— Я прекрасен, правда, Кристина?! — его губы не шевелятся, складывается впечатление, что его голос звучит откуда-то из горла, — тебе было мало слышать Голос, ты хотела увидеть его! Смотри же, смотри! — он больно тянет меня за шею, заставляя стоять. Я плачу и закрываю глаза, — вы, женщины — слишком любопытные!
Он оставляет меня стоять на месте, отходя на шаг, — женщины — слишком любопытные! — он вторит одно и то же, свист вырывается из его горла, какие-то ругательства, он вновь приближается ко мне, и я не в силах закрываю свое лицо руками.
— Та женщина, что увидела лицо Эрика, навсегда связана с ним! Теперь ты останешься со мной, Кристина! Смотри! Посмотри на своего мужа! — он отрывает мои руки от лица, заставляя смотреть прямо в его глаза. Глаза, что готовы убить меня, — теперь ты моя! Тебе суждено любить меня вечно! Я хорош, да? Вот он — Торжествующий Дон Жуан!
— Остановись, прошу! — я падаю ему в ноги, опуская голову, не в силах сдержать свои рыдания. Мне никогда не было так страшно — перед закрытыми глазами снова его лицо, я чувствую, как он дергает меня за волосы и наклоняется к моему лицу — наши губы разделяет насколько сантиметров.
— Посмотри на Эрика, Кристина! Посмотри, кто любит тебя! Ходячий труп, — я машу головой в разные стороны, вырываясь, он не отпускает меня, — я велю расширить гроб, когда наши отношения будут подходить к концу, и ты ляжешь туда вместе со мной! Теперь ты — моя жена! Гляди же, гляди в лицо Эрика, Эрик — твоя судьба. Думаешь, что это тоже маска? Моя голова — маска? Сорви же ее, Кристина, как сделала это с другой. У тебя есть свои руки, но тебе не хватает сил? Ничего, я дам тебе свои, давай же, сорвем маску вместе! — он тянет мои руки к своему лицу, заставляя меня царапать его плоть. Боже, спаси меня от этого ужаса! Я не могу терпеть этого, я умру! — посмотри мне в глаза, ты плачешь, Кристина, это нормально, я тоже плачу по тебе! Из-за любви к тебе плачет труп, — он крепко держит меня, я смирилась, перестав дергаться, — когда ты думала, что я — красив, ты могла вернуться к бедному Эрику! Но теперь ты оставишь его! Ты не вернешься, я знаю! Теперь ты знаешь мой секрет, Кристина, и ты не сможешь смотреть на меня без страха… — он плачет, как и я, — даже отец не мог смотреть на мое лицо без страха, а мать подарила Эрику его первую маску, лишь бы не видеть его!
Он отпускает меня и направляется к своей комнате, падая около нее на колени. Я едва не падаю в озеро, пятясь в страхе от него назад. Мне страшно, я в ужасе даже от его обессиленного лика — он ползком ушел в свою комнату, закрыв дверь. Я подскочила на ноги и помчалась прятаться в другую комнату, под одеяло. Больше некуда. Только он может вывести меня наверх…
Это и есть та цена, что мне нужно заплатить… ?
До меня доносятся звуки играющего органа из соседней комнаты. Теперь я понимала, что имел ввиду Эрик, когда говорил про эту музыку и так брезгливо называл оперой. Я лежала на полу, меня разрывало изнутри от испытываемых чувств. Слезы вновь катились из моих глаз, но теперь не из-за страха, а из-за музыки — я слышала, как Эрик бьется о холодные стены своего собственного изуродованного Ада. И вот… что-то новое, симфония, поразившая моё сознание — страдание взметнулось ввысь и взглянуло в лицо красоте. «Торжествующий Дон Жуан» закончен.
Я подскочила на ноги и рванула к дверям его комнаты. Эрик встал с места, но не смотрел на меня.
— Я поступила отвратительно по отношению к вам, не стоит скрывать лицо от меня! И если хоть раз я отвернусь от вас, то знайте, это будет от признания вашего гения! — он повернулся ко мне, а потом упал на колени, целуя края моего платья, пальцы моих рук. А что я? Я отвернулась. Мне страшно. Его лицо отвратительно…
Я опускаюсь на колени рядом с ним и обнимаю его. Он прижимает меня к себе так сильно, что я закусываю губы. Я еще не была до конца уверена в том, что привыкну к его лицу, но выхода у меня не было.
========== Глава 4 ==========
Комментарий к Глава 4
Меня очень радуют отзывы! Спасибо четверым комментирующим! Ради вас выпускаю главы:3
«- Как прошёл день, Кристина Даае? - издевательски спрашивал Н, рассматривая меня. Как только моя голова коснулась подушки, я забылась во сне.
— Почему вы заставили меня пережить этот ужас? Почему вы заставили пережить… его этот ужас? Я до сих пор вижу его лицо перед глазами, кто он такой? — я не могу плакать во сне, но, будь я наяву, не сдержалась бы.
— Человек, который очень любит тебя, в первую очередь, — мистер Н выставляет руку вперёд, призывая меня к молчанию, — любит так сильно, что готов убить себя и тебя, если ты покинешь его — это твои слова.
— То есть… если я уйду, он убьёт нас? Неужели я не могу сбежать?
— Если ты действительно хочешь убежать после всего этого, то я ошибался в том, что стоит отправить тебя в прошлое, ты не достойна этого человека».
Я открываю глаз. Устала. Совсем не выспалась.
— Боже… — я пытаюсь встать с постели, но вместо этого перекатываюсь к краю, закрывая глаза. Меня вновь принимает в свои объятия царство Морфея. Не знаю, сколько я проспала тогда, но, когда проснулась, услышала, что за дверью кто-то активно ходит туда-сюда и напевает мелодию, похожую на такую, что я слышала в детстве…
Спору нет — за дверью Эрик, но готова ли я увидеть его снова?
«Ты не достойна этого человека», — пронеслось мыслью у меня в голове. Мистер Н был полностью прав. Мне было так мерзко от себя самой, что я не хотела выходить, но меня пугали эти шаги. Наверное, он очень долго меня ждёт, но не заходит… почему? Видимо, слишком ценит мое лично пространство.
Я встаю с кровати и тихо иду к выходу из комнаты, решив сделать вид, что не слышала шагов и песни, только проснулась.
Открыв дверь, я почувствовала, как коснулась ей Эрика, он вышел из-за неё, рассматривая меня.
— Доброе утро, Эрик, — я улыбалась ему, не думая о том, что вижу перед собой. Стараюсь не замечать того, что его лицо не похоже на человеческое. Пусть мне оно не нравится, не обязательно сразу к нему привыкать, можно полюбить душу, тогда внешность перестанет быть омерзительной (так говорили мне сопливые романтические истории, но так ли это на самом деле? Сможешь ли ты привыкнуть к уродству?).
— Доброе утро, Кристина, — он вновь оглядывает меня с ног до головы, — я думал, у вас было время, чтобы привести себя в порядок, я очень долго вас ждал, даже успел сходить по магазинам, — я смущаюсь его словам, а потом краснею от негодования — сплю, сколько захочу! В моей голове мелькает фраза: «я же терплю твоё лицо, терпи и ты мою лень.». Я была готова разорвать себя на части из-за таких мыслей. Как я смела так думать? Я ужасна.
— А я не виновата, что полночи бодрствовала с вами, мне нужно больше пяти… шести часов? Сколько вы спали? — я скрестила руки на груди, Эрик протянул мне пакет.
— Вы правы, Эрику стоило вчера уложить вас спать пораньше и не пугать, — я беру пакет, и он уходит от меня, давая время переодеться.
— Спасибо… — шепчу я, возвращаясь в свою комнату. Мне показалось, что действительно не стоило выходить к мужчине в таком виде, да ещё и с такими детскими обидами.
В пакете были красивые тетради, чернила, перо, немного шоколада, платье, белье и… красивая красная роза. Я вновь испортила его сюрприз. От ощущений собственной никчемности я шмыгнула носом, игнорируя желание пустить слезу и стала приводить себя в порядок.
Из гостиной доносилась музыка — Эрик играл отрывок из «Свадьбы Фигаро», это была кавантина Барбарины, с которой мы начинали с ним заниматься.
Я надела новые вещи, купленные Эриком, и решилась выйти к нему. Он перестал играть, но не повернулся ко мне.
— Эрик, спасибо за то, что вы мне принесли, — я сажусь рядом с ним на стул у стола, где лежала скрипка, — роза очень красивая.
Он поворачивает голову в мою сторону, тянет руку, желая коснуться моей щеки, но вместо этого делает так, что в его руке волшебным образом появляется та роза, что была у меня в пакете.
— Я хотел подарить ее вам сам, но вы были не в настроении, — я принимаю розу, не в силах сдерживать улыбку, — хотите позавтракать… точнее уже пообедать, Кристина?
— Да, конечно… Эрик, простите меня за такой вопрос, но… когда вы проводите меня обратно в театр? — Эрик замирает на месте, сжимая кулаки.
— Кристина хочет вернуться в людской мир, потому что Эрик ей настолько противен? — он поворачивается ко мне, пытаясь коснуться, обнять, но вместо этого оседает на колени и упирается головой мне в ноги, держа в руках ткань платья, — не оставляйте бедного Эрика одного, моя дорогая Кристина. Эрик умрет от любви к вам!
— Я не собиралась! Встаньте! — на моих глазах наворачиваются слёзы, когда он падает на колени от безысходности, — на сколько дней вы приглашаете меня погостить у вас? — я будто вижу, как блеснула золотом радужка его глаза.
— Пять дней, — он ответил настолько быстро, будто готовился к этому вопросу.
— Пять дней? Почему?
— За пять дней Кристина привыкнет к Эрику и перестанет его бояться, она забудет, что видела под маской и вернётся к нему, — он молчал, смотря мне в глаза, — вернётся по доброй воле и не оставит его.
— Я с радостью погощу у вас пять дней, — соглашаюсь я. Медленно подойдя к нему, я с нежностью обнимаю его, снова чувствуя, как быстро бьется его сердце.
Он такой же человек, как и я, такой прекрасный внутри, но необычный снаружи. Прошу, Боже, дай мне сил справиться с этим и привыкнуть к нему!
— Если вы делаете это из жалости, то не стоит, — и тем не менее он обнимает меня в ответ, — Эрик не дурак.
— Да, вы далеко не дурак, Эрик, — я крепче обнимаю его, а потом отстраняюсь, держа за руку, — я думаю, мы вчера достаточно объяснились друг с другом — если я что-то делаю, то только по своей воле.
Он только кивнул и повёл меня в сторону кухни. На завтрак у нас были раки. Эрик не ел. Я странно косилась на него — он на меня. Было страшновато.
— Почему вы не едите? — я отрываю клешню от рака, откладывая ее в сторону, чтобы позже съесть.
— Не хочу пугать вас, — он отворачивается к еде, я понимаю, что он голоден.
— Прошу, перестаньте. Мой Ангел, если вы не станете есть вместе со мной, я подумаю, что вам противно есть, когда я нахожусь рядом с вами! — я не собиралась так думать, просто понимала, что после этой женской хитрости он приступит к еде, потому что просто не поймёт — серьезно я говорю или нет. Женщины чертовски непредсказуемы. Эрик берет рака в руки и приступает к еде.
Мне пришлось трапезничать молча и не смотреть в сторону своего суженого. Я не могла смотреть, как он облизывается на этих злосчастных раков, но смотреть, как он их ест — отдельный вид пыток.
Я скоро привыкну.
Из-за деформации рта половина его пищи вываливалась на тарелку. Аппетит пропал. Я с наигранной улыбкой утёрла рот и потянулась. Вдохнув больше воздуха, я посмотрела на него и улыбнулась. Он улыбнулся мне в ответ, протерев рот.
— Всё было очень вкусно, спасибо, — я не собиралась вставать, пока он не доест.
— Благодарю за совместный обед. Я никогда ни с кем не трапезничал, — он встал с места и забрал все тарелки, относя их в мойку, — Кристине все нравится?
— Да, мне все нравится, Эрик… почему вы раньше ни с кем не ели?
— Вы первая, кто так успешно скрывает за улыбкой своё отвращение к Эрику. Я вижу, вам неприятно, но вы стараетесь, другие даже не пробовали, — он моет посуду, а я закусываю губу, краснея. Все-таки догадался, — не краснейте, я не виню вас.
— Простите, просто мне нужно время, чтобы привыкнуть, как вы сами говорили. Какие у вас планы на день? — я хотела бы ему помочь с уборкой, но он не дал мне этого сделать, жестами приказав сидеть.
— Мы проведём урок музыки, а потом… будем делать все, что вы захотите, — Эрик подаёт мне руку, помогая мне встать из-за стола.
— Я чувствую усталость, вы не против, если я полежу в своей комнате? — я не вижу на его лице раздражения, но он явно не хочет со мной расставаться. Ему одиноко.
— Кристине противно общаться с Эриком?
— Нет, я устала, правда, просто хочу полежать, — я прижимаюсь щекой к его ладони, она холодная. Он прижимает меня к себе за талию, прикрывая глаза.
— Эрик может спеть Кристине колыбельную?
— Нет, спасибо, я хочу побыть в тишине, — он сжимает меня в объятиях, а потом отпускает.
— Как только отдохнёте, выйдите из комнаты, я буду ждать. Вечером мы можем выпить немного вина и обсудить одну интересную работу, про которую я вам расскажу, — я киваю головой и ухожу в свою комнату.
Эрик тяжело вздыхает, вновь оставаясь один.
***
К вечеру мне пришлось выйти из комнаты и вернуться к Эрику. Он сидел на диване и все это время меня ждал. Сейчас он что-то рисовал на бумаге, я подошла ближе.
— Можно посмотреть? — я кладу голову ему на плечо, заглядывая через него, что он рисует. Эрик выдвигает лист на свет, давая мне его рассмотреть. Там были изображены мы.
Я была очень четко прорисована спящей на кровати, а от него был лишь силуэт в маске.
— Это очень красиво… — я беру лист себе в руки, чтобы детальнее рассмотреть его творение. В глаза бросается самодельная сцена, стоящая в небольшой куче его работ. На сцене стояла фигурка, похожая на меня.
— Это тоже я? — он кивает в ответ, вставая со стула, — когда вы все это успели?
— Нет ни минуты, чтобы я не думал о вас, — он обнимает меня со спины, осмелев, я откидываю голову назад на его плечо, забывая про лицо. В памяти стёрлись страшные воспоминания той ночи, те разъярённые глаза, остались лишь каркасы этих воспоминаний.
— Эрик, вы настоящий гений, я бы никогда не смогла столько всего сделать, — я слышу, как он втягивает носом (тем, что от него есть) запах моих волос. Я не чувствовала, чем они пахли, но ему нравилось, потому что он уткнулся губами в мои волосы. Интересно, как он дышит?
— По сравнению с вашей красотой всё это становится не таким уж и удивительным, — я поворачиваю к нему голову, встречаясь с ним взглядом — его глаза очень красивы, но это все, что можно отметить в нем, — я люблю тебя, Кристина.
Я молчу, смущенно улыбаясь. Мне нечего ответить — я его не люблю.
— Может, позанимаемся музыкой? — его глаза, блестевшие надеждой, потухли, и он разомкнул объятия, садясь на диван. Мне было его жаль, но я не смогла его обмануть.
— Да, конечно, хотите послушать новости из театра? — я активно закивала головой, присаживаясь рядом с ним на диване. Он разлил токийского вина по бокалам.
— Естественно! — я скидываю туфли с ног, удобнее усаживаясь на диване, Эрик улыбается, а потом грустнеет, не знаю, почему.
— Публика безумно в вас влюблена, Кристина, все хотят видеть вас на сцене через две недели в главной роли… — он гладит меня по голове, я подсаживаюсь ближе, чтобы ему не приходилось тянуться через весь диван, — обещаю, что роль графини в опере «il Muto» достанется вам.
— Но я ведь плохо знаю её, — я попыталась возразить, Эрик вложил мне в руку бокал.
— Для этого вы сейчас здесь, моя маленькая Кристина. Я научу, но прежде предлагаю попробовать это вино. Какое вам больше нравится? — он внимательно следит за тем, как я отпиваю несколько глотков из бокала.
— Я никогда не пила, не знаю, — он улыбается и отворачивается от меня, отставляя бутылку. Как благородно, боится меня споить.
— Вам хватит бокала, чтобы насладиться его вкусом, — я киваю в ответ и залпом выпиваю весь бокал. Конечно же я знала, как нужно пить вино, в своём мире пила, но мне было очень интересна реакция Эрика. Он выхватил у меня из рук бокал и заставил что-то съесть, принеся с кухни, — нельзя так пить вино, Кристина. Неужели вы правда ни разу ничего не пили?
Я качаю головой в разные стороны. Практически не вру — Кристина ведь правда не пила.
— Вы совсем ещё ребёнок, — непонятно для кого он это говорит — в укор себе или мне? — давайте займёмся музыкой, пока алкоголь не захватил ваше сознание.
— Эрик, может, лучше завтра? А сегодня проведём это время вместе, вы обещали мне что-то рассказать.