‒ Слушай, оставь в покое. Мне надо привести себя в порядок перед выступлением! Всё потом. А сейчас дай успокоиться! – Малефик прошла к столику и налила чай, ‒ показывая, что больше говорить на эту тему не намерена.
‒ Хорошо, но мы вернёмся к этому разговору, ‒ твёрдым голосом пообещал маэстро, не желая исполнения саботажа. ‒ Наш главный танец, ‒ это нуэво. Готовься! ‒ напомнил в раздражении и вышел в коридор.
Атмосфера на Марсе значительно разряжена, песчаные бури не столь опасны, как на Земле с плотным воздухом. Но на этот раз ветер стал уничтожать на своём пути верхушки дюн, превращаясь в ураган. В серо-красных облаках вспыхивали разряды статического электричества наполняя тревожным ожиданием окружающее пространство.
Для Павла отношения с принцессой не могли перерасти в нечто большее чем дружеские, и то только в лучшем случае. Каждый раз встречаясь со взглядом зелёных вытянутых зрачков, он внутренне вздрагивал от безотчётной волны неприязни, от глухой реликтовой злости, принципов существования которых не понимал, и, самое главное, не хотел понимать. Это была тайна, о которой он не хотел ничего знать.
Но, что делать, они были мужчиной и женщиной. Необходимость двигаться в едином ритме, исполняя на сцене драму, принуждала к драме, к игре чувств. Их настоящее безразличие друг к другу вызывало у зрителя ощущение недосказанности. Воображение начинало придумывать совсем особенные вещи, о которых, может быть, танцоры и не догадывались. Самые невероятные догадки являлись причиной совершенно особенных переживаний у зрителя. Танго в прочтении князя Павла и принцессы Ти приобрело необычное восприятие, оно стало многозначным.
Серж взглядом профессионала сразу понял выигрышность подобного образа. В его арсенале ничего не было, кроме банальной пустоты отношений и пульсирующего раздражения, характерных для большинства семейных пар. Надо было срочно что-то делать, иначе план показать несерьёзность и вспыльчивость молодого наследника империи перед всей системой Солнца терял всякий смысл:
‒ Дорогая, а принцесса хороша! Я сейчас смотрел выступление: насколько точно она передаёт характер покинутой женщины, её отчаяние, надежду и напускное безразличие к ветреному мужчине. Невольно проникаешься участием к её переживаниям, начинаешь следить за каждым движением.
‒ А что князь?
‒ Холоден и отстранён до неприличия! Но, как ни странно, именно это обстоятельство и делает их пару гармоничной.
‒ Серж, я что-то не понимаю! Ты хочешь победить и при этом делаешь всё возможное, чтобы я злилась на тебя. Зачем-то начал хвалить принцессу.
‒ Я решил, что надо идти от противного. Если не можем станцевать любовь, тогда попробуем показать ненависть.
‒ Публика не любит злобных типов.
‒ И что делать? Ты не предлагаешь решение!
‒ Только не начинай! Вот скажи, пожалуйста, зачем мне всё это? Ты решил жениться на принцессе. Ухаживаешь за ней. А какое место в этих планах отвёл мне? Или ты думаешь, что я ничего не понимаю!
‒ Напрасно ты так, Малефик. Мы давно вместе, и ты прекрасно осведомлена о том, что запасы гелия на Луне заканчиваются. Если не позаботиться об этом сейчас, то корпорация разориться. Брак с принцессой просто необходим для освоения залежей на Нибиру. Это никак не скажется на наших отношениях.
‒ Отлично, и кем я буду в этом треугольнике?
В этот момент в окно вместе с песком ударил камень. Опасаться было совершенно нечего, здание театра строили с учётом местного климата и купол уже не раз выдерживал подобные бури. Но внезапность удара заставила вспомнить о времени. В гримёрной замигал красный фонарь, извещая о начале выступления.
‒ Всё, потом договорим. Пора бежать!
8. Кровь на сцене
Сержу Наоме-младшему порядком надоела вся эта канитель с князем, принцессой, а заодно и с Малефик, которую он воспринимал, как очередное увлечение. Что себе эта дамочка придумала? И тут такие варианты! Изящный ход маэстро Ленара с таинственным сообщением о некой договорённости не вызывал ничего кроме восхищения. Разозлил? – Конечно! Но другого развития событий и не стоило ожидать. Надо было немедленно действовать. Малефик, например, могла и вовсе устроить скандал на сцене. Посему, перед последним танцем он потребовал к себе начальника охраны.
‒ Возьмите людей и заблокируйте князя, чтобы он остался в гримёрной до конца представления.
‒ Но это решительный скандал, марсиане могут помешать! – осторожно заметил военный.
‒ А мне что с того! Местную полицию вон из театра. Выполняйте!
Теперь, как бы Серж не станцевал, и чтобы там не устроила Малефик, публика запомнит только его. И когда вскроется причина отсутствия князя Платона на сцене, то и в этом случае, противник будет выглядеть жалко: мальчика не пустили танцевать!
Воодушевлённые результатами голосования в открытом радио эфире, которые объявляли немедленно после каждого танца, мы приготовились к выходу, когда в коридоре раздался голос городового:
‒ Вы куда? Стоять! – мой сопровождающий, пятясь с револьвером Webley & Scott укрылся за косяком гримёрки.
‒ Что случилось? – князь попытался пройти, но полицейский остановил.
‒ Бойцы корпорации HELIUS в полной амуниции заняли коридор! Внизу идёт бой. Слышите выстрелы. Я за вас отвечаю.
‒ И что дальше? Сейчас наш выход!
‒ Не могу знать! Звоните генерал-аншефу! Могу открыть огонь? – и стал целиться из-за угла.
‒ Что с вами? Отставить! А звонить надо, но гримёрка не оборудована телефоном! – молодой человек вопросительно посмотрел на меня.
Нельзя сомнению поселиться в душе, нельзя его кормить бездействием, надо совершать поступки, которые потом станут правдой. Надо действовать деструктивно, чтобы у противника не было времени принять решение.
‒ Князь, следуйте за мной, сейчас всё уладим, в ложе обер-камергера есть персональный лифт. Вперёд! – не давая времени на споры, я ринулся к выходу, прекрасно понимая, что могут открыть огонь на поражение.
‒ Господа, где ваш командир? – надеясь на скоротечность ситуации ввёл в замешательство двух рядовых. Подойдя вплотную с коротким стоном упал на колено, изображая внезапную боль, и вогнал жало испанского стилета под кирасу, потом перевернулся на спину нанося удары по сухожильям растерявшихся военных. Следом раздались беспорядочные выстрелы городового, позволившие дорезать кричащих от боли раненых.
Мы толпой ворвались к обер-камергеру.
‒ Что за баталии? ‒ воскликнул встревоженный придворный, выходя из ложи. – Все ждут вашего выхода!
‒ Наома решился на диверсию! Господа, немедленно в лифт. Ферапонт, пробивайся в аппаратную любой ценой, делай, что хочешь, но студия должна быть нашей! Модест Алексеевич, дорогой, звоните генерал-аншефу Марса.
Кабина на электромагнитах помчалась вдоль купола на другое крыло театра. Марсианский ураган поднял волны пыли, из которых били сильнейшими молнии, заливая купол ослепительными вспышками. Когда князь с принцессой появились на сцене, удары редких камней превратились в непрерываемую барабанную дробь. Наома-младший от неожиданности делает шаг назад, увлекая за собой Малефик. Павел останавливается и обнажает кортик, намереваясь зарезать противника. Выхватив микрофон у Эрла, ведущего состязание, я объявляю:
«Итак, дамы и господа, уважаемая публика! Попрошу минуту максимального внимания! Должен вас обрадовать! В связи со стойкой и непримиримой враждой наших уважаемых танцоров друг к другу. Я бы даже сказал НЕНАВИСТЬЮ!
У нас образовались внезапные изменения в программе! Все готовы? Отлично! Ко всеобщему удовольствию объявляем о дуэли на коротких клинках между маэстро Сержем Наомой-младшим и Его Императорским Высочеством Павлом в прямом эфире. Дуэль начнётся прямо сейчас, на этой сцене, под ваши аплодисменты! Я бы даже сказал овации!»
Зал взрывается, из колонок раздаётся гром рукоплесканий. Что говорило только об одном: пульт режиссёра под контролем расторопного Ферапонта.
«Так, молодцы! Пожалуйста, только не пугайтесь вида крови, – я делаю драматическую паузу. ‒ Она будет настоящей!»
На сцену вышли секунданты с кинжалами и дуэльными перчатками из алмазной нанонити, заранее приготовленные Эрлом.
«Господа, прошу выбрать оружие», ‒ Наома-младший, понимая, что отказаться публично нет никакой возможности, берёт в руки привычный ему чилийский трёхгранный стилет от компании Cuchollos de Atacama. Князь остался с офицерским кортиком космонавтов, увенчанной чёрным алмазом. Противники разошлись по сторонам, я в качестве распорядителя, объявил:
«Внимание господа! Правила! ‒ и отошёл в сторону, оркестр начал композицию Una Llamada оркестра Tanghetto.
Серж принял классическую стойку танго, выставив вперёд правую ногу и левое плечо в высокой блестящей перчатке по локоть. Князь поднял вверх обе руки в манере Апулии и начал раскачиваться, готовый на любое движение ответить неожиданным выпадом. Противники постепенно сужали круг, пытаясь нащупать слабые места друг друга.
По правде сказать, Серж был пренеприятно удивлён создавшимся положением, он вовсе не собирался, несмотря на свой вспыльчивый нрав, принимать участия в смертоносном поединке. Уж больно сомнительной получалась слава, если он публично на глазах жителей системы убьёт молодого наследника Империи Арнов. Но и погибать совсем не хотелось. В тоже время злость на Малефик, устроившей интриги за его спиной, не давали принять взвешенное решение.
Проведя несколько глубоких выпадов, Серж сделал неприятное открытие: юноша мягко по кошачьи уклонялся, и, более того, сохранял угрозу внезапной атаки, демонстрируя максимальное хладнокровие и концентрацию.
Платон твёрдо решил воспользоваться представившейся возможностью. За исключением небольшого числа людей, чьи интересы напрямую связаны и фигурой президента корпорации, многие вздохнут с облегчением, прочитав в газетах некролог автору высоких цен на гелий. Победитель схватки станет олицетворением избавления империи от диктата корпорации HELIUS.
Платон вспомнил слова маэстро: «Согласитесь с противником, согласитесь во всем. Прими всей душой его точку зрения. Стань его другом, родным, и только тогда сможешь возненавидеть во всей своей окончательности и ослепительной ярости. Оттого что нет больней предательства, чем предательство родного человека».
Платон начал дышать в ритме Сержа, несмотря на то, что их техника отличалась, противники двигались в смертельном танце с чарующей зрителя синхронностью.
Стройный ритм оркестра прерывался ударами камней о прочнейшее наностекло купола, казалось, песчаная буря только набирает силу, только примеривается к постройке, чтобы снести её навсегда.
Серж несколько раз попытался вывести из равновесия князя, приняв за лучшее публично унизить его, принудив к капитуляции, но стилет раз за разом находил пустоту. Гордость, или, точнее, гордыня, не давали понять очевидную вещь, очевидное положение вещей: князь ничуть не уступал ему в балансе, а напротив, находился в лучшей форме, что было абсолютно невозможно.
Неравномерный стук булыжников прекратился и перешёл в ровный шелест песка, струящегося шершавыми красными лентами, сквозь которые прорывались размытые пятна атмосферных разрядов с частыми искрами на металлических элементах здания.
Наконец князь, совсем приучивший Сержа к плоским перемещениям стиля Апулии, внезапно делает шаг назад, вытягивая на себя оппонента, и тут же, едва коснувшись пола, блестящей перчаткой опускает чилийский стилет Сержа. Уже в стиле танго, максимально свернувшись относительно бёдер, выставляет ботинок от Mario Bruni вперёд. Из-за спины по широкой дуге сверху, сметая вскинутую руку, словно бог мщения Вали, вонзает кортик авиаторов в ярёмную вену Наомы-младшего. Развернувшись со скрипом на носке за спиной наносит последний сокрушительный удар в основание черепа. Бездыханное тело главы корпорации падает с застрявшем между позвонками кортиком с чёрным алмазом, заливая пульсирующей тёмно-красной кровью жёлтый паркет.
Рёв урагана внезапно стих. В глухой и вязкой тишине Ферапонт разогнал лучи прожекторов по залу, пробежался по рядам и свёл их вместе на участниках драмы. Партнёрши дуэлянтов, всё это время безмолвно взиравшие на кровавое действие, кинулись к мужчинам, одного из которых коварная судьба пощадила, а другому подарившая блаженство смерти.
9. Цена победы
Имперские дредноуты вошли в разряженную атмосферу Марса, разгоняя в стороны остатки пыльной бури силовыми экранами. Вытянутые серые треугольники накрыли тенью: купол театра, пирамиды, туннели и ближайшие дюны. Из распахнутых трюмов под вспышки плазмы нескончаемым потоком начали выгружаться гвардейские штурмовики. Десантные катера с шипение выбрасывали в песок металлические лапы, чтобы немедленно развернуть готовые к бою орудия.
Вооружённая охрана, погрузившись с мёртвым телом Наомы-младшего на броневики, умчалась в сторону планетарного филиала корпорации HELIUS.
Расторопный Ферапонт вывел с помощью голограммных проекторов мою сияющую физиономию сразу после кульминационной сцены, где князь застыл над поверженным противником:
«Итак, дамы и господа! Вы стали свидетелями небывалого, почти мистического действия, когда сильные мира сего принесли в жертву богу Марсу всего лишь одну единственную жизнь, жизнь президента корпорации HELIUS Сержа Наомы-младшего. А ведь мог получить тяжёлое ранение или погибнуть князь крови Платон, будущий Император Арнов, но, к нашему счастью, этого не случилось!
Я пока не знаю, как это событие отразиться на жителях системы Солнца. Что, что изменит поступок одного единственного человека во Вселенной? Но со всей очевидность можно сказать, что вы, именно вы, присутствовали в прямом эфире на исторической дуэли эпохи Пантелеймона IV. Об этом событии будите рассказывать своим внукам, а они с завистью слушать и завидовать».
***
В окружении генералов на красный песок из парадного катера вышел Его Величество Пантелемон IV. Император оглядел стройные квадраты полков, выстроившиеся на театральной площади в колонны. Сбылась многолетняя мечта, пал Марс, непокорная планета. Наследник превзошёл все ожидания. Удачно, очень как удачно, отвлёк внимание на дуэль, рисковал, конечно, но Марс стоил того. Лучшего повода и найти трудно. Защита князя крови Платона! Охо! Отличный подарок старику!
Наследник основателя корпорации HELIUS оказался весьма недалёким человеком. Ввести частную военную компанию на территорию Марса и захватить театр ‒ явно переоценил своё влияние.
По керамограниту на многотонных боевых платформах приблизилась делегация сановников Марса во главе с генерал-аншефом:
‒ Поздравляю с блестящей операцией император! Ещё немного и этот прохвост Серж разорил бы нашу экономику навсегда. Надеюсь, оккупация продлиться недолго?
‒ Ну, что вы? Я думаю, мы сможем прийти к соглашению. Сейчас империи ещё одна война не нужна.
‒ А с кем конфликт, позвольте узнать?
‒ Неужели вы подумали, что со смертью этого мальчишки неприятности закончатся? Напрасно, батенька, напрасно… Корпорация некуда не исчезла. Совет директоров контролирует добычу гелия. Если в ближайшее время не удастся захватить рудники Луны, а корпорация возвела там мощнейшие укрепления ‒ Пояс Жизни ждёт экономический коллапс.
‒ Так что мобилизация?!
‒ А наследник великолепен! ‒ перебил император
‒ Более чем. Удивил до невозможности. Храбр и расчётлив. Поздравляю с достойным преемником. Чего не скажешь о погибшем танцоре Серже, по правде сказать, его отец Наома Зетгер обладал звериным чутьём на подобные манёвры!
‒ Марс готов вступить в коалицию? ‒ внезапно спросил Пантелемон IV.
‒ Обязательно!
‒ Тогда империи необходимы стратегические запасы гелия на нужды объединённого космического флота.
‒ Подождите, так мы союзники или вассалы?!
‒ Вы готовы остаться генерал-аншефом или назначить более лояльного правителя? Решайте немедленно! – произнёс император стальным голосом.