— Не доверяй ему, — четко говорит Шейн своему дружку.
Но Диксону плевать. Пускай не доверяют, пускай делают, что угодно, главное, пусть оставят его в покое. В Зоне может все измениться.
Редкий лесок становится плотнее. Здесь уже нет удобных тропинок, никто не хочет, чтобы стража поставила и здесь блок. Дэрил пригибается, придерживая ветку, и резко ее отпускает, надеясь заехать одному из Чистеньких по роже. И, судя по сдавленным матам позади, у него это получается. Мужчина давит злобную усмешку.
Ботинки погружаются в мягкий, пружинящий под ногами мох, в образовавшихся лужах появляется вода, впрочем, быстро исчезающая, когда земля возвращается обратно. Здесь идти действительно сложно, даже Дэрилу. Коряги преграждают путь, заставляют долго перелезать через них, цепляться за торчащие сучки, обходить опасные места.
— Почему не расчистили дорогу, — сквозь зубы ругается Шейн, а Диксон его игнорирует.
Может, еще дать координаты стражникам, а лучше вообще провести их здесь за ручку? Идиоты.
А ведь здесь уже заметно влияние Зоны. Диксон тянется к платку, прикрывая лицо. В нескольких шагах от него, под поваленным деревом круглые, серо-коричневые грибочки, некрупные, не привлекающие внимание. Но стоит на них наступить, как станет не очень уж и весело. Пыльца этих грибов оседает на легких, медленно, мучительно разъедая их. Дальше деревья, пораженные красивым золотистым мхом, медленно подгнивали, листья застывали, становясь острыми, словно лучшие заточенные ножи.
Диксон бросает взгляд назад, чтобы проверить Чистеньких, но те оказываются умнее, чем он думал, к величайшему сожалению. Тоже надели респираторы, застегнули свои куртки. Но все равно дорога дается им нелегко, рожи уже красные, тяжело дышат, ноги дрожат. А ведь это только начало.
Дэрил ускоряется. Уже ночь, кривой огрызок луны повис над ними, еле-еле освещая землю, от звезд вообще не было никакого толка. Так что маты за спиной звучат все громче и громче, хруст становится невыносимо сильным, как будто за Дэрилом идет два медведя.
— Тише, — рычит он, пытаясь услышать хоть что-то, кроме них. — Я, блядь, кроме вас ничего не слышу.
— А чего тебе еще слушать? — тут же огрызается Шейн.
Как же они его достали.
Стена деревьев становится плотнее, но Дэрил все равно видит проблескивающий через стволы свет. Зона уже недалеко. Это ощущается и в воздухе, который как будто стал плотнее, однако дышать это ничуть не мешает, кожа покрывается мурашками. Если приглядеться, то можно даже увидеть мелкие искорки разрядов электричества. А ведь это только первые признаки.
Перед носом пролетает толстозадый светлячок, навернувший ровный круг прямо перед лицом мужчины. Забавное существо.
Диксон опускается на колени, теплая, слегка отдающая чем-то резким и неприятным вода мочит плотную ткань потертых джинсов, хорошенько пропитывая их, покалывая кожу. Не смертельно, но неприятно. Дэрил осторожно раздвигает ветки, выглядывая. Зона пульсирует, говорят, она сжимается и уменьшается, похоже, со временем она схлопнется, и один черт знает, к чему это приведет.
Дэрил раздвигает колючие ветки кустарника, выглядывая. Вот она, Зона. Внутри становится теплее, Диксон чувствует себя так, будто бы наконец-то возвращается домой. И пускай это было глупо, но именно в Зоне Дэрил чувствовал себя в безопасности.
Уже отсюда можно разглядеть четкую границу, где все еще нормальная, пускай и слегка тронутая заражением земля сталкивается с темной поверхностью зоны. Жухлая трава облизывает низкие столбики забора, на колючей проволоке повис выцветший кусочек ткани. Здесь глубокая колея, вырытая колесами машин, там нетронутая больная трава. Здесь территория между забором и лесом хорошо вычищена, даже от веток, там ржавые скелеты машин, тракторов и черти чего.
Диксон замирает, ниже пригибается к земле, все так же настороженно вглядываясь в открытое пространство. Недалеко от них появился яркий огонек фар, быстро приближающийся, скачущий на кочках. Рокот усиливается, и когда Диксона дергают за плечо, он только отмахивается, здесь главное поймать нужное время.
Машина приближается, прожектор, установленный сзади, облизывает территорию, хорошенько просвечивает лес, бесполезно скользит по забору, так и не нарушая черноту Зоны. Да, была у нее некая особенность, которую нужно было просто принимать как данность. И, кажется, бери, иди, вот только здесь были кое-какие проблемы.
Прожектор удаляется, звук мотора стихает, но Диксон не спешит. Машина застывает на пригорке, прожектор упирается в лес.
— Я…
— Заткнись, — шипит Диксона, напряженно всматриваясь в темноту.
И он как никогда прав. Вот оно, за машиной, тихо шлепая по грязи, медленно идут двое стражников с автоматами, старое оружие покачивается в их руках, дуло смотрит вперед. Теперь можно.
— Четко за мной, — глухо говорит он, — здесь мины.
И этого, похоже, хватает, потому что те, действительно, идут за ним. Дэрил всматривается в заметные только ему знаки: сломанный кусок ветки, торчащий из земли, острый листок, положенный определенным образом. Их было много, все не перечислишь, и они созданы только для того, чтобы выжить.
Он ходил здесь не один раз, но каждый раз он действует одинаково осторожно, не давая самоуверенности взять верх. Через саму дорогу они перебегают быстро, ничего не опасаясь. И вот очередной отрезок пути — до забора. Здесь всего около двух десятков шагов. Не так уж и много, но в то же время немало.
Дэрил находит звезду, мысленно протягивая линию к покосившемуся столбу. Шаг влево, маленький, главное не переборщить, наклониться, не позволяя голове слишком уж подниматься над уровнем забора, и гуськом вперед. Возможно, это выглядело и глупо, но было необходимо. Когда Диксон оказывается в двух шагах от цели, рядом щелкает, жужжит выдвигающаяся из земли хрень. Дэрил не знает, что это, но он точно знает, что она делает. Остановиться, не двигаясь и даже не дыша.
В той стороне, куда уехала машина, вновь появляется огонек, медленно ползущий в их сторону. Нужно подождать, еще немного. Снова щелчок. Еще один шаг. Красная линия разрезает землю прямо под ногами, оставляя выжженный след. Маленький, семенящий шажок вправо. Главное, чтобы те дебилы позади не подвели. И снова вперед.
Дэрил замирает у забора, в нескольких сантиметрах от проволоки. Кожи касается нечто плотное. И он протягивает руку, погружая ее как будто в плотный кисель.
— Это Зона? — пораженно выдыхает Граймс, а Диксон может только кивнуть.
Он дома.
Перебраться через забор не так уж и сложно, он уже давно подрезал проволоку, и теперь она висела на одном честном слове. Главное — найти в темноте нужный узел.
— Они приближаются, — обеспокоенно бормочет голос за спиной.
Но Диксона это не особо трогает. Он все так же не торопясь скользит по идеальной поверхности проволоки, пока не находит стык. Осторожно разъединяет ее, и так три раза.
— Спрячьтесь за машиной, — бросает он, пропуская вперед парочку Чистеньких.
Сложно находиться на границе. Ты как будто чувствуешь, как тебя разрывает с двух сторон. Но это единственная возможность сделать так, чтобы их вторжение осталось незамеченным. В перчатках действовать неудобно, но он не готов снять их. Первая — готова, вторая — готова. Мотор звучит ближе. Дэрил практически чувствует касающийся его свет от фар. Последняя — готова. Он просто мягко опускается назад, отступая, позволяя теплым рукам Зоны принять себя. С тихим выдохом воздух выходит из легких, когда он в последний момент падает на землю. Прожектор светит над ним, слабо выхватывая силуэты предметов, не давая заподозрить присутствие чужого, а трава очень быстро встанет на место. Что же, теперь и начнется их путь.
Когда стражники проходят мимо, Диксон наконец-то извлекает из мешка арбалет и закидывает его на плечо рядом с рюкзаком. Теперь он уж точно готов.
========== Часть 3 ==========
Зона — невероятное место. Каждая по-своему уникальная, хранящая в себе невероятные тайны и артефакты. Если где-то и была сказка, пускай иная, извращенная, она была именно здесь.
Дэрил втягивает запах, ощущая те самые хорошо знакомые нотки приближающейся грозы. Здесь всегда так пахло, да и погода никогда особо не менялась. Зима ли, лето ли, но здесь вечная осень с жухлой травой, с деревьями, покрытыми желтыми неопадающими листьями, да и ветра здесь не было, только вечный штиль. Время словно остановилось, возможно, оно навсегда запечатлело тот самый момент, секунду до последнего выдоха старой цивилизации.
Дэрил склоняется над разложенной картой, со схематическим изображением города. Диксон проводит пальцем по картинкам, пытаясь понять обозначения. Под каждой непонятные закорючки букв, которые мужчина игнорирует. Но вот он, ориентир. Диксон всматривается в четкое изображение небольшой церквушки, недалеко от самого города.
— Вот здесь, — тыкает пальцем в картинку Граймс.
Далеко, практически в центре мертвого города. Диксон тихо выдыхает. Возможно, это и к лучшему. Чистенькие увидят настоящее лицо Зоны.
— Надеюсь, у вас хватит пуль, — фыркает он, складывая пергамент, пускай хранится у него.
— И что, будешь говорить, что здесь есть злые феечки и гномы? Я не верю в сказки.
— А придется поверить, — тихо бормочет он.
Однако вокруг тишь да гладь, и действительно кажется, что у Диксона просто паранойя. Но все это будет видно дальше. А сейчас пускай расслабляются.
Диксон идет впереди, пытаясь представить, что он один, вот только получалось паршиво. Мысли как назойливые жучки, забирающиеся в мозг, во все органы, так просто не избавишься, а сдохнуть не хочется. Они бегают внутри, царапают тебя своими лапками-закорючками, вырывают мелкие кусочки.
Дэрила передергивает, когда образ становится слишком реальным. Тянет руку к сердцу, натыкаясь на толстый ремень незаконно приобретенного арбалета, и все равно скребет кожу обгрызенным до мяса ногтем. Немного помогает, правда ненадолго.
Таким как он запрещено иметь оружие, да и кто в здравом уме продаст нечто опасное рабу, не говоря уже о беглом. Но, к счастью, “черный рынок” никто не отменял, небольшие махинации, довольно много денег — и вот он уже новый обладатель отличного оружия. И пускай оно стоило целое состояние, Диксон ничуть не жалел, что приобрел нечто громоздкое. Арбалет был бесшумным, и это было чуть ли не самым главным показателем, на который смотрел Дэрил.
Мужчина раздраженно ведет плечом. Не хочется сейчас думать об этом. Вообще думать не хочется. Будь Диксон один, он бы остановился у вон того дерева, на пригорке, окруженного высокой хрустящей под ногами желтой травой, под тенью изменившихся застывших листьев, таких острых, как бритва. Жесткая кора пощекочет его спину, приклад арбалета прижмется к бедру. И он просто закроет глаза, вырываясь из отвратительного супа эмоций… Не для каждого действия должна быть цель. И пускай это немного тупо, сбегать в Зону просто для того, чтобы отдохнуть, но для него это был один единственный шанс.
Очередная волна вполне адекватного бешенства накрывает с головой. Снова. Его опять вынуждают делать то, чего он не хочет.
— Блядские ублюдки, — рычит он себе под нос, пиная тяжелый камешек.
— Слушай, а почему здесь нет птиц? — наконец-то замечает Граймс, задирая голову к небу.
Даже его голос безумно раздражает. Дэрил закусывает губу, пытаясь просто игнорировать. Сложно, очень сложно.
— Эй, тебе задали вопрос.
Плечи напрягаются, мужчина стискивает кулаки. Шейн, ублюдочный Шейн.
— Я вам экскурсоводом не нанимался.
Однажды Дэрилу представилась невероятная удача наблюдать. Он тогда как обычно собирался в Зону, получив небольшой заказ на очень хорошие деньги. Диксон привычно спрятался в кустах, выжидая. И тут выбежала собака, обычная, облезлая, с пятнами репейника на шкуре. Бежала она по дороге, то ли убегая от патруля, то ли, наоборот, к нему, пытаясь найти ту человеческую заботу, которой ей так не хватало. Она поглядывала на Зону недовольно, порыкивая, стараясь отойти от нее как можно дальше, шерсть встала дыбом, но, явно преодолевая желание бежать подальше без оглядки от Зоны, псина продолжала упорно идти к ближайшим людям. Мысль о теплых руках и еде была слишком для нее сладка. Птицы, подлетая к Зоне, все разворачиваются, и ни одна за все это время не пыталась проникнуть внутрь. Да и сам Диксон ни разу не видел внутри нормальных существ. Только эти извращенные недосущества, которые на вкус, впрочем, оказались обычными.
Диксон краем глаза замечает шевеление высокой травы, но никакое существо так и не появляется, заставляя Диксона подозревать, что это было нечто наподобие крота или мыши. А ведь будет забавно увидеть, как отреагируют эти уроды. Скорее всего, будут хвататься за оружие, палить, как ненормальные…
Дэрил кривовато улыбается, дергая уголком губы. Он сможет унизить их, показать, что таким, как они, здесь просто не место.
Диксон вырывает тонкий стебель сухой травинки, отправляет ее себе в рот. На языке немного горчит, но это не худшее, что ему приходилось ощущать. Даже наоборот, есть что-то приятное в этом вязком, покалывающем чувстве. Чешуйки легонько колют язык и небо, длинная травинка дрожит во рту, перекочевывая с одной стороны в другую.
— Подожди…
На плотной коже плаща сжимаются крепкие пальцы, выдергивая Диксона из теплого кокона собственных ленивых мыслей. Ледяное прикосновение сжимает сердце, заставляя его замереть. Диксон дергается назад, пытаясь уйти от прикосновения. Тонкая испарина покрывает лицо и загривок. Рука сжимается на прохладной рукояти ножа. Как бы он хотел, прямо сейчас, не думая ни о чем, выпустить этим уродам их кишки, оставить здесь, где мясо очень быстро растащат мутанты, и больше никто не сможет узнать этих пижонов.
А для этих идиотов этот поход действительно как прогулка. Они начали травить какие-то анекдоты, заставляя Диксона еще больше беситься. Но ничего, очень скоро, осталось совсем немного…
— Смотри.
Черт дергает Дэрила все же повернуться в попытке увидеть, что же так заинтересовало Чистеньких. Вот и доигрались. На черном, едва запачканном грязью, красивеньком сапоге устроилась ярко-желтая, с темными пятнышками на спинке, маленькая лягушка. Большие глаза заинтересованно уставились на мужчину. И прежде чем Диксон открыл рот, чтобы предупредить, давая себе пару секунд на обдумывание, Граймс сам опускается вниз, протягивая пальцы к холоднокровной живности.
«Идиот», — думает Диксон, наблюдая за этим. Но это его не касается. Будет больно, но хотя бы пальцы не будет совать куда попало.
Граймс тихонько шипит, когда неожиданно острые тонкие зубы цепляются в палец, хорошенько прокусывая его. На траву падают первые алые капли крови.
— Что за бл…
А ведь не сообразят. Диксон матерится под нос, вынужденно хватая Граймса за запястье. Пальцы становятся липкими, но он сам взялся, нужно закончить. Большой палец он вдавливает в выпуклый глаз, намекая твари, что стоит все же отпустить, если она не хочет стать инвалидом.
— Да убей ты эту хрень! — вопит над ухом Уолш. — Дай я сам разберусь!
Однако Диксон стоит стеной. Уж он-то знает, что тварь все равно не отпустит. Кривые острые зубы останутся под кожей, вызывая воспаление, а заражение крови можно получить и от меньшего. Тонкий край лезвия надавливает на челюсть, и лягушка все же отпускает, шлепаясь на траву под ногами. Скорее всего, для Чистюль это неожиданность, когда она разворачивается и злобно шипит, вновь показывая свои зубы.
По барабанным перепонкам остро бьет выстрел из пистолета, когда идиот Шейн выбивает чуть ли не всю обойму в землю. Дэрил ожидал этого, поэтому не удивлен. Вряд ли им бы удалось пройти незамеченными.
Несмотря на то, что лягушка уже ускакала (очень уж он сомневался, что косоглазый мог в нее попасть, в траве-то, где такую мелочь не увидишь), Дэрил не отпускает Граймса, хоть и хотел бы это сделать поскорей. Обхватывая палец, он сжимает его, выдаивая больше крови и просто не давая пускай и слабому яду попасть в кровоток. Перчатки пачкаются, скользят по слегка загорелой коже, и из ранки появляется тонкий, едва заметный белый зуб. Все же сломала, падла, хорошо хоть выловили сейчас.