Анна подумала, что здесь ей делать больше нечего. Она вышла в коридор и двинулась дальше. Следующая дверь, расположенная на противоположной стороне, также была незаперта. Анна вошла и застыла. Что это?
Центр комнаты занимал большой круглый стол, накрытый скатертью, свисавшей до самого пола. На столе, в широком подсвечнике, стоял оплывший огарок толстой свечи. Огарок отражался в хрустальном шаре, который, в свою очередь, стоял на доске, по всей видимости, предназначенной для спиритических сеансов.
Рядом с доской лежала чуть сдвинутая колода больших карт. Анна взяла колоду и развернула веером. Картинки были незнакомы, колода явно не предназначалась для игры. Анна не сильно разбиралась в предмете, но решила, что это – карты Таро.
Она брезгливо положила колоду обратно на стол, между тонкой проволочной рамкой в виде прямоугольника и металлической остроконечной гирькой с круглой проушиной, к которой был привязан длинный шнурок. Маятник, – определила Анна.
Ее внимание привлек пузатый мешочек из грубого холста. Мешочек был призывно открыт, и Анна, после недолгого колебания, решила проверить, что внутри.
На ощупь это напоминало гречневую крупу, но, вытащив руку, Анна увидела на ладони крупные розоватые кристаллы, переливающиеся нежным светом. Анна ссыпала кристаллы обратно в мешочек и лизнула пальцы.
Соль. От злых духов? Бабкины сказки? Это – очень странная больница.
Анна поспешила покинуть комнату. Вышла в коридор и пару секунд стояла, раздумывая: стоит ли идти дальше? Любопытство пересилило осторожность, и Анна пошла вперед.
Следующая дверь вела в большой вытянутый зал. Вдоль стены, что была слева от двери, тянулись длинным рядом высокие, до потолка, книжные шкафы. Перед ними по специальным салазкам скользила лестница, которая позволяла достать до самых верхних полок. Шкафы были забиты до отказа – в основном старыми, в кожаных переплетах, толстенными фолиантами. Однако же попадались и современные книги и, напротив, совсем древние; Анна увидела несколько прекрасно сохранившихся пергаментов и даже – папирусных свитков.
Библиотека была подобрана великолепно. Анна понимала, что она посвящена какой-то одной теме, но вряд ли этой темой была медицина.
Анна посмотрела на стену справа от двери. На ней висели многочисленные портреты. Под ними стояли подписи: иногда – по-русски, но чаще – по-латыни. Анна прочитала имена Птолемея, Аль-Бируни, Парацельса, Иоганна Кеплера и Алистера Кроули.
Но больше всего ее поразил огромный экран, занимавший почти всю дальнюю стену зала. Он переливался и загадочно мерцал. На темно-синем фоне крутился круг, разделенный на двенадцать равных секторов. Каждый сектор украшал знак Зодиака.
Анна вернулась в коридор, прошла несколько шагов и оказалась перед новой дверью. Эта дверь отличалась от прочих тем, что на ней была нарисована спираль. Анна нажала ручку и вошла.
Она очутилась в необычном зале. Необычным здесь было все, начиная от формы, и заканчивая содержанием.
Зал был круглым и совершенно пустым. Никакой мебели, только на стенах висели головы диких зверей, под ними стояли чучела мелких животных и птиц. Пол покрывали истертые шкуры. В центре, прямо на шкурах, лежали шаманский бубен и колотушка.
Анна поняла, что в круглом зале ей делать совершенно нечего, и выскочила в коридор. Впереди оставалось не так много дверей.
За следующей оказалась операционная, и Анна немного успокоилась. Ну, хоть что-то здесь было нормальным.
Однако, присмотревшись повнимательнее, Анна поняла, что операционная нормальной только казалась. А на самом деле – она пугала ничуть не меньше, чем хрустальный шар со спиритической доской или шаманский бубен в круглом зале. А, может, даже и больше.
Операционный стол выглядел вполне традиционно. Но то, что помимо обычных ремней для фиксации пациента были цепи – новые, блестящие, с кольцами наручников, – сильно настораживало. Точно такие же цепи были прикручены к кронштейнам, торчавшим из стен.
Чем тут занимаются? Анна поежилась. В углу стоял маленький стеклянный шкафчик, в нем – четыре пузырька, несколько упаковок шприцов, на нижней полке – фонендоскоп. И больше – ничего.
Не было ни инструментов, ни перевязочных материалов, ни оборудования для наркоза. Только свернутый водопроводный шланг под столом и сток для воды, уходящий прямо в пол.
Анне стало не по себе. Она выбежала в коридор. Ей больше не хотелось здесь оставаться.
Анна вернулась обратно к стойке. Отец, скрючившись, сидел на диванчике.
– Папа! Что это за место? Зачем мы сюда приехали?
Отец тихо застонал, но ничего не ответил. На его лице отразилось страдание. У Анны дрогнуло сердце. Она подошла и погладила его по плечу.
– Зачем я тебя послушала? Ты же – не в себе.
Отец зарычал и замотал головой.
– Поехали в нашу больницу! Нельзя терять время. Вставай! Пошли отсюда!
Анна взяла отца под локоть, чтобы помочь подняться. Но отец – неожиданно резко – вырвал руку.
Анна опешила. Она не была готова к активному сопротивлению. Но она быстро взяла себя в руки. В конце концов, надо просто изменить точку зрения. Забыть, что перед ней – отец. Он – обычный пациент, которому нужна помощь. Анна обеими руками схватила отца за плечо, подняла с дивана и потащила к выходу.
Отец выкрикивал что-то бессвязное и пробовал отбиваться, но Анна была сильнее. Он был болен, а Анна – бегала по утрам и трижды в неделю ходила в спортивный зал.
– Отпусти его! – вдруг раздался низкий, с хрипотцой, женский голос.
Анна обернулась. По ступеням быстро спускалась молодая женщина. Она выглядела странно; впрочем, как и все здесь. На азиатском лице с раскосыми глазами светилась решимость. Густые черные волосы были распущены и торчали в разные стороны, прикрывая грудь и доходя до середины спины. На женщине была юбка, хотя вряд ли это можно было так назвать; скорее, разноцветные лохмотья, которые развевались при каждом шаге, обнажая стройные ноги в черных лосинах.
Незнакомка спустилась и встала напротив Анны. Теперь она выглядела не так грозно: роста в ней оказалось – не более полутора метров.
– Он останется здесь! – заявила азиатка.
Анна посмотрела на нее – сверху вниз.
– Уйди с дороги!
– Или что?
Азиатка стояла, подбоченившись, и это выглядело забавно.
– Увидишь!
– Попробуй!
Анна подумала, что не стоит тратить время на препирательства и пустые угрозы. Она протянула руку, чтобы подвинуть заносчивую коротышку, но – случилось неожиданное.
Азиатка молниеносным движением вцепилась в ее пальцы: крепко, будто клешней. Анна услышала, как хрустнули межфаланговые суставы, почувствовала боль и подалась вперед.
Азиатка тем временем двигалась по спирали: все быстрее и быстрее. Она отпустила пальцы Анны, но легче от этого не стало, поскольку теперь она воздействовала на лучезапястный сустав, и Анне пришлось следовать за ней, ускоряя шаги, чтобы не получить перелом.
Но и это не помогло. Разогнав Анну, коротышка отпустила наконец лучезапястный сустав и резким обратным движением выкрутила руку в локтевом.
Анна не успела понять, как это произошло. Желая погасить вспыхнувшую боль, она резко дернулась вперед. Потолок внезапно оказался под ногами, а пол – поднялся и ударил по затылку. К счастью, ковер смягчил удар.
И все померкло.
10
– Эя! Опять ты перестаралась со своим айкидо!
Это было первое, что услышала Анна. Мужской гортанный голос говорил с певучим акцентом.
– Рафаэль! – отвечала азиатка, которую, по всей видимости, звали Эя. – А что мне оставалось делать? Она хотела утащить профессора.
Анна пришла в себя, но решила глаза пока не открывать. Пусть думают, что она – без сознания. Может, сболтнут что-нибудь лишнее?
– Эя! – сказал Рафаэль. – Но все-таки, надо как-то помягче. Деликатнее. Она ведь женщина.
– И что? А я кто? – возмутилась Эя.
– Ну… Ты тоже… Конечно… – замялся Рафаэль.
– Эй, толстяк! – прикрикнула на него Эя. – Откуда сомнения в голосе?
– Нет никаких сомнений, – поспешил заверить Рафаэль.
Анна подумала, что ничего интересного она больше не услышит. Она открыла глаза и села.
Невдалеке стояла та самая азиатка. Эя, – повторила про себя Анна. Рядом с ней высился жизнерадостный кавказец: с красивыми черными глазами, густыми черными кудрями и объемистым животом. Рафаэль, – отметила Анна.
Он подошел, нагнулся и посмотрел Анне в лицо.
– Успокойтесь! Мы не причиним вам зла.
– Кто вы? – спросила Анна.
– Меня зовут Рафаэль. А это – Эя.
Ну, это она и так знала.
– Будь умницей! – строго сказала Эя. – Или руку сломаю.
Это она тоже знала.
Анна встала. Голова немного кружилась.
– Она добрая, – Рафаэль показал на Эю.
Анна кивнула.
– Я уже поняла.
– А вы кто? – спросил Рафаэль.
Анна огляделась. Отца в холле не было.
– Где мой отец?
– Вы приехали сюда с отцом? – участливо спросил Рафаэль.
– Да. Сергей Николаевич Крылов – мой отец.
Рафаэль и Эя переглянулись. Рафаэль эмоционально всплеснул руками. Эя флегматично пожала плечами.
– На ней же не написано, – сказала Эя. – Я защищала профессора.
– Где он? – спросила Анна.
– Наверное, у себя в кабинете, – предположил Рафаэль.
11
Профессор Крылов окинул взглядом кабинет. Все здесь было свое, родное. Профессор ласково потрепал книжный шкаф с медицинской литературой, с любовью огладил письменный стол.
Ему стало немного легче. Не зря говорят: «Если больному не становится легче при виде врача, значит, это – не врач». Так же и с больницей: если стены не помогают, значит, нужно строить новую.
С этой – все было в порядке. Стены помогали. Профессору стало лучше. А вскоре, когда прибудут по вызову – Анна вызвала их, он сам слышал звонок – его друзья, станет совсем хорошо. Надо только дождаться.
Только бы дождаться, – твердил он про себя, но – вновь послышался тот самый звук. Тихий, еле уловимый, звенящий.
Тело снова стало медленно стекленеть – по-другому он это назвать не мог. Не только тело, но и слова, мысли, чувства. Все терялось и путалось, будто в бесконечном зеркальном лабиринте. Переливалось – из одного отражения в другое. Ускользало. Уходило вглубь, в темноту, в неизвестность, чтобы никогда больше не выйти на поверхность.
Это пугало. Но он ничего не мог поделать. Звук нарастал. Приближался. Звал, манил, приказывал следовать за собой.
Профессор огляделся. Он, наконец, смог установить источник. Звук исходил от зеркала, висевшего над раковиной.
Профессор, будучи не в силах устоять, пошел на зов. Поначалу он пробовал сопротивляться, и первые шаги давались нелегко. Но, по мере приближения, стало проще. Его словно засасывало – в бесконечную зеркальную воронку.
Оказавшись перед раковиной, профессор заглянул: туда, куда манил его этот звенящий звук. На мгновение ему удалось увидеть, что там. Что его ждет. И ему стало невыносимо страшно.
Профессор поднял руку, пытаясь закрыть ею лицо. В первую очередь – глаза, но почувствовал, что это не помогает. Неужели нет спасения? Неужели это все?
Нет! Профессор собрал последние силы в кулак. В кулак – в самом, что ни на есть, буквальном смысле. А затем – ударил им в зеркало.
12
Из кабинета донесся звон разбитого стекла. Анна ринулась вперед, распахнула дверь и – увидела отца, лежащего на полу. Рядом валялись осколки зеркала. Правая рука отца была в крови.
– Папа! Папа!
Анна бросилась к отцу. Профессор не отвечал. Его затуманенный взор был устремлен в потолок.
Анна встала на колени, помогла отцу сесть, обняла. Профессор никак не отреагировал.
В дверях показались Эя и Рафаэль.
– Что происходит? – воскликнула Анна.
Но они и сами не знали.
– Извините! Я опоздал, – послышался бодрый голос.
Эя и Рафаэль расступились, и в кабинет вошел мужчина лет тридцати пяти. Высокий, мускулистый, пышноволосый, – он выглядел живым воплощением красоты и здоровья, будто только что спрыгнул с рекламного плаката.
Он присел рядом с профессором, пощелкал пальцами перед его лицом.
– Сергей Николаевич! Вы меня слышите?
Отец едва заметно наклонил голову. Красавец взял в руки его правую кисть и внимательно осмотрел.
– Я перевяжу.
Он быстро вышел и еще быстрее вернулся, прижимая к груди все необходимое: перекись водорода, хлоргексидин, стерильные марлевые салфетки и бинт. А затем – не более, чем за минуту, обработал и перевязал разбитые костяшки пальцев. Анна поневоле залюбовалась.
Рафаэль тем временем собрал щеткой осколки зеркала на совок и выбросил в пластиковое мусорное ведро под раковиной. Самый крупный осколок не поместился, поэтому торчал, приподнимая крышку ведра.
– Вот и все.
Красавец завязал бинт красивым узлом, взял профессора под руку и помог прилечь на диванчик. Анна села в ногах.
– Спасибо! – сказала она.
– Не стоит, – отозвался красавец. – Меня зовут Денис.
– Анна. Вы – очень ловко, – она показала на забинтованную руку отца.
– Я – хирург.
Анна насторожилась.
– Так это – ваша операционная в конце коридора?
– Ага.
– Странная. Где инструменты?
– Они мне не нужны. Я все делаю руками.
– В смысле? – не поняла Анна.
Денис поднял руки. Очень красивые, – отметила про себя Анна, – большие, белые и мягкие. Денис, словно прочитав ее мысли, расставил длинные пальцы и пошевелил ими.
– Голыми руками, – пояснил Денис.
Анна посмотрела на него с недоверием.
– Вас это удивляет? – спросил Денис.
– Очень, – призналась Анна.
Денис улыбнулся, показав ровные белые зубы.
– Тогда вам лучше не спрашивать, чем занимаются Эя и Рафаэль.
Эя горделиво вскинула голову.
– Я – шаманка!
– А я – астролог, – сообщил Рафаэль.
Анне потребовалось несколько секунд, чтобы усвоить эту информацию.
– То есть, нормальных врачей тут нет? – уточнила она.
– Вы, – Денис показал на Анну. – Профессор говорил о вас.
Анна засуетилась.
– Мой отец… Он болен. Ему нужна медицинская помощь. Я хочу отвезти его в больницу.
– Но он привез вас сюда, – возразил Денис.
Анна махнула рукой.
– Он неадекватен. Видимо, вертебробазилярная недостаточность или что-то в этом роде. Нельзя терять ни минуты, – она просительно посмотрела Денису в глаза. – Помогите мне! Пожалуйста!
Анна показала жестом, что отца следует поднять и вынести из кабинета. Денис вежливо кивнул, но с места не сдвинулся.
Эя встала у двери, загородив проем.
– Это было его решение, – сказала она. – Профессор останется здесь.
Звучало грозно. Анна уже имела возможность убедиться, насколько обманчива ее несерьезная внешность.
– Ладно, – Анна посмотрела на Рафаэля. – Скажите, пожалуйста! Где у вас туалет?
Толстяк несколько смутился, что именно к нему обратились с таким вопросом.
– Прямо по коридору. Третья дверь. Если хотите, могу проводить.
– Спасибо! Не стоит.
Анна встала и пошла к выходу. Эя изучающе посмотрела на Анну и отошла в сторону.
Анна сделала шаг, но тут – в кабинет ворвалась высокая худая женщина лет сорока, с нервным лицом и пронзительными глазами.
Она уставилась на Анну, словно хотела просверлить ее взглядом.
– Кто такой Олег?
Анна замерла.
– Что?
– Вы собираетесь дойти до туалета и позвонить Олегу. Чтобы он немедленно сюда приехал. Вместе с полицией.
Эя угрюмо посмотрела на Анну. Рафаэль осуждающе покачал головой. Денис досадливо поморщился.
– Что? Нет! – воскликнула Анна.
– Я не стерва, – продолжала Ольга. – И я не вобла. И – да, я читаю ваши мысли. Они просто кричат. Можете не говорить, кто такой Олег. Я уже знаю.
Потрясенная Анна отступила на шаг.
– Пожалуйста! Я хочу помочь своему отцу. Прошу вас! Дайте нам уехать! В обычную больницу.