? Что меня настолько потрясло, что я сама зачеркнула два года жизни?
Комментарий к Сцена восьмая. *растровый электронный микроскоп. Про свойства и особенности всех перечисленных микроскопов объяснять не буду, «вгугл!»
**плазмида – «бродячая» молекула ДНК, как правило, неполная и работающая дополнительной к главной ДНК клетки, расположенной в ядре. Обычно плазмиды встречаются у простейших.
***меристема – «ткань роста» растений, например, луб. Дело в том, что клетки растения изначально не особо дифференцированы. Формируясь из меристемы, они приобретают свойства в зависимости от того, куда попали – в ствол, так одревесневают, в лист, так фотосинтезируют.
****вакуоль – «кладовка» растительной клетки, где запасены резервные питательные вещества, сложены нерастворимые продукты метаболизма, и так далее. А ещё вакуоль может менять внутреннее давление и засчёт этого – свой размер. Поскольку она занимает большую часть клетки, то её растяжение или сокращение позволяет клетке двигаться – и поворачивать корзинку подсолнуха следом за солнцем, листья эвкалипта ребром к солнцу, и так далее.
*****флоэма – живая, неопробковевшая часть коры, «кожа» растения. По ней из листьев к корням стекают продукты фото– и биосинтеза.
******разумная ботва из из комиксов-одностраничников про далеков, выпускавшихся в 1965-м.
====== Сцена девятая. ======
Столовая мне уже знакома, и тут ничего не изменилось, разве что кто-то недавно протирал пыль. А ведь когда-то мы тут ели приготовленную мной яичницу. Подумать только, это было шесть с лишним лет назад. Теперь на столе лежит свежая скатерть с вышитыми букетиками и высятся горы посуды и накрытых крышками блюд. Всё это вызывает острый приступ дежавю, спасибо блокировке памяти. Верно, эта Мари любит готовить много и сервировать стол с этикетными извращениями. Или просто нашла всё нужное на ТАРДИС и решила морально оторваться — несколько салатов, суп, парочка гарниров, какое-то жареное мясо, я наблюдаю даже четыре соусника, свежие домашние булочки и два вида печенья. А народ, по Пушкину, безмолвствует. Наконец, Фёдор заключает, скептически почёсывая пальцем ус:
— Слушай, нам же с этим за год не управиться...
— Ничего-ничего, — отвечает жена, — перед решительными действиями надо хорошо покушать. Неизвестно, когда в следующий раз мы сможем нормально отобедать. И будет ли время готовить ужин. Татишь, я тебе принесла из дома по банке твоего любимого яблочного джема и сгущёнки.
Доктор и Ривер переглядываются. А я, несмотря на возмущение глупостью двуногих — ведь эту самку человека могло в пыль смолоть просто по факту выхода из ТАРДИС, — чувствую повышенное слюноотделение. Как ни блокируй память, а условные рефлексы остаются. Наверное, мне предлагают что-то действительно вкусное. Да и внутренние системы намекают, что я давно уже не пользовалась пищевым синтезатором, лопала свеженькое. Джет простерилизуй эту инфекцию, ну почему я не могу запустить ложноручки в глюкозку-фруктозку, тем более что предлагают просто так?
— Я сейчас не хочу есть. Лучше испорчу Доктору обед своим рассказом.
— Попробуй, — отвечает он, усаживаясь и заправляя за ворот салфетку длинными узловатыми пальцами. — Мой желудок так просто не сдастся.
Ага, а с бутербродами когда-то распрощался в одну секунду.
Наблюдаю, как Мари разливает по тарелкам беловатую жижу крем-супа, и собираюсь с мыслями.
— Менее чем в световом годе от Скаро находится оранжевый карлик, — говорю. — Знаешь его?
Кивок.
— А в нём — кольцо астероидов, вроде того, что есть в этой солнечной системе. Только тут планета просто не смогла сформироваться из-за гравитационного влияния Юпитера, а там подобных предпосылок нет. Это именно разрушенная планета.
— А как же версия с Фаэтоном? — перебивает меня Ривер.
— Поэтично, но не выдерживает никакой астрофизической критики, — отвечает Доктор сквозь суп. — Валяй дальше, ТМД.
Подтекстом виснет: «Развлеки меня». Злит.
— Это всё, что осталось от Альвеги. Первая планета на нашем пути, хотя и не первая встреченная ксено-раса, — щурусь на него. Он делает вид, что совершенно не понял намёка. — Конфликт был быстрым и познавательным. Мы подлетели к новооткрытой планете на дистанцию, достаточную для сканирования, и обнаружили, что при кислородной атмосфере и богатой растительности почему-то нет животных сложнее насекомых. Признаки разумной жизни, знакомые нам, также отсутствовали, и Император принял решение колонизировать этот мир.
— На самом деле, там были разумные растения, — хмыкает Хищник над ложкой.
— Подтверждаю. И нашу посадку они восприняли, как повод для военных действий. Мы же им травку помяли.
— Иронизируешь? Знаю я ваши посадки, не помяли, а пожгли в радиусе километра непогашенным ЯРДом.
— Хочу заметить, ты тоже иронизируешь. Ядерный ракетный двигатель невозможно загасить в принципе, и его не ставят на корабли класса «планетарная посадка», только на космические станции и тяжёлые крейсера. Тем более что ЯРДами мы вообще никогда не пользовались.
— Зануда.
Ривер выразительно покашливает и стучит ручкой ложки по скатерти, призывая нас к порядку. Она правильно чует нарастающий градус пикировки. Усилием воли заставляю себя остыть и продолжаю рассказ, потому что сейчас тратить силы на перепалку просто нерационально. Пусть Доктора трясёт от моего поведения, но я не должна ему уподобляться и выходить из себя из-за каждой ошибки низших существ. В конце концов, не всем везёт появиться на свет чистокровными далеками со Скаро.
— После посадки учёные уловили звуковые сигналы, подозрительно похожие на неизвестную речь. Высланная на местность разведка не вернулась. Солдаты были атакованы и убиты на месте. Вскрытие показало, что скафандры прострелило семенами, а тела послужили базовым субстратом для растения. Развитие от семени до фертильной фазы заняло вряд ли более трёх рэлов.
Фёдор присвистывает:
— Восемнадцать секунд?..
— Немного меньше. Впечатляет, — соглашается Ривер. — Дайте глифосату*.
— Заживо прорасти, как клумба, бр-р-р, — передёргивает плечами Мари. — Сейчас ты не Доктору, а мне аппетит перебьёшь.
Меня не волнуют ваши проблемы поглощения пищи, тем более что я сама лишена подобного удовольствия.
— Наша броня тогда была слабее и не имела противопулевой защиты, мы могли лишь ответить залпом с воздуха. Но предварительно мы всё же захватили одного из представителей местной разумной жизни для допроса, расшифровали язык и попытались вступить в переговоры.
— В смысле, выдвинули ультиматум, — отзывается Доктор, доскребая суп как ни в чём не бывало.
— Тем не менее, это мы начали разговор, а не они. Кроме того, это был ультиматум на ультиматум. Мы не собирались терпеть сопротивление, они не собирались терпеть форму жизни, которая топчет траву и рубит кусты. Хорошо ещё, они не успели понять, что в быту мы — вегетарианцы.
— И это говорит та, что мне всех белок на участке повыловила? — вдруг возмущается Мари, яростно втыкая нож в жаркое.
— На других планетах, при отсутствии привычной пищи, надо находить и использовать всё необходимое для выживания, — отрезаю я, хотя ни про каких белок ничего не помню.
— А можно было сразу сказать, что нужно, а не тянуть полгода. Кстати, ты так и не призналась, что случилось с соседским котом, — замечает Фёдор.
Ривер укоризненно на меня глядит. А Хищник продолжает делать вид, что это всё его не трогает. Я тоже.
— Пока мы пытались вести переговоры, они попытались обстрелять семенами даже наши корабли. Пришлось срочно поднять флот в воздух. Император принял решение уничтожить все формы жизни на поверхности планеты...
— ...в своём репертуаре, ничего нового...
— ...и оставил на Альвеге четыре транспорта-колониста. Остальной флот отправился дальше. Колонисты начали строить город на расчищенном участке, но уцелевшие корни, выждав, когда наша бдительность упадёт, перемололи стройплощадку в крошево вместе с транспортниками и солдатами. Не пострадал лишь один корабль, ушедший перед этим искать и картографировать полезные ископаемые. Тогда его капитан принял решение разыскать и устранить центральный корень, о котором упомянул пленный амарилл. По последним дошедшим до императорского флота отчётам, заглубившаяся в планетарную кору тарелка была уничтожена гигантскими червями, уцелевший экипаж погиб в завалах, до цели добрался лишь один серв. Но именно он и нанёс тот решающий выстрел. Когда планета развалилась от конвульсий корня, Император вывел новый закон, который теперь стоит вторым в Общей Идеологии: «Что не может быть подчинено, должно быть уничтожено».
Доктор морщится: