– Они покойники, – тихо подвел итог Миротелло, и Юджин с ним согласился. Карнелий все это время стоял в гостиной и размышлял, способна ли банда убить одного из Фавластасов. Теперь, когда рядом был Юджин, живой Дагерти уже был не нужен Нериану. Впервые барон понадеялся на преступников.
Они шли по любой улице, не думая о направлениях и карте. В любом случае, если все время идти прочь от центра, выйдешь к окраине.
Был уже день, погода улучшилась, иногда показывалось солнце, но народу на улицах было не так уж и много. Чем ближе к окраине, тем меньше.
– Лэн, возьмите газету! Замечательные новости! – голосил маленький мальчуган. Он стоял возле лавки, размахивая товаром.
– О чем говорят, малыш? Какие новости? – вдруг поинтересовался Дагерти, приблизившись к лавке. Ниар остановился.
– Отличные новости! Они поймали одного из членов банды!
– Ну и что я говорил, а? – в полный голос сказал наместник, обращаясь то ли к мальчику, то ли к Ниару. – Стоит ли бояться обычных смертных преступников? – Ниар промолчал, а Дагерти подмигнул мальчугану: – Прости, сегодня деньги остались в другом чемодане.
– Так возвращайтесь с ними, лэн! – улыбаясь, предложил мальчуган и вновь закричал: – Отличные новости! Покупайте газеты! Банда наконец стала сдавать позиции!
Дагерти и Ниар уже отошли довольно далеко, когда мальчик крикнул им вслед:
– Я отложу для вас экземпляр!
Дагерти не обернулся, но Ниар увидел его теплую улыбку.
– Любишь детей? – недоверчиво поинтересовался он.
– Да. – Но улыбка исчезла с лица наместника. – И есть кое-что, о чем я хотел бы поговорить с тобой в первую очередь. Только сначала спустимся к реке.
Ниар осмотрелся. Он узнал местность, хотя вечером все выглядело мрачнее. Парк на окраине. Они миновали ржавые часы и стали держаться правее, двигаться по узеньким улочкам, пока не оказались возле спуска к реке. Теперь руины на той стороне были лучше видны. Король двигался осторожно и все время косился на мрачные очертания. Дагерти заметил это, но сказал другое:
– Здесь мы можем поговорить. – Он спрыгнул к самой реке. Чуть в стороне чернела труба – вход в подземелья. Ни Ниар, ни ученый не обратили на нее должного внимания. Вместо этого Дагерти приступил:
– Я начну с твоего сына.
– Сандр? – Что-то сжалось внутри Ниара, когда он произнес имя сына. – Только попробуй сказать, что …
– Все же нет, – увидев волнение короля, передумал наместник. – Лучше расскажу по порядку, а то не все поймешь.
– Меня завалило. Что было дальше?
– Ничего хорошего, но постараюсь объяснить. Тебе неизвестно, кем был мглистый колдун, который перешел границу и начал убивать?
– Трифон?
Дагерти отрицательно покачал головой и поправил:
– Его звали Рантуан, и он был одним из наместников Фавластаса.
Ниар медленно сел на берег и стал ждать полного рассказа. Увильнуть он бы не позволил. Дагерти и сам не знал почему, но решил рассказать все. В мельчайших подробностях. В том числе и об аданее, о войнах на той половине, о войнах, что были тысячу лет назад. Он говорил спокойно и очень подробно. Рассказал о мучениях в аданее, искре, о своем настоящем имени и том, что теперь у него раздробленная душа, шесть тел и шесть личностей.
– Что стало с настоящим Дагерти? – в какой-то момент спросил Ниар. – Ведь был такой. Ты украл у него тело.
– Он был шпионом, аэрийцем, еще давних времен, моих времен. В твоем настоящем я изобразил его далекого потомка, создал образ ученого-теоретика, который, в отличие от других аэрийцев, считал магию даром. Ведь и ты, Ниар Велери, понимаешь, что магия – это дар.
– Это как посмотреть. Она больше приносит неприятностей, чем пользы.
– В общем, истинного Дагерти мне не жаль, – подытожил ученый.
– Странно слышать все это после твоего рассказа об аданее. То есть теперь демон правит твоей империей под твоим именем, а ты вынужден подчиняться.
– У него практически вся искра. А искра – это нечто такое, что делает человека почти неуязвимым. Она очень опасна, умеет выжидать, атаковать твой разум в тот момент, когда без ее помощи ты сам по себе ничего не стоишь. Сначала это лишь странное ощущение, затем голос, но голос твой. Хотя ты просто думаешь, что слышишь собственные мысли. Даже не замечаешь, что мысли странные. Затем голосов в разуме двое, потом может стать трое. И чем больше ты борешься, чем сильнее стараешься заглушить аданейщину, тем хуже. Искра защищается и питается твоим страхом. Я и заметить не успел, как она сделала шестерых. Ужасно то, что стало с Непоколебимым и его подданными. Все из-за искры.
– А раньше вы были мирной империей? – Как-то Ниару в это не очень верилось. Он спросил лишь для того, чтобы узнать больше о Непоколебимом.
– Когда-то да, но учти, то были времена передела территорий. Так и создаются империи. Я многое смутно помню. Память человека непригодна для того, чтобы помнить столько лет. Когда-то и границы не было, но как это было, как это выглядело – сложно вспомнить. Ты понимаешь, что был совсем другой мир? Твоя Аэрия в разные времена была сильная. У вас с вашей магией было огромное количество преимуществ, но ты, Ниар, пожалуй, самый спокойный из королей рода Велери.
– Мой отец не был таким, как я. Он был радикальнее. Быстро принимал решения, которые многим, а порой мне, могли показаться жесткими.
– Да, такими я запомнил Велери – сильными завоевателями.
– Возможно, так было до возникновения границы, – не стал спорить Ниар, – но потом мы только и делали, что веками оборонялись от нападений на нас.
– У вас самая благоприятная равнина в каскадах. Остальные богатые и выгодные территории остались за границей, вот все и ринулись на вас. Но пока границы не было, сильные империи и королевства всегда воевали. Нет, были, конечно, и мирные времена, еще до искры, до того, как со мной все это приключилось. Мой отец больше занимался торговлей, а править должен был мой старший брат.
– Но потом искра?
– Потом я умер. В той смерти я был сам виноват. Пытался завести зал времени, использовал слишком много магии, истощил себя и погиб. Потом меня проиграли Аданею ангелы, и во мне поселилась искра. За меня вступился мой ангел-хранитель. Мне дали шанс вернуться к жизни. Они возродили меня, но вернулся я неистовым и не справился с искрой. Дальше все накрутилось. Непоколебимый стал уже не тем, демон забрал мое имя.
– Дальше…
– Возьмем времена поближе, хотя из древности, тебе, наверное, будет интересен сын одной из моих личин.
– Получается, что он и твой сын.
– Я так не считаю, – возразил Дагерти. – Мы с другими личинами уже давно не зависим друг от друга. Ну, за исключением неких духовных привязанностей и слабостей. А тела и сущности у нас разные. То был сын личины по имени Ирвинг. Ирвинг и сам фигура очень неординарная, ее сложно понять даже мне. В последние годы особенно. Сын у него, впрочем, вышел более неординарным. Этакий тихоня-изобретатель. Ну ладно, ум все же от меня. Его звали Альканом. По правде, никто никогда не воспринимал его всерьез. Он был слабым, и воин из него бы не получился. Вместо тренировок он изучал звезды. И поскольку уже тогда я сделал свою империю более развитой технически, Алькана можно смело назвать маго-техником. Только вот он был жутко наивен. Ирвинга это злило, но вместе с тем он мог говорить сыну все что угодно, и тот верил. Причем так искренне верил. Всегда превозносил и обожал Непоколебимый, в то время как сам практически не выходил за пределы своего родного особняка в Утреннем Лике. Там он днями и ночами сидел в обсерватории, составлял гороскопы, предсказывал, удачная ли будет битва…
– И предсказания совпадали?
– В целом да, но Ирвингу хотелось, чтобы сын не звезды изучал, а создавал технику для войны. Тогда как раз был пик войн с Аэрией, и многие гибли. Потом погиб и Алькан. Но кто бы мог подумать, что свой главный вклад в победу Непоколебимого он сделает после смерти. Аэрия побеждала, и, думаю, если бы не Алькан, сейчас бы границы не было и твое королевство простиралось бы на все территории Непоколебимого.
– Ты же был демоном, как же ты мог проигрывать? – не совсем понял Ниар.
– Я таких подробностей не помню, но факт остается фактом. – Вот тут Дагерти все же приврал. Он хорошо запомнил, каково это, когда твоим врагам лично покровительствует богиня солнца и ее ангелы. Но Ниару, даже лишенному силы, он такое рассказывать бы не стал. Мало ли. Все, говорят, можно вернуть, если есть желание. – Как я и сказал, Аэрия была не слаба. Да, искра была, но тайны тогда не было, и мои войны не обладали особой силой.
– Какой тайны?
– Той самой. Тайны Алькана. Умерев, он попал в Невесомое царство и сделал там нечто, что помогло нам, но ему обошлось боком.
– Ты хочешь сказать…
– Подожди, я почти дошел до сути. Он украл неизвестную смертному миру магию у самого бога Ралуса. Во всяком случае, так говорят. Сам я сомневаюсь, что у могущественного бога магии можно что-то украсть. Думаю, Ралус позволил душе Алькана взять на себя грех. И вообще… – Дагерти скользнул взглядом по небу и заговорил тише: – Не стану я больше говорить о богах. Это плохая тема. Но факт фактом, душа Алькана явилась Фавластасу и открыла ему новый вид магии. Можно сказать, он подарил эту магию миру, но на тот момент тайну знали только мы – Фавластасы. Что сделала искра? Она в последний момент создала границу…
– Создала границу? – Ниар пораженно вскинул брови. – Эта сила способна на…
– Эта сила способна и на большее, чем граница! Она очень опасная – эта магия. И говорят, что банда использует именно ее в этом времени. Что же касается прошлого, то создание границы помогло Непоколебимому уцелеть. Фавластас отгородил Аэрию от своей империи, и война закончилась. Позже он пожалел об этом, хотел испепелить твое королевство, но мешала граница. Он мог бы воспользоваться и другими путями, даже собирался это сделать и напасть неожиданно, но был еще один враг. Уже не за границей, а на одной половине с Непоколебимым. Первый из рода Гаусов. Не помню, как он появился. Скажу, что его приспешники, как правило, были союзниками Аэрии, но не всегда. За Непоколебимый они никогда не боролись, чаще держали нейтралитет и набирали мощь. Род Гаусов всегда был на стороне ангелов, а ангелы особенно покровительствовали им. Когда возникла сила тайны и была создана граница, Гаус перестал держать нейтралитет. У него уже было свое королевство, тогда еще маленькое и, казалось бы, слабое, но когда тебе покровительствуют ангелы, все проще и быстрее. Он основал город в лагуне, известный теперь как Порт-Лагуна. И именно для первого Гауса один из ангелов создал магические доспехи. Те самые, что твои воины притащили вместе с Трифоном.
– В чем суть доспехов? – спросил Ниар.
– Суть в том, что первый Гаус не был магом. Вообще, как ни парадоксально, хоть род и очень древний, но немногие в нем были с магическим талантом. Мне известно лишь о первом Гаусе, а дальше Адент, их ангел-покровитель, создал врата. Возможно, из-за меня и моей искры, или же из-за того, что, получив тайную магию, мы стали почти неуязвимы. Вместе с первым Гаусом они собрали войско из очень сильных магов-эльфов и загнали за врата всех непоколебимцев, кого не в силах были уничтожить. Они прозвали себя стражами, служителями небес, спасителями мира. Я хорошо помню тот момент, когда Адент закрывал врата. Для них это был триумф, я же потерял свою жизнь на целую тысячу лет. Ну а дальше…
Дальше Дагерти рассказал Ниару всю историю возвращения Непоколебимого, появления Фавластаса, которому известным лишь искре путем удалось не попасть за врата и вызволить оттуда других, в том числе и самого Дагерти. Рассказал историю войн с графством Гаус и все события, касающиеся Фредрика, – все со слов Фавластаса. Ниар немного дополнил картину, припомнив, что рассказывал Трифон в тронном зале. И наконец, они пришли к тому самому моменту, как Луис бежал через границу, взяв доспехи, но при этом не надев их. Дагерти рассказал о Рантуане – наместнике Вечернего Лика, который мечтал стереть Аэрию с лица земли.
– Как умерла Ливэра? – решил выяснить Ниар после некоторого молчания.
– Если ты помнишь, я написал книгу, в которой говорилось, что черная и белая магии едины. Думаю, теперь ты знаешь, что я был прав.
– Да, к сожалению, – вынужден был признать Велери. – Луис почитал твою книгу и вообразил, что может стать из черного мага белым, но это…
– Сложно.
– Нереально, – поправил Ниар.
– Тут, пожалуй, все же соглашусь. Чтобы совершить переход от темной магии к светлой, нужна колоссальная уверенность в своих силах и поступках. То, чего у меня не было, чтобы перебороть искру. У Луиса этого тоже нет.
– Откуда ты знаешь?
– Я много говорил с ним и хорошо чувствую предрасположенность к магии. Луису черную магию не побороть, он слишком податлив и сумбурен.
– Он не всегда был таким, – вступился за друга Ниар. – В свое время у него была отличная выдержка. Ты не знаешь его так хорошо, как я.
– Возможно, Луиса я и не знаю, но знаю Алькана. Душа-то одна. Грех есть, а черная магия грехи обожает и, вцепившись в такую душу, больше никогда не отпустит. Ах да. Забыл уточнить, что Луис – это перерожденная душа Алькана. Сказать по правде, я не могу понять поступки высших сил. Не могу понять, почему некоторые светлые души по ошибке вынуждены гибнуть в аданее, такие как я и Фредрик, а грешники просто получают второй шанс.
На некоторое время на берегу воцарилась тишина. Ниар пытался свыкнуться с мыслью, что грех Луиса был направлен против Аэрии.
– Может, его перерождение было нужно для того, чтобы он исправил то, что натворил, – в итоге предположил Ниар. – Границу, тиранию Фавластаса или что-то похуже, если взглянуть сюда, в будущее. Поэтому Луис и перешел границу. Теперь я понимаю. Магии у него не было, а без нее что он мог? Белую сложно заполучить, черную – легко. Вот он и зацепился за твою теорию. Ливэра пыталась его отговорить.
– Да. Она его любила. Милая была дама. Жаль ее, – вполне искренне заметил Дагерти. – Жаль. – Он вздохнул. – Она до последнего пыталась его остановить. Даже когда он был готов пойти на сговор с Рантуаном. Ливэра пыталась не дать Луи перейти границу, но Рантуан убил ее, после чего Луис убил Рантуана.
– Почему одной из твоих личин было важно перевести Луи через границу?
– Рантуан хотел Аэрию себе, – пояснил Дагерти. – Он уничтожил те отряды в горах и убил бы всех, кто встал у него на пути. Я до сих пор удивляюсь, как Рантуан возник, из какой части моей ненависти.
– Ты говоришь, что он был эльфом? Но ты же человек.
– Он просто взял тело эльфа. Так вот, Рантуану не нужен был Луис на половине, которую он хотел прибрать к рукам. Ему было проще сослать Оэлана туда, откуда тот не вернется. Потом Рантуана убили…
– И его место занял ты, – мрачно добавил Ниар.
– Дальше произошла стычка в горах. Все думали, что ты умер. Я тоже думал, что ты уж никак не выберешься из-под камней. Но ангелы судьбы сберегли твою жизнь и привели сюда. Хоть я и не знаю зачем.
– Просто обстоятельства, – отмахнулся Велери.
– Брось, неужели ты веришь в случайности. Боги ведут судьбу.
– Боги создают вариации, ангелы эти вариации оттачивают, а мы делаем выбор. Не отходи от темы. Что было дальше, после моей «смерти»?
– Королева с утра до вечера находилась на побережье. Отряды расчищали камни, искали тебя, но, скорее всего, на тот момент ты уже был в будущем. Хотя разве поймешь теперь, со временем. В Клестон приехал твой друг – Норвольд. Император соседней империи.
Ниар кивнул. Дагерти продолжил:
– Он уговорил твою жену вернуться в замок и быть с сыном, а сам продолжил поиски. Вскоре они откопали ваш отряд, ну и приняли одни останки за твои. Там был твой плащ и меч. Были похороны. Я даже был там, – наместник усмехнулся и качнул головой, – на твоих похоронах.
– Тебя это забавляет? – с тихой ненавистью спросил Ниар.
– Мои похороны тоже когда-то были, после чего я попал в аданей. Ты же попал сюда. Так что я могу смеяться, ведь мое положение было хуже.