Ее лицо застыло в деревянном неодобрении. — Надеюсь, вы не связаны с Лордом Орлофф и его собратьями-дикарями?
— Нет, нет, — ответила Минчо, и ее тон был эхом голоса пожилой женщины. — Обычно мой друг и ученик сэр Хакон Несслер может собрать небольшие сувениры здесь или там. Но, по большей части мы рассматриваем и записываем артефакты с намерением воссоздать некоторые из них в его поместье.
Ворчун высунул язык длиной почти в двадцать сантиметров, и лизнул руку Минчо. Прикосновение было грубым, но не неприятным, что-то вроде прикосновения сухой мочалки. Однако это было совершенно неожиданно, и Минчо отпрянула, словно от раскаленной горелки.
— О, извините, ради бога! — сказала Декайпер. — Она совершенно безобидна, поверьте мне.
— Я не знала, что это такое, — смущенно сказала Минчо. — Я просто вздрогнула от испуга.
Широкий лоб ворчуна резко сужался к носу и челюстям, из которых змеился язык. Его кожа была покрыта мелкими чешуйками; они блестели, но не имели особого цвета при теперешнем тусклом свете. Согласно изображениям и описаниям путешественников, ворчуны обычно были серыми или зелеными.
Минчо осторожно потянулась, чтобы погладить существо по голове, и оно заурчало глубоким звуком жужжащей пилы, давшим этим существам их общее имя. Она была потрясена, услышав этот звук, хотя и знала, что он был дружелюбным, а не угрожающим рычанием.
— А у него есть имя? — спросила Минчо. Ворчун лизнул ее запястье, когда она погладила его. Язык был замечательный, фактически третья рука в дополнение к четырехпалым придаткам на концах рук.
— Кажется, да, — сказала Декайпер, — но я не знаю ее имени.
Она выпрямилась и добавила с ударением человека, который знает, что делает необоснованное заявление: — Нет никаких сомнений, что ворчуны — настоящие Альфанцы. Я могу сказать это потому, что она приходит, когда я включаю на проигрывание Альфанские книги.
— Вы умеете читать Альфанские кристаллы, госпожа Декайпер? — спросила Лалита. — О, это замечательно! Я этого не знала.
— Ну... — старушка медлила с ответом. — Я обнаружила частоту, на которой должны воспроизводиться книги на кристаллах, но еще не расшифровала их символику. Я уверена, что это придет со временем.
— «И Христос с его ангелами тоже», — подумала Минчо. — «Еще один энтузиаст, который открыл ключ к вселенной, изучая место Великого Сфинкса в Гизе; или здесь, его Альфанский эквивалент».
Вслух она сказала: — Не хотите ли вы познакомиться с моим спутником, сэром Хаконом Несслером? Нам нравится иметь гида, хорошо осведомленного о местных достопримечательностях, когда мы посещаем планету. Конечно, для такого ученого, как вы, будет специальный гонорар, если вы не будете препятствовать.
Ворчун перестал облизывать Минчо и снова подошел к Декайпер. Хотя его задние лапы были короткими, зверь, тем не менее, был полностью двуногим. Он прислонился головой к груди Декайпер и снова принялся громко мурлыкать.
— Я давно перестала стесняться честных способов получения денег, — сказала Декайпер с болезненной улыбкой. — И это случается не так уж часто, чтобы мне это надоело. В любом случае, я буду с гордостью сопровождать настоящих ученых.
Ее сходство с домашним животным выходило за рамки физического сходства, что само по себе было удивительно для представителей столь разных видов. Их обоих объединяла мечтательная безобидность, и ни один из них не принадлежал друг другу — ни здесь, ни в другом месте. Минчо могла бы посочувствовать отсутствию сопричастности, но ее саму вряд ли можно было бы принять за мечтательницу.
Возможно, Декайпер поняла сдержанно-нейтральное выражение лица Минчо; возможно, старуха и была задумчивой, но уж никак не глупой. — Особенно важно, что мы переводим Альфанские книги, — сказала она. — Знания и общественный ажиотаж, которые будут генерироваться в развитых регионах, приведут туристов в Альфанские миры в большом количестве.
— Вы хотите массового туризма? — спросила Минчо. — Я так и думала...
— Мисс Минчо, — сказала Декайпер, — если бы только такие ученые, как вы и ваш спутник, путешествовали по мирам Альфаны, я была бы счастлива. Но на каждую пару таких, как вы, есть целая партия, которая отбивает куски от пилонов молотком, а теперь у нас есть невыразимые варвары из Мелунгеона, которые планируют забрать пилон целиком! Только большой интерес среди цивилизованных народов позволит организовать мероприятия, которые сохранят оставшиеся артефакты для будущих поколений.
— Я понимаю, — сказала Минчо. Она полностью разделяла надежды старухи, но принятие желаемого за действительное при переводе Альфанских книг не принесло бы этим надеждам успеха. — Пойдемте к Несслеру, госпожа Декайпер. И, возможно, завтра, когда мы втроем посетим Шесть Пилонов, наш техник Ровальд сможет остаться и взглянуть на кристаллы из вашей коллекции. Она просто гений во всем, что касается электроники.
Три женщины направились к музыке и вееру света, льющемуся из дверей склада. Ворчун последовал за ними с тихим довольным урчанием.
* * *
Несслер ловко опустил аэрокар с подветренной стороны длинной палатки с закатанными боками. Дюжина людей, сидевших за картами в ее тени, повернулись, чтобы посмотреть, как приземляется машина. Некоторые из них поднялись.
Сотни рабочих с ручными инструментами продолжали усиленно трудиться. Одни выкапывали землю у основания самого высокого пилона, другие переносили выкопанную землю из ямы в корзинах, которую высыпали в кучу в сотне метров от пилона. Мужчины были одеты в шорты; женщины, в большинстве своем, довольствовались минимальной одеждой. Минчо нахмурилась при мысли о том, что солнце и песчаный ветер, должно быть, делают с их кожей. Норы в стене оврага к востоку от участка, должно быть, служили жильем для рабочих.
— Ох уж эти варвары, — захныкала Декайпер с заднего сиденья. Пилон был самым крайним по направлению к востоку в ряду, состоящем из шести пилонов. Почти по всей длине шахта была покрыта антигравитационными кольцами, вроде тех, что используются для перемещения тяжелого снаряжения на борту военного корабля. Некоторые кольца были темными, очевидно неработающими, в то время как другие нервно мерцали поверхностным разрядом, который подразумевал зарождающийся выход из строя.
Группа, по крайней мере, офицеры под тентом, прибыла на богато украшенном аэрокаре, достаточно большом, чтобы вместить их всех вместе. Как было видно, в недавнем прошлом он приземлился неподалеку. Несмотря на пронизывающий ветер, глубокие следы от его подъемных струй оставались видны как ямы в почве.
Несслер выключил аэрокар, неопределенно улыбаясь в сторону офицеров Мелунгеона. — Я не верю, что эти гравитационные кольца выдержат вес пилона, если только те, которые не вышли из строя, не будут действовать на все сто процентов. Но я не думаю, что Орлофф поблагодарил бы меня за то, что я рассказал бы ему об этом.
— Сомневаюсь, что на «Надежде» есть еще какие-то кольца, — сказала Минчо. — Как вы говорите, это их личное дело. Вся эта операция Мелунгеонцев глубоко взволновала ее, но сосредотачивать внимание на деталях было бы бесполезно.
Она повернулась, чтобы помочь Декайпер выбраться из машины. Дверь была прикручена проволокой, так что пассажирке пришлось перешагнуть через борт. Пожилая женщина посерела от безмолвного отчаяния.
Они направились к палатке, Несслер шел чуть впереди. Офицеры Мелунгеона были одеты в богато украшенную форму, но их пиджаки были в основном расстегнуты, и одежда была недостаточно чистой, чтобы Минчо могла вообразить возможность одеть что-то из этой одежды. У офицеров было оружие в кобурах с клапанами. Флотские чины, вероятно, благодарные за то, что они не были на изнурительной работе в шахте, действовали как слуги.
Полдюжины гражданских лиц явно были наемными работниками, хотя у Минчо не было уверенности, что все они были жителями «Надежды». Четверо — женщины, двое — мужчины.
Несслер подошел к большому мужчине, сидевшему во главе стола. На нем была открытая белая туника с золотой тесьмой почти до локтей. Человек был совершенно лыс, но у него были пышные усы и густые волосы на груди, такие черные, что они напоминали медвежью горжетку.
— Доброе утро, — сказал Несслер. — Мне сказали, что это лагерь Максвелла, Лорда Орлофф. Если позволите представиться, я сэр Хакон Несслер с Мантикоры. Я изучаю достопримечательности Альфаны, как и вы, как я вижу.
Лицо господина Орлоффа расплылось в широкой улыбке. — Я Орлофф, — представился он. Он проигнорировал руку, которую Несслер поднял, чтобы коснуться кончиков пальцев по принятому обычаю Солнечной Лиги, и вместо этого обнял своего гостя в крепком объятии. — Пойдем, выпьем чего-нибудь!
Он взглянул на Минчо и Декайпер и добавил: — Две женщины, а? Вы, Мантикорцы, знаете, как путешествовать, хотя я и сам люблю, когда со мной есть дополнительное мясо.
Он громко рассмеялся и хлопнул Несслера по спине. Слуга налил в стаканы чуть лиловую жидкость.
— Позвольте представить вам Эдит Минчо, мою наставницу и руководителя в изучении Альфанских останков, — сказал Несслер с холодной беззаботностью, словно не слышал последнего замечания, — и госпожу Декайпер, ученую Хейвена, которая изучала Альфанов здесь, на «Надежде», в течение многих лет.
— То, что вы делаете, просто невыносимо! — сердито сказала Декайпер. — Вы оскверняете место, которое старше человечества!
— А, так это вы, сумасшедшая, — сказал Орлофф с веселым смешком. — Конечно, я слышал о вас. Ну, все равно выпейте, моя дорогая. Видите ли, мы берем только одну колонну. У вас останется пять штук, но моя будет единственной на Теллико.
Когда к палатке прибыли гости, там шла игра в покер. Семь или восемь игроков использовали наличные, а не фишки. Купюры, которые Минчо узнала, а на столе лежала валюта дюжины миров, были крупными. Офицеры Мелунгеона были дворянами и либо богачами, либо, по крайней мере, пристрастились к порокам богатства, из которых наиболее распространенными были азартные игры с высокими ставками.
Минчо очень хорошо знала этот тип людей. Она вздрогнула. — «Овцы на стрижку», — подумала она, глядя на полупьяные, не слишком умные лица людей, собравшихся за столом. Она и не подозревала, как глубоко заразилась этим в детстве.
Офицеры господина Орлоффа переговаривались между собой, не столько почтительно, сколько безразлично относясь к гостям. Один из мужчин подошел к краю палатки и начал мочиться на сухой песок.
Слуги наполнили еще два стакана. Минчо взяла свой стакан, а Декайпер демонстративно отвернулась и пошла к пилону, стоявшему в пятидесяти метрах от них. Лицо господина Орлоффа потемнело в жестокой гримасе, прежде чем он сказал: — Может быть, вы сами хотите взять колонну, Несслер? Мне кажется, здесь хватит на всех.
Несслер опустил стакан, из которого только что пил. — Боюсь, что доставка домой чего-то такого огромного обойдется мне в половину состояния. Мои наследники и так будут достаточно обеспокоены суммой, которую их сумасшедший предок потратил, чтобы воссоздать копии артефактов Альфаны из их изображений.
Один из членов Мелунгеонского экипажа, одетый в тунику и штаны в знак своего более высокого статуса, правда, он был босиком, подошел к Орлоффу. Поймав его взгляд, он отдал пренебрежительный Мелунгеонский эквивалент приветствия.
— Соизвольте выслушать, сэр, — сказал подошедший член команды. — Есть проблема. Мы не можем освободить колонну.
Орлофф издал звук отвращения. — Мозгов не больше, чем у обезьян, — ответил он. — Давай разберемся с ними, Несслер, а потом поговорим о картах.
Он зашагал к яме, оттолкнув рабочего в сторону, словно пнул собаку, оказавшуюся у него на пути. Минчо и Несслер обменялись ничего не выражающими взглядами и последовали за ним. Остальные офицеры Мелунгеона последовали за ними, хотя Минчо заметила, что все игроки в карты положили свои деньги в карманы, прежде чем покинуть стол.
Землекопы вынули грунт у основания пилона на расстояние трех метров, обнажив природное основание. Хотя большая часть кристаллической шахты была скрыта за антигравитационными кольцами, верхушка, находящаяся в сорока метрах сверху, поймала солнце и направила его вниз через основание. Свет ослепительными радугами разливался по яме и тем, кто в ней трудился.
— Похоже, что Альфанцы не устанавливали свои пилоны на скальную породу, Лорд Орлофф, — сказала госпожа Декайпер с бесстрастной ясностью. — Они сплавили их со скалой. Осмелюсь предположить, что ваши батраки будут здесь долбить гранит, как вы думаете?
Орлофф разразился серией ругательств, которые были одновременно богохульными и отвратительными. Минчо старательно сохраняла невозмутимое выражение лица, а ее глаза были сосредоточены на пилоне. Было бы невежливо дать господину Орлоффу знать, что она о нем думает. Здесь и так было достаточно невоспитанного поведения.
Ей было интересно, как Альфанам удалось выполнить закрепление пилонов. Кристалл стекал вниз, в плотную скалу, но гранитные полосы тянулись и вверх, к основанию пилона. Зона контакта выглядела так, будто были перемешаны в смесь цветные сиропы, а затем заморожены.
В резком перепаде настроения, как солнце после дождя, Орлофф положил свою большую руку на плечи Несслера и повел Мантикорца обратно в палатку. — Ну, мне, в таком случае, придется забрать кое-какое оборудование с корабля, но завтра будет достаточно времени для этого. Может, сыграем по-дружески в покер?
Орлофф указал на одного из слуг и сказал: — Новые карты в честь нашего гостя! Его указательный палец метнулся от мужчины к богато украшенному деревянному сундуку, на котором виднелись следы тяжелого путешествия.
— И кто-нибудь из вас, собак, пусть принесет еще спиртного! — добавил он с ревом. Дружелюбным, почти льстивым голосом он обратился к Несслеру: — Это Мушкетон. Вы когда-нибудь пробовали такое раньше? Это наш национальный напиток Мелунгеона, — бренди, дистиллированное из вина мускатного винограда, который наши предки привезли с Земли.
Минчо чуть-чуть отхлебнула из бокала, надеясь избежать дальнейшего контакта с жидкостью, находящейся внутри. Приторная сладость Мушкетона пыталась скрыть содержание алкоголя, достаточного, чтобы содрать краску. Она вылила оставшееся содержимое на корни колючего куста.
— Я думаю, что на сегодня мне, в моем стакане достаточно, — мягко сказал Несслер. Хозяин палатки подвел его к карточному столу так же бесцеремонно, как полицейский ведет пьяного. Слуга протянул Орлоффу плоский футлярчик из сундука. — А что касается карт...
Орлофф открыл футляр, и Минчо почувствовала, как ее лицо напряглось. Внутри были две колоды карт с пятнистыми узорами на рубашке карт: одна неопределенно-голубая, другая столь же нейтрально-зеленая. Они были сделаны из тонкого синтетического материала, а не из бумаги, и выглядели нетронутыми.
Вместе с ними в кармане футляра лежала пенковая трубка, стержень которой был сделан из черного композиционного материала. Здесь же была затейливо вырезанная белая чаша из пористого камня, явно ранее неиспользуемая.
— ...Думаю, с этим придется подождать до следующего раза, — продолжил Несслер. Мышцы Минчо расслабились, хотя внутри она все еще чувствовала холодок.
Несслер вывернулся из рук Орлоффа; казалось, это движение было сделано только для того, чтобы дать ему возможность сделать жест в сторону ряда пилонов. — Мы бы хотели осмотреть оставшуюся часть этого участка при дневном свете. Завтра мы вернемся с нашим съемочным оборудованием, чтобы сделать его запись, особенно этот пилон, и, возможно, у нас будет время для карт.
Он протянул слуге свою кружку, все еще полную, поклонился Мелунгеонскому капитану и сказал: — Всего доброго, сэр. Затем он повернулся на каблуках, прежде чем тот успел ответить.
Орлофф стоял, слегка нахмурившись. Он вынул трубку из футляра и повертел ее в своих сильных пальцах. — Да, хорошо, до завтра, — крикнул он Несслеру и Минчо. Госпожа Декайпер уже сидела в аэрокаре, шипя от ярости из-за Мелунгеонского святотатства.