В стеклянных дверях было отчётливо видно, как Генри Бауэрс со своим дружком Хаггинсом увозили их единственное средство передвижения. Ребята начали проталкиваться сквозь толпу к выходу. Бауэрс заметил это и, показав средний палец, запрыгнул на велик.
— А ну стой, кусок дерьма! — кричал Ричи, пихая людей куда только можно. Когда они буквально вывалились из отделения, задиры уже ехали вниз по улице. Неудачники метнулись за ними. Эдди успел запихнуть письмо в карман до того, как друг потянул его за руку.
— Нам их не догнать! — отчаянно крикнул астматик. — У меня уже воздух в лёгких кончается!
— Не останавливайся! Мне другого велосипеда точно не видать!
Они бежали так быстро, как могли. Дорога начала резко спускаться вниз, и, если Бауэрс с Хаггинсом ехали по проезжей части, неудачникам приходилось пробегать по бордюрам и тротуарам, обходя препятствия в виде прохожих, пожарных гидрантов и ларьков с газетами. Похитители свернули с главной дороги. Путь стал ещё труднее, а силы уже были на исходе. Ребята добежали до “Моста поцелуев”, где в своё время Генри вырезал первую букву своего имени на животе Бена. Эдди уже был готов рухнуть на землю, как вдруг обидчики резко затормозили. В головы неудачникам неожиданно пришло понимание того, что они одни на пустом мосту против их заклятых врагов.
— Что такое, педики? — язвительно спросил Хиггинс. — Языки проглотили?
— Отдайте велосипеды! — потребовал Ричи. — Они наши.
В эту минуту у Эдди в голове всплыл один вопрос, которым он ранее не задавался: “А чего боится Генри Бауэрс?” Мальчик знал, что задира тоже пострадал от козней Пеннивайза, хоть и остался в живых. Но чем именно клоун напугал его? Может, если бы они знали ответ, то могли бы использовать его против Генри?
— Отдайте нам велики и мы забудем об этом, — твёрдо сказал он.
— А что вы сделаете? Пожалуетесь мамочкам? — практически детским тоном поинтересовался Бауэрс.
— Да что с вами не так?! Зачем вы вечно к нам цепляетесь??
— Мы ненавидим таких, как вы. Просто стадо испуганных овец, сбивающихся в кучу. Над слабыми издеваются, ясно, астматик?
— Ты тоже слабый, — сквозь зубы процедил Ричи.
Разгневанный подросток схватил велосипед и перекинул его через железный поручень моста в овраг. Друг последовал его примеру.
— Нет! — хором крикнули неудачники и прыгнули вслед за велосипедами. Хохот Бауэрса остался где-то позади. Ребята кубарём катились по склону, вот только их путь прервало лежащее по центру упавшее дерево. Врезавшись в него, дети наконец-то остановились. Сломанные велики валялись рядом. Колеса были помяты, как и спицы внутри. У велика Эдди отвалился руль, который, как они поняли, улетел дальше.
— Вот дерьмо! — Ричи упал на колени перед своим сломанным другом. — Я ведь хотел его покрасить!
— Теперь краски будет маловато... ***
Выбравшись из оврага, все в синяках и ссадинах, они поплелись обратно к почтовому отделению. Хаггинса и Бауэрса уже не было, что немного успокоило друзей. Эдди думал, как будет объяснять раны своей матери, не говоря уже о том, что гипс на руке совсем растрескался. Надпись на нем тоже потускнела. Эдди всхлипывал, понимая, сколько ему придётся копить на новый велосипед, ведь его день рождения, когда он мог получить новый, только седьмого марта.
— Лучше бы он умер в том тоннеле, — процедил Ричи.
— Может, Пеннивайз однажды съест их обоих? Я бы тогда ему даже спасибо сказал, — вздохнул астматик.
— Я вот не пойму, наша жизнь стала убогой с появлением клоуна или она всегда была такой?
Эдди задумался. Он даже считал, что после появления монстра стал чуточку увереннее.
— Думаю, всегда. Но кто знает, может, если бы всё закончилось по-другому, и мы бы уничтожили его, как в комиксах герои уничтожают злодеев, мы бы не поехали на почту, чтобы отправить письмо и не лишились бы велосипедов.
— Да... отстойной понимать, что зло... ну, типа...
— В людях? — закончил предложение Эдди.
— Да. Именно. Хорошо сказал.
— Хех, да. Спасибо.
Они вернулись к зданию. Народу стало меньше, но ненамного. Протолкавшись в толпе ещё около часа, измазывая свежей кровью всех вокруг, они наконец-то отдали письмо.
— А в почтовый ящик не могли положить? — раздраженно спросила женщина средних лет, стоявшая за стойкой. Ребята ничего не ответили и вышли наружу. Начал накрапывать дождь, смывая грязь с одежды неудачников. Те немногие, кто взяли с собой зонты, быстро открыли их, прячась от холодных капель. Но друзья не входили в их число.
— Они не прочтут наше письмо, — тихо сказал астматик.
— Кто знает? Давай просто подождём.
— Мне нужно ещё еду занести Беверли, — вспомнил Эдди, представляя в какую кашу она превратилась в рюкзаке после падения.
— Пошли. Хорошо, что тут близко.
Ребята поплелись по дороге в сторону магазинчика мороженого. Тем временем, письмо уже упаковали в большой пакет с другими, которые тоже должны были попасть в Нью-Йорк.
Дождь окутал весь Дерри. Вода быстрым потоком стекала в канализацию. Вот только Пеннивайза там не было. Из-за непроходящего голода он должен был постоянно выходить наружу, чтобы найти какую-нибудь больную собаку или мертвую птицу. И сейчас он шёл в том же направлении, что и неудачники, встречая по пути людей, которых за всё это время уже несколько раз видел. Одна пышная дама, работающая в газетном киоске, как обычно сидела на улице, читая свежий выпуск. Над головой у неё был большой чёрный зонт, который не давал ей намокнуть. Она окинула клоуна быстрым взглядом, который означал что-то вроде: “Опять этот молодой человек с косящим глазом. Откуда он вообще взялся в Дерри? Я живу тут всю жизнь и не встречала его раньше, а я знаю всех в городе.”
Но на этот раз, к её удивлению, Пеннивайз остановился возле киоска.
— Добрый день, — прозвучал надрывистый голос. Дама опешила.
— Добрый день...
— Роберт Грей, — с этими словами он направился дальше по улице, оставив её наедине со своими мыслями. Дама ещё долго глядела ему вслед, думая, где она могла слышать этот голос, но так и не вспомнила.
Ребята свернули на другую улицу. Проходя мимо поворота, они тоже столкнулись с клоуном. Тот, как и они, был без зонта и весь промокший. Сделав вид, что не заметил детей, он ускорил шаг и пошёл дальше в сторону леса. Неудачники остановились и проводили его взглядом.
— Куда это он? — тихо спросил Эдди.
— Мне что-то не хочется это выяснять, — напрягся Ричи и друзья свой продолжили путь.
====== Глава 10: Ванильное мороженное ======
Джорджи стоял у крыльца дома. Билл всё ещё доедал свой завтрак, попутно собирая учебники в портфель. Малыш был в футболке, правый которой рукав был зашит чуть ниже отрубленной, а точнее откушенной руки. Он поднял левую руку вверх, словно потянувшись к тёплым лучам солнца, которое в скором времени уже не будет так согревать землю. Возможно, это был последний тёплый день за эту осень.
— Дж-ж-ж-орджи! Ты будешь с-сандвич с джемом?! — послышался голос старшего брата.
— Да! Сделай мне два! — с азартом закричал мальчик. Он был очень рад, ведь это первый раз с момента, как его выписали из больницы, когда Билл отвезёт его в школу на велосипеде. Родители уже уехали, так что Денбро предварительно смог подготовить гараж для Беверли, которая провела прошлую ночь у Майка, а на эту — вновь устроится у него.
Старший вышел на улицу и хотел дать Джорджи его рюкзак, но понял, что малыш ещё не может как следует держать его без правой конечности.
— Я п-п-понесу его, — он закинул рюкзак на второе плечо и сел на велосипед. Укусы Пеннивайза на его руке уже почти зажили и носить бинты не было необходимости, но, во избежание лишних вопросов, Билл надел кофту с длинными рукавами.
Брат сел сзади и обхватил рукой его талию. Билл почувствовал тепло, исходящее от Джорджи. Он вспомнил, как держал его холодное безрукое тело там, в канализации. Тогда он думал, что брата уже не спасти. Отогнав плохие мысли, Денбро начал крутить педали, и они поехали вдоль Джексон стрит прямо к школе. По дороге они встретились с Беном и Майком, которые тоже двигались в том же направлении. Эдди и Ричи ждали автобуса, из-за того, что велосипеды покоились в овраге. Беверли уже уехала от Майка и направлялась на работу. На накопленные деньги она приобрела не первой свежести, но всё же хоть какой-то велосипед. В её кармане осталось всего лишь двадцать три доллара. Благо, переданной Эдди еды было достаточно, чтобы прожить пару дней. Стена же привёз отец, который, как обычно, заставлял его повторять молитвы по пути к школе. В общих чертах, даже несмотря на произошедшие события, день выдался солнечным и тёплым, что очень радовало неудачников, ведь, в конце концов, они — дети и хотели после всех дел пойти и последний раз искупаться в озере. После дождливого вечера субботы никто больше не видел Пеннивайза. А ведь на дворе уже вторник. Для них это было облегчением, и каждый в душе надеялся, что монстр всё таки заснул на ближайшие двадцать семь лет или умер от голода.
— Эй, двухколесные! — крикнул Ричи, выходя с Эдди из автобуса — Небось, сложно всё время педали крутить, а?
— Будешь возникать, пешком до озера пойдёшь, — в шутку сказал Майк.
Он раньше никогда не был там и ему тоже очень хотелось поскорее искупаться в пока ещё тёплой воде.
Скоро подъехал и Стен. Вся компания, не считая Бев, была в сборе. Билл помог надеть брату портфель.
— После школы я т-т-тебя заберу.
— А можно мне с вами на озеро? — слезно попросил малыш.
— П-п-прости, но врач сказал, что тебе нельзя нап-прягать руку, — он потрепал братишку по голове и вдруг задумался. — Тебя не об-бижают в школе?
— Нет. А почему ты спрашиваешь?
У Денбро были свои причины. Ещё с младших классов Билла дразнили такие, как Бауэрс, что заставляло его чувствовать себя ничтожеством. Он боялся, что над Джорджи тоже будут смеяться из-за его неполноценности.
— Ладно, иди. Удачи в школе!
— И тебе, Билли! — с этими словами малыш убежал в здание.
— Нам тоже пора, — сказал Бен, — а то опоздаем.
Все согласились и дружно направились вслед за Джорджи. “Может, сегодня будет не такой плохой день”, — подумали все разом. ***
Ставни магазинчика с мороженым открылись. Свет пролился на стеклянную витрину, заставляя разноцветный лёд блестеть. Меньше всего осталось шоколадного и ванильного мороженого, так как среди местной ребятни оно было очень востребовано. Беверли знала это и всегда выставляла эти вкусы на самые видные места. А вот у фисташкового мороженого были проблемы. То ли из-за его цвета, то ли из-за вкуса, но его почти никто не хотел покупать. Но девочке оно нравилось, и Марш частенько подъедала никому не нужное лакомство.
Она протерла подмёрзшие витрины и расставила бесплатные пластиковые ложки, на случай, если кто-то захочет мороженое в обычном стаканчике, а не в вафельном. Закончив с приготовлениями, она надела бело-голубую форму и, наконец-то, перевернула табличку на двери с “Закрыто” на “Открыто”. Эта часть процесса ей нравилась больше всего. Её босс, Мистер Филд — человек преклонных лет, был очень рад, что молодое поколение не шляется где попало, а приносит пользу общественности, хотя бы продавая мороженое.
Девочка уселась за стойку в ожидании посетителей, хотя если брать в счёт тот факт, что магазин открывался в 8:30 утра, до окончания занятий в школах, покупателей было немного. Но тут, на её удивление, зазвенел колокольчик над входной дверью, означавший, что кто-то зашёл внутрь. Она с энтузиазмом повернулась, но улыбка с её лица мгновенно исчезла. Вместо неё по спине пробежали, казалось, огромные мурашки. В дверях стоял Пеннивайз. Естественно, в человеческом обличии. Теперь на нем была клетчатая рубашка, застегнутая лишь наполовину и довольно узкие джинсы, подвернутые у щиколоток, тем самым давая лучше разглядеть ярко-красные кеды. Из-за косоглазия было не сразу понятно, смотрит он на неё или же на мороженое.
— Как жизнь, Бев? — подмигнул он и, закрыв за собой дверь, прошёл внутрь. Марш понимала, что они с клоуном одни в закрытом помещении, и ничто не помешает ему полакомиться её плотью. Но монстр не спешил набрасываться. Он медленно приближался, разглядывая цветные шарики в витрине.
— Жив ещё... — прошипела девочка, сжимая пластиковую ложку так, что она начала трескаться.
— Как видишь, — улыбнулся он. — Значит, работаешь?
— Как видишь, — повторила она, спародировав уникальную интонацию монстра. Тот сделал вид, что не понял этого.
— Я тут вот о чем подумал, пока маялся голодом, скрываясь в этом жалком обличии среди людей: ты в школу не ходишь.
— Хах, очухался, — усмехнулась Беверли, но поняла, что слишком осмелела и пора заканчивать с сарказмом. — Тебя опять долго не было. Ты что, теперь каждые три дня просыпаешься?
— Вообще-то, мой рекорд девять с половиной часов, — с некой гордостью сказал он. — Но давай поговорим о тебе, Бев. Ты не ходишь на уроки.
— Тебя это волнует? — старалась как можно чётче проговаривать слова девочка, с пересохшим от волнения горлом.
— Это волнует твою учительницу, которая достаёт меня. Буду откровенен, я бы с удовольствием отобедал ей, но возможности не было, — он на секунду задумался. Его лицо перестало выражать какие-либо эмоции, что очень напрягло Марш. — В общем, собирайся и пошли в школу.
— Н-никуда я с тобой не пойду! — отпрянула от стойки девочка. — У меня дел по горло и жить мне негде! Нет у меня времени на школу! Сделай свои пеннивайзовские штучки, и пусть она забудет обо мне.
— Были бы силы, — развёл руками монстр. Он легко перепрыгнул через стойку и подхватил Беверли на руки.
— Что ты делаешь?! Отпусти меня! Я закричу! Слышишь?! Так заору, что весь город сбежится.
Клоун улыбнулся.
— Бунтарское поведение характерно для детей в возрасте от 12 до 18 лет. Я просто покачаю головой и скажу что-то вроде: ” Ох уж эти подростки...”
— Ч-чего?! О чем ты вообще?!
— Я прочёл это в книге, которую, кстати, дала мне твоя учительница. А ещё там написано, что курение убивает детский организм, — он вытряхнул из кармана Марш пачку сигарет и выбросил в стоящее рядом мусорное ведро.
— Эй! Это последняя пачка! Ты не можешь!
— Могу, — он поставил её на крыльцо магазина.
Беверли хотела рвануть прочь, но клоун схватил её за руку.
— Слушай меня внимательно, — его голос стал серьезнее и почти не деформировался, — нам обоим нужно играть роли. Это как театр, понимаешь? Если меня раскроют — я умру. Если тебя раскроют — ты навсегда уедешь к столь ненавистной тебе тётке. Хочешь остаться одна? Хочешь потерять дорогих тебе друзей?
— Нет, я...
— Тогда беги за учебниками, отправляйся в школу и впитывай ненужные тебе знания, как губка, чтобы потом использовать их на такой же бесполезной работе в твоей такой же бесполезной жизни, поняла?! — последнюю фразу клоун не проговорил, а прорычал. Глаза стали желтыми, а с вылезших острых зубов потекла слюна. Благо на улице практически никто не увидел этой неприятной картины. На глаза девочки навернулись слезы, её руки задрожали. Она достаточно давно не видела Пеннивайза в столь устрашающем виде. Монстр сразу почувствовал прилив сил из-за страха, который исходил от неё, но времени на это не было. Миссис Кол наказала ему, что в течении недели Беверли должна прийти на занятия, иначе она позвонит куда следует. — Ладно... — его глаза вновь стали голубыми, а зубы белыми и ровными. — Всё, успокойся.