— Вы сами видите, миледи, — повторил солдат, поднимая меч, но девчонка остановила его властным движением руки:
— Вы хотите убить его, даже не допросив? Может, с ними было гораздо больше людей, чем вы поймали здесь. Может, сейчас они готовятся напасть на других вассалов моего брата, лорда Старка. Вам нужно отвести его в Черный замок или в Винтерфелл.
«Экая гордячка!» Тормунд залюбовался ею, забыв на мгновение, что сам находится на волосок от смерти.
Командир ворон хмыкнул:
— Да он скорее откусит себе язык, чем станет отвечать на вопросы. Знаю я их. Дерутся как герои, и каждый сам себе голова. И потом, леди Лианна, у нас нет лишних лошадей. Его придется вести пешком, а это нас сильно задержит.
— Мне и моему сыну тоже тяжела быстрая езда, — девчонка — Лианна Старк — поправила плащ, и Тормунд увидел закутанного в меха карапуза у нее на коленях. — Поедем медленней.
На этот раз командир ворон не решился возразить. Пленника подняли и перерезали веревки, стягивающие ноги.
3.
— Как тебя зовут?
Девчонка придержала лошадь, чтобы ехать рядом с идущим пешком Тормундом. Командир ворон нахмурился, но не стал ей препятствовать.
— Хар-р! — один зуб у него все-таки выпал, но такая мелочь никогда не помешала бы Тормунду перечислить все свои титулы: — Перед тобой, девочка, Тормунд Великанья Смерть, он же Краснобай, он же Трубящий в Рог, а также Громовой Кулак, Медвежий Муж, Медовый Король Красных Палат, Собеседник Богов и Отец Тысяч!
Девчонка озадаченно захлопала ресницами. Красивыми длинными ресницами. Один из дозорных фыркнул:
— Вы больше его слушайте, миледи, он вам и не такое расскажет! Медвежий муж, вот умора!
— Тормунд Великанья Смерть никогда не врет! — заявил Тормунд оскорблено. — Могу рассказать, как это было. Стояла холодная зима…
Лошадь, к которой он был привязан, ускорила шаг, дернув его вперед, и он чуть не откусил себе язык на последнем слове. Дозорный расхохотался.
— Вы его знали раньше? — спросила Лианна.
— Нет, но он наверняка один из их атаманов. Такие по большей части беспробудно пьют и бахвалятся своим геройством. А в битве бегут, поджав хвост.
Тормунд разозлился.
— Развяжи мне руки, ворона, и верни меч, и поглядим, кто из нас подожмет хвост!
Дозорный расхохотался, пришпорил лошадь и Тормунд полетел лицом в грязь.
— Остановитесь!
Голос девчонки прозвучал повелительно, как удар хлыста. Лошадь остановилась как вкопанная. Тормунд с трудом поднялся на ноги.
— Езжайте медленней, — сказала Лианна холодно. — Мне трудно за вами успевать.
Они снова пошли бок о бок — он пешком, она верхом.
— Я слышала о вас много историй.
Тормунд прекратил безуспешные попытки очистить бороду о плечо и поднял на нее взгляд.
— И что же рассказывают о нас поклонщики? Что мы пьем кровь и едим младенцев?
Девчонка кивнула.
— А еще, что вы постоянно воруете, убиваете безо всякой причины, торгуете людьми и спите с Иными.
— Тьфу! — вот же придумают клятые поклонщики! — Неправда это.
— А остальное?
— Мы — свободные люди. Никто не правит нами потому, что он чей-то там сын. Хочешь добиться уважения вольного народа — покажи, что ты храбрый, умный и ловкий. Убей врага, вернись из набега с добычей, укради красивую девушку. Вы называете нас ворами и убийцами, а сами только и умеете, что кланяться.
— А если девушка не хочет, чтобы ее украли?
Тормунд осклабился.
— У наших девушек есть ножи, и они умеют ими пользоваться. Свободная женщина не даст себя украсть тому, кого не захочет.
Девчонка закусила губу — хорошенькие у нее губки! — и замолчала, задумавшись. Ребенок, сидевший в седле перед ней, завозился и захныкал, и она принялась напевать ему что-то успокаивающее. Лошадь ее прибавила шаг, и Тормунд, цепким взглядом ощупывавший ее закутанную в плащ фигуру, увидел выглядывающие из-под полы ножны меча.
На ночь они остановились в деревне. Тормунд вертел головой, высматривая жителей, но дома были пусты, а некоторые — сильно разрушены. Наверно, кто-то из вольного народа побывал тут недавно. Отряд разместился внутри бревенчатой гостиницы с обрушившейся крышей, но сохранившимся очагом, в котором разожгли огонь. Лошадей привязали к стволам яблонь, в изобилии росших вокруг.
Тормунд валялся на земляном полу, стараясь поудобнее пристроить стертые веревкой руки. Он вспомнил Болли, Хрора и Ридн, чьи трупы дозорные наспех закидали камнями. Остается надеяться, что по эту сторону Стены несожженные покойники не встанут, чтобы наказать его за то, что он провалил вылазку. Тормунд слегка приободрился. Он, по крайней мере, жив, а значит, не все потеряно.
Ночь выдалась темной. В красноватых отблесках очага дозорные поили лошадей, чистили оружие, разогревали еду. Пленнику ни мяса, ни вина из походных фляг не предложили, впрочем, он и не ожидал этого. Девчонка Старков, укрывшись плащом, кормила ребенка. Мужчины бросали на нее заинтересованные взгляды. Среди вольного народа судачили, что воронам отрезают мужское хозяйство, когда берут на Стену, но кое-кто из солдат явно был готов пойти дальше подмигиваний и сальных улыбочек, пока командир не допускающим возражений тоном не отправил всех спать, предварительно выставив у лошадей часового.
Костер постепенно угасал. Всякие шорохи прекратились, и слышно было лишь ровное дыхание спящих. Тормунд как раз прикидывал, сможет ли незаметно подползти к еще горячим углям и пережечь веревки, когда девчонка вдруг оказалась рядом с ним.
— Как ты перелез через Стену? — спросила она почти беззвучным шепотом.
— Тебе-то что с того, пигалица? — огрызнулся Тормунд. Шла бы уже эта леди, которая подкрадывается бесшумно, как разведчик, себе спать. Но девчонка не обиделась.
— Я ее видела, — голос ее звучал отчего-то грустно. — Говорят, в ней семьсот футов, она выше самых высоких гвардейских сосен, и везде гладкий, почти отвесный лед. Я проехала вдоль нее почти десять миль и так и не поняла, как попасть на ту сторону.
— Тебе — через ворота, — хмыкнул Тормунд. Вот же бедовая девка, за Стену ей захотелось! И куда только братец-лорд смотрит… — У тебя ж брат в Черном замке. Это меня проклятые вороны пропустят обратно только с головой, отделенной от тела.
— Мой брат отправит меня обратно в Винтерфелл. А я хочу стать свободной.
Даже в темноте Тормунд почувствовал, как исказилось ее лицо. Она помолчала, а потом наклонилась к самому его уху:
— Помоги мне перебраться на ту сторону, и я освобожу тебя.
Тормунд застыл в изумлении, но только на миг.
4.
Веревки она перерезала быстро и споро. Тормунд размял затекшие запястья и принял меч с коротким и тонким, но острым клинком.
— Я отвлеку часового, — прошептала девчонка. Лианна, вспомнил он. — Ты его оглушишь. Мы отвяжем лошадей и сбежим.
Тормунд покладисто кивнул. Его собственный план слегка отличался, но ни к чему разочаровывать благородную леди, которая тешит себя иллюзиями. Еще успеется.
— Иди, отвлекай. Я пока свой мешок найду.
Когда он на цыпочках вышел под яблони, с мешком за спиной и двумя мечами, своим и девчонки, в руках, Лианна, неуверенно улыбаясь, объясняла часовому, что ей с ребенком нужно отойти по нужде.
— Давайте, я вас провожу, миледи, — оживился часовой. Факел, воткнутый в землю рядом с ним, давал больше копоти, чем света. — Одной в темноте ходить опасно.
И он потянулся потрепать ее по щеке. Лианна сделала быстрый шаг назад.
— Не стоит.
— Леди, путешествующая в одиночестве, не должна быть такой скромницей. Потом, здесь и волки водятся.
Лианна встретилась взглядом с бесшумно стоящим за его спиной Тормундом и улыбнулась шире.
— Я их не боюсь. Я сама — волчица.
Красивая, подумал Тормунд, отводя руку для удара. Красивая и дикая, не скажешь даже, что поклонщица. Но улыбка исчезла с ее лица, а глаза округлились, когда дозорный захрипел, а из груди у него показалось стальное острие.
— Ты должен был его оглушить!
— Так надежнее, — коротко ответил Тормунд, вытирая меч о черный плащ мертвой вороны.
— А если услышат? — Лианна, зло сверкая глазами, кивнула на бревенчатое строение, скрывавшее еще четыре тела.
— Не услышат. Некому уже.
Убивать ворон было приятно. Острый нож входил в незащищенное горло, как в масло, отправляя их к праотцам прямо из мира снов. Но девчонка вся затряслась, прижимая к себе сына, и с некоторым недоумением Тормунд разглядел, что она плачет.
— Среди них, что, были твои родственники? — спросил он.
— Старки всегда поддерживали Ночной Дозор. И эти люди не сделали мне ничего плохого! А из-за меня их зарезали во сне, как свиней.
— А ты от нескольких капель крови готова упасть в обморок? — разозлился Тормунд. — Таким нежным у нас не место. Вороны убили моих товарищей, а свободный человек имеет право на месть. И потом, если бы я оставил их в живых, они догнали бы нас в два счета. Или леди Старк передумала и хочет вернуться в Винтерфелл?
Лианна молчала, слышно было только тяжелое дыхание. Потом резким движением вытерла щеки.
— Поехали, — сказала она.
— Погоди, девочка.
Тормунд выдернул факел из земли и поднес к торчащей между бревен пакле.
— Уважим мертвецов. — «Хотя Болли, Хрору и Ридн они такой чести не оказали».
— Ты боялся, что нас услышат. А что увидят, не боишься?
— Мы уже далеко будем, — проследив за тоненькой золотистой змейкой пламени, вгрызшегося в стену, Тормунд подошел к лошадям. — Кто если и увидит, решит, что само от очага загорелось или молния ударила. И запомни, девочка, Тормунд Великанья Смерть ничего не боится!
Лианна на это только фыркнула. Она уже была в седле. Тормунд вскочил на лошадь, и в следующий миг они понеслись прочь.
Тучи разошлись, открыв усыпанное звездами небо. Позади всадников распускался огненный цветок, а голубой глаз в созвездии Ледяного Дракона указывал им путь на север.
========== Часть 3. Лютоволчица ==========
1.
— Ну и что благородная леди Старк забыла за Стеной?
— Я не леди Старк. Титул принадлежит жене моего старшего брата.
Весь день они скакали по безлюдной, продуваемой холодными ветрами каменистой долине. Бледно-синяя полоса на горизонте постепенно превращалась в колоссальный утес, уходящий на восток и запад и терявшийся в дымке пасмурного дня. Небо затянуло тучами, снег сменился дождем, но к вечеру снова подморозило, и редкие деревья, облитые замерзшей влагой, казались вырезанными из хрусталя. «В мороз труднее забираться?» — встревожено спросила Лианна. «Нет, даже легче. Когда эта махина плачет от тепла, немудрено соскользнуть. Дотронешься только, и сразу трещины ползут под руками. Я так двух верхолазов потерял. На самую высокую скалу забирались, что горные козлы, а вот поди ж ты. Это с виду эта Стена ледяная, а на самом деле напоена кровью».
На ночь они спрятались в небольшой выемке в холме, достаточной, чтобы укрыть двух человек и их лошадей. Стена была уже так близко, что закрывала собой всю северную часть неба.
Костер разводить не стали: «Ты же не хочешь к воронам, верно?» — пробурчал бородач Тормунд. Лианна исподволь наблюдала за ним — за первым встреченным ею одичалым. Правда, когда она один раз назвала его так в лицо, он обиделся и заявил, что, раз она собирается жить среди вольного народа, то должна забыть оскорбительную кличку, данную поклонщиками. « Но ведь «поклонщики» — тоже кличка», — возразила она. «Так вы и вправду на коленки бухаетесь почем зря, не так, что ли? А мы — не дикие звери, просто люди, которые хотят жить, как им нравится, а не по указке». В тот раз Лианна прикусила язычок. Именно это она и пыталась для себя решить. С одной стороны, он зарезал спящих — и не чувствовал по этому поводу ни малейших угрызений совести. С другой — те, кто убил маленьких Эйгона и Рейнис, которые защититься могли еще меньше, чем дозорные во сне, и тот, кто хотел убить Джона, назывались людьми цивилизованными. «В любом случае, — подумала она, — по эту сторону Стены я всегда могу от него ускакать». Тормунд был намного тяжелее и держался в седле хуже, а Лианна в Винтерфелле могла соревноваться в скорости с мастером над конями. Но лошадей придется оставить здесь, и, как только они переберутся на другую сторону, Лианна и Джон окажутся полностью в его власти. Разве только она сможет выстоять против дикаря на мечах.
— Ну ты же все равно благородная леди, и звать тебя Старк, — хмыкнул Тормунд. Вытащил из мешка — ее мешка, между прочим, — кусок жареного мяса и запихнул в рот целиком. Зачавкал, шумно проглотил и вытер масляные губы рукой. Провизия, которую Лианна взяла с собой из Винтерфелла, подходила к концу, но за Стеной, в Зачарованном Лесу, как назвал его Тормунд, они смогут поохотиться. — Тебе положено ходить в шелках, вышивать там… ублажать какого-нибудь лорда, которому тебя отдадут в жены. А тебе, выходит, приключений захотелось?
Лианна пригладила волосы насытившегося Джона. Все путешествие он вел себя идеально, будто понимая, что матери сейчас не до его капризов. Только тихо хныкал, когда уставал от долгой езды и хотел есть. Кормила она его, как можно плотнее завернувшись в плащ, но одичалый никакого нездорового внимания к ней в эти моменты не проявлял: не прятал глаз, но и не пялился откровенно, как солдаты. Будь на его месте кто-то другой, а не смахивающий на медведя косматый мужик поперек себя шире, который, не задумываясь, режет глотки, она бы назвала такое поведение деликатным.
— Мой муж мертв, — сказала она просто. — И люди, что убили его, хотят убить и нашего сына. Я хочу, чтобы он жил и был счастлив, и не хочу приключений.
Тормунд пару мгновений смотрел на нее, а потом расплылся в щербатой улыбке:
— Врешь. Приключений ты тоже хочешь, — и неожиданно для себя, Лианна рассмеялась.
— А что означают твои прозвища? — спросила она чуть позже. — Или ты их просто себе придумал?
— Хар-р! Какая любопытная девчонка! И глупая. Прозвища оттого и прозвища, что называют ими героев за их подвиги. А подвигам Тормунда Великаньей Смерти нет числа!
— Тебя зовут Великаньей Смертью за то, что ты убил великана? Они на самом деле живут за Стеной? — Лианне стало по-настоящему интересно.
— Конечно, живут. Далеко на севере. Они плоховато видят и не любят, когда под ногами бегает много мелких тварей, вроде людей.
— Старая Нэн рассказывала, — вспомнила Лианна, — сказку про мальчика, который спрятался в сапог великана, чтобы тот его не нашел и не убил. Говорила, что великаны сражаются огромными мечами и на обед съедают целого быка.
— Горазды вы, южане, выдумывать небылицы. Нет у великанов ни сапог, ни мечей. Шубы у них свои растут, почитай как у медведей, а кожа дубовая, как подметка. Не нужны им ни одежда, ни обувь. Да и мяса не едят, все больше корешки всякие, репу там, брюкву… Нормальные парни, в общем, можно иметь дело.
— А зачем ты тогда убил одного из них?
— Он приревновал меня к своей жене, — подмигнул Тормунд. — А я только заглянул к ней погреться. Но когда великан впадает в ярость, с ним не очень-то можно объясниться. Пришлось оставить добрую женщину вдовой. Ну ничего, я ее потом утешил. А ты что, хочешь приглядеть среди них себе нового мужа? Не советую. Хозяйство у них великовато для человеческих женщин, порвут, как пить дать. Вот наоборот — наоборот бывает…
— И не думала, — бросила Лианна. От его шуток она смутилась и разозлилась одновременно. — Просто стало интересно. Вдруг мы их встретим.
— Не встретим, скорее всего. Их земли далеко, за Клыками Мороза. Мало что способно заставить их стронуться с места.
— Джорамун протрубил в Рог Зимы и поднял из земли великанов, — пробормотала Лианна строку из старинной легенды.
— Кое-что вы все-таки помните, — одобрил Тормунд.
От холода клонило в сон. Лианна плотнее запахнула плащ, укутывая прижавшегося к ней Джона почти с головой.
— А кого мы можем встретить? — спросила она. — Оборотней?