- Это мы быстро. Кто хрустальные сказки вяжет, тому заклинание разметать - плевое дело, - дед Шишмарь улыбнулся в пышные седые усы. Глянул на кадушку - светлячки мигом принесли шепотку вересковой пыльцы, мигнул маевкам, те зажгли свечку возле бочонка с ключевой водой.
Ружинка, приоткрыв рот, наблюдала, как дед Шишмарь шевелит губами, а воздух вокруг словно делится на разноцветные слои - красный, зеленый, фиолетовый. Как к рукам Ружинки, совершенно озябшим за время переправы, тянутся тонюсенькие радужные щупальца. И едва одно их них коснулось мизинчика девочки, мир с головокружительной скоростью принялся уменьшаться.
- Ну вот, вроде, как и было, - удовлетворенно хмыкнул Хранитель реки.
Чай с пирожками пришелся как нельзя более кстати. Дашенька пододвинула к подруге баночку с яблочным вареньем.
- Ешь. Прямо из банки ложкой. После таких приключений надо силы восстановить.
Варенье и пирожки оказались безумно вкусными, а чай приятно пах мятой.
Багровые закатные облака сулили на завтра жару. День заканчивался под несмолкаемый хор лягушек и писк комаров.
Перед сном Ружинка с разрешения хозяев копалась в библиотеке деда Шишмаря. Тут хранились огромные старые атласы. Ружинке нравилось сравнивать названия, данные одной и той же местности в разное время. Нашлись книги, по большей части диковинные, про дальние страны или потусторонние миры. А некоторые рассказывали о Речной деревне и ее округе. Написаны давно, отпечатаны еще с ерами и ятями.
Из одного манускрипта выпала сложенная вчетверо карта. С удивлением Ружинка прочитала заголовок, нацарапанный от руки: "Сокровенныя? м?ста Сокрытой чащобы".
"Вот оно, - обрадовалась Ружинка, - если, скажем, что с краю, наверняка, ерунда запрятана. А в самом центре, скорее всего, такое, что ведьме точно придется по вкусу. И она вернет мне мой домик. То есть, бывший свой. Но это все равно. Главное, что вернет".
Ружинка достала из стола чистый лист бумаги, вытащила карандаш из пенала и принялась со всей тщательностью копировать карту.
Через два часа, когда на улице сгустилась ночная тьма, а хозяева легли спать, Ружинка закончила с последним крестиком и изгибом.
Дело оставалось за малым - сходить в центр болот и забрать. Вопрос, как это сделать, Ружинка решила оставить на утро. Глаза слипались, и она побрела к диванчику, где заботливая Дашенька приготовила постель из подушек, валиков и двух одеял.
Сон укутал оранжевым покрывалом. Снилась дорога под моросящим дождем вдоль кромки леса. Неясный туман на горизонте манил спокойствием. Где-то за поворотом лаяла собака, значит, скоро поселок и гостеприимная корчма с непременно жарким очагом и горячей едой. И вот уже ноги окутывают мягкие тапочки, кресло пододвинуто поближе к камину, а в чашке дымится чай. Огонь перепрыгивает с полена на полено, приковывает взгляд, словно бы живой. Он голоден, но не страшной ненасытностью пожара, после которого остаются ожоги и тлеющие угли. Он жаждет перерождения, творения нового.
- И вовсе не хочет никого обижать, - пробормотала Ружинка и проснулась.
В окошко заглядывал кусочек голубого неба. Дед Шишмарь хлопотал у печки, готовил гречневую кашу и блины на завтрак. Дашенька еще спала, Ружинка не стала ее будить, а тихонечко выскользнула на крыльцо и с наслаждением потянула холодный с ночи, пропитанный утренним туманом воздух.
Царила та особая лазурная тишина - повисшее мгновение предрассветного покоя, когда птицы еще спят, а ночные хищники уже спят, и в мире есть только ты и на самой кромке горизонта раннее, не умеющее пока что согревать солнышко. Но вот-вот - и оно низринет яркие потоки света, пробуждая всё и всех. Наступит новый день. Непременно хороший, белый день.
Ружинка юркнула в деревянную душевую, где из огромной бочки лилась теплая дождевая вода. Свежие полотенца висели у входа на гвоздиках. А на табуретке обнаружилась мятная паста и новенькая, запечатанная зубная щетка.
Прошло минут двадцать, прежде чем Ружинка вернулась обратно в дом. У стола сидел невесть откуда взявшийся лесовичок. Дашенька умывалась у рукомойника, мимолетно улыбнулась и не спросила, а поставила перед фактом:
- Каша на столе, блины с медом, масло, яблоки. Мне по делам срочно. Обратно тебя Сам Самыч перевезет.
Лесовичок добродушно кивнул и покосился на тарелку с блинами.
- Ешьте, пока не остыло, - рассмеялась Дашенька.
12
Первым делом Ружинка бросилась в школьную раздевалку, где в шкафчике висело сухое, привычное черное платье. Слегка помятое после вчерашних приключений, но не настолько чтобы оставаться в мерзком спортивном костюме.
Расплела и снова заплела рыжие косички. И с удовлетворенной улыбкой надела на голову черный котелок с лиловым ромбом на тулье, размышляя, как удачно вышло, что одежда и шапочка уменьшились вместе с ней.
Затем долго изучала карту, надеясь, что перерисовала с максимальной точностью все изгибы, повороты и крестики.
На школьной кухне наскоро приготовила несколько бутербродов с острым деревенским сыром, тонко порезанным огурцом и еще тоньше нашинкованным луком.
Дашенька так и не появилась, и Ружинка решила идти одна.
Июльское солнце пробивало растущие вдоль дороги клены золотыми спицами. По тропинке неторопливо ползали желтые и изумрудные пятна. Ружинка поймала солнечный зайчик на ладошку и вздохнула. День обещал быть жарким.
- И куда это мы идем? И что это у нас за карта? - раздался ехидный голос Ромы. Мальчик вышел из-за дерева, чуть не лопаясь от гордости, как ловко он прятался за стволами.
Ружинка отметила, что на Роме другая серо-буро-малиновая в крапинку майка, но тоже мятая.
"Вдвоем веселее, - рассудила Ружинка. - А еще может понадобиться кто-то для переноски тяжестей".
И посвятила Рому в подробности плана.
Мальчика не пришлось уговаривать. Согласился мгновенно, не дослушав до конца. Жажда приключений влекла и манила, глаза светились, Рома уже представлял, как после его все хвалят и награждают чем-то особенным, чего еще никогда ни у кого не было.
- Конечно, помогу!
- Но без меня вам в Сокрытую чащобу не войти. Там магия покровов нужна.
Ружинка ойкнула, оборачиваясь. Рома аж подскочил от неожиданности.
Рядом стояла словно из-под земли выросшая кикиморка и дружелюбно улыбалась. Даже чересчур дружелюбно. Настолько, что приснись она Ружинке, девочка вскочила бы с криком. "Жутковатая улыбка, - думала Ружинка. - От уха до уха. И взгляд такой, распахнутый что ли".
Кикиморки выглядели по-разному. Эта отличалась светло-зеленым отливом кожи и невероятным беспорядком в копне бирюзовых волос. Будто покинутое воронье гнездо топорщилось во все стороны. Простенькое салатовое платье изумительно хорошо подходило к изумрудным глазам. На ногах красовались стоптанные оливковые сандалии.
- Да мы, наверное, сами, - промямлил Рома, потирая прядь на лбу.
Кикиморка отмахнулась, всем видом показывая, без нее путешествие обречено на провал. Ружинка с Ромой ничегошеньки не знают о болотном мире, да и копию карты, наверняка, держат верх ногами.
- Я - Ружинка, - спохватилась Ружинка. - Это Рома.
- А я Василиска! - обрадовано хлопнула в ладоши кикиморка. Затем замерла слегка озадаченная. - Василиска. Ну же.
Ружинка и Рома непонимающе переглянулись.
- Василиска, - огорченно прошептала кикиморка. Улыбка покинула лицо. - Вы меня не помните? Я же с вами в одной группе учусь.
Ружинку осенило.
- Так это ты "ка Вэ" из списка? Тебя всегда нет по уважительной причине? - вытаращила глаза девочка.
- Ну да! - вновь заулыбалась кикиморка. - Конечно, я, кто ж еще?
- И откуда нам тебя помнить, если ты ни разу в школу не приходила? - насупился Рома.
- Тоже верно, - рассмеялась Василиска. - Так что? Куда идем?
Ружинка с облегчением вздохнула и развернула карту.
Буревейла еще вчера отправилась по поручению, на весь день у класса в расписании занятий значилась самостоятельная подготовка. Потому все сошлись во мнении, что визит на болота вполне можно отнести к уроку географии и немного физкультуры.
Решили идти к самому жирному крестику. (Ружинка уверяла, что и в оригинале он обведен дважды).
- Сокрытая чащоба - впервые слышу, - заметил Рома.
Ребята покинули тенистую кленовую аллею и теперь пробирались под палящим солнцем сквозь заросли обмани-ягоды.
Василиска уверенно шла впереди, прокладывая путь. Рома мешкал, лакомился ягодой. Половину в спешке уронил и раздавил, от чего в воздухе висел густой дынный аромат. Обмани-ягода каждый месяц пахла по-разному, хотя вкус не менялся. Ружинка брезговала есть немытую и строго зыркала на Рому. Не хватало еще отравления по дороге.
- Чащоба потому и Сокрытая, что не каждому туда доступ есть, - охотно поясняла Василиска. - Магию покровов знать нужно. Тогда нет проблем.
- Ты знаешь, - то ли уточнил, то ли подтвердил Рома.
- С рождения, - отозвалась Василиска. - Это у нас само собой дается. - И тут же призналась: - У меня магия слабая, потому как есть склонность к другим видам колдовства. Я в школу записалась, чтобы еще что-то выучить.
- А почему не ходишь? - поинтересовалась Ружинка.
- Лень, - широко улыбнулась через плечо Василиска. - Но учителя говорят, могу приходить, как надумаю.
- Приходи, - сказал Рома, - у нас интересно и весело бывает.
- Так что про чащобу? - напомнила Ружинка.
Ребята миновали ягодные заросли и теперь углубились во влажную прохладу заболоченного леса. Деревья здесь были все как одно кривые с изогнутыми вниз сучьями, покрытые мхом горчичного цвета. Запахло сырой гнилью.
- По краям ничего особого, - рассказывала Василиска, - ближе к центру ведьмины места, источники древней силы. И всякие клады старые, конечно.
- Клады? - навострил уши Рома.
- Ага, - Василиска махнула рукой в неопределенном направлении, - там вот в прошлом году сапог-скороход под камнем нашли.
- Один сапог? - уточнила Ружинка.
- И тот дырявый, - сокрушенно тряхнула гнездом на голове кикиморка. - Была бы пара, можно использовать. А так - отдали Магме Хасановне для исследований.
13
К нужному месту ребята пришли через полтора часа порядком запыхавшиеся и испачканные в болотной грязи. По дороге останавливались перекусить. Василиска отказалась от бутерброда, поэтому Рома проглотил сразу два.