— Постой, ты читал «Эффект Люцифера»?
— Просто успокаивайся и возвращайся в кабинет, — бросил он со вздохом. Мазнув по мне то ли разочарованным, то ли раздосадованным взглядом, он пошел прочь.
«Он читал эту книгу?» — думала я.
«А ему-то это зачем?»
Я действительно вернулась в класс, но оставалась всего пара минут до звонка. Эдвард меня игнорировал, а затем вылетел из кабинета, едва закончился урок.
«Он сказал мне отвечать на вопросы? — подумала я. — Ладушки. Так я и поступлю».
— Повезло же тебе, с Калленом сидишь, — сказал Майк, подходя ко мне. — Этот тип ходячая энциклопедия. Слышала бы ты его перепалки с учителями.
— Вообще-то, я сделала большую часть лабораторной, — возмутилась я.
— Ну, да, потому что ты ее уже проходила, — широко улыбнулся он.
— Ой, отстань, — хмыкнула я. — Ты вообще с учебника списывал.
— Ну, вот, ты слишком много знаешь, я должен тебя убить… Слушай, а что с тобой стряслось на уроке?
— Съела что-то не то на завтрак, меня мутило, — соврала я.
Потом была физкультура. После пытки волейболом я осталась в зале. Всё время я наблюдала за лучшим игроком в команде и старалась не отставать от него, но получалось нелепо. После занятий я не пошла к раздевалке, а подошла к учителю. Он посмотрел на меня удивленно.
— Можно мне немного потренироваться тут? — набравшись храбрости, спросила я.
— Можно, конечно, — он развёл руками с лёгкой усмешкой. — Тебе нужна помощь?
Я глубоко вздохнула:
— Вообще-то у меня проблемы с отжиманиями. И… с бегом. И с лазаньем по канату. И… когда я отбиваю мяч, моя команда разбегается так, словно на них летит бомба, — я неловко улыбнулась.
Он тихо рассмеялся:
— Понятно. Ладно, немного времени у меня есть, Изабелла. Ты молодец, что подошла. Давай-ка посмотрим, что можно сделать.
— Ага, — храбро кивнула я.
Я, разумеется, не питала никаких иллюзий. Сделать тут мало что можно. Тем не менее, наш тренер был ко мне снисходителен и ангельски терпелив. Он порекомендовал мне несколько упражнений для развития координации движений, а потом я, наконец, пошла домой.
Мне стало немного легче. Каждый день я подходила к спортивному залу, но никак не могла там остаться, а сегодня у меня почему-то получилось. Не знаю, в чём тут дело. Может, в том, что сказал мне Эдвард?
“Перечитай пару страниц, — вспомнила я, — и спроси себя в этот момент — что именно тебе важно?”
Действительно. Мне важно — попасть в категорию сверх-людей. Тех героев, которые входят во вторую категорию. Они действуют, они готовы на поступок, они вмешиваются, когда видят, что человек в беде, они не слушают приказы. Каждый из них — один на десять тысяч. Не знаю, можно ли таким родиться, но таким человеком точно можно стать. И мне важно стать им. Для начала я должна сделаться сильнее, хотя бы немного…
Во дворе школы ледяная сырость сменила тепло спортзала, но я подставила лицо дождю, так как вспотела. Ненадолго сделалось жарко. Однако уже по дороге к машине я замерзла.
Когда я уезжала, заметила, что Каллены всё еще не уехали. Игнорируя дождь, они стояли подле своего вольво и явно что-то серьезно обсуждали. Эдвард объяснял им что-то. Джаспер слушал его, сдвинув брови, строго и требовательно. Элис выглядела растерянной и почти напуганной. Розали была раздосадована. Неожиданно, словно почувствовав на себе моё внимание, Эмметт смерил меня внимательным, читающим взором. Он точно что-то сказал, но я не могла расслышать. Их лица не нравились мне куда больше обычного.
Они обсуждали меня, хотя в те секунды я наивно полагала, что это невозможно. Они обсуждали меня, и речь не шла о чепухе, вроде моей неуклюжести или нелепой куртки. Выезжая со двора школы, я и понятия не имела, что в те секунды происходил суд, на котором решалось, жить мне или умереть.
________________________________________________________________________
(1) Здесь и далее в главе цитата из книги “Эффект Люцифера”. “Книга известного американского социального психолога Филипа Зимбардо, организатора знаменитого Стэнфордского тюремного эксперимента, изданная в 2007 году. Центральное место в книге занимает соотнесение результатов эксперимента с теми событиями, которые имели место в реальных тюрьмах и вооруженных конфликтах.” (с) Вики.
Комментарий к Диалоги со сфинксом. Часть вторая - беги, пока не поздно
Из плейлиста Эдварда:
Glasslands - Soul Without a Home
Sick Puppies - I Hate You
Beyond Today - Starlight
Из плейлиста Беллы:
Björk - Jóga
========== Диалоги со сфинксом. Часть третья - Сфинкс загадывает загадку ==========
На следующий день снова пошел снег. Он крадучись пришел в Форкс ночью. За это время дорожки покрылись коварной, тонкой ледяной коркой. А подходящей обуви у меня не было.
Я стояла перед окном, всерьез подумывая остаться сегодня дома. Отец уже уехал, советоваться не с кем. Он не будет рад, если узнает о моём прогуле, да еще и по такой нелепой причине.
Я перерыла свой шкаф в поисках более или менее подходящей обуви. Наконец, раздобыла довольно тяжелые, некрасивые ботинки и надела их в надежде минимизировать риск катастрофы.
Причина, по которой я очень хотела всё-таки попасть в школу, крылась в библиотеке. Вчера, укрываясь там, я обнаружила, что она гораздо больше и богаче, чем общественная. К тому же, там я разговорилась с библиотекаршей. Она любила посплетничать, и кое-что мне рассказала.
— Вот тебе кажется, что это тихий город, но как бы ни так, — сказала она. — Ты знаешь, что тут пропадали люди?
— Что-то слышала, — ответила я.
— Просто пропадал, скажем, определенный контингент людей. Одинокие рыбаки, охотники, бродяги или приезжие. Понимаешь?
— Люди, которых не сразу станут искать, — поняла я.
— Да. Самый громкий случай — с Эмили Геймур , которую вытащило какое-то чудовище прямо из ее собственной машины, — сказала она.
— В смысле?
— Приехала она с подругой повидать индейцев. Это наш колорит. Резервация одного из древнейших племен. И вот, возвращаясь обратно она попала в странную аварию. Машина разбита, но следов столкновения нет. И самой Эмили нигде не нашли.
— А ее подруга?
— Это самое странное. Ее подругу отыскали довольно далеко впереди от места аварии. Она бредила и несла чепуху про то, что они идут дорогой солнца. Через два дня она бесследно пропала из больницы.
— Может, она сама и убила свою подругу?
— Такова официальная версия, только тот, кто изуродовал машину, делал это когтями, каковых у выжившей девушки, разумеется, нет. У меня дядя как раз был в курсе, потому что его жена писала про это статью.
Говорю же — тут все друг о друге всё знают. Маленький тихий Форкс.
И странности участились именно с приездом идеальных, красивых и богатых Калленов. Пусть кто-нибудь мне только попробует сказать, что это совпадение.
Решив использовать библиотекаря, как свой источник информации и слухов, я подготовилась и решила принести ей печенья. Попьем вместе чай, поболтаем, она со мной подружится и расскажет чуть-чуть больше. Так я и выведаю что-нибудь интересное. К тому же, Майк собирается в Ла-Пуш. Именно там на пляже находили тела некоторых пропавших людей. Якобы они утонули. Впрочем, может, они и правда утопленники, но я хотела знать наверняка.
Мой пикап идеально вел себя на скользкой дороге, так что я этому приятно удивилась. Только доехав до школы, я поняла, в чём дело. К шинам были прикреплены серебристые, шипастые цепи крест-накрест. То есть, мой отец так рано сегодня уехал, потому что встал, когда было еще темно. Он наскоро позавтракал и около часа возился с моей машиной на холоде.
Я растроганно склонилась к шине и тронула цепь. В этом весь мой папа. Он просто делает что-то хорошее и молчит об этом. Он делает что-то хорошее, как само собой разумеющееся. Не потому что для него это какой-то поступок, а потому что это как бы нормально. Больше таких мужчин, наверное, просто не существует.
«Нужно обязательно приготовить ему что-нибудь вкусненькое, как вернусь из школы, — подумала я. — Спасибо тебе, пап…»
Я, держась за капот машины, запоздало поднялась, услышав за спиной странный шум. Шум нарастал с диким визгом тормозов. Еще до того, как я обернулась, поняла, что именно сейчас случится.
На меня летела потерявшая управление машина. На гололеде она превратилась в опасный, отправленный в меня, силой инерции, снаряд. Фургон стремительно приближался… Я должна была умереть от того, что его синий металлический бок на скорости около семидесяти километров в час расплющит меня о красные дверцы моего старенького пикапа, как две ладони хлопают друг о дружку, убивая надоедливую муху.
Я помню лицо Эдварда, стоящего за четыре машины от меня. Его черные глаза на белом лице выражали что-то мне доселе непонятное, будто на секунду он перестал быть человеком.
А потом резкий, жуткий по силе толчок… откинул меня с пути летящей на меня машины, и я услышала, как фургон со скрежетом вписался в беспомощный кузов моего пикапа. Тем временем, я лежала за старой хондой, прижимаемая к земле тем, что спасло меня, сбив с ног.
Но я еще не была спасена. Оттолкнувшись от моего несчастного пикапа, как игрушка, фургон сделал опасную петлю на льду и снова несся на меня, будто зачарованный злой силой.
— Да, твою же мать!
Услышав это ругательство знакомым голосом, я поняла, что «что-то», сбившее меня с пути полета машины является Эдвардом Калленом. Лицо его было искажено злобой.
Я успела подумать о том, что теперь фургон несется на нас обоих, и мы погибнем вместе, но он с неожиданной яростью и почему-то страшной досадой поднял руки перед собой, останавливая фургон. Машина с силой ударилась о его ладони и должна была убить нас обоих, но вместо этого в ее боку появились две вмятины от его рук.
Эдвард остановил машину, как картонную игрушку, а потом за капюшон оттащил меня прочь, и фургон резко качнуло в ту сторону, где еще совсем недавно находились мои ноги.
Спустя несколько секунд мучительной, жуткой тишины я услышала женские вскрики и чей-то плач. Я тряслась, будто в сильном ознобе, и нервно икала. Попыталась сесть, но Эдвард удержал меня железной хваткой. Я посмотрела в его лицо, лишенное всякого выражения. Пожалуй, в нём было разве что напряженное, бесстрастное внимание. Я почему-то снова ощутила себя в опасности.
— Ты цела? — хрипло спросил он.
— Да… С-слушай, т-ты…
— Сиди пока. У тебя сильно разбит висок, — прошептал он, а потом почему-то улыбнулся. — Ну, точно. Ты здорово ударилась.
Не пойму, почему он так радовался этому.
— Т-ты… так быстро здесь оказался. Как у тебя это получилось? И то, что ты сделал…
— Я был рядом, — отрезал он, сверля меня своими черными глазами.
— Н-нет же, я точно помню.
— Белла, — он тихо рассмеялся, — перестань, я и правда был рядом.
Потом он быстро посмотрел куда-то поверх машины и, как мне показалось, с кем-то переглянулся взглядом. Тогда я впервые увидела в глазах Эдварда… страх.
Я немедленно оказалась в центре внимания. Перепуганные ученики и учителя бежали к нам, чтобы узнать, что стряслось.
— Не подходите ближе! — неожиданно велел какой-то мужчина.
— Вытащите Тайлера из машины, он без сознания, — командовал кто-то еще.
“Тайлер?”
Я снова сделала попытку подняться, но Каллен прошептал:
— Постарайся пока не двигаться.
— М-мне холодно, — пожаловалась я. — Он в порядке, Эдвард? Тайлер жив?
— Он жив.
— И почему ты оказался рядом так быстро? Точно… ты же был около своей машины вместе со всеми…
— Белла, — он склонился надо мной, — это совсем не так. Ты действительно серьезно ударилась головой.
— Не принимай меня за дуру, я всё видела.
— Я спас тебе жизнь! — прошипел он. — Будь благодарна, и всё!
Я упрямо сопела и смотрела в лицо Эдварда. Клянусь, в ту секунду он наверняка жалел о том, что спас меня.
— Я очень благодарна, — говорю, — спасибо большое. Но почему ты отказываешься признать…
— Послушай, я стоял подле тебя и раньше увидел, что может произойти, а потом сбил тебя с ног, — медленно произнес он, будто пытаясь внушить эту мысль. Но я не сдавалась. Я не могла сдаться, не имела права после того, что видела. И мне не нравилось, что он до сих пор не позволяет мне встать.
— Всё было не так! — сказала я твердо. — Я в своём уме.
— Послушай, — теперь в его тоне была почти скорбная нотка, — замолчи, пожалуйста. Тебе сейчас действительно нужно закрыть свой рот и оставить мысли при себе.
Он не шутил. Мне снова отчетливо стало казаться, будто фургон еще на меня несется. Он невидимый, бесшумный и вот-вот обрушится мне на голову.
— Но ты должен мне потом объяснить…
— Обязательно объясню.
— Ты лжешь.
— Не лгу. Я всё тебе объясню. Только замолчи.
У меня, по сути, не было выбора. Я прошипела:
— Хорошо.
Потом несколько учителей кое-как отодвинули фургон, принесли носилки. При этом Каллен всё это время не позволял мне подняться, и я окоченела на голом, обледенелом асфальте. Затем сам он поднялся и сказал, что в полном порядке, может идти сам. «И я могу», — подумала я, попытавшись, наконец, встать. Однако, кое-кто уже успел сообщить о страшной травме головы, которую я получила. Я услышала слова «сотрясение мозга» и «неспособность связно мыслить». Поэтому меня не только уложили на носилки, но еще и надели на меня фиксирующий воротник. Я видела, как Эдвард смотрит меня с недовольством и едва заметно качает головой.
Ладно, я готова потерпеть. Тем более, что мысли у меня в голове действительно путались. Меня не волновало то, что я ранена или то, что я сейчас глупо выгляжу. Или то, что патрульная машина отца остановилась у школы, и я вижу, как Чарли — белый, как снег — лихорадочно ищет меня взглядом.
Он приехал, спустя двадцать минут, но всё это время исчезло у меня из памяти суматошной пестрой лентой. Меня волновало только то, что я сейчас жива, хотя должна быть мертва.
И еще я много раз прокручивала в голове произошедшее, но совершенно уверена, что не ошиблась — Каллен двигался с нечеловеческой скоростью. И ни один человек не способен голыми руками остановить машину на полном ходу, расплющив ее бок. Я специально покосилась в сторону фургона — там всё еще красовались две вмятины. Две, потому что Эдвард остановил его двумя протянутыми вперед ладонями. Я знаю это. Я не сумасшедшая.
На ум мне неожиданно пришла подруга пропавшей на шоссе в машине девушки. Потом я подумала о ее таинственном исчезновении из больницы.
Отец подбежал ко мне.
— Ты в порядке? Тебя сильно ранило?
— Нет… чепуха… — лепетала я.
— На самом деле, у нее серьезная рана на виске, — вмешался Каллен. — Всё произошло так быстро, мистер Свон. Никто толком ничего не понял.
Я изучающе посмотрела на Эдварда, но он даже не взглянул на меня.
— Верно, — пролепетала я, — но я и впрямь могла бы идти сама, а на меня нацепили это, — я указала на воротник. Эдвард принужденно хмыкнул и развел руками.
— Правильно сделали, — отец обнял меня так, что мне показалось, сейчас хрустнут ребра.
Потом он ушел обо всём расспрашивать очевидцев. Взгляд у него сделался острым, как наточенный клинок. Впечатление, что он на месте преступления, и намерен наказать виновных.
Перед тем, как меня отправили в машину на каталке, я кинула взгляд на семью Калленов. Я поразилась тому, как они наблюдали за Эдвардом. В их взглядах были ярость и осуждение, кроме Элис. Мне кажется, она просто была очень удивлена, ошарашена. Он почти не смотрел на них, стоял, опустив голову, о чём-то очень напряженно размышляя. Вид у него был почти виноватый.
Словно они запретили ему спасать меня.
Пока я ехала, пыталась уложить всё произошедшее в связную картину, но никакой связной картины не получалось. Кроме того, мне было страшно. Я видела, как на меня посмотрела Розали. Это было самое красивое существо в их семье, но на тот момент тревога и злоба сделали ее почти старухой — надменной и жестокой. Она что-то шепнула на ухо Джасперу, и тот кивнул еле заметно.