«Годится?» — на всякий случай спрашиваю Второго. В такой физике эксперт не я, мне ближе сопромат и механика.
«Да, — подтверждает мой помощник и тянет манипулятор к камню. — Надо его разделить и сделать детонаторы. Я знаю, как. Я справлюсь».
Пусть катит с Мартой в лабораторию и клепает. Я же координирую работы и веду все переговоры с двуногими. Доктор носится по зданию ООН и обрывает провода, выколачивая из правительств ядерное топливо и отходы (срочно, в режиме «вотпрямщаз», выковыривайте, всё горит, вчера сгорело, осталось девять с половиной часов, и нет, Ривер, ты не поедешь в Пакистан и Северную Корею выбивать из них их долю! Пощади ислам и культ великого вождя! Если что, к ним ТМД сходит, она в парандже и умеет говорить с тиранами без пистолета...) И параллельно как-то разбирается с темпоральной сетью, чтобы её не утащили из-под носа. Но в этом я ему немного помогаю — пасу телефонные разговоры, а номер Пять по моему приказу отвисает в сетях. Зря земляне думают, что у них есть хоть одна закрытая от далеков линия связи, идущая через спутники. Обойти меня и Пятёрку могут только прямые кабели, от одного телефона к другому, и чтоб больше никуда не были подключены. И лучше, чтобы связь была, по старинке, аналоговой.
Мои ребята, кроме Второго, в местном ангаре, собирают транспортные платформы вместе с UNITовскими солдатами, ограничиваясь распоряжениями типа: «Это — сюда. А это — туда». Мы со Стюарт видим и слышим всё, что там происходит — у нас прямая трансляция с камер на большой монитор. Особенно забавной была реакция землян на первую доделанную платформу — антиграв просто плавает в магнитном поле планеты, высота регулируется охлаждением или нагревом устройства. По сути, доведённая до ума тема сверхпроводимости, вполне известная на Сол-3, но местных она восхитила, как ювенильных особей. В общем-то, несложная это задача — наклепать транспорт, имея готовый двигатель. В текущей ситуации достаточно сварить раму, закрепить на ней металлическую сетку попрочнее, чтобы груз не просыпался, и натянуть провода от одного конца до другого, к двум частям движка. Поскольку провода в изоляции, по сетке можно весело попрыгать, пока она не остыла и не покрылась инеем, и солдатня явно об этом мечтает. Примитивные дикари.
Вообще, платформа — штука удобная, даже склёпанная на скорую руку. Несмотря на внешнюю неуклюжесть, она разгоняется до сверхзвуковых скоростей и тормозится до полной остановки за пару рэлов, и способна облететь планету часа за три. Особенно быстро получается соскальзывать вдоль магнитных линий, главное, в район магнитного полюса не въехать, а то будет большой «в ямку бух — раздавили сорок эскимосов». Конечно, такая скорость — это дикие перегрузки для пилота, но движок можно запрограммировать на автоматический маршрут. У далеков всё и всегда предусмотрено. По мере готовности устройств, мы просто разгоняем их по координатам, где земляне уже готовы их загрузить топливом, а потом дистанционно поднимем на нужную высоту. Самим нам тоже придётся выйти на орбиту, смонтировать заряды и приглядеть за тем, чтобы они рванули в строго заданное время и по строго заданному алгоритму. Второго я оставлю на планете: он не только главный специалист, но сейчас у него ещё и Первопредок. Мало ли что, лучше подстраховаться. Сама вместо него слетаю, не запылюсь.
Пятнадцатая и шестнадцатая транспортные платформы готовы, охлаждены, и Седьмой вписывает координаты, которые я ему диктую. Теперь Японии есть куда сбросить накопившиеся отходы с Фукусимы-1, пусть недолго порадуются. Вернув историю Земли, Доктор вернёт на место и весь ядерный мусор, к большому сожалению местного населения. Но пока радиоактивный хлам поработает — раз есть аналог тараниума, можно сделать взрыватель, направленный по темпоральному минус-вектору, то есть, отматывающий время назад. И то, что было перегорелым полураспавшимся дерьмом, резко наберёт критическую массу и шарахнет, как надо. Мне даже жаль, что Чернобыльскую АЭС слишком долго выковыривать из-под саркофага. Хотя там ещё спорно, сколько дряни осталось на месте реактора, может, количество материалов в принципе не стоит работы. Тем более что рядом РФ, где хватает ядерных помоек «РосАтома». И тем более что часть зарядов из проекта Остерхагена тоже довольно легко поднять на поверхность и пустить на благое дело уничтожения электронных паразитов.
Семнадцатую платформу я отправляю в Северную Корею — они прислали мне личное сообщение с согласием переплюнуть США по количеству предоставленных материалов. Правда, им в жизни столько не наскрести, но пусть живут в своих иллюзиях и дадут нам уран. Платформы с восемнадцатой по двадцатую, кстати, разгоняю по Штатам. Эти согласны сдать и часть оружия, и остеклованные отходы, лишь бы к ним было поменьше претензий. Кейт ругается по телефону с главой МАГАТЭ, не вовремя захотевшим каких-то гарантий безопасности. От далеков. Ха-ха. Из Франции приходит сообщение, первые две платформы загружены и готовы к старту, от нас готовы принять ещё пару платформ под новенькие твэлы, только что с конвейера, и заряды из остерхагеновской шахты. Великобритания не отстаёт от соседки. По телевидению и радио планеты начинают крутить срочные новости об очередной крайне мощной вспышке на солнце, последствия которой вот-вот дойдут до Земли, и как к ней правильно подготовиться. Что ж, тоже способ объяснить всё, что скоро произойдёт. Пакистан продолжает орать, что весь мир дурак, если готов перебиться без ядерного оружия, а у них тут террористы, и поэтому их бедненькой стране, вай-вай, без ракет ну совсем никак, и вообще, они не подряжались разоружаться за такой короткий срок. Действительно, срок короткий, а то бы я не поленилась слетать и кардинально подлечить их лидеров от фимоза головного мозга. С остальными ядерными державами уже договорились, что ракеты класса «земля-космос», ни у кого из них совсем-совсем не существующие, будут отправлены на орбиту своим ходом по условному сигналу.
Вылетела двадцать пятая платформа. Восьмой и Третий стартуют на орбиту с частью детонаторов, собранных Вторым. Начинаем фазу подъёма топлива и монтажа импровизированных ядерных бомб. Мой зам. рассылает по нашим компьютерам информацию, что и как комплектовать — что вытаскивать из контейнеров, а что не нужно, что куда положить и как. Для каждого типа топлива своя схема раскладки. Надо было, конечно, людей этим напрячь, но во-первых, активное вещество пойдёт потихоньку разогреваться и его будет сложнее поднять, а во-вторых, мы всё быстрее сделаем, потому что нам психологически проще хвататься за радиоактивные материалы. Земляне в аналогичной ситуации начнут тупить, бояться, задавать идиотские вопросы и тратить драгоценное время.
Из Хьюстона приходит сообщение: MAVEN уловил помехи от мовелланских кораблей. Осталось только дождаться подтверждающего сообщения от ещё действующей «Чанъэ-5Т1»*, но как раз этот кусок, от Марса до Земли, армада будет преодолевать наибольшее время, и пока можно не паниковать. У нас ещё семь земных часов.
У нас ещё пять земных часов. Поднимаем последние платформы. Теперь на орбите работают все, кроме меня и Второго, собирающего последние темпоральные детонаторы. Экипаж МКС благополучно эвакуирован вместе с самыми ценными приборами и данными. Начинается отвод спутников на максимально низкие орбиты. Земляне волокут в дома припасы, потихоньку зашторивают окна, а там, где возможно, перебираются в погреба, старые бомбоубежища и метрополитен. Надо же, если хорошенько попинать эту чумную планету, она даже может начать пошевеливаться.
Два с половиной часа. Двадцать три платформы сформированы и готовы к подрыву, двенадцать осталось, всего их будет тридцать пять, по пять на манипулятор. Носимся по орбите, как сумасшедшие термиты — облепить платформу, перетасовать груз, закрепить детонатор и источник быстрых нейтронов, выставить параметры, раскрутить охлаждение на всю катушку, рвать коготь к следующей. Самые последние заряды придётся делать медленнее — ребятам надо будет передвинуться в их секторы, поэтому они, один за другим, потихоньку начнут отставать. На радиацию плевать, защита выдерживает. Но работать с солнечной стороны хлопотнее — тут здорово греются скафандры, поэтому я сознательно осталась тут, не могу бросить тяжёлый участок на самотёк. Сигнал с «Чанъэ» предупреждает, что противник на подходе.
Половина земного часа. Как-то непривычно отмерять время не в рэлах, но каждый раз пересчитывать — это замедляет работу. Второй получает сигналы о готовности к операции со всех концов Земли и рапортует мне на орбиту через ещё не знакомый мовелланам патвеб. Номер Пять отвисает на теневой стороне, чтоб не отвлекаться на перегрев, и готовится атаковать главный стратегический компьютер армады. Выставляю параметры взрывателя на своей последней платформе. Все на местах и ждут сигнала. Даю отмашку на подъём ракет до шеститысячной высоты. Они сработают как отвлекающий манёвр в районе материализации флота противника и заодно подбавят мощи в ядерный шторм.
Двадцать минут. Ракеты без потерь достигли нижней орбиты, вышли на расчётные траектории и набирают скорость. Пятёрка прощупывает частоты мовеллан.
Десять минут. Киборги, наверное, посмеиваются над летящими в них ракетами землян. Я бы тоже посмеивалась, особенно приняв транспортные платформы за космолом. С виду-то похоже.
Пять минут. Наш программист начинает кибератаку.
Четыре минуты. ЧП. Двадцать четвёртая платформа перегрелась из-за рано разгоревшегося топлива и начинает терять высоту. Великобритания невнимательна к своим отходам, содержание ядерного вещества в стекле явно превышает нормативы, раз топливо пошло гореть с такой скоростью. Второй, вырази неудовольствие Стюарт, она там близко. Каковы возможные отклонения от орбиты? Входят в расчётные, за оставшееся время платформа не успеет выйти из РПЗ. Шестой, отставить панику. Отчитаться о готовности к подрыву.
Три минуты. Всё готово, таймеры выставлены. Виртуальный гарпун Пятёрки наконец находит брешь в мовелланской защите и начинает замедлять вражеский компьютер, загружая его балластными вычислениями. Внимание, всем идти на снижение с максимальной скоростью! Отступаем к планете, немедленно! И все мысли о перегрузках оставить при себе!
Две минуты. ЧП. Бортовой компьютер номера Пять повреждён ответной кибератакой. Такими темпами наш программист не успеет уйти из района взрыва. Сосредоточить все свободные ресурсы на защите Пятёрки! Вытащить хакера из-под удара! Четвёртый, Шестой, вы неподалёку, сбрасывайте бэкап системы!
Тридцать секунд. Бесполезно. Мовеллане, дистанционно спровоцировав короткое замыкание, пожгли номеру Пять навигационные системы и попытались нащупать остальных, так что Пятёрке пришлось заблокировать и разбить всё, что ещё кое-как работало, кроме патвеб-транслятора. Мы не успеем спасти нашего хакера. Но если скафандр выдержит ядерный шторм... Второй кидает мне приватное сообщение — нет, не выдержит. Прости, программист.
Пятнадцать секунд. Пятёрка с трудом и кучей ошибок передаёт последнее сообщение в патвеб. Программист вручную подорвёт реактор скафандра, пусть хоть какой-то вклад в общее дело. Просит пожелать удачи. Армада начинает материализовываться в видимом диапазоне.
Пять. Потери были допустимы.
Четыре. Почему-то мне кажется...
Три. ...что разворот времени...
Два. ...не вернёт мне...
Один. ...солдата.
Прощай, Магнитный Вектор с Эльдерага. Ты была первоклассной программисткой и выполнила свой долг до конца.
Ядерный шторм начинается.
Комментарий к Сцена одиннадцатая. *Хьюстон — космический центр управления полётами США, аналог нашего Королёва.
MAVEN
— американская автоматическая станция для изучения атмосферы Марса. «Чанъэ-5Т1» — китайская автоматическая станция для исследования Луны.
====== Сцена двенадцатая. ======
Сидим в ангаре UNIT, рассчитываем кучу темпоральных уравнений для Доктора. Снаружи бушует полярное сияние, отчётливо видимое даже днём. Истерически орут вороны во дворе, их хорошо слышно через закрытые ворота. В ангар каким-то образом пролез рыжий кот, оккупировал контейнер в углу неподалёку и шипит в нашу сторону, едва стоит на него обернуться. Но не уходит. Видимо, чутьё подсказало, что в помещении безопаснее. Связи нет, электричества нет, но его столько в воздухе, что проводку местами коротит — земляне забыли или просто не везде успели поотключать приборы. От нас лупят искры, стоит кому-то пройти мимо. Сверху передали, там мерцают энергосберегающие лампы, даже те, которые вывернули из патронов. Стюарт отдала приказ ещё раз проверить все розетки и убрать оттуда персонал. Пока обходится без пожаров, а в подвальных этажах вообще спокойно. Марта Смит-Джонс притащила нам откуда-то коробку детского фруктового пюре и пару пакетов растворимой каши. Говорит, покупала своему младшему, а то в Японии не детское питание, а гадость, на их с мужем взгляд. Но союзников тоже кормить надо, поэтому вот вам, гости, ещё большой термос кипятка и одноразовая посуда, кушайте, не подавитесь.
Про Пятого молчим. Ребятам не позволяет горевать фильтр, мне — фильтр и положение. Мовеллане дорого заплатили за твою жизнь, солдат Скаро, наши приборы уже уловили девять взрывов двигателей их типа. Сложно, конечно, определять потери противника в таком электромагнитном шуме, но если слушать всемером, то удаётся сверить уловленное и кивать друг другу: «Ты тоже слышал? — Подтверждаю». Удобная точка для наблюдений, флот затормозил прямо над Атлантикой. Несомненно, мовеллане уже давно выведены из строя и лежат по искрящим кораблям бесполезными кучками хлама, но на окончательный разлад корабельных систем требуется больше времени. Обычно реакторные хорошо защищены, их компы, не получая команд от начальства, переходят в автоматический режим и бьются за корабль до последнего. Но шторм в радиационном поясе только нарастает, жёсткие частицы разгоняются всё быстрее, переборки не выдерживают и сами принимаются излучать, и процессоры начинают выходить из строя, один за другим, а следом за ними идут вразнос реакторы — никакая автоматика не выдержит таких нагрузок, если с самого начала щиты были выставлены неправильно.
Совершенно беззвучно материализуется ТАРДИС. Даже как-то странно не слышать знакомых скрипучих подвываний. Впрочем, как только открывается дверь, всё становится ясно.
— Теперь усвоил, как нужно парковаться, сладкий, или ещё раз показать?
Ах, Ривер... Совершенно не к месту вспоминаю, как в нашу прошлую встречу ты сварила мне манную кашу. Вот странно. Если разобраться, ты — землянин, во всех отношениях низшее существо, но почему рядом с тобой я чувствую себя защищённой, как в бункере? И что ещё удивительнее, меня ни разу не тянуло тебя убить. Вот наподдать — было дело. И ещё слегка поманипулировать с твоим организмом и приодеть то, что останется, в поликарбид — это да, этого желания у меня не избыть. А если ещё и Доктора подшить к стратегическому компу — у-у-у, смертоносное трио. Мы бы тогда поставили на колени не только Свалку, но и весь мир, и принесли бы его Императору. Правда, даже в этом случае амнистия мне не светит, слишком много нарушений.
Доктор бежит от себя. Я бегу от наказания. А ты от чего бежишь, Ривер Сонг?
Тем временем из ТАРДИС уже вывалилась вся честная компания. Тут нам и Джек, тут нам и Сара Джейн — и оба понеслись первым делом общать Марту, хотя Харкнесс успел заметить и цапнуть кота, обалдевшего от такой наглости. Ривер осталась внутри, но я слышу, как она напевает где-то рядом с консолью. Хищник направляется к нам.
— Расчёты готовы, — говорю я ему, упреждая вопрос.
— Пошли, сгрузишь в компьютер ТАРДИС, — отзывается он.
Оставляю ребят считать взрывы на орбите. Заходим внутрь.
— Кстати, незадолго до взрыва звонила Клара, — как-то очень пресно продолжает Доктор за моей спиной. — ТМД, обычно записки на доске оставляют мелом, а не бластером.
— Мел могли стереть, — отвечаю так же пресно. Если это была попытка шутки, то очень плохая, мне сегодня не до шуток.
— Мисс Монтегю — псевдоним одного из её темпоральных клонов. Того, на котором я понял, что вляпался в нечто невозможное.
— Ну и что? — подключаюсь через зонд к ТАРДИС и лью ей расчёты. Вот только про Сьюсвальд не хватало мне сегодня напоминать.
— Шестая теория Круйиса, — голос из пресного становится просто очень усталым. — Намёк на нечто невозможное. Не знаешь, на что?