Ривер беззвучно нам аплодирует и так же беззвучно что-то говорит. По движению губ я вычисляю слово «шантажисты». Согласна, авантюра ещё та. И ни один далек не дал бы так себя провести. Но земляне глупы, слабы, и это может сработать.
Доктор строит в камеру рожу, мол, всё ясно?
— Благодарю за пояснение, — отвечает первый голос и добавляет куда-то в сторону, но нам всё равно слышно: — Таки мы были бы совсем не против знать, кто за этой историей стоит...
Тут мой враг картинно пожимает плечами и отзывается:
— Тик-так, время-шремя, тридцать минут пошли.
Щелчок по выключателю связи.
Аплодисменты Ривер обретают звук.
— Граждане, из вас вышел прекрасный тандем!
Надеюсь, обратно он не войдёт, думаю я. Вслух так поиграть словами — это слишком несерьёзно, только в пьяном виде и шутить. В дверь всовывается голова Сары Джейн:
— Ривер, можно тебя на минутку... Э-э-э, мы что-то пропустили?
— Ага, — соглашается Сонг. — Только что Доктор и ТМД объявили правительствам Земли ультиматум. Или машина времени будет отключена, или Доктор скажет: «ТМД, фас!» А они почему-то испугались.
— А нас позвать?! — возмущается журналистка. — Доктор, ну почему ты всегда такой... Доктор?!
— Потому что он — Доктор, — поверх головы Смит всовывается голова Харкнесса с пластырем на скуле. Любопытно, чем это его так, ботинком или сразу об стол?
Тьфу, балластные мысли не о деле заразительны.
— Доктор, включи прослушку, — говорю я. — Нам надо знать, о чём сейчас говорят правители Земли.
— Нечего там слушать, — отвечает Доктор. — Не лезь. Мне надо убедиться, что машина времени будет отключена.
— Да они сейчас ругаются так, что уши вянут, — замечает Сара Джейн.
Харкнесс подхватывает на разные голоса:
— «При чём здесь США, спросите Россию, кто всё придумал! — Чего сразу Россия, сколько можно делать из России Вселенское Злё? Небось, у самих рыльце в пушку, ну-ка, залейте нам на бис про Ростовские горы! — Ну давайте ещё Псаки помянем! Раз не вы, то это Северная Корея виновата! — Причём здесь наш великий вождь Трынь-Брынь-Пынь? Ничего не знаем, он был на испытаниях очередной ядерной ракеты, взорвавшейся прямо на стартовом столе. — И вообще, у нас в России нет денег на такой проект! — Ага, зато на «Искандеры» и «Ангару» откуда-то нашлись!..»
Я не верю услышанному. Да они меня разыгрывают. Надо уточнить:
— Вы точно уверены, что правители спорят о таких незначительных вещах на разваливающейся планете?
— Абсолютно, — говорят все хором. Приборы подтверждают их правдивость и уверенность.
— У землян нет логики, — меня охватывает паника. Что я забыла на этой планете умалишённых?! Да провались она в междумирье!
Доктор упирается лбом в монитор, словно стремясь остудить голову, и косит на меня взглядом:
— ТМД, — говорит с расстановкой, словно подражая нам. — Это всё ерунда. Главное, чтобы через полчаса они остановили машину времени, или вернее было бы сказать, темпоральную сеть. А потом мы будем думать, как всё исправлять. Без полного алгоритма на руках мы не поймём, что они навертели и как лечить мироздание.
— Кстати, — вдруг осеняет капитана. — А я ведь слышал о темпоральной сети, когда начинал карьеру.
— Агента времени? — уточняет Хищник. Капитан кивает и продолжает:
— Так, покрытая пылью история. Какой-то неудачный проект, вроде «Рэйнбоу» из 1943-го. Вот уж не думал, что окажусь участником событий.
— Таких проектов на Земле XX — XXI веков было — завались, как глобальных, так и местечковых, — замечает Ривер Сонг. — Нахваталось человечество поверхностных знаний, возомнило себя всезнающим и великим от того, что расщепило атом и заслало на орбиту консервную банку с экипажем на борту, вот и начало дурить.
— Очень смешно, — мрачно ворчит Сара Джейн.
У меня снова прихватывает голову. Нет, всё-таки надо уничтожить землян. Этот вид не имеет права на жизнь от слова «совсем». Хищник, ну что ты их защищаешь, а? Что ты в них нашёл? У-ужас... Вот сочиню письмо далекам Новой Парадигмы и обязательно там укажу особым пунктом, с жирным NB: «ликвидировать цивилизацию Сол-3 любой ценой»!
Не, ну честно. Раньше мне было почти плевать на шевеление здешней плесени, эмоции по её поводу не выбивались за рамки стандартных, но теперь я начинаю искренне ненавидеть эту планету и населяющую её низшую расу. Скоро с талами сравняется.
— Готово, — вдруг говорит Доктор. — Они отключили темпоральную сеть.
====== Сцена девятая. ======
Десять утра, Нью-Йорк, зал заседаний Организации Отпетых Негодяев... эм-м-м, Объединённых Наций. Толпа послов со всех стран мира, плюс представители всяких малоизвестных обывателям контор типа UNIT, и ни одного журналиста, кроме Смит, прошмыгнувшей с нами на ТАРДИС и теперь скромно притулившейся в уголку за Ривер и Харкнессом, уже не нуждающемся в пластыре. Кажется, она всё пишет не только в блокнот, но и на телефон. Доктор буквально на пальцах объясняет, что такое сопарабольки и как именно Земля погибнет в ближайшие дни. Я же сижу в своём углу и думаю о том, как не вписывается синяя полицейская будка в окружающую обстановку. Следить за конференцией нет ни сил, ни желания, особенно учитывая лавину лжи и негатива, замаскированную милыми улыбками. Мне же по приборам всё видно! Так и тянет брякнуть что-нибудь вроде: «Мавика Чена в студию», он бы сюда идеально вписался. Прям взяла бы и всех перестреляла с превеликим удовольствием за наглое враньё друг другу. Теперь понимаю, почему так сложно подбирать кандидата на должность посла Скаро. На межзвёздных переговорах всё ещё не настолько плохо, там послы недостаточно хорошо знают возможности друг друга и поэтому врут с оглядкой. А в пределах одной планеты и одного биологического вида... В общем, всё хреново, и нужны огромные силы, чтобы сдерживаться и не навести порядок за пять рэлов, в соответствии с Общей Идеологией. Впрочем, у меня есть нечаянный предохранитель в лице этанола. Дурнота прошла с местный час назад, но медблок до сих пор ловит его следы в крови, поэтому не позволяет мне пользоваться оружием. Этак я ещё декаду до ствола не дорвусь! Ну и ладно, злее буду.
— ...и как я уже дал вам понять, я не стану называть виновника происшествия. У кого из присутстующих пудинг вместо мозгов, тот сам это уже понял, и надеюсь, поможет исправить то, что натворил, без оглашения списка имён публично.
— Один вопрос, — раздаётся голос из дальнего конца помещения, куда понаставили дополнительных стульев для всех заинтересованных лиц, и я вижу знакомые очки Столтенберга. Ну этот-то куда полез? Действительно пудинг вместо мозга? — Зачем ваш... союзник напал на штаб-квартиру Североатлантического альянса?
Придётся самой отвечать.
— Ваш помощник, Ария Родригес, была не человеком. Вы это знали? — нацеливаю все датчики на его физиономию и слежу за ответом.
— Нет, — удивлённо отвечает он. Не солгал.
— В штабе НАТО работал инопланетный разведчик-андроид, чьей целью был алгоритм темпоральных перемещений. У Североатлантического альянса достаточно удобная разведывательная сеть. Допускаю, что на пожарище были найдены обломки андроида, — тут его внутренне дёргает. Ага, нашли и как раз ломали головы, что это такое. — Кроме того, предположительно, сюда летит их армада. Это вторая причина, почему далеки здесь и на стороне Доктора. Вы удовлетворены?
— Я бы хотел услышать извинения за пожар, — морда треснет, землянин. Ты мне гравиплатформу лобызать и купол полировать должен за то, что я спасаю ваши никчёмные жизни. Доктор улыбается, он знает, что я могу ответить. Ну и отвечаю:
— Мы хотим услышать извинения перед всей планетой за то, что вы помогли инопланетному шпиону использовать свою организацию и подвели Сол-3 под перекрёстный огонь далеков и мовеллан. Перед каждым жителем, лично. Перед каждой женщиной и ребёнком.
НАТОвец вянет в задних рядах со своими аргументами. Ривер из угла показывает мне два больших пальца. Значит, расчёт моего контрудара был верен. Пусть я не понимаю, почему они реагируют на мои слова именно так, а не иначе, но я знаю, что, скорее всего, они так и будут реагировать в дальнейшем. Понимание и знание — немного разные вещи, даледианское знание основано на сравнительном анализе реакций низших существ и созданных на его основе алгоритмах. В общем, нам не нужно хорошо понимать твердолобых, чтобы ими манипулировать — достаточно знать, за какую верёвочку дёрнуть, чтобы предположительно получить нужный результат. Двуногие такие предсказуемые...
Снова отодвигаюсь с переднего плана ближе к стенке, пока Доктор коротко поясняет, что мовеллане — это как далеки, только с более симпатичной внешностью, но в любом случае Земле не следует ждать ничего хорошего. Пока он говорит, Ривер рассылает всем через портативный терминал разработанную мной программу по улавливанию мовелланских сигналов связи и навигации. Над расшифровкой я трудиться не стала, и так ясно, о чём белобрысые будут между собой трепаться. Достаточно того, что местные смогут заранее узнать, что к их планете приближается враг. А уж мы что-нибудь придумаем.
Всё же земляне слишком много болтают. На Хищника валится град вопросов, причём не по делу, за что он всё чаще обзывает оппонентов «пудингомозглыми». Полностью согласна, эти дебаты — полный бред. В основном всех интересует, кто виноват, а вот вопросом, что делать, задаются единицы, и я их запоминаю. С ними можно попытаться работать. Индия и РФ вообще сразу же отсылают полученные от Ривер данные в свои ЦУПы, Китай, Япония и США отстают лишь ненамного, рэлов на двести. Остальные страны с космической программой соображают медленнее, отложив пересылку данных до перерыва.
А вот и мне достаётся вопросик, видимо, от того самого человека, который опознал далеков. Как ни странно, это аргентинец — вот уж не думала, что мы там успели засветиться.
— Насколько мне известно, далеки очень... гм... воинственны, но всё же сложно поверить, что вы можете вот так взять и уничтожить целую планету.
Идиот, что ли?.. Смотрю прямо ему в глаза, приближая изображение и, следовательно, сужая диафрагму:
— Далекам известны восемнадцать уязвимостей в проекте Остерхагена, каждая из которых при правильном использовании приведёт к детонации зарядов. Вы предпочитаете практическую демонстрацию?
Все, кто расслышал, даже не бледнеют, а зеленеют. Аргентинец судорожно мотает головой. Ривер опять показывает мне два больших пальца. Было бы за что, я проектом вообще не занималась, просто отметила, что он есть, и разок попугала Хищника. Так что отстукиваю Сонг на монитор терминала: «Пункт 3. ТМД врёт», — отчего она сладко улыбается и снова показывает мне пальцы, тряся ими в два раза активнее.
Наконец объявлен получасовой перерыв. Доктор уплывает в кулуары, поджидать американского посла для беседы один на один. Сара Джейн растворяется следом, держа ушки на макушке. Харкнесс клеит всех вокруг, прикрываясь героическими байками о своих торчвудских похождениях, из которых девять десятых — полная выдумка. А я подъезжаю к фее-крёстной и, немного выдохнув от гвалта, спрашиваю:
— Они всегда так шумно решают дела?
— Увы, — всё с той же сладкой улыбкой отвечает Сонг. — Как я сейчас мечтала об огнемёте, чтоб веером от пуза...
— Аналогично, — говорю. — Вон там провести микроволновым излучением по проводке, чтобы спровоцировать пожар и посеять панику, потом вон та несущая балка за подвесным потолком имеет погрешности в структуре — ультразвуком её, чтобы перекрыть выход... И развлека-аться.
— Точно, — соглашается Ривер. — Человечество ничего не потеряет, если вся эта муть отправится в могилу.
Только она меня тут и понимает. Доктор, хоть и ругательски ругается, а всё равно никого бы и пальцем не тронул.
— Пошли, пока перерыв, по омлетику врежем? — предлагает Ривер, поднимаясь и сворачивая терминал. — Мне с сыром, тебе с чем захочешь...
— С цезием-137. Только его нет. В Цитадели остался.
— Извините, — раздаётся голос сбоку. Оборачиваюсь. Это представитель России. — Только что пришло сообщение из нашего центра управления полётами в Королёве. Их утренняя смена по договорённости с NASA принимала дежурные сигналы от «Вояджера-2». И они говорят, что там были странные помехи, в точности такие, как в переданном вами образце. Это было более часа назад, но с учётом...
— Сколько часов? — перебиваю я. Без понятия, где сейчас болтается этот их аппарат, но сигнал от него долетает до Земли не за минуту и не за две.
— Суммарно — семнадцать, — отвечает посол.
Умножаю это число на скорость света, прикидываю дистанцию и возможности противника, просчитываю скорость перемещения их флота. М-да, грустновато. Смотрю на Ривер:
— Тактическая задача — спасти Сол-3 за половину местных суток.
— Нашли время прилететь! — охает она, но тут же суровеет. — Ну значит, надерём им задницы через двенадцать часов. У Доктора всегда есть гениальный план... Посол, хотите омлетика?
Он вежливо отказывается, хотя я улавливаю внимательный взгляд в приоткрытую дверь, откуда тянется кабель до терминала. Впрочем, на лице посла мало что отображается по поводу «внутри больше, чем снаружи». Согласно моим данным, русские политики обучены держать покерфейс почти на уровне далеков.
Пригребя терминал, Ривер советует послу известить Доктора и уходит в ТАРДИС, а я — следом за ней. Флот, флот, что-то надо сделать с флотом. Мне не хакнуть их боевой компьютер. Что может сделать один архитектор против мощной стратегической машины? Сказать «бу»? А земным хакерам и подавно мовеллане не по зубам. Оружие тоже бесполезно. Тут нужно нестандартное инженерное решение. Уязвимые места, уязвимые места... Есть на Сол-3 удачная пословица: «против лома нет приёма, если нет второго лома». Где б сыскать этот второй лом?
— ТАРДИС сможет взломать мовелланский боевой компьютер? — спрашиваю я у Ривер.
— Сороковая модель? Сомневаюсь, — отвечает она, шуруя по холодильнику. — Это же не киберлюди.
— Но это древний компьютер, — я испытываю сильное желание почесать коготок об мозги.
— Всё равно старушка не потянет. Другие идеи есть?
— Ищу, — отвечаю.
Нестандартный подход, инженерное решение... Вот бы шарахнуть по ним хорошим ЭМИ, чтоб все энергетические щиты опрокинуть и позитронные мозги вынести... Стоп. Позитронный мозг уязвим к высокой радиации, и ведь мовеллане не так хорошо защищены, как мы. Ага, но где её взять, эту радиацию, чтоб каждого белобрысого сунуть процессором в поток жёстких частиц? Нужно очень мощное проникающее излучение, на которое совершенно не рассчитана защита их кораблей, и лучше нейтронное или протонное, чтоб частицы потяжелее были. Есть же разница, получить по голове теннисным мячиком или гирей?
— Гирей по мозгам... — не удерживаюсь и проговариваю вслух по старой армейской привычке. Получаю вопросительный взгляд от Ривер, колдующей у плиты.
Инженерное решение, инженерное решение...
Тренькает браслет. Как обычно, не мой.
— Мне до вас бежать некогда, — говорит Доктор. С места в карьер, видать, всё-таки поймал своего американца. — Ривер, просканируй там ближайший космос и сообщи мне.
— ТМД уже подсчитала, у нас двенадцать часов, сладкий, — отвечает она, выливая свою порцию взбитых яиц на сковородку и раскладывая по ней куски сыра.
— Чёрт, как всё не вовремя! — ну, Хищник, враги приходят тогда, когда удобно им, а не нам. — Мне надо сутки, чтобы развернуть время вспять. И это только если организаторы проблемы не решат мне помешать!
— Доктор, — я придерживаю манипулятором руку Ривер, собиравшейся было посолить мою порцию омлета, и гляжу на желток, расплывающийся в оболочке белка по миске. Ну конечно, всё так просто, как я сразу не догадалась?! — Есть решение. У Земли ведь жидкое ядро.
Сонг удивлённо на меня смотрит, отводя руку с солонкой от еды:
— В смысле?
А Доктор явно начинает улавливать мою идею:
— Продолжай...
— Планета сама может защититься. Надо только немного ей помочь.
Ривер смотрит на меня ещё более удивлённо. Вот так — гениальный убийца, отличный археолог, а в астрофизике — дуб дубом. Зато Хищник, кажется, понял:
— Ну конечно... ТМД, это гениально!!! Но... У них же есть антирадиационные щиты?
— ...рассчитанные на определённый уровень нагрузки для экономии энергии. У мовеллан в руках все данные о Земле, в том числе и по её радиационным поясам*. И по солнечной активности тоже, не зря тут находился их разведчик, — вот теперь и Ривер поняла мою идею, судя по загоревшемуся взгляду. — Мне известны их текущие технологии, и я могу просчитать их планы. Они уже вышли из последнего прыжка и перешли на торможение с субсветовой. И остановятся как раз в РПЗ, чтобы их ракеты не отклонились от курса при необходимости открытия огня. Точность выстрела зависит от дальности, а попасть по темпоральной установке они не захотят. Их защитное поле будет настроено на расчётный уровень радиации, плюс немного для запаса на случай внезапного солнечного шторма или атаки земных ракет.