На улице как будто успело похолодать. Хотя, скорее всего, дело было в том, что в маленькой палатке Дэрила было слишком жарко. Взгляд падает на топор, торчащий из чурбака. Это ему точно пригодиться. Он одним движением вытаскивает его и устремляется к мелькнувшим между палатками фигурам.
Рик не чувствует мурашек отвращения, когда сильным ударом разрубает голову ходячего на две части. Одна из половинок сползает вниз и ходячий заваливается вперед. Капельки густой крови и мозгов падают на рубашку, навсегда запечатывая запах вони в ткань. Рик рвется вперед, топор рассекает тугие ткани, и кажется, что он уже с ног до головы в вонючей жиже бывшей мозгами, кишками и, черт возьми, чем. Но ходячие не заканчиваются. Их целая толпа. Двадцать, может, даже тридцать. Слишком много для группы, у которой практически нет оружия.
Плечо невыносимо ноет, но останавливаться слишком рано. Кажется, они не справились и с половиной. Но он хотя бы добирается до поляны. Рядом с Лори вездесущий Шейн, который, в отличие от Рика, действительно справляется со своей задачей — изо всех сил защищает их. Карл испуганно сжимает майку Лори. В его широко распахнутых глазах слишком много понимания, от которого невозможно не чувствовать вину.
Рик занимает оборонительную позицию. Здесь намного проще: свет костра подсвечивает качающиеся фигуры, рядом плечо человека, готового его защищать. Это чем-то походило на фильм ужасов. Не с самым хорошим сюжетом, но отличным визуалом.
Где-то там, в глубине лагеря, мелькает фигура одинокого охотника. Едва слышно щелкает арбалет, и очередная стрела встречает свою жертву. Подушечки пальцев покалывает от боли, но он вновь натягивает тетиву и двигается дальше. Его путь усеивают трупы, но никто так и не скажет спасибо, впрочем, Дэрил и не просил этого.
Утро наступает слишком быстро. Первые розовые лучи солнца касаются верхушек деревьев и, наконец-то, освещают усталые лица людей. Их отличало от ходячих только то, что они все еще стояли на ногах… некоторые из них.
Окидывая взглядом раскинувшуюся перед Риком картину, просто нельзя было не ужаснуться. Трупы усеяли чуть ли не всю площадь. Некоторые из них уже полуразложившиеся, а некоторые еще совершенно свежие. Их было так много, что становилось не по себе. И что хуже, Рик не предотвратил все это, хоть и мог.
Граймс проводит грязной ладонью по лицу. На щеке остается смердящий след. Но Рик не может думать об этом. Взгляд мечется к Карлу, к Лори, что так же неверяще оглядываются вокруг.
— Уведи Карла в палатку, пускай поспит, — только и может сказать он.
— Правильно. А мы тут… приберемся.
Шейн успокаивающе хлопает Рика по спине.
— Нужно начать «успокаивать их». Не дадим им встать. Бейте в голову.
Уолш с легкостью забирает бразды правления, а Рик и не против. Он внимательно всматривается в чужие лица и пытается вспомнить. Слишком давно это было, не удивительно, что он ошибся. Сколько еще он совершит ошибок? И сколько погибнет из-за этого людей?
Рик сам не замечает, как втягивается в работу. Он не знал этих людей, просто не успел, так что не особо трудно воткнуть в их головы топор. Возможно, Рик стал циничным ублюдком, а может быть, просто привык видеть смерти, но от собственных мыслей становится тошно. Граймс замечает краем глаза, как еще слабая Кэрол уничтожает то, что тянуло ее назад. Голова Эда превращается в кашу, а она даже не думает остановиться. Ни тогда, ни сейчас Рик не спрашивал, что у них были за отношения, но он отлично знал этот взгляд.
— Нужно с этим решать.
Рик вздрагивает от неожиданности. Рядом каким-то мистическим образом оказывается Дэрил. И его слегка хрипловатый голос выводит из размышлений, как вытягивает из сна вылитая на голову ледяная вода. Но, в отличие от воды, это было не так уж и неприятно.
Граймс медленно скользит взглядом за пальцем, указывающим в сторону дома на колесах. И ведь действительно, Андреа все так же обнимала Эми и никого сюда не подпускала. Ее руки, испачканные в крови сестры, скользят по бледной коже лица. Рик знал, что она испытывает: непонимание, боль, страх и обиду. Вопрос «За что?» всю жизнь будет преследовать ее, но они никогда не найдут ответов.
— Я бью куропатке в глаз со ста метров, так что не особо сложно, — продолжает мужчина. И у Рика возникает маленький такой вопрос: почему Дэрил обращается именно к нему, ведь Шейн лидер этой группы.
Диксон вскидывает арбалет и даже вроде бы целится, но Рик нажимает на ручку.
— Подожди.
Рик не знает, что скажет женщине Дейл, но он уверен, что все это абсолютно бессмысленно. Все равно Андреа не убьет сестру, пока не поймет, что встать для той не все равно, что вернуться к жизни. Они больше не будут теми Эми, Карлом и Лори. Они не будут людьми. Смерть — точка, а не запятая.
Даже у Рика идут мурашки по спине, когда Эми открывает глаза. И пускай он знает, что Андреа не совершит глупость, но страх все равно лижет позвоночник. Эту картину видеть физически больно. Андреа тянет до конца. Рядом напрягается Дэрил, арбалет в его руках снова поднимается. Но Граймс легким прикосновением заставляет вновь его убрать.
Звук выстрела эхом звучит в ушах. Эми заваливается на бок, и Андреа вновь прижимается к ней. Маленькая трагедия на фоне большой. Рик тактично отворачивается.
— Пойдем, нужно помочь остальным.
Очень скоро Дэрил теряется среди остальных, но Граймс и не пытался держать его рядом с собой. Он углубляется в лагерь, ведь здесь тоже есть тела, на которые практически никто не обращает внимания. Рику даже попадается один оживший ходячий, которого мужчина ловит на топор. Каждый третий мертвец проткан хорошо знакомыми стрелами, и очень скоро у Граймса за поясом их появляется штук десять, может, даже больше.
По спине градом стекает пот, но он хотя бы стирает часть прилипшей к нему грязи. Работа занимает его, и становится немного легче. В голове все еще было сумбурно, тяжело укладывалось то, что на самом деле происходило. Но когда занимаешься механическими делами, становится немного проще. Он хотя бы не думает о дерьме типа причин, почему все так происходило, почему кто-то дал ему второй шанс. Верил ли Рик в Бога после такого? Нет, вряд ли. Он научился верить только в себя и людей, которые окружают его.
— Эй, Рик, — подзывает его Шейн, когда он вновь выходит к поляне, чтобы сгрузить очередное тело. — Подойдешь?
Рядом уже стоит Дэрил, но даже так он держался несколько обособленно. Здесь были и другие мужчины, видимо, все, кто смог выжить в этой битве. Похоже, пришло время принять решение.
— Думаю, нам нужно направиться к Форт Беннинг, — ожидаемо предлагает Уолш. — Там военные, а значит безопасность.
— Нет. Наоборот нужно держаться подальше от мест, где много людей, — Рик задумывается. Они могли бы направиться к тюрьме, к Вудбери, чтобы влиться в империю Губернатора, а потом уничтожить ее. Черт, у Граймса был шанс быстро разобраться с Ниганом, вряд ли тот успел сколотить свое королевство. Так много вариантов, но… Он скучал по Мэгги, она была нужна им, а значит… — Можно занять опустевшую ферму. Ходячие вряд ли пойдут сюда через лес. По крайней мере, переждем время, запасемся продуктами, лекарством. — И, поймав непонимающие взгляды, добавляет: — Много военных не значит безопасно. Много людей, значит, риск того, что рано или поздно появится ходячий и покусает всех, повышается. К тому же придется проезжать рядом с городами, это не безопасно. У нас нет оружия.
Уолш задумывается над его словами. Всего несколько доводов, и он кивает, соглашаясь с этим решением.
— Хорошо, сначала найдем оружие, а потом еще раз поговорим об этом.
========== Часть 2 ==========
Несколько дней в беспощадной гонке со временем, и они все равно проигрывают. Рик уже не чувствует свою спину, и когда она все же дает о себе знать, мужчина только и может молиться о том, чтобы нервы сдохли и больше не мучали его. Наконец-то небольшая передышка перед очередным марш-броском. Граймс роняет невероятно тяжелую голову на руки и тихо стонет. Этот низкий звук эхом прокатывается по душному салону перед тем как раствориться, никем не замеченным. Все уже давно спят: Лори сопит, прижавшись щекой к окну, и даже не чувствует того, что машина остановилась, София, уложив голову на колени матери, сладко спит, как и Карл, устроившийся лохматой макушкой на боку девчушки. Тишина и спокойствие. Рик и сам практически засыпает, но естественная нужда так невовремя напоминает о себе. Желудок противно крутит, и Граймс оказывается вынужден выволочь свое бренное тело наружу. Прохладный воздух щекочет кожу, пускает по ней толпы мурашек, заставляя поежится и плотнее запахнуть легкую рубашку.
На улице стоит полная тишина. Машины аккуратно припаркованы у края дороги — такая глупая и бесполезная теперь привычка. Однако люди любят цепляться за прошлое, словно это могло что-то изменить. Проходя мимо машин, Рик по привычке заглядывает в салон, чтобы проверить спящих и понять, что некоторые так же страдают бессонницей. Шейн с удобством расположился в своем джипе: закинул ноги на торпеду, отодвинул кресло, чтобы практически лечь, и покуривал сигарету. Однако мужчина даже не реагирует, когда Рик проходит мимо. Впрочем, и Рику было не до разговоров. Он ускоряет шаг, чтобы не оконфузиться прямо здесь, что поставит его в крайне неловкое положение. Не хотелось, чтобы проснувшаяся, к примеру, София увидела мочащегося на дорогу идиота.
Взгляд цепляется за пустой байк Диксона и какую-то вещь на нем. Рик воровато оглядывается, но, помимо Дейла, никого нет, а значит, можно действовать. Граймс прикасается к ткани, с разочарованием узнавая шерстяное пончо. Хотя на что он надеялся? Позыв вновь напоминает о себе, и Рик спешит к ближайшим кустам. Походочка оказывается крайне нелепой и смешной, но мужчина больше не мог ждать.
Стон облегчения не может не сорваться с его губ, но мужчина тут же одергивает себя. Нельзя забывать, где он находится. Рука тянется к кобуре, пальцы проходятся по рукояти, поглаживают ее, словно член во время мастурбации. Вот только патронов в револьвере настолько ничтожно мало, что было даже смешно. Рику пора было снова заводить себе топор в качестве главного оружия.
В кустах что-то шевелится. Может, мышь, а может, ходячий. Револьвер в одно мгновение оказывается в руке, адреналин наполняет мышцы силой, вот только он не в состоянии заставить его сдерживать нужду. Рик взвешивает оружие, кажется, он все же видит какое-то движение, но ничего. Ходячий так и не выскакивает на него из-за ствола дерева. Так что закончив, он совершенно спокойно возвращается обратно. Ничего интересного.
Счастье сна длится не так уж и долго. Рику кажется, что проходит не больше часа, но вот глаза слепит от яркого солнца, а на заднем сиденье начинают ворочаться дети, и ему приходится заставить себя встать. Граймс буквально вываливается из машины, делает пару упражнений, тем самым ускоряя восстановление мышц и, почувствовав себя лучше, направляется к машине Шейна. Вовремя. Уолш застыл над разложенной картой и указательным пальцем прослеживал путь, скорее всего к Форт Беннинг.
— Привет, — добродушно здоровается он. Шейн нехотя отрывает взгляд от карты и слегка кивает ему.
— Я тут подумал, — задумчиво говорит Уолш, — если мы поедем вот здесь, — он прослеживает пальцем изогнутую линию, — то обойдем город.
— Но мы попадаем на мост. Боюсь, если там будет затор, мы не выберемся. К тому же все так же не решена проблема с оружием и запасами. Нам уже сейчас приходится экономить, а если нас застанет стадо…
— Да знаю, — кривится Уолш. Он нервно проводит по волосам и снова сверлит взглядом карту, как будто та могла дать ответы на все его вопросы. Вот только табличка «здесь халявная жратва и оружие» так и не появляется. — Черт, — раздраженно выплевывает он. — Ну, можем заставить твоего дружка перестрелять всех белок в этом чертовом лесу…
Шейн сам обрывает себя, видимо, осознавая, насколько глупо звучат его слова. И это заставляет Рика задуматься. Уолш никогда не объяснял причин своей ненависти к Диксону, но всегда показывал свою пренебрежительность, как будто Дэрил не был достоин иного. И сейчас это порядком задевало. Но Граймсу приходится глотать свои возмущения, не время и не место.
— Ты сможешь меня выслушать? — вглядываясь в лицо друга, спрашивает он. — Я хочу, чтобы ты хорошо обдумал мои слова. — И только когда Шейн кивает, Рик продолжает: — Сразу же предупреждаю, что история с Форт Беннинг мне не очень нравится. Подожди, подожди, — он поднимает руку, останавливая Уолша, — я объясню, почему. Ты видишь в нем безопасное место для жизни. Я — только могильник, где у ходячих будут жилеты и шлемы. Знаешь, как сложно их убить тогда? Приходится подходить настолько близко, что видишь зрачок… — Рика передергивает, он просто вынужден остановится. Перед глазами возникает такое далекое воспоминание о взятии тюрьмы, и ему становится грустно. Это место было их домом и в то же время могилой жены. — Если военным не удалось защищать центры спасения, на них нет никакой надежды. Безопаснее всего рассчитывать только на себя и людей, которых знаешь. Я не требую от тебя решения сейчас, просто подумай об этом. Есть множество вариантов помимо Форта.
Рик примирительно сжимает плечо друга. Он отлично знает, что тому нужно время переварить все сказанное и тогда, возможно, Граймса будет ждать победа. Ему нужна была эта надежда, хотя бы мысль о том, что все может получиться, что он сможет сгладить острые углы с Шейном и вернуть себе друга… брата. При мысли о брате почему-то на ум все же приходит другая кандидатура. И она, точнее, он сейчас сидит у своего байка и чистит веточку, которая медленно превращалась в стрелу.
Буквально на секунду поднятый взгляд Дэрила говорит о том, что мужчина заметил его присутствие. Однако больше тот ничем не показывает этого. Рука двигается в том же темпе, на землю падают кусочки светлых волокон, а в уголке губ в такт двигается сигарета. Он выглядел довольным, несмотря на всю ситуацию, происходящую вокруг.
— Произошло что-то хорошее? — все же не удерживается от вопросов Рик.
Диксон поднимает лицо. Рик не помнил, когда видел мужчину таким в последний раз. Он не улыбается, но это и не нужно. Слегка сощуренные светлые глаза буквально светятся внутренним светом, и это делает его похожим на довольного кота.
— Иди подоставай другого, — отмахивается он. Почему-то при взгляде на Граймса в глазах появляется еще больше веселья. И Рик инстинктивно опускает взгляд, пытаясь понять причину. — О, кстати. Не советую уходить ночью далеко от лагеря. Твоим членом не испугать ходячих.
Рик давится воздухом. Кожа вспыхивает ярким красным цветом, а все мысли, что были в голове, резко останавливаются. Граймсу остается только шокировано хлопать глазами, словно шестилетняя девочка, что строит глазки понравившемуся мальчику. Видимо, эта реакция нравится Дэрилу, он тихонько усмехается тем самым голосом, что пускает мурашки по позвоночнику, и вновь переводит внимание на заготовку.
— Значит, это ты подглядывал? — жалко говорит Рик, но слова попадают в точку. Дэрил теряет равновесие, его рука вздрагивает, нож соскальзывает и попадает по пальцу. На асфальт падает густая капля крови.
— Блядь.
Розовый язык пробегается по костяшке, собирая красную влагу. Дэрил недовольно морщится, но он не выглядит так, словно был взбешен, кажется, даже наоборот, это как будто даже веселило его только больше.
— Мы тут поесть приготовили, — прерывая неловкую тишину, тихо произносит Кэрол. И Дэрил тут же подрывается.
Все собираются у трейлера, неизменно усталые и разочарованные во всем. Даже дети уже не смеются и не улыбаются, только молча засовывают себе в рот еду. Рик накалывает на вилку кусочек чего-то темного и на пробу засовывает в рот. Язык пощипывает уже знакомый прикус жесткой дичи.
— Мы поедем на ферму, — неожиданно говорит Шейн. Хоть мужчина и обращается ко всем, его взгляд застывает на Рике. — Останемся там на какое-то время. Детям там будет безопаснее.
***
Говорят, дорога успокаивает. Что же, Рик мог смело не согласиться с этим. Дорога нервирует, раздражает и выматывает. И дело даже не в том, что не можешь нормально двинуться, из-за чего плечи и поясница горят огнем, а каждая смена позы вызывает болезненный стон, а в ожидании того, что должно произойти.
Неприятное волнение и напряжение сжимает желудок, поднимая все те жалкие крохи, что Рик успел съесть на обеде, вверх. При любой остановке Дэрил уходил охотится, но все равно этого было мало. Скудные запасы подходили к концу, а впереди только дорога. Тут еще и копящееся напряжение. Рик не был уверен в своем выборе. Как бы он не старался учесть все факторы и сложить их в одну общую картину, казалось, что он совершает ошибку. Дело было даже не в Мэгги, в ее милой сестре и Хершеле. Нет, что-то другое не давало покоя. Что-то, чего Рик никак не мог понять.