Дотраки, подумав, что их воины пали смертью от рук Джона и Тормунда, бросились на них. Целая толпа, несколько десятков, а то и сотен дотраков неслись, громогласно крича, приготовив к бою свои аракхи.
Неожиданно Джон и Тормунд расступились и Медив вышел вперед них, снял капюшон и дотракам открылись его светящиеся синие глаза, и, что-то тихо прошептав, Медив направил руку на дотраков, и столп синего света пронзил почти с пару десятков крепких мужчин, обратив их в юных, прекрасных дев. Направив руку в другую сторону, Медив, в очередной раз прошептав что-то под носом, выпустил луч света, обративший еще десяток кочевников в овец.
Ошарашенные дотракийцы остановились, некоторые испуганно побросали свои аракхи, ибо никто из них никогда не видел такой сильной магии.
— Они ваши… — тихо промолвил Медив, снова опершись на свой посох, отданный перед чарами Тормунду.
Дотраки, обращенные в женщин и овец, разбежались по огромной толпе кочевников, уж было готовых преклонить колени перед героями. Джон, выпрямившись, встал перед дотраками, и начал громко говорить что-то о смерти, угрозах с запада, а женщина переводила дотракийцам все, что говорил Сноу.
— Не знал, что ты так умеешь, Синеглазый Колдун! — удивленно, но не скрывая радостной улыбки сказал Тормунд.
— Я умею много больше, чем ты можешь себе представить, Рыжеволосый Дикарь. — с легкой, едва заметной улыбкой проговорил Медив.
— Ну, а почему ты не показываешь этого, не используешь?
— Иногда доказывать, что ты лучший, это просто оскорбление…
— Но ты можешь так раскидывать этих мертвецов, поджигать, превращать и хрен пойми чего ты можешь с ними делать. И одолеть этого Короля Ночи! — восторженно заявил Тормунд, глядя на Медива глазами, горящими будто от детского любопытства.
— Я не знаю… Короля ночи питает сама Смерть, он сеет её, а она его подпитывает… Смерть всегда есть, была и будет, а следовательно послаблений ждать не придется… — сдержанно произнес Медив, заставив Тормунда задуматься.
Джон вернулся к Медиву и Тормунду спустя полминуты, и Джон, на лице которого было больше уверенности и силы, чем когда-либо, произнес:
— Медив, кочевники хотят вас видеть…
Медив вышел к ним и осмотрел лица — сухие, усталые и очень испуганные лица кочевников. В них не читалось ничего, и никто ничего не говорил, и Медив решил поинтересоваться у Джона, что же хотят эти дотраки:
— Что они хотят, Эйгон?
Джон возмутился — ему не нравилось это имя, но отказаться от прошлого он не мог, ровно так же, как и принять настоящее.
— Они хотят, чтобы вы убедили их…
— А… Только это. — тихо промолвил Медив и вознес обе руки к небесам.
В небе собрались тучи и из них резко вырвались две молнии, поразившие руки Медива. Дотраки, окончательно потеряв дар речи, мгновенно сели на колени перед Медивом, и тот, развернувшись к Джону и Тормунду, проговорил:
— Как я уже говорил, они ваши…
Медив отошел в сторону и вдруг обратился в ворона, и тут уже Джон открыл рот от удивления и ему только и оставалось, что смотреть на улетающего в небеса Медива…
========== Глава 40. Цена мечты - кровь… ==========
Бэйл шёл за Роданом, но не успевал за ним. Широкий шаг короля, и его стражников всё больше удалял их от Бэйла. Рядом с Бэйлом шли ещё и Клети с Турром, немного прихрамывающим после потасовки в кабаке на окраине города.
Люди уже не так смотрели на Бэйла с уважением. Некоторые смотрели с опаской, кто-то в глазах выражал свою ненависть к нему, другие же просто прятали взгляд от них.
У чертога в две шеренги были выстроены стражники, сделавшие из своих копий арку, в которую всем и надлежало пройти. Знамёна лордов широко развевались на зимнем ветру. Ветер заставлял всех воинов неизменно дрожать.
В зале судьи стоял один резной трон, на котором восседал верховный судья. Толстый мужчина со множеством прыщей на выпуклом лбу, он чуть ли не заставил Бэйла смеяться. Конечно осознав важность этого заседания, Бэйл успокоился.
— Вы к относитесь к стороне обвинения или защиты? — высокомерно спросил подошедший к ним со спины герольд.
Высокого роста, тощий и слишком молодой для должности герольда юноша не внушал должного уважения и доверия.
— Я…
— К защите нас! — перебив Бэйла сказала Клети.
Они сели в одиноком ряду, в то время как соседний ряд наполнялся купцами и мелкими лордами, готовыми поддержать идею о казни королевы.
— Нам крышка! — в панике проговорила Клети.
— Нет, я славно трудился ради королевы… — проговорил Турр и посмотрел на вход.
Отворились двери. В них вошло около двадцати лордов, все они были намного знатнее и могущественнее всех тех, кто был против королевы. Бэйл встал с сиденья. Напротив него встали два лорда, не нашедшие места в задних рядах. Это были Аэрон Дэмфэйр, десница короля и Генрих Лейбах.
Аэрон и Генрих — двоюродные братья, в свои двадцать пять лет отвоевавшие уже и в Талшире, и в Унферте. Мать Генриха — Мелла Дэмфэйр вышла замуж за лорда Малколма Лейбаха, погибшего год назад в битве за Сет-Горн, что и сделало Генриха главой рода.
— Лорд Рэндэл, приятно вас видеть! — заявил Аэрон.
— Так далеко от родины! — договорил Генрих.
— Мне то как вас приятно видеть! — сказал Бэйл, которого жутко нервировала привычка братьев договаривать, иногда, друг за другом.
Бэйл пожал обоим братьям руку. В обоих случаях рукопожатие было долгим и крепким, братья будто соревновались в силе, хотя победу Бэйл бы отдал Аэрону, которому от отца достались сильные руки и высокий рост.
— Мне так руку мог только Родрик жать! — с улыбкой проговорил Бэйл.
— Он далеко отсюда! — заявил Генрих.
— И, на много сильнее каждого из нас сжимает руку. — не менее улыбчиво добавил Аэрон.
Дверь зала отворилась. В зал ввели Антею, одетую, как грешницу, в крестьянскую длиннополую рубаху, порванную в некоторых местах, которые королева отчаянно пыталась скрыть. Бэйл был в ярости. Королеву выставили на посмешище в зале суда, в холод, в драной рубахе.
На лице Родана не читалось эмоций вообще. Он сидел, молча смотря в лицо судье, надеясь на снисходительность его в отношении своей жены, хотя он сам виноват в том, что она стоит здесь. Он повернул голову к королеве, и обомлел. Он не надеялся больше заслужить доверие жены, боялся за неё, но твёрдо держался.
Судья, тяжко вздохнув и отодвинув стул, встал, начав процесс суда.
— Уважаемые господа, прошу засвидетельствовать вас свершение правосудия в этом зале в отношении подозреваемой в умышленном отравлении лорда Йена Эргана, леди Антеи Суанор! — громко, немного шепелявя, проговорил толстый судья.
Бэйл чуть ли не взорвался от сдерживаемого им смеха. Мужчине казалось, что каждый второй подбородок судьи повторяет слова и трясется при каждом движении мышц лица. Заметившая это Клети пнула Бэйла в ногу и он, поняв, что не особо правильно ведет себя, успокоился, да и пинок девушки был довольно болезненным для того, чтобы продолжить смеяться.
— Ваша честь! — начал говорить помощник. — Доказательств по делу мало, но количество свидетелей огромно, просим выслушать их!
Судья жестом одобрил слова герольда и в зале начались долгие разговоры. Каждый обвинитель обливал грязью Антею, которой нельзя было этому мешать, порой обвинения доходили даже до колдовства, убийств и некромантии, что заставляло Бэйла сдерживать смех, похожий на кость, застрявшую у него в горле.
— Кто-то хочет ещё что-то добавить? — спросил судья.
В зале настало гробовое молчание, сменявшееся то кашлем, то плачем королевы.
— В таком случае… — Ваша честь! — собравшись с мыслями выкрикнул Бэйл.
— Да.
Родан повернулся лицом к Бэйлу, приготовившись к пламенной речи, но стыд поглотил короля настолько, что он не мог и слова сказать в зале.
— Королева невиновна. Некромантия, убийства — вы хоть сами верите в подобное. Зачем королеве убивать лучшего бойца в городе — её охранника? Я тоже не знаю, но, погодите — лорд Траст. Как вы тут оказались, вы же королеву в глаза не видели — а тут заявили об колдовстве. И королева не могла иметь яд тогда.
— Почему же? — с вниманием спросил судья.
— Она была… у меня! — надеясь спасти ситуацию и до конца не понимая, что говорит, выпалил Бэйл.
Все в зале были ошеломлены. Родан посмотрел в сторону Бэйла и было хотел его убить, но решил дослушать речь. В зале начались крики, лорды орали и называли королеву шлюхой.
— Тишина в зале суда! — крикнул судья, снова плюнув на пергаменты, лежащие под его засаленными руками.
— Уверяю вас, ничего между нами не было, мы просто говорили и играли в… слова, пили чай, она ругала меня за частое курение табака из моей злосчастной трубки… Вы знаете, мы росли вместе и долго не виделись… Я ведь королеве друг детства, как никак… — проговорил Бэйл первое, что пришло на ум.
— Слушаю дальше! — злобно, сквозь зубы, сказал Родан.
— Если вы мне не верите, то я докажу это клятвой на крови! — сказал Бэйл и выхватил нож из ножен.
Бэйл, стиснув зубы, разрезал кожу на ладони от большого пальца до мизинца, кровь обильно закапала на пол. Тур быстро схватил тряпку и, уж было забыв про хромоту, подбежал к своему господину, дабы начать перевязывать руки Бэйлу.
Судья недолго думал. Он начал говорить чётко, громко.
— Раз все документы рассмотрены и показания выслушаны, то я готов оправдать королеву, так как клятва на крови очень серьёзный довод для оправдания. Но если вы солгали — все боги этого мира покарают вас! — сурово проговорил судья.
Бэйл чуть ли не подпрыгнул от радости, и бросился к королеве, но тут судья обернулся и сказал.
— Все люди грешны, и королева не исключение. Она будет острижена, дабы смыть с себя грехи прошлого. — прорычал судья и с удовлетворением сел смотреть на постриг, ибо слыл убежденным развратником и любителем наказывать людей.
К ним двинулись служители суда, Антея вцепилась в свои длинные, нежные, шёлковые волосы, не желая отдавать их по прихоти старого жирдяя. Бэйл выхватил меч из ножен. То же действо совершил и Турр, а после и все лорды защиты во главе с Генрихом и Аэроном.
— Если хоть один волос упадёт с её головы! — сказал Бэйл — Я буду клясться уже не на своей крови, я перережу тех, кого смогу, пусть меня казнят, но она не будет посрамлена пока я жив.
Родан встал, посмотрел на братьев Аэрона и Генриха, которых очень уважал с первой встречи, но вопрос так и вертелся у него на языке…
— Что вы делаете, лорд Дэмфэйр? Вы забыли, кто тут король? — ехидно улыбаясь проговорил Родан, положив руку на свой меч.
— Я давал обоюдную клятву и вам, мой король, и королеве… Вы потом сами спасибо скажете мне…
Родан замолчал, ибо не знал, что говорить, и что предпринять в данном случае. Бэйл одел на Анталию свою мантию, прикрыв женщину от холода, взял на руки и в сопровождении симпатизирующих ему лордов вынес из зала.
— Молодец! — с ухмылкой проговорил Родан.
— Король, вашу королеву забрали! — сказал судья.
— Мою королеву? — спросил Родан и в очередной раз неимоверно ехидно улыбнулся судье.
***
Они молча шли по коридорам чертога, ожидая внезапной атаки гвардейцев Родана, но атак не последовало и они покинули это серое здание. Бэйл увидел лошадь на привязи усадил на неё королеву. Путь бунтарей по ночным улицам легко дался им. Турр, внушавший собой угрозу любому, шёл сбоку от них, что-то говорил себе под нос, но некоторые крестьяне растворяли ставни своих окон, услышав или увидев передвижение его отряда.
— Аэрон, Генрих, возьмите своих гвардейцев и окружите дом. Никого не впускать! — прокричал уставший Бэйл.
— Да ну, зачем? Мы перешли черту, Бэйл Рэндэл, и теперь моя обязанность — покинуть вас. — доложил Аэрон, остановившись и убрав свой меч в ножны.
— Да, я не могу перечить королю, простите, лорд Рэндэл, — дополнил Генрих, выйдя из строя со своими воинами.
Бэйл осмотрел их. Они были немного смущены, но старались делать грозные и уверенные лица, ибо верили, что сделали благое дело и король, все-таки любящий свою жену, не накажет их за то, что они не позволили её посрамить.
— Прощайте, господа! — сказал Бэйл, протянув руку каждому.
Антея, спавшая в седле взятой ими лошади, начала просыпаться и сопеть от холода, что заставило их быстрее двигаться. Братья уже покинули их, забрав своих бойцов, но воинов для защиты периметра у него хватало.
— Турр, ни в коем случае не пускай их, только Родана, только его…
Бэйл внёс Антею в дом и положил на свою кровать, укрыв несколькими одеялами. Она спала до утра, не открывая глаз и почти не шевелилась. То, как поступил с ней Родан, нельзя назвать поступком любящего мужа и уж тем более благородного короля. Она открыла глаза ближе к обеденному часу, застав Бэйла спящим в своей парадной одежде на кресле. Она легко коснулась его руки и он проснулся. В глазах его заиграл свет.
— Бэйл, спасибо. — тихо промолвила Антея, залившись слезами.
— Успокойся, Тея! Мы в порядке! — сказал Бэйл, назвав Анталию именем, которым он всегда называл её в детстве.
Она взяла его за окровавленную руку, рана ещё кровоточила, но Бэйл не почувствовал боли. Напротив, он почувствовал некое облегчение и даже расслабление, забыв о боли на несколько минут.
Вдруг со скрипом растворилась дверь комнаты, Турр вошёл, стараясь не громыхать своими тяжёлыми латными сапогами.
— Господин, король требует аудиенции.
— Пусть входит, я жду его в парадной! — отдал приказ Бэйл и пошёл за Турром, оставив Антею в одиночестве.
Бэйл стоял у окна когда вошёл Родан. Он курил свою длинную трубку, пускал дым в приоткрытые ставни и не замечал Родана. С Роданом вошёл его верный телохранитель, младший сын лорда Немора Норрингтона — Гаррет и несколько бойцов.
— Бэйл Рэндэл, ты переходишь границу своих полномочий, ты гость, а не король, пойми это и постарайся вести себя согласно правил. Понял? — спросил Родан, буквально распилив Бэйла глазами.
— Понял, но, ты тоже переходишь границу! — собрав смелость в кулак сказал Бэйл.
— Не понял…
— Что тут непонятного, ты заковал свою жену из-за пустякового обвинения, достаточно скоропалительного, чтобы рассматривать его на уровне суда, и ты просто трус!
Бэйл осознал, что немного сказал лишнего, но дальше разговор стал только ухудшаться.
— Как ты говоришь с королём, тварь? — раздельно и грозно спросил Гаррет Норрингтон, схватив при этом рукоять меча.
Турр немедля обнажил свой полуторный меч, направив его на Гаррета.
— На твоём месте я бы этого не делал. — ровно ответил Турр.
— Гаррет, опусти меч! — крикнул Родан, посмотрев на своего телохранителя.
Гаррет отпустил рукоятку, после чего и Турр опустил меч, но не стал убирать его в ножны.
— В тебе много от отца, Бэйл Рэндэл, только он везде знал меру. Брюс был великим лордом, хоть лично я его не знал. Ты ещё мальчик, Бэйл, мальчик, плохо играющий с чувствами, и это моё личное дело, как я буду обращаться с моей женой.
Бэйл обернулся к Родану, и, посмотрев ему в глаза, уловил лёгкую нотку ненависти, пролетевшей в них, после чего пустив дым в лицо Родану.
— Я не хочу войны, но рано или поздно рати МакХейга пройдутся по вашим землям, силы лордов Гонардов, Рэндэлов, Боле, Уоллесов, Райсов соберутся в один кулак, сокрушающий любую сталь…
— А силы моего одного лорда пройдутся по вам чёрной тучей, исполнив свою давнюю месть, ведь память останется и будет жить! — заявил Родан, но Бэйл остался непреклонен.
— А вы что можете предложить, кроме трусливых обещаний послать на нас своего цепного пса.
Родан замолчал и понял, что Бэйл все-таки загнал его в ловушку, и, чтобы сохранить лицо и жизнь своих бойцов, предпочел выслушать слова лорда Рэндэла.
— Я завтра же покину город, надеюсь, что наших встреч будет очень мало, или вообще не будет…
— Я бы мог тебя казнить, Бэйл Рэндэл, но жизнь тебя уже наказала!
Родан развернулся и ушёл, забрав с собой всех своих воинов. Бэйл попросил Турра стоять у входа в дом и подготовить лошадей. Он вернулся в комнату. Антея сидела на кровати, смотря в пол. Бэйл снова сел напротив, положив ей руку на плечо.