Даже не заночевав и не сделав привал в страхе того, что отряды короля догонят их, они двинулись в проход. Загорский проход некогда был главной торговой артерией, связывающей Загорье с главной частью королевства Эрнедон. Но восстание Родрика Эргана сделало свое дело — слугам короля Балерна путь в Загорье отныне закрыт. Осталась лишь неухоженная дорога, из щелей которой то и дело лезет трава. Горное ущелье сравнительно легко далось им. Преодолев с десяток километров по ущелью они наконец-то вышли на равнину.
— Привал! — крикнул Родан, и обессилившие люди упали на голую землю, даже не обратив внимание на то, что она была холодной и грязной из-за дождей. Чуть позже отряд сместился ближе к небольшой роще, где люди на скорую руку разбили лагерь и принялись разжигать костры.
— Мы скоро будем на месте, Бэр. Какова вероятность что люди, живущие в этом городке, нас кокнут? — с усмешкой Родан спросил у Бэра.
Бэр поднял свои уставшие глаза и ответил:
— Друг мой, шансы примерно равные, но я думаю, что золотко, которые мы бережно несем уже третью неделю заставит их одуматься. Плюс ко всему мы идем с благими намерениями, Да и король слабоват, не сможет выставить сильное войско.
— А мы сможем? — перебил Родан, вопрошающе взглянув на Бэра.
Хотел только Бэр ответить Родану, как оба услышали стук копыт и звук этот становился все ближе и ближе.
— Занять круговую оборону! — отдал приказ Родан, после чего все попрятались за повозки, держа наготове оружие. Появились всадники, доспехи которых были чернее ночи, но по мере приближения к лагерю они заметно сбавили ход коней, а когда отряд Родана находился от них не более чем в пяти метрах все окончательно остановились. Впереди всех располагался один конник, который, спустившись с коня, сказал:
— Я сэр Родрик Эрган, рыцарь Эрнедона в изгнании и защитник этих земель, это мои братья Йен и Эндор. Куда направляетесь?
Прежде чем ответить, Родан осмотрел Родрика. Его рост был самым великим из всех, что он, когда-либо видел. Взлохмаченные его волосы развевались по ветру, а суровое, но приятное лицо было грязным и уставшим. Братья его более скромны на вид. Эндор был простым с виду человеком, высоким конечно же, но не как его гигант-брат. Его нельзя было назвать воином, но и простаком. Он обладал суровым лицом молодого северянина, но имел волосы короче и светлее, отличные от всех людей рода Эрганов. А вот Йен уже был ростом, немного не дотягивающимся до Родрика, и, как казалось, самым весёлым — он бесконечно улыбался. Волосы его — средней длины, и не так сильно волнисты, он заслуживал право называться «лохматиком». Он сходу, даже не спросив имени странников, спросил:
— Что, вечно будешь слюни глотать? Отвечай же моему брату!
Родан понял, что хамить не лучшее решение из всех, которых он может принять, и сказал:
— Мы хотели добраться до Ман-Блу, и можете верить — у нас только благие намерения!
— Постой, не те ли вы безумцы, что решились вынести торговую гильдию? — со смехом добавил Йен.
— Хм, слухи уже дошли? — спросил Родан, не скрывая удивления.
— Ну гости — это хорошо, все-таки они нужны, чтобы периодически наводить дома порядок! — отшутился Йен, вызвав улыбки и смех почти у всего отряда.
— Неделю как, не смотря на нашу изолированность. Итак, сколько вы вынесли? — спросил Родрик, пристально осмотрев сложенные сундуки и товары.
— Ну, может тысяч десять-двенадцать, не было времени пересчитать…
— Солидно, солидно… Смотрю оружие у вас лежит, провиант — что, все в народ пустить планируете?
— Наша задача помочь людям, и, думаю, ваша тоже…
— Ты совершенно прав, мой дорогой друг! Ахахахах, если вы не против, мой отряд заночует рядом с вами, а утром мы выдвинемся к городу. Посмотрим чего вы стоите, и поможем выгнать старосту города, проскочил слух о том, что под королем он, продажный ублюдок.
— Будьте как дома! — смиренно сказал Родан.
— Мы и так дома, друг мой…
Рыцари расположились рядом с лагерем Родана, а сам он не заметил как заснул…
***
Утро было морозным и свежим. Потушив костры отряд мгновенно снялся с места, в то же время отряд Родрика уже ожидал их в полном обмундировании. Конники двигались в стороне от отряда Родана. По мере того, как они шли Родан все больше понимал, что завидует уровню организации и красоте доспехов отряда Родрика. Они словно черная туча двигались в стороне от них, периодически запевали песни, то веселые, то грустные.
Городок Ман-Блу показался на горизонте спустя пару часов. Цель достигнута, город в шаговой доступности. Население городка насчитывало до пяти тысяч человек. Помимо
того вокруг было много деревень. Всего же в районе Ман-Блу проживало не более тридцати тысяч человек. Войдя в город, отряд не увидел хорошей жизни. Везде валялись ржавые инструменты. Тощие люди ходили еле-еле, передвигая своими костлявыми ногами.
— Даже скота нет. Всех пережрали. — подметил Бэр.
Молчаливо они шли до самой площади. Выйдя туда, они услышали крик глашатая:
— Все мужчины, возрастом от четырнадцати лет, призываются королем Балерном Первым для участия в войне против…
На этих словах глашатай, разрубленный пополам, упал. Взади стоял Родрик, со смехом добавивший:
— Как же меня бесят эти королевские подстилки.
Подозвав Родана жестом, Родрик отошел. Родан понял, что ему надо сказать речь, благодаря которой жители проникнутся к нему и может быть поддержат:
— Жители Ман-Блу! Вы много лет живете под гнетом властьимущих, богатых и сильных. И я жил так, жалованья не хватало, но работать заставляли. И тогда я подумал, зачем жить так? Надо что-то менять. Да, я не великий человек, граждане, да, у меня не было великих побед за плечами и больших денег в кармане. Я простой кузнец, моё имя Родан, и я хочу спросить у вас, вы хотите что-то менять? Вам нужен лидер, вышедший из простого народа?
— Да! — раздались крики толпы.
Одобрительные крики народа воодушевили Родана, он сошел с помоста, подошел к Бэру и сказал:
— Откройте амбары старосты и чиновников, раздайте народу продукты в разумных количествах. Родрик!
Гигант повернулся к нему лицом, и спросил:
— Чего?
— Возьми своих лучших воинов, и пошли поговорим с отработавшим свое время старостой…
— Знаешь, я не подчиняюсь ничьим приказам, но мне в радость рубить королевскую свиту. Пошли!
Конники спешились и двинулись в сторону ратуши. Гарнизон сопротивления не оказывал — завидев знакомые доспехи и легко узнаваемого Родрика они сразу бросали оружие и сдавались. Даже построившиеся перед ратушей два десятка стражников бросили оружие и не стали оказывать сопротивление. Родрик, Родан, Йен и Эндор поднялись по ступенькам и вошли в ратушу. Из углов вылетело двое стражников. Первому Родрик махом снес голову,
а второй пал жертвой топора Йена. Родан, подойдя к старосте, сказал:
— Вы объявляетесь в преступлениях против народа. Каков приговор, сир Родрик?
— Виновен! — сказал Родрик, и разрубил верхнюю часть тела старосты пополам, от макушки головы до ребер. Кровь и кусочки мозга брызнули в лицо Родану, и на секунду ему стало плохо.
Он скинул старосту с насиженного им места, сел на него, несмотря на то, что оно было испачкано кровью и сказал:
— Родрик, нам нужно поговорить наедине…
========== Глава 4. Первые решения ==========
Родан сидел за столом и ломал голову над свитками, лежащими по все площади стола. Читать он умел плохо, как и все представители рабочего класса в королевстве, но в кузнице он мог разобрать то, что писали ему люди короля. Родрик стоял рядом и, очевидно, заскучал.
— Дай мне! — рявкнул Родрик и вырвал свиток из рук Родана. Родан был возмущен, но впрочем не отказался бы от помощи.
— Что там? — спросил Родан, расчищая стол от прочих свитков.
— Ты почти десять минут пытался прочесть простое поздравление с днем рождения, поздравляю! — со смехом ответил Родрик.
Родан залез под стол, где под ногами у него стоял сундук, оставшийся от бывшего старосты. Он приоткрыл старый сундук, и к своему удивлению обнаружил в нем скромное количество золота, серебра и украшений, очевидно принадлежавших бывшему старосте. Родан поставил на сундук на стол, повернул его к Родрику и сказал:
— Тут у нас небольшой, но приятный сюрприз!
Родрик осмотрел содержимое и с каменным лицом сказал:
— Да на это можно такого накупить…
— Да, не густо, но все же у нас есть еще золото, с него еще можно что то поиметь!
— Знаешь, Родан, я не правитель, но мнение свое о том, как управлять государством у меня есть. Нужны припасы, скот, оружие, ибо уверен я, что для такого случая король Балерн соберет войско, и тут уже моего отряда будет мало. Мы не бессмертны, Родан. Нам нужны деньги, и, думаю, нам может помочь кредит. С этим нам могут помочь в Голденграде.
— Они дадут нам кредит? — спросил Родан.
— Нет, но у них есть связи с теми, кто дает эти кредиты. Лично у меня на слуху Железный Банк Браавоса, сам я там не был, но знаю, что Златоград и Браавос — торговые партнеры. Послать бы туда человека с даром убеждения…
— Этим и займемся, но сейчас надо решить, как правильно израсходовать деньги! — сказал Родан, и направился к выходу из ратуши.
Они вышли на улицу. Люди Родана и Родрика, жители городка беспорядочно стояли на площади перед ратушей, ожидая дальнейших распоряжений. Родрик сошел со ступеней, подошел к своим братьям, и начал что то им говорить. Родан стоял на ступенях, осматривая усталые лица людей. В них еще теплилась надежда, и он хотел эти надежды оправдать. Обдумав все, Родан начал говорить:
— Граждане, все мы знаем, что нас ждет, и в каком мы сейчас положении. Для начала нам нужно восстановить забытые шахты, и начать добывать руду. О припасах позаботится Родрик…
Родрик обернулся лицом к Родану и одобрительно кивнул, но, выдержав небольшую паузу, решил ответить:
— Со сталью проблем не будет, милорд, мой отец, Виктор Эрган, владеет самыми крупными шахтами по добыче руды в королевстве, и я думаю, ради сыновей он кое-как поможет мне черной сталью…
— Тогда Родрик, направляйтесь в Рагнарек, в Златоград за припасами отправится Реймар и Бэр.
На площади закипела жизнь, казавшиеся полуживыми люди начали собирать инструмент. Сам же Родан принялся раздавать рабочим инвентарь и деньги. Отправив их, он дал
поручения гонцам. Когда все поручения были выполнены, он с радостью
вымолвил:
— Наконец-то.
Люди быстро начали расходиться по делам. Ремёсла, кузницы — все отрасли местного хозяйства стали работать. Родан шёл по центральной улице деревни и осматривал. Телеги с рабочими выехали в назначенный срок. Вместе с толпой доверенных крестьян он отправился в амбар для переписи провизии. Зайдя вовнутрь, он подивился скудности запасов. Два мешка зерна уже источали гнилой запах, а остальные — были иссушенные и пахли как портянки золотаря.
— Плохо дело. Отправляйте возниц в Златоград, договоритесь о поставке провизии, времени мало.
Родан вышел из амбара и пошёл к выходу из города. Его терзали сомнения на счет их шансов пережить зиму и возможную войну с Эрнедоном, но отступать он уже не мог.
На выезде из Ман-Блу бойцы Родрика оседлали своих лошадей, и ждали приказа командира, Родрик же, завидев Родана, направился к нему. Родан осматривал дороги, наконец-то оживленные, по которым в разные стороны направлялись телеги. Пустые — следовали на юг, за припасами, а к северу шли телеги груженые — в шахты, на лесопилки и к замку Рагнарек.
— Удачи тебе, Родрик! — сказал Родан, и пожал Родрику руку.
— И тебе, Родан, смотри мне, не похерь тут все…
Он сел на своего коня, осмотрел городишко, и, обернувшись к своим воинам, крикнул:
— Мы едем на север!
Черная, как туча, армада конников рванула за своим предводителем и скоро исчезла за холмом.
========== Глава 5. Винглаф ==========
По разрушенному войной королевству вести разлетаются, на удивление быстро. О восстании в Ман-Блу говорили везде: на рынках, на собраниях и просто на многих сходках люда. Народ сплетничал, обсуждал сложившуюся в королевстве ситуацию, а кто-то даже зарекался о повторении подобных событий в Рэгме.
Правда говорили эти люди недолго, ибо языки их по приказу короля выдирали под корень и обжигали рот кипятком. Вестники, глашатаи и даже обычные люди уже через неделю знали в подробностях о событиях, произошедших в Загорье. Кто-то говорил, что это разбойный захват власти, а кто-то — что это люди-освободители, пришедшие спасти их народ от узурпаторов.
Сказать, что король был в ярости — ничего не сказать. Его двор то и дело оглушали крики о предательстве, несостоятельности генералов и лордов. Король упразднял рода, лишал почестей знать и лично казнил ответственного за ситуацию в Загорье генерала Рассела. И только один человек при дворе стороной обошел все выходки короля, то был его сын — Винглаф.
Утро в конце осени в их местах всегда морозное. Но этот день выдался очень
холодным. Винглаф давно проснулся, но даже в мехах не мог согреться, а желания покидать свое ложе так и не появлялось. Он, укутавшись в одеяло и дрожа от холода, позвал слугу…
— Сэм, сэм!
В комнату спустя минуту поднялся молодой парень, лет пятнадцати от роду, черноволосый и кудрявый, лицо его источало позитив, который, к сожалению, никак не мог обогреть прозябшего Винглафа.
— Чего изволите, милорд? — жизнерадостно сказал юноша, открывая шторы.
— Налей мне горячего вина, и неси мне сюда мои теплые одеяния! — властно сказал Винглаф попутно встав с кровати и изящно потянувшись.
— Будет сделано, мой лорд. У меня к вам весточка, от короля, милорд, у вас через час — собрание совета семерых. Вы догадываетесь, что участвуете в заседании?
— А раньше ты никак не мог мне этого сказать? Разбудить там, или что-то?
— Милорд, я бы с радостью, но ваше превосходительство вчера решило подольше поспать и сказало мне не будить даже по самому важному вопросу…
— Да уж, ну ничего, по крайней мере ты мои поручения исполняешь отлично. Неси мне одеяния и теплую воду, омоешь меня и отправимся на совет.
Винглаф слыл резким и неприятным человеком в народе. Многие его боялись, ибо необузданный нрав и чувство безответственности, а так же то, что он являлся сыном короля, давали ему право на разного вида дерзости, которые даже самый титулованный военачальник себе не позволил бы.
Единственный человек, которого Винглаф хоть как-то ценил, это Сэм. Он сам не знал почему, но он уважал этого слугу, делился с ним едой. Он хотел посвятить его в рыцари, но не мог, ибо законы Эрнедона позволяют посвящать в рыцари только знатных людей или героев, а Сэм был не из знати, и даже не героем.
С помощью слуги он быстро оделся и в его сопровождении покинул свои покои, находившиеся близ королевского чертога. На улице было свежо и морозно, холодный ветер бил в лицо Винглафа, заставляя прибавлять шаг с каждым своим порывом. Он направлялся к чертогу, крыша которого была полностью усыпана снегом.
На площадь, находившуюся перед чертогом, обычных людей не пускали, но стражников на ней было навалом, и каждый стражник считал своим долгом поклониться крон-принцу. Здание представляло собой ратушу, сложенную из серого камня, а полотна, украшавшие чертог, несли на себе эмблему Гонардов — королевского рода, правящего Эрнедоном уже более полутора тысячи лет. Сам герб представлял собой латную перчатку, держащую окровавленную корону в руках.
Стражники со скрипом отворили тяжелые двери и пред его глазами предстал широкий и длинный зал, наполненный лордами и их слугами. Король Балерн восседал на троне во главе зала, слушая доклады лордов и задавая вопросы по интересующим его темам, но с приходом Винглафа в зале все мгновенно замолчали, обратив на него внимание.