Я еще, наверное, с добрый час сидел на этой кухне, с трудом переваривая разочарование и обиду. И это называется родной коллектив! И это называется поддержка собрата на чужбине и чувство локтя! А вот черта с два я количество клиентов сокращу! На земле, между прочим, мужчину оценивают и по росту благосостояния его семьи! Так что куплю я эту машину — сам! В первый раз, что ли, мне своими силами из чего угодно выпутываться? А советы в отношении обычной человеческой жизни они мне раздавать будут, когда сами — хоть пару месяцев! — этой жизнью поживут! Где они были, когда я учился есть готовить? А с Татьяниными родителями отношения налаживать? А в психологии конфликтов разбираться? А ремонт делать? А? Будет у меня машина! Подумаешь, подождать немного…
Но ждать мне пришлось совсем недолго — и я в очередной раз убедился, что дело взаимовыручки у людей намного лучше поставлено. Как выяснилось, Татьяна как-то в телефонном разговоре с матерью обмолвилась о целиком завладевшей мной идее, и спустя несколько дней Сергей Иванович позвонил мне сам.
— Мне тут мать сказала, — начал он без особого вступления, — что вы на машину нацелились?
— Да была такая мысль, — осторожно ответил я, судорожно вспоминая обрывки информации, которым удалось зацепиться у меня в голове после многодневных бдений в Интернете.
— И что выбрали? — поинтересовался он.
— КИА, — бросился я с разбега в омут, и, чувствуя, что он еще чего-то от меня ждет, добавил неуверенно: — Рио.
— Хм. — Какое-то время он помолчал. — Мощность, конечно… детская, но с парковкой, правда, полегче… И маневренность для города вполне подходящая… Коробка, надеюсь, механическая? — перебил он сам себя.
— Конечно, — уверенно ответил я, понятия не имея, какая разница.
— Давай, я с тобой в салон подъеду — вместе опробуем, — предложил он.
Я похолодел. В том, что я умею водить машину, сомнений у меня не было — раз мне права в нашей небесной канцелярии выдали, значит, точно умею. Но мне же сначала осмотреться нужно будет… Так, завтра с работы — на такси, посмотрю, что там водитель делает. И главное — в какой последовательности.
— Да в салон еще рано ехать, — протянул я.
Весь дальнейший разговор прошел так быстро, что я едва успевал реагировать.
— А что так?
— На первый взнос еще откладываем.
— Сколько не хватает?
— Полторы.
— Ерунда. На следующей неделе я посвободнее буду — вполне смогу с тобой съездить, посмотреть, да и деньги заодно привезу. Вот во вторник неплохо был бы.
У меня перехватило дыхание.
— Сергей Иванович, — взмолился я, — я так не могу! Мы же с Вами уже говорили — это мое дело свою семью обеспечивать!
— Не выдумывай, — отмахнулся он. — Вы ремонт сами делали — с машиной мы поможем. С первым взносом, — строго добавил он.
— Ну, разве что в долг! — пробормотал я. — Как только кредит выплатим…
— В долг у друзей будешь занимать, — недовольно проворчал он. — А мы, как будто, не чужие… В общем, договорились. Накануне только позвони, в каком салоне встречаемся.
Я понял, что в понедельник Марина даст мне справку о доходах.
К понедельнику я уже в каком-то лихорадочном бреду был. Сложил в отдельную папку все нужные документы — диплом тоже пусть будет, вдруг потребуется соответствие занимаемой должности подтвердить. Проверил, не забыл ли что — ну, разве что Маринина справка. Раз десять пересчитал деньги — хорошо, что мы тогда портмоне такое вместительное купили. Не меньшее количество раз залез в Интернет, чтобы еще раз перечитать всю имеющуюся там информацию по выбранной мной машине — она мне уже в самом прямом смысле слова сниться начала. Обзвонил все автосалоны города — не ехать же наобум, не в супермаркет, все-таки, собрался. Предупредил моих новых клиентов, что встреча во вторник отменяется… нет-нет, переносится, через неделю два часа отработаем — мне же из чего-то кредит нужно будет выплачивать!
Хорошо, что с Марининой фирмой мы уже давно сотрудничали — беседу с ними я провел на автопилоте. Марины на ней опять не было, и, закончив отвечать на вопросы моих слушателей, я пулей помчался в ее кабинет.
— Марина, ты не занята? — выпалил я, просунув голову в дверь. — Пара минут есть?
— Заходи, — глянула она на меня, нахмурившись. — Что случилось?
— Да ничего не случилось, — нетерпеливо мотнул головой я. — У меня к тебе просьба есть.
— О-о! — Марина тут же натянула на лицо знакомое мне до боли насмешливое выражение. — Нужно будет этот день запомнить. Ну, выкладывай.
— Я хочу купить машину. — В глазах у нее вспыхнул огонек настоящего интереса. — В кредит. Мне нужна справка о доходах.
— Хм. — Она помолчала немного. — Понимаешь, я не могу дать тебе официальный документ, что ты у нас в штате состоишь — нас слишком хорошо в городе знают. Но можно написать, — быстро продолжила она, глянув на меня, — что ты с нами по договору работаешь. По долгосрочному. Мы его на сколько — на год заключали? Можно написать, что на три. И только попробуй его летом не продлить! — угрожающе добавила она.
— Марина… — простонал я.
— Хорошо — значит, на три, — ухмыльнулась она. А ты в других местах справки уже взял? — вдруг спросила она.
— Зачем? — насторожился я, решив, что она хочет увильнуть от одолжения мне.
— Ну, я могу тебе сумму договора чуть побольше поставить, — задумчиво произнесла она, — но ненамного, чтобы правдоподобно выглядело. Ты какую машину покупаешь?
— КИА. Рио, — небрежно бросил я.
— Да ты же на ней в горку будешь дольше карабкаться, чем пешком дойти! — расхохоталась она.
Вот я знал, что она ничего, кроме недостатков… незначительных, не увидит!
— Марина, я деньги, что, рисую? — с тихой злостью спросил я, сжимаясь от унижения.
Ухмылку словно сдуло с ее лица.
— Да ладно-ладно, — пожала она плечами. — Начинать-то с чего-то нужно. Но наш договор все равно кредит не покроет, — уверенно добавила она.
Я похолодел. Ну, почему я об этом сам не подумал? Почему я так на нее понадеялся?
— Тебе когда в салон ехать? — спросила она.
— Завтра, — глухо буркнул я.
— Так перенеси, — предложила она.
— Да не могу я! — в отчаянии признался я. — С Татьяниным отцом договорились. И завтрашнюю встречу я уже отменил…
— Я, пожалуй, могла бы твоим новым позвонить… — медленно проговорила она. — Это я тебя, между прочим, рекомендовала!
Как будто я в этом сомневался!
— Придется тебе сегодня побегать, — с удовольствием заметила она. — Да ты садись — пока я позвоню, да справку распечатают…
Я присел на краешек стула, чтобы сорваться с него при первой же возможности. Марина взялась за телефон. Пока она разговаривала, я все никак не мог найти удобное положение — мне казалось, что этот стул гвоздями утыкан.
— А ты чего такой нервный? — спросила Марина, кладя трубку. — Дома-то все в порядке?
— Абсолютно, — отозвался я, изо всех сил прислушиваясь к шагам в коридоре.
— Бабушка ваша больше вас не мучает? — продолжала расспрашивать она, прищуриваясь и подергивая подбородком.
Я насторожился — такая заинтересованность чем бы то ни было у Марины никогда ничего хорошего не предвещала.
— Да нет, вроде, все успокоилось, — медленно ответил я, внимательно вглядываясь в ее лицо. — По крайней мере, я ничего не замечал. И Татьяна молчит…
Она расплылась в совершенно невыносимой самодовольной усмешке. Я еще больше напрягся — уж не потому ли и молчит Татьяна, что ей есть теперь, с кем консультироваться по вопросам борьбы с неприятностями? За моей спиной?
В этот момент мне принесли, наконец, драгоценную справку. Я вскочил, еще раз торопливо поблагодарил Марину («Всегда рада помочь», — ответила она с загадочным выражением) и помчался в находящееся неподалеку место моей новой работы. А в другое — только на такси…
Одним словом, я успел за Татьяной к самому концу рабочего дня. Когда я подъехал к крыльцу ее офиса, она как раз выходила оттуда. С Галей и Тошей. Последние пару часов я провел в каком-то безумном, рваном ритме — то бежать, то с ноги на ногу переминаться в ожидании — и в моменты вынужденного бездействия в памяти моей навязчиво всплывало то выражение надменного удовлетворения, с которым Марина закончила наш разговор. Неужели она не постеснялась воспользоваться тем, что я все силы бросил на обеспечение своей семьи средством передвижения, и втянуть Татьяну в какие-то свои очередные махинации? Еще, небось, под видом содействия ангельскому сообществу!
— Всем привет, — бросил я, выбираясь из такси. — Тоша, можно тебя на пару слов? Девчонки, две минуты — не больше!
Отведя его в сторону, я быстро, без всякого вступления, спросил: — Ты не в курсе — Татьяна с Мариной на работе не перезванивалась?
— Нет, а что такое? — озадаченно глянул на меня Тоша.
— Да что-то мне в последнее время не нравится ее настроение. Обеих, — пояснил я, предваряя вопрос, который уже нарисовался на его лице. — Марина прямо подобралась вся, словно след ведет, а Татьяна как-то уклончиво разговаривать вдруг начала…
— А… — рассмеялся Тоша. — Насчет Татьяны — не знаю, а Марина, если и ведет след, то далеко. Она меня просила разыскать какого-то мужика в Испании.
— Где? — Мне показалось, что я ослышался.
— Ну, в смысле, он наш, только там работает, — объяснил Тоша. — Их вина сюда поставляет. Я так понял, что Марина хочет винными турами заняться — это сейчас модно.
Фу, с облегчением перевел дух я. Если это с ее работой связано… А даже если и не с работой — лишь бы только не со мной и не с Татьяной. Если бы еще во Франции, я бы забеспокоился, а в Испании ей от Татьяны толку никакого. Я с радостью выбросил Марину из головы и принялся считать минуты до завтрашнего дня.
На оформление машины и кредита у меня ушел целый день. В смысле — целый день. Куда только не пришлось мотаться — слава Богу, Сергей Иванович на своей машине был. Мне очень хотелось, чтобы в этот день за мной наблюдало родное небесное руководство — чтобы убедились они в том, насколько личное транспортное средство облегчает земную жизнь. А то, только и умеют мои рабочие часы и доходы подсчитывать!
В машину я влюбился сразу. Как только оказался за рулем. Рука непринужденно потянулась к ключу зажигания, ноги сами собой педали нашли, и я тут же почувствовал себя уверенно и уютно, как в знакомых, хорошо разношенных туфлях — на ходу их и не чувствуешь, словно вторую кожу. Так и машина вдруг показалась мне продолжением меня самого — заурчала оживленно, словно старого знакомого приветствуя, и мы двинулись вперед в общем согласии и полном взаимопонимании. Я даже заметил, что по рулю, как по плечу приятеля, похлопываю и при каждом повороте в ту же сторону слегка наклоняюсь…
— Ну, за рулем ты неплохо держишься, уверенно, — с одобрением заметил Сергей Иванович, когда мы минут десять-пятнадцать покатались. — Разве что вначале напрягся, давно не ездил, что ли?
— Да уж давненько, — усмехнулся я. И не соврал, между прочим: никогда — это тоже давно, только очень.
— Ну что — в ближайшие выходные к нам, — сказал он мне на прощание, — это дело нужно отметить.
Домой в тот день я добрался поздно, но на крыльях — как по состоянию души, так и по времени. Взлетев к себе на этаж, я вырвался из лифта и ринулся в коридор, чтобы побыстрее обрадовать Татьяну…. и замер на месте. Она стояла в коридоре, у нашей двери, спиной ко мне, приговаривая: «Ну, что Вы, Варвара Степановна, не расстраивайтесь! Вы же среди людей живете, вот и мы Вам с удовольствием поможем…» и слегка обнимая за плечи нашу въедливую соседку. За дрожащие плечи.
— Что случилось? — выдохнул я.
Они обе вздрогнули — Татьяна обернулась ко мне, старушка метнулась к своей двери и мгновенно скрылась за ней.
— Да ничего не случилось! — замахала руками Татьяна, и, улыбнувшись, спросила: — Ну что, привез?
Трудно догадаться, что я ответил? Правильно — ничего. Я натянул на нее сапоги и куртку, вытащил во двор — и мы полчаса крутились возле машины, рассматривая ее как изнутри, так и снаружи.
Налюбовавшись нашей красавицей, мы вернулись домой, поужинали (оказалось, что Татьяна меня ждала — я расчувствовался), я рассказал ей обо всех перипетиях этого сумасшедшего дня и о приглашении ее отца.
— Да, так что там с бабкой-то? — вспомнил вдруг я.
— Да говорю же — ничего, — опять отмахнулась Татьяна. — Просто встретились сегодня случайно, слово за слово — и выяснилось, что она — очень даже неплохой человек, только очень одинокий.
— М-да? — скептически протянул я. — Опять что-то недоговариваешь…
— Да ничего я не недоговариваю! — тут же вспыхнула Татьяна. — Просто поздно уже, спать пора — завтра же вставать рано. Потом расскажу.
— Ну, не так уж и рано — теперь, — мечтательно произнес я.
Возможность каждое утро оставаться лишние полчаса (а то и больше!) в постели навела меня на весьма интригующие мысли, и больше тем вечером мы ни о чем не говорили.
Весь следующий день я с упоением наслаждался новой жизнью. Утром мы встали, спокойно, с расстановкой позавтракали, не спеша собрались — и через двадцать минут Татьяна была на работе. Дорога к моим загородным клиентам также заняла в два раза меньше времени (я еще успел в лесу немного ноги размять) — так же, как и обратная, и перед тем как забирать Татьяну, я немного по городу покатался — и чтобы с ним освоиться, и просто для удовольствия.
После работы осмотр моей машины повторился, но на более детальном уровне. Тоша ощупал ее со всех сторон (разве что под нее не залез), закатывая глаза и засыпая меня техническими и финансовыми вопросами.
— А что это тебя деньги заинтересовали? — ухмыльнулся я.
— Куплю! — боднул воздух лбом Тоша. — Вот это — следующее, что я себе куплю! Надо же прикинуть, как это организовать.
— К нашим за помощью можешь не обращаться, — посоветовал я ему. — Велели на свои силы рассчитывать.
Тоша горестно вздохнул и, судя по выражению лица, принялся раздумывать, о каком повышении зарплаты говорить с Сан Санычем в самое ближайшее время.
Наконец, Татьяна с Галей объявили, что замерзли. Я не решился предлагать Гале с Тошей подвезти их — Галя стала бы потом настаивать, чтобы Тоша с нами уехал — по официальной версии он рядом с нами жил.
По дороге домой Татьяна сама вернулась ко вчерашней загадке.
— Я хотела с тобой о Варваре Степановне поговорить, — начала она, как только мы отъехали от офиса.
— Говори, — обрадовался я тому, что сейчас, похоже, раскроются все эти осточертевшие мне тайны.
— Дома, — решительно заявила она. — Не отвлекайся от дороги.
Я немного обиделся — опять не доверяет! — но в тот день ничто не могло вывести меня из отличного расположения духа.
Как мне тогда казалось.
После ужина я блаженно потянулся (от непривычного недостатка физических упражнений спина немного затекла) и широко повел рукой: — Рассказывай.
— Ты знаешь, — задумчиво начала Татьяна, — я вчера поняла, что она к нам приставала не из какой-то злости, а просто потому, что ей общаться не с кем. Мужа она уже несколько лет, как похоронила, сын тоже уехал — у него своя жизнь… А мы ведь с тобой знаем, как тяжело изо дня в день один на один с собой оставаться.
Вспомнив три года, в течение которых я в полном одиночестве бился над загадкой по имени Татьяна, я согласно кивнул.
— Вот я и подумала, — воодушевилась, похоже, она моей поддержкой, — нам ведь совсем нетрудно ей помочь, правда? В магазин для нее сходить, к чаю время от времени пригласить, чтобы ей было, с кем душу отвести…
Прикинув в уме, сколько у нас теперь появится свободного времени, я опять согласно кивнул.
— Ей ведь эти перепалки с нами тоже ничего хорошего не принесли, — продолжала тем временем Татьяна. — Кто-то… из соседей, наверное, доложил в социальную службу, что, мол, молодая пара издевается над старушкой. К ней на днях приходили, предлагали от ее имени в суд подать. Хотели, чтобы она заявление написала, обещали у соседей подписи собрать, что она — человек тихий и мирный. Даже сына собирались на заседание пригласить, чтобы подтвердил, что она и в семье никогда склочностью не отличалась. Он у нее в Испании работает, женился там недавно, обосновался прочно — куда ему ехать? А она сама этих судов панически боится, да и стыдно… Вот встретила меня вчера, прямо разрыдалась…
В голове у меня что-то клацнуло — и я резко выпрямился.
— В Испании? — негромко переспросил я, напряженно соображая. — Не по винной ли части?