Арми, этот спокойный, хладнокровный змей сейчас пылал ледяной яростью. Крылья тонкого носа трепетали, на щеках алел несвойственный ему румянец, а руки, затянутые в кожаные перчатки, подрагивали.
— Я занят.
Кайло и вправду занят. Сидя спиной к окну и склонившись над рабочим столом, он, не обращая внимания на разложенные перед ним бумаги, уже минут двадцать залипает на сдохшие часы.
— Или им займёшься ты, или я его захуярю, — сквозь сжатые зубы шипит Хакс, на что Кайло лишь фыркает и закатывает глаза.
— И?
— Рен. — Кайло немного веселит пышущее огнём лицо приятеля. — Если бы эти файлы обнародовали, мы бы с тобой уже гнили в пекле ёбаного Мустафара, и это в лучшем случае.
— Но мы ведь этого не допустили.
— Я — слышишь, ты, мудила? — я этого не допустил.
Кайло осторожно выдохнул, досчитал до трёх, и выпрямился. В спине хрустнуло, а плечевая кобура натянулась, неприятно впиваясь в мышцы плеч.
— Скажи мне, Арми, кто заставлял тебя с ним трахаться? Разве это был я? Или, может, старый Сноук? Или призрак твоей покойной бабули заставил тебя лезть в штаны к этому… шпиону? — Кайло сжал челюсть так сильно, что на миг ему послышался мерзкий скрежет зубов. — Кто, блять, заставлял тебя трахаться с вшивым предателем, и проебать ему весь компромат на отдел?
Если бы Кайло сейчас вытащил ствол и выстрелил Хаксу промеж глаз, тот бы и в половину не был так обескуражен.
— И да, мне жутко интересно, — не обращая внимания на застывшего в неверии Хакса, преувеличенно спокойным тоном продолжал Кайло. — Не скажешь мне, ты какого хуя до сих пор не избавился от чёртовых бумаг?
— Откуда ты…
— Арми, мы же тут не в игрушки играем. Или ты и впрямь думал, что я не узнаю о вашей интрижке?
— Блять. Рен. Я не…
Хакс опустился на жёсткий стул, и стянул перчатки зубами — сначала с левой, а потом и с правой руки. Он выглядел погано, Кайло только сейчас это заметил. Светлая кожа настолько побледнела, что под ней отчетливо проступили тонкие ниточки вен. Под глазами залегли тени. Не те, что обычно не сходили с физиономии рыжего сколько Кайло его знает, но здоровые такие финиши, будто ему промеж глаз въебали.
— Если я начну допрашивать его, то не смогу остановиться… — дрожащим голосом пояснил Хакс. Кайло ушам своим не поверил. Насколько же Хакс изменился под влиянием этого мексиканского чепушилы! Ну не могло у них быть всё настолько серьёзно… не так ли? — Я хочу его наказать. Хочу! Но смерти ему не желаю… я этого не…
С губ рыжего сорвался то ли всхлип, то ли рык — Кайло не понял. Отвернувшись к окну, он поморщился.
— Думал, что из нас двоих только я мастак истерить.
— И ты абсолютно прав.
Мужчины долго буравили друг друга взглядами, но Армитаж отвернулся первым.
— Он — никто. Ничего не значит для меня. Но я…
У Хакса, такого идеально вышколенного солдата, всегда тщательно контролирующего и фильтрующего эмоции, сейчас всё было на лице написано.
— Лжец.
Кайло сказал это тихо, не для того, чтобы подъебать, а просто констатируя факт. Реакцией на произнесенное слово стал дёрнувшийся кадык и судорожный вдох.
— Кайло…
— Завязывай. Я понимаю.
Кайло определённо не понимал, но это уже его проблемы.
— Ладно, погнали. Если сдаст заказчиков, я отпущу его.
— Он… — У Хакса на челюсти заиграли желваки, и он отвёл взгляд. — По не расколется.
— Посмотрим.
***
Десять лет. Десять лет он въёбывал на Первый Порядок.
Сейчас Кайло уже не может вспомнить причину, по которой оказался здесь. Наверное тогда всё упиралось в бабки…? Сбежав из дома — не думай об этом — он заполнил анкету в одной из первых попавшихся приёмных ПП, раскиданных по всей стране. В то время было престижно вступать на службу в войска Первого Порядка… а у того Бена, жалкого нытика, который потерял свою… — не думай о ней — вариантов было не так много.
В самом начале его, обычного рядового, забросили в жопу мира с отрядом таких же задротов. По локоть в крови, он исполнял приказы командира полка, и никогда не оглядывался назад.
Пусть ваше прошлое умрёт — говорили солдатам перед тем, как выкинуть их в самую гущу сражения с отбитыми террористами. Убейте своё прошлое, если потребуется. Вы — защищаете мир от гнили, защищаете невинных, женщин и детей, обеспечиваете добрым гражданам нашей великой страны мирное небо над головой!
Ему всегда хотелось пробить себе лицо лопатой от этих пафосных речей.
Его прошлое — его маленькое, улыбчивое прошлое — и без того мертвее некуда.
Но он шёл вперёд вместе с остальными, вычищал гниль из ран мира, и пытался вытравить из себя слабость прошлой жизни.
Кайло родился среди крови, смерти и пепла. Взял новое имя, похоронил Бена Соло, и, наконец-то, научился дышать.
С Хаксом он познакомился в свой первый год на службе. Тот был таким же тщедушным щеглом, как и Бен Соло. Они не были друзьями-не-разлей-вода; их общение сводилось к прикрытию спин друг друга на опасных заданиях, делёжкой припасов и договоренностью по умолчанию — не ебать друг другу мозги.
Через год службы Кайло повысили с рядового до сержанта; ещё через год — до лейтенанта; на третий год он стал командиром целого взвода, а Хакс, будучи на тот момент капитаном, всё так же был рядом, прикрывая спину Рена.
Когда адмирал Сноук вызвал Кайло к себе, предложив возглавить особое подразделение, отдел под названием Коррибан, он не особо-то раздумывал. Так он и оказался в элитном отряде, в составе которого были семь человек, не считая Хакса и самого Кайло. Все они присягнули адмиралу, но бойцы отчитывались лишь перед Кайло, выше которого стоял только Сноук.
Кайло старается не вспоминать, сколько дерьма они сотворили под эгидой адмирала… и всё же думает об этом слишком часто.
После того, как год назад Сноука, на тот момент баллотирующегося в президенты, обвинили в государственной измене, и после поспешного суда отправили гнить в недра Мустафара — самого охраняемого в мире строгача, Кайло пришлось разгребать срач, заметая следы за собой и остальными, чтобы не дай бог всем дружным коллективом не пойти под трибунал.
Некоторые их грешки заинтересовали бы псов из ФБР, которые десятилетиями копали под Сноука.
Кайло не знает, откуда Хакс выцепил этого По, да сейчас это и не важно. Важно то, что По оказался предателем, работающим на обмудков из теневой организации, называющейся Сопротивлением, которые желали заполучить в своё распоряжение бойцов Сноука. Но потому как старый хрен очень невовремя слился, а ставший главным Кайло — раз и навсегда прикрыл конторку, полетели ошмётки дерьма в лице лучшего шпиона Сопротивления, По Дэмерона, решившего выкрасть у Хакса компромат на весь Орден, чтобы впоследствии этим компроматом Хакса же и шантажировать.
Кайло хватило пяти минут, чтобы развязать поганцу язык.
***
Тик-так, тик-так, тик-так.
У Кайло дома кроме электронного и абсолютно бесшумного будильника — нет грёбаных часов, но почему-то он до сих пор слышит злоебучее тиканье.
Он не устал, просто чувствует себя паршиво, потому что выбивать дерьмо из мужчины, на которого у твоего приятеля стоит хер, так себе занятие.
Кайло скинул ботинки; снял кобуру, и вместе со стволом сложил её на журнальный столик; туда же из кармана выложил телефон, кошелёк, зажигалку; потом включил телек. Пока дикторша распиналась о последних новостях, он прошёл на кухню, и взяв бутылку пива из холодильника, вернулся в гостиную. Сделав на телеке звук погромче, он подошёл к окну. Из его квартиры открывался просто отличный вид на залив. Как раз в эту минуту заходящее солнце коснулось воды, и Кайло, сделав глоток из уже открытой бутылки, глубоко вдохнул.
Во что он превратился?
Когда его жизнь оказалась таким беспросветным дерьмом? Да, Кайло много чего натворил за эти годы, но разве хоть раз он получил удовольствие от совершаемого насилия? В самом начале им ведь двигало что-то… была какая-то цель… но Кайло выпотрошен настолько, что не может вспомнить, какая именно.
Солнце неумолимо пряталось под тихими волнами раскинувшегося до горизонта океана. Куда же ты, родимое, остановись хоть ненадолго…
Кайло думает о том, что сегодняшний закат очень красив. Лучи солнца мягко касаются его щёк, носа, губ, и он закрывает глаза, наслаждаясь ощущением призрачного тепла, когда…
Рей, Рей, Рей.
Да ёбаный в рот, только не сейчас. Пожалуйста, не надо.
Рей, Рей, Рей.
Ну почему она вспоминается ему именно в те моменты, когда меньше всего хочется думать. Ему хочется тишины в сознании, а мысли о ней разрывают мозг в клочья.
Кайло делает глоток, и про себя усмехается. Не притворяйся, будто можешь забыть о ней хотя бы на секунду.
Она не снилась ему с тех пор, как он ушёл из дома. Будто разрыв с прошлым развёл их в разные стороны, украв у него малейшую связь с этой девочкой.
С этой девочкой…
Рей, родная моя, как же я скучаю по тебе.
Он гнал мысли о ней, пытаясь похоронить их вместе с Беном Соло, но… но. От неё не избавиться, не отделаться. Рей у него под кожей, отпечаталась на внутренней стороне век, поселилась в подкорке. Она жила в нём самом; в ярких лучах утреннего солнца, касающихся его кожи; в пушистых снежинках, мягко оседающих на ресницах морозными январскими ночами; она была ветром, задувающим в его спальню посреди ночи.
Да чтоб тебя!
Кайло сделал ещё глоток, наблюдая за тем, как последний лучик коснулся спокойной поверхности воды.
— А сейчас вернёмся к главной новости. Элисон, вы на связи?
— Хлоя.
— Есть какие-то продвижения в этом запутанном деле? Ох, прошу прощения, у меня до сих пор мурашки по коже…
— Понимаю, весь Корусант стоит на ушах. По последней информации девушку отпустили домой, но произошедшее до сих пор вызывает одни вопросы.
— Мне подсказывают, что у нас на связи эксперт по гипотезам относительно подобных странных явлений — Квай-Гон Джинн. Здравствуйте, господин Джинн.
— Здравствуйте, Хлоя.
— Как вы считаете, случившееся с бедной девочкой… Такое действительно возможно?
— Разумеется. Науке известно множество подобных случаев, однако все они настолько разнятся в датах, что каждое происшествие со временем забывается… Такие порталы разбросаны по всему миру, и одному богу известно, в каких точках они находятся… Бермудский треугольник, например, тоже…
— Мистер Джинн, если вкратце, Рей Кеноби попала в какой-то временной портал?
— Думаю, так и было. Девочка шагнула в разлом, и перенеслась на десять лет в будущее.
— Пока весь мир считал её погибшей, она… что, просто не существовала?
— Нет, это не совсем так. Для неё нахождение в разломе обернулось минутами.
— Бедная девочка… путешественница во времени! Нарочно ведь не придумаешь. Мне подсказывают, что время эфира подходит к концу. Спасибо за беседу, мистер Джинн.
— Это вам спасибо.
— Элисон, вы на связи?
— Хлоя.
— Какие-нибудь новости?
— Сейчас я нахожусь у дома Рей Кеноби, девочку только что доставили из полицейского участка, где она давала повторные показания. На данный момент решается вопрос о том, что делать в связи со случившимся, но ясно только одно — Рей Кеноби жива и здорова. И, так как формально ей уже исполнилось восемнадцать, ни о каком опекунстве речи не идёт.
— Ах, да. Дедушка был единственным её родственником?
— К сожалению, да.
— Какая трагичная история… Дорогие зрители, на ваших экранах фотография Рей Кеноби, пропавшая более десяти лет назад. По счастливой случайности девочка вернулась домой. Она жива и здорова, а это самое главное! Весь Корусант шлёт ей свою поддержку, как и наша новостная студия. Рей, дорогая, добро пожаловать домой!
Бутылка разлетелась вдребезги, но Кайло понял это лишь когда рухнул на колени прямо на стекло. И даже тогда едва ли обратил на это внимание.
— Рей.
Чтобы подняться на ноги ему потребовалась секунда; ещё три — подойти к журнальному столику. Схватив мобильник, он рухнул на диван, стоящий перед телеком, и только когда услышал гудок в трубке, осознал — за десять лет он не забыл номер её домашнего телефона.
Бииип–бииип–бииип.
Он не ошибся? Нет, точно нет.
Бииип–бииип–бииип.
— Ну же, возьми трубку.
Бииип–бииип–бииип.
Внутри — ураган. Кайло не знает, хочется ли ему во всё горло орать от радости, или рыдать, как сопливая малолетка, или вообще залезть на диван и прыгать до потолка. Блять, его сейчас разорвёт на части.
Бииип–бииип–бииип.
— Рей, ну же, возьми трубку.
Бииип–бииип–бииип.
— Алло?
Он не может вдохнуть, не может открыть рот и сказать хоть что-то.
Это она. Это она, блять, ёбаный боже, это она.
— Аллоооо?
Чёрт, блять, пиздец. Скажи что-нибудь, Кайло, открой рот и скажи хоть слово. Но он может только судорожно вздохнуть, и…
— Бен?
Он сейчас сдохнет. Вот прямо в эту секунду он кончится просто к чёртовой матери, потому она…
— Бен, это ты? Господи…
Рей начинает плакать, он прекрасно это слышит, и когда она жалобно всхлипывает, он словно оживает.
— Рей.
Он сказал одно только слово, а она начинает рыдать ещё громче, прямо как в детстве, и Бен, этот сукин сын, которого Кайло давным-давно похоронил, воскресает, словно чёртов феникс.
— Не плачь, маленькая.
— Я сейчас сдохну к ёбаной матери, Бен.
Он чувствует то же самое.
— Пожалуйста, не реви.
— Бен, где ты? Никто не говорит мне, куда ты делся… Твой дядя… — Она запинается, потом замолкает на несколько долгих секунд, которые кажутся Кайло бесконечностью, после чего продолжает. — Мне сказали, ты здесь больше не живёшь.
— Так и есть.
— Бенни…
— Рей…
— Дедушка умер, ты знал? — Она захлёбывается слезами, ревёт в голос, но Кайло терпеливо ждёт, и вскоре она продолжает. — Я пришла домой, а тут всё закрыто… мне пришлось залезть в окно, потому что ключи не подходили… я не пойму, это дед замки сменил? — Она тараторит, будто боится не успеть ему всё рассказать, поэтому Кайло даже не поддакивает, а просто молча слушает. — Какие-то гандоны из администрации выставили дом на продажу, потому что у деда не было наследников, а я… Блять, мне кажется я где-то ударилась башкой, и теперь просто ловлю трипы в дурке.
— Рей.
Кайло разрывает на части.
— Я не знал.
— Мне так плохо. Я даже не знаю, как жить теперь. Деда нет, тебя… нет… — Кайло слышит, как она запинается, и от этого его будто насквозь пронзает тупым ржавым прутом. Ещё он слышит, как она набирает побольше воздуха, и когда заговаривает, её голос странно меняется. — Твоя мама помогает, но она сама болеет сильно, ты с ней не общаешься что ли?
Он не знает, что на это ответить.
Кайло молчит, Рей тоже молчит, и от этого ему хочется на стену лезть.
— Давно ты…? — Он не договаривает, потому что не знает как выразить этот пиздец в словах. Благо, она с ходу понимает, о чём он хочет спросить.
— Неделя уже прошла.
Неделя. Она вернулась неделю назад. В голове начинает стучать, и он резко встаёт с дивана и выходит на балкон. Босой ступнёй наступает в стекло, но Кайло похер, он этого не замечает.
— Я приеду…? — Он произносит это вопросительной интонацией, будто она, возможно, не захочет его видеть.
— Приедешь…?
Она тоже спрашивает, как будто он может не захотеть увидеть её.
У Кайло снова всё обрывается, и он оседает на пол балкона, не видя перед собой ничерта — то ли из-за сгущающихся сумерек, то ли из-за слёз.
— Я… — Он задыхается. — Если хочешь.
— Я сдохну, если ты не приедешь, Бен.
Он не соображает. Кайло совершенно точно не в состоянии трезво рассуждать. Всё, что для него сейчас важно — его исчезнувшая девочка вернулась, и находится в каких-то шести часах езды от его дома.
— Скоро буду.
========== Часть третья ==========
Через четыре с половиной часа Кайло стоял на её пороге.
Он смутно помнит, как собирался — если вообще собирался, а не сразу же сломя голову выскочил из дома.