Не успел я выполнить команду, отвернувшись ответить на улыбку девчонке напротив, как с визгом у меня за спиной пронеслась черная тень. Закатив глаза, я спросил пустоту:
— Лонгботтом, да?
— Ага… — ответом мне послужил усталый вздох Рона и крики детей. В симфонию хаоса вплелись строгие команды-заклинания, выкрикиваемые мадам Трюк, но безрезультатно. Далекая точка седока вертелась, выписывая замысловатые петли, то и дело опасно накреняя летуна, который не переставал орать, мертвой хваткой вцепившись в метлу. Мне отчетливо показалось что что-то здесь не так. Метла, разъярённым жеребцом, пыталась сбросить ездока, в то время как преподаватель стояла в ступоре, не в силах поверить в происходящее.
— Рон! Подстрахуешь на излете. Лови его, если сможешь! — выкрикнул я в перепуганное лицо Уизли, со свистом в ушах срываясь в полет, что затопил все мое сознание беспредельным восхищением и лихой злостью.
Метла Невилла, разогнавшись, взяла на таран стены замка, меняя острие атаки с носа к хвосту, мотая седока в разные стороны. Времени размышлять не было, он вот-вот сорвётся, так что я со свистом развернул послушную метлу боком и, сделав кувырок вниз, ухватил его за шкирку, потащив на себя. Но он намертво вцепился в древко, перепуганными глазами смотря на мое лицо и не прекращая орать — да так, что я видел небный язычок, трясущийся в припадке.
— Отпусти древко, идиот! — но все было тщетно, метла крутнулась вниз, уходя в пике, и, больно дернув мою руку, потащила меня следом, чуть не сорвав с метлы. Мы ускорялись все ближе к земле, когда я жестко сцепил наши метлы и, схватив древко взбешённой метлы, изо всех сил потянул вверх, ощущая вибрирующий стержень дерева. Ветер свистел в ушах, потоками щекотал глаза, вызывая обильные слезы, рука немилосердно ныла и болела, а я, привстав одной ногой на древко метлы, бросил взгляд ниже, где у самой травы, в метре от нас, несся Уизли, прищурив глаза и что-то крича. Подняв взгляд обратно, я словно в замедленной съемке увидел каменные стены, слишком быстро приближающиеся к моему лицу. Время остановило свой ход, мир словно выцвел, а я вновь услышал отдаленный стук барабанов, что вплетались в такт бешено колотящегося сердца. Думать тогда я особо не думал. Сильным ударом стопы я буквально вышиб Лонгботтома с метлы и, краем глаза уловив, как он столкнулся с рыжим, что по спирали тормозил об траву, снова уперев ногу в древко, потянул нос метлы вверх, едва чиркнув прутьями хвоста холодный камень стен.
Я был мокрым от пота, глаза были с галлеон, а трясло словно в горячке. Сделав мертвую петлю, поменяв местами голубое небо с зеленой травой и обратно, я с разворотом затормозил метлу, уперев дрожащие в коленях ноги о покачивающуюся землю, чтобы тут же завалиться в объятья зеленого газона.
Так я и лежал, пока ко мне не подбежали и не заслонили своими лицами яркое солнце, что щекотало мне лицо своими поцелуями. Испуганное лицо мадам Трюк, кучерявый взрыв Грейнджер, разочарованный Малфой и две довольные и — что немаловажно — одинаковые рожи близнецов.
— А вы что тут делаете?
— О-о, братец Фордж, оно живое…
— И очень довольное…
— Судя по его виду…
— Ужасному…
— Грязному…
— Заткнитесь.
— С тобой все в порядке, мальчик? — это уже была мадам Трюк, взявшая меня за плечи и поднявшая со стриженого газона внутреннего двора.
— Порядок. Как там Лонгботтом и Уизли, не эти, а тот, что поменьше? — под довольными улыбками красующихся близнецов я провел рукой на уровне своей головы — он и правда был одного со мной роста, чем и пользовался, втихую одалживая чистые рубашки. Все же плюс в его пользу в том, что он возвращает их выстиранными. Он ленив и забывчив, не как Невилл, но все же есть за ним такой грешок. И иногда, скажем так, часто, забывает бросить грязную одежду в корзину для стирки.
Но ответ я получил не из уст преподавателя, а из восхищенно вибрирующего тонами голоса декана, что, схватив за плечи парней, тащила их к нам. Такое чувство, что все же не тащила. А опиралась, чтобы не упасть на неровностях поверхности, но чопорность и гордая осанка никуда не делись, как и строгое выражение лица — разница была в покрасневших щеках и горящих глазах, скрытых за линзами очков:
— Поттер, это было безрассудно и так же невероятно. Вы могли разбиться, пострадать, как и ваши товарищи по факультету. Минус десять очков с Гриффиндора.
— Лонгботтом, гхм-м… — она смерила строгим взглядом обалделого паренька и, убрав руку с его плеча, всем своим видом показала исчезнуть с глаз долой, понимая, что здесь все меры бесполезны.
— Уизли, я присуждаю вам десять очков за помощь товарищу, — Рон заалел всем лицом и отчетливо — ушами, но не смог вставить и слова.
— Спасибо, профессор…
— Нам очень приятно…
— Но, право, не стоило…
— Ведь мы…
— Уже уходим, — под испепеляющим взглядом строгих глаз близнецы бочком растворились в толпе учеников, пригибаясь, чтобы их было труднее заметить, но все портил вид двух перископов-рук и оттопыренных больших пальцев, что плыли среди моря голов первокурсников.
— Мадам Трюк, доставите сломанный артефакт господину директору, а вы, Поттер, Уизли — за мной. Живо, — она снова вцепилась нам в плечи и потащила за собой внутрь замка через вестибюль…
Коридоры тянулись за лестницами, что спешно перемещались по нужному сейчас маршруту словно псы, ластившиеся к ногам профессора Макгонагалл. Она шла размашисто, одним взглядом укоряя жмущиеся друг к другу парочки, балбесов, колдующих в коридорах, и просто праздно шатающихся личностей. Было послеобеденное время, у младших курсов учебный день закончился, в то время как у старших был самый разгар. Рон молчаливо семенил за деканом, смиренно опуская голову, чтобы никто не мог засвидетельствовать его улыбки, я же возвращался к моментам полета. Адреналину, кипящему в жилах, сердцу, бьющемуся в груди, и невероятному чувству высоты, что опьяняло. Поднявшись на третий этаж, мы могли слышать звон колокола, знаменующий начало четвертого урока, и тихий цик из уст профессора. Она еще сильнее ускорила шаг, заставляя нас сосредоточиться на перестановке ног, а не витании в мечтах.
Остановившись у дверей в учебную аудиторию, в которой я узнал класс ЗОТИ, она оправила полы длинной юбки платья-мантии и, смерив нас изучающим взглядом, без стука открыла дверь, позволив нам услышать тихий рык, перерастающий в скрипучий вой. Это оказалась огромная ящерица с огненно-красным хохолком на голове, что, раскрыв обе пасти, шипела на притихших учеников сквозь прозрачные стекла террариума, стоявшего на столе преподавателя. Молодой мужчина с бледным лицом удивленно уставился на Макгонагалл, но, совладав с удивлением, легким росчерком палочки заглушил вопли, льющиеся из пасти существа.
— П-п-профессор М-макг-гонагалл?
— Прошу прощения, Квиринус, могу ли я одолжить у вас Вуда на пару минут?
— К-конечно, — в этот момент я подумал о деревянной палке, которой наши задницы отходят до посинения. Меня не это страшило, а то, что мой зад увидит посторонний человек — да еще и женщина. Но Вудом оказался высокий короткостриженный парень, квадратная челюсть и ясные глаза, нос картошкой и слегка хмурое выражение лица, что просияло при виде профессора.
— Профессор?
— Вуд, я нашла вам ловца! — довольным тоном произнесла преподаватель, бросив быстрый взгляд на наши лица, мое — ничего непонимающее, рыжего — обалдело выпученное и опять покрасневшее.
— Отлично. И кто же это? — он радостно потер мозолистые ладони друг об друга, с довольством прихлопнув ими напоследок.
— Гарри, это Оливер Вуд, капитан команды Гриффиндора по квиддичу.
— Квиддич? — обалдело спросил я, и получил такой же ответ:
— Квиддич.
— Квиддич? — это уже Рон, пожиравший глазами фигуру капитана команды.
— Квиддич, квиддич, — устало ответила Макгонагалл, смерив очередным и полным подозрения взглядом веснушчатое лицо, все же колеблясь в своем решении.
— Оливер, я передаю их вам. Сегодня после занятий получишь разрешение и выведешь этих двоих в свет.
— Отлично. И, эм-м, профессор. А зачем здесь Уизли, как я правильно понимаю? — и, получив кивок от Рона, он дружелюбно улыбнулся, в то время как Рон вытирал потную ладошку о край мантии, перед тем как пожать руку.
— Верно. Этот молодой человек поймал однокурсника, сброшенного с метлы вот этим молодым человеком. На скорости, замечу, и невероятно большой. При этом затормозив спиралью, интуитивно погасив инерцию движения. Я уверена, что он в будущем сможет стать отличной заменой тебе. Но решать будешь ты, все подробности узнаешь у молодых людей. А теперь тебе пора на урок.
— Спасибо, профессор, — он с улыбкой вновь пожал руки обалделым нам, развернулся на пятках и, сделав победную стойку, с ноги открыл дверь, чтобы тут же покраснеть, сгорбить плечи и под обалделым взглядом преподавателей проследовать на место, не переставая извиняться.
У Макгонагалл задергался глаз, но она совладала с собой и, поблагодарив профессора Квиррелла, гордо проследовала по своим делам, оставив нас перед закрытой дверью кабинета, из-за которой раздавались приглушенные вопли странной ящерицы.
Отвис я лишь тогда, когда Рон подергал меня за лацкан мантии, добиваясь внимания. На мой удивленный взгляд он дернул головой в сторону окна у нас за спиной, и я понятливо извлек из кармана пачку сигарет.
— Ну, хуже уже не будет… — промычал я, подкуривая папиросу, и, получив в ответ удовлетворительный хмык с рождающимся кашлем, улыбнулся яркому солнцу и ветру, что слепил глаза из открытого нами окна.
Комментарий к Глава 21 “Палка или возможность”
Отредактировано бетой.
========== Глава 22 “Пес, метла и мясо горностая” ==========
—…какого черта она за нами увязалась? — негодующий Уизли оттарабанил кулаком по мягкому матрасу постели.
— Кто именно? Миссис Норрис или Гермиона?
— Да обе блин! Из-за них нас чуть не сожрали!
— Да тише ты. Невилла разбудишь, — попытался я заткнуть рыжего, но получил то, чего не ждал:
— А я и не сплю. Вы так громко говорили, что я не смог уснуть, а затем — так страшно, что я теперь не уверен, что смогу…
— Умолкни! — гаркнули мы на него хором, на что он с повизгиванием перевернулся на бок, набросив на голову одеяло. Покрасневший Рон откинулся на подушку, закрыв глаза, сдавливая при этом скомканные простыни, словно душил невидимого врага — я даже знаю кого.
— Невилл, — и тишина. — Невилл!
— Что? — ответ прозвучал шепотом, в легком полумраке спальни я мог заметить, как он перевернулся обратно, поблескивая глазами сквозь щелочку в одеяле.
— Напоминалка у тебя? — я решил узнать, стоила ли игра свеч, стоило ли вообще помогать Лонгботтому, чтобы затем чуть не попасться Филчу, затем мразотный полтергейст забросал нас грязными тряпками и дверь третьего этажа, куда нас загнал догнавшая кошка. О-о да, её глаза горели в поисках обидчика, Рон наподдал ей с перепугу, а она приняла все близко к сердцу.
— Я не помню… — жалобно проблеял сокурсник, на что я, закатив глаза, грохнулся на мягкий матрас, раскинув руки в сторону, беззвучно сотрясаясь от смеха. Рон, тут же захрюкав, подхватил истерику непродолжительного отходняка, чтобы через минуту сонно бормотать нелестные эпитеты в сторону Грейнджер. Шрам постреливал иголочками боли, но, не успев поселить ноющую кашу ощущений в голове, я буквально почувствовал, как тьма сомкнула свои руки на моих глазах, отправив меня в сон. Короткий, очень короткий.
— Просыпайтесь. Ну же, время не ждет, нам еще столько всего предстоит…
— Отвали… — сонно боднув ногой нечто твердое, я перевернулся на другой бок, так же в полусне закончив предложение: — Спальни старшекурсниц по левому краю, а-а-ах, там по лестнице вверх и-и-и… — и я снова провалился в царство Морфея, чтобы через минуту волочиться в мешке из простыни по странно мягким ступеням лестницы. Это наблюдение не мешало мне орать благим матом — все по заветам дяди, а сонный вой рыжего мне вторил эхом, у него не хватало такого широкого кругозора и запаса ругательств, но он учился на лету. Буквально.
Под так знакомое хихиканье в унисон нас вывалили на мокрую от росы траву в одних пижамах. Я выскочил из мешка, размахивая голыми пятками и крутя восьмерки кулаками, слепо щурясь на оранжевые пятна, стоящие полукругом.
— Позвольте представить. Гарри Поттер, наш новый ловец и по совместительству боец…
— А еще покоритель женских сердец…
— Ведь он знает…
— Где ваши спальни…
— Девчата…
— Заткнитесь, — голос был женский, немного хрипловатый и с мальчишескими нотками. Я сразу понял, что эта девчонка — задира и пацанка. Мне подали очки, и я их надел на автомате, пнув соседний мешок, чтобы рыжий оттуда наконец вылез.
Мы стояли посреди стадиона овальной формы с коротко стриженным газоном и странной разметкой в исполнении белых полуколец, расходящихся от краев поля к маленькой точке в центре. Напротив меня стоял Вуд с наливающимся фингалом под глазом, он бодро потирал начавшую пробиваться щетину, при этом улыбаясь во все тридцать два. За ним стояли три девушки: высокая и чернокожая пятикурсница или же шестикурсница, за ней мило улыбаясь стояли еще две девчонки пониже и помладше. А рядом с высокой обладательницей командного голоса отплясывали близнецы, уворачиваясь от её затрещин.
— Итак. Пожалуй, начнем!
— Есть, капитан!..
— Есть, сэр!..
— Близнецов ты уже знаешь, они загонщики, их задача — отбивать от игроков нашей команды бладжеры…
— Желательно вмазав по харе противника…
— Битой или…
— Кулаком…
— Желательно бладжером, — строго закончил за ними Оливер. Он отбросил носком сапога крышку окованного металлом сундука, из которого вырвались стремительные точки, размером и звуком полета походившие на пушечные ядра. Близнецы с веселым смехом заскочили на метлы и начали гонку на выбывание. Судя по тому, как они лупили битами по ядрам, стремясь попасть по друг дружке.
— Алисия, Кэтти, Анджелина — охотницы, они играют квоффлом. Их задача — забросить мяч вон в те кольца на стороне врага, желательно забросить намного больше, чем враг.
Он бросил девчонкам мяч, который они начали стремительно пасовать друг другу, выписывая невероятные петли и построения. У правого плеча прозвучало:
— Кру-у-уто…
— Ага, они такие. Но не засматривайся, а то получишь по шее, — он дал щелбан надувшемся Рону и тут же оттолкнул его назад. Перед его носом просвистел блаждер, за которым несся один из близнецов с криком «извините».
— Ты как, в норме? — я подал руку осоловевшему от вида и впечатлений Рону, но он махнул рукой, жадно пожирая глазами как поле, так и мечущиеся точки игроков.
— Так, начнем с Уизли. Декан советовала тебя во вратари, но ты пока мал и совсем не опытен. Будешь тренироваться вместе с нами, но перед этим я проверю твои способности. Бери метлу — и три круга вокруг стадиона, — он дал подзатыльника запрыгнувшему на древко метлы Рону и под его удивленным взглядом сурово произнес: — Ножками, разминку никто не отменял. Давай-давай! — подгонял он как в задницу ужаленного Рона, что бежал в сторону центральных трибун, забросив метлу за плечо.
— Эх, хорошо пошел…
— Не то слово. А теперь ты, Поттер, ты у нас ловец. Твоя задача — поймать этого мелкого проныру. Только его, единственная задача, — он извлек из кармана золотистый шар и подкинул его мне. Я было выбросил руку, чтобы его поймать, как он у самых пальцев расправил гудящие крылышки и спорхнул влево, чтобы, подпрыгнув, я все же сомкнул пальцы на его тельце.
— Неплохо, очень неплохо. Но все же выпусти его, пусть разомнет крылышки, пока ты будешь догонять Уизли…
Перемазанные грязью и потом, мы брели в сторону школы, придерживая друг друга. Ноги тряслись в коленях, спину ломило, да и все группы мышц тоже. Вуд был настоящим фанатиком тренировок. Пробежав три круга вокруг стадиона, мы, жадно глотая воздух, выслушивали его лекцию о правилах игры, чтобы затем я метался в поисках золотого снитча, выписывая петли в воздухе. Моя любовь высоты никуда не делась, но она скукоживалась, при этом крича благим матом в моей голове, когда на высоких скоростях вокруг меня носились загонщики.