Чьи-то голоса. Оглянувшись, она понимает, что выбралась. Её отпустили. Но это не означает, что всё окончилось.
- Что случилось, Белоснежка? – удивлённо спрашивает подбежавший принц. Его голос полон искренней заботы и тревоги. Ему можно довериться, ему можно обо всём рассказать, но против своей воли принцесса отвечает самым беспечным тоном:
- Подвернула ногу и упала, ничего серьёзного.
- А откуда паутина? – не унимается маленький гном.
- А ты знаешь, когда здесь последний раз убирались? – вдруг кричит она, вскочив на ноги. – Вместо того чтобы меня допрашивать, лучше бы убрался тут, маленький идиот!
Принц и гномы замолкают и лишь удивлённо смотрят на ту, кого всегда считали добрейшей из женщин. Прекрасное лицо Белоснежки исказила гримаса гнева, волосы разметал ветер, а глаза полны злобы. Вдруг она замирает и с ужасом смотрит на них. Сердце бешено колотится в груди, слёзы подступают к глазам. Как она смела так говорить? Издав непонятный стон, принцесса бросается вниз к лестнице, ведущей из башни.
Прочь! Куда угодно, только бы не видеть добродушных лиц маленьких друзей и полного любви взгляда принца. Вся в слезах, Белоснежка забегает в самую темную галерею и забивается в угол. «Что со мною?» - как безумная, шепчет она. Ей кажется, что это какое-то страшное проклятье, нечто, что гораздо хуже, чем отравленное яблоко. Девушка озирается: в коридорах мрачно и темно, так, словно на улице ночь, ветки плюща опутали старые полуразрушенные стены, а паук неспешно плетет паутину, ожидая очередную жертву. Тишина. Голоса птиц не долетают сюда, отчего кажется, что это глухое подземелье. Тишина давит своей пустотой. Поневоле веки принцессы смыкаются, и она падает в небытие…
- Белоснежка! – этот шёпот преследует её даже во сне. Или это уже не сон?
Очнувшись от очередного кошмара, девушка приглядывается к мраку. Кругом темно, а перед глазами всё ещё образ из старого кошмара: кроваво-красные яблоки, холод гроба и тлетворное дыхание смерти…
- Белоснежка! – это уже не сон! Шёпот разносится над сводами замка.
- Приди ко мне! – Белоснежка замирает в задумчивости. Лицо той диковинной красавицы всё ещё преследовало её.
- А что, если я ещё раз посмотрю? – спрашивает у подлетевшей птички, садящейся ей на руку. – Ничего страшного ведь не случится!
Птичка жалобно чирикает и улетает в безбрежное небо.
Принцесса, выбравшись из своего укрытия, взглянула на закатное солнце. «Говорят, спать на закате солнца – к болезни», - промелькнуло у неё в голове. Как можно скорее, она стала искать дорогу к заветной комнате. Шёпот вёл её за собой, манил, увлекал в самый мрак.
- Белоснежка! Это ты? – донёсся со двора голос принца. «Только не сейчас!» - прошипела девушка и побежала быстрее. Голос, ещё совсем недавно бывший для неё смыслом жизни, не отставал и преследовал, как назойливая муха. «Настырный какой», - кривая ухмылка появилась на лице красавицы.
Ещё немного.… И тогда уже никто не посмеет помешать…
- Белоснежка! – принц, а точнее, его непрекращающиеся окрики, уже изрядно поднадоели принцессе. Да и ещё ко всему прочему из-за его воплей она никак не могла расслышать шёпот зеркала. Девушка шипит про себя невнятное ругательство и продолжает бежать дальше.
А вот и заветная комната. Кажется, принц и это мелкое дурачьё сообразили, что её нужно искать здесь и теперь с криками приближаются. Не мешкая, Белоснежка заходит в комнатку и плотно закрывает за собой дверь.
Тут темно, однако тьма не вызывает у неё страха. Воздух каморки напоён чем-то древним, чем-то великим, чем-то опьяняющим. Принцесса подходит к зеркалу с улыбкой на губах и внимательно изучает отражение: тут нет ничего сверхъестественного – это и есть она. Настоящая она. Надо же быть такой глупой: решить, что это проделки Королевы! Королева слишком дорожила зеркалом, чтобы превратить его в оружие. Тем более что она умерла совершенно неожиданно для самой себя.
- Белоснежка, - шепот вновь пронзает комнату, но не вызывает прежних глупых эмоций. Принцесса улыбается и заливается пугающим смехом: от прежней глупой девочки, живущей страхами по ночам и любящей весь мир, озарённый солнцем, ничего не осталось. В её глазах больше нет того задорного огонька, похожего на солнечного зайчика. Есть только страшный пожар, больше напоминающий адское пламя.
- Зеркало, зеркало на стене,
Кто всех красивей во всей стране? – улыбаясь, произносит принцесса.
- Ты, - лишь отвечает зеркало.
Улыбка принцессы становится всё безумнее. Странно, но теперь она даже понимает свою мачеху…
- Белоснежка! – доносится голос принца из-за двери.
Девушка поспешно накрывает тканями зеркала и шепчет сама себе:
- Ты будешь здесь вечно, мой тайный секрет,
Мы будем здесь вечно под пылью тех лет.
Чёрное зеркало – почти что как я,
Чёрное зеркало – тайна моя.
Она подходит к двери и тихо улыбается: никто об этом никогда не узнает, это будет её маленькой тайной. Её и Зеркала.
Принцесса и понятия не имела, что много лет назад, такая же чистая и невинная душа посмотрелась в это зеркало. А спустя некоторое время стала её мачехой.
========== То, что дала мне вода ==========
Над морем обрывается какой-то звук. Что-то больше похожее на лопнувшую струну. Нелепый звук тут же тонет в океане птичьих голосов.
Ариэль, тяжело вздыхая, смотрит на водную гладь. Она пытается вспомнить прикосновение шёлка моря, запах морских цветов, что она так любила вплетать в свои огненно-рыжие волосы, голоса друзей и сестёр. Она не помнит ничего. Этот мир забрал у неё всё, что дала ей вода.
В этом мире всё другое: цветы, запахи, а особенно – люди. Когда-то они казались ей высшими существами, но то время прошло. Они простые смертные, такие же, как и теперь она, только всегда жили на земле. Вот и всё отличие. Теперь она понимала, что они совершенно не умеют ценить то, что у них есть, а потеряв – только и вспоминают. Они жестоки, они не ведают жалости. В счастье и постоянном веселье живут лишь те, кошелёк которых достиг определённого размера. А остальные: бедняки, крестьяне, слуги – вынуждены просто выживать. Эти люди даже толком и не помнят, когда отдыхали хоть пару часов, когда они покупали что-то дорогое. А богатым на них наплевать. И что больше всего огорчало Ариэль – Эрик был таким же.
Морская принцесса, а ныне – земная королева, впивается взглядом в горизонт. Она ненавидела саму себя за прежнюю роковую ошибку: за то, что стала человеком. Раньше, в прежней жизни, она не знала горя, не ведала слёз. Море было частью её самой. А последние годы она даже не могла позволить такой мелочи, как пройтись босиком по берегу океана. Девушка опускает израненные ступни в морскую воду. Соль жжёт раны, но от этого ей, как ни странно, становится легче. Бывшая русалка с грустной усмешкой вспоминает свои первые дни на земле: какой глупой она была – предала отца, сестёр, даже саму себя ради… человека! Ариэль, действительно, любила его, считала своим божеством, смыслом жизни, идолом. Но он забрал у неё то, что дала ей вода.
Над морем, подобно древнему титану-исполину, устремилась в серое бездонное небо высокая гора. «Земной мир так похож на эту гору, - проносится в голове у русалки, - веками способен стоять не смотря, ни на что, но если разрушится основание, то рухнет вся гора. Они не верят прежним богам, не чтят старых традиций. Этот мир – зеркальное отражение нашего идеального. Это ад, по сравнению с прежним раем. Этот мир – мир железных сердец и машин. Но железо покрывается ржавчиной от прикосновения с водой. Наши миры никогда не могут стать одним целым».
Ариэль прекрасно знала: здесь все её ненавидят. Русалка, алчная до плоти сирена, только и умеющая завлекать несчастных моряков в свои путы, - вот кто она в их глазах. Даже крестьяне, бедняки, страдающие из-за беспечности их молодого государя, предпочитающего дорогостоящие развлечения делу, и то говорили, что она никак иначе как околдовала его своим голосом. А после того, что случилось, ее, скорее всего, убьют…
Это произошло несколько дней назад. Молодой король со своими друзьями отправлялся в путешествие на своём корабле. Ариэль чувствовала, что что-то может произойти, однако государь был непреклонен. Русалка была всего лишь его игрушкой, свадьба с нею - минутным помутнением рассудка, создавшим теперь много неприятных проблем. Он не собирался выслушивать её бредни о том, что ей наговорили «рыбки и крабики», и тем более брать с собой. Эрик, только посмеявшись над ней, уехал развлекаться, а никем не понятая принцесса осталась одна наедине со слезами и бушующим океаном…
Король со всей своей свитой потерпел кораблекрушение в море, а на молодую вдову объявили охоту – ещё не хватало: русалка на троне! Девушка сразу же покинула дворец, опасаясь погони. Хотя, бежала она, скорее, не от разгневанной толпы, наслушавшейся каких-то бредней, а от самой себя…
Ариэль долго думала об этом, она никак не понимала, что до сих пор её держит на том самом пляже неподалёку от замка. Что заставляет её смотреть на солнце, касающееся вод океана, до черноты в глазах. Что заставляет её ждать появления на горизонте корабля того, кто предал её и никогда, наверное, не любил?
Вода забрала у неё единственное, что дал ей этот мир - любовь. Глупую, безответную и совершенно неоправданную, причиняющую ей боль. Можно ли этого было избежать? Только если бы она не увидела королевский корабль в тот день…
Судьба – жестокая госпожа, не любящая, когда идут против правил и нарушают сделки. Ариэль сама хотела стать человеком, но хотели ли этого другие? Об этом поздно думать. Вода забрала то, что когда-то дала. Таков закон её мира.
Ариэль по-прежнему смотрит на горизонт, как статуя, сидя на камне. Она знает, что в зарослях прячется тот, кто хочет убить её. Однако он медлит, и почему ей известно.
Она устала от ожидания: для неё нет пути вперёд и назад тоже. Ариэль прекрасно понимает, что отрезала себе дорогу обратно, избавившись от русалочьего хвоста. Теперь слова, звучащие как проклятье, для неё предел мечтаний: превратиться в пену морскую. Никто не поможет ей: её сёстры не пожертвуют собой ради малодушной русалочки, забывшей об отчем доме, никто не придёт ей на помощь, даже самые верные друзья – она уже почти не понимает языка рыб и морских созданий, а крики чаек для неё – только крики.
Морскую принцессу мучает лишь одна мысль: вспомнил ли он о ней перед смертью? Морской ветер ласково теребит её огненные кудри, и она понимает: вспомнил. Ей не важно, добрым ли словом или просто обвинил в своей гибели. Ей уже ничего не важно.
Она никогда не сможет вернуться домой, никогда не сможет увидеть знакомых до боли лиц, но Ариэль начинает брести в море, в сторону горизонта.
Над водами океана обрывается какой-то звук. Тишина. Чайки молчат, и лишь одинокий альбатрос кружит на одном месте, где вода покрыта пузырями воздуха. Вода дала ей спасение.
========== Каждый хочет править миром ==========
Где-то внизу хлопает дверь. Раздаются чьи-то торопливые шаги и прерывистое дыхание. Девушка, стоящая у окна, смотрит на причудливую пляску вьюги за окном. Сапфиры в её украшениях и на платье сверкают как кристаллы снежинок, а золотое шитьё поблёскивает в тусклом свете хмурого утра. Она поправляет нежное кружево воротника и задумчиво накручивает светлый локон на палец. В прозрачно-голубых глазах, кажется, застыли льдинки, немного напоминающие слёзы. Изящные пальцы, унизанные кольцами, теребят тонкую, цветом напоминающую тихую воду, ткань платья.
За окном раскинулось покрытое тонким слоем снега поле. Вдали чернеет мрачный и суровый лес, а чуть ближе, почти под стенами замка, – озеро. Сероватая корка льда, над которой летают вороны, будто читающие свой птичий реквием. Ветер завывает, словно рассерженный призрак, заставляя девушку всё сильнее кутаться в шаль и подбираться к огню.
- И давно это произошло? – нарушает наступившую тишину рассерженный мужской голос.
Девушка натягивает самую невинную улыбку и, обернувшись, спрашивает:
- Не понимаю, о чём ты говоришь.
- Ты всё прекрасно понимаешь, Золушка. Просто объясни: как ты стала такой?!
Девушка прячет глаза, чтобы никто не смог увидеть в них злобы. Ненависть обжигает её огнём изнутри, но чтобы не выдать себя она сжимает пальцы в кулаки, так что белеют костяшки.
- Я тебя уже тысячу раз просила не называть меня этим именем! – почти не размыкая губ, шипит она. Принцесса поднимает голову: её лицо искажено гневом. Кажется, будто она надела на себя уродливую маску, но на деле всё не так. Она её наконец-то сняла.
- Это не меняет сути вопроса! – лишь отвечает принц. – За что ты так с ними? Убивать дочерей прямо на глазах у их матери! Я знаю, она с тобою дурно обращалась, но ведь всему есть предел!
- Предел?! – вскрикивает Золушка, подбегая к нему. – А знаешь ли ты, что они со мной делали? Что говорила моя мачеха отцу, пока тот ещё был жив? Известно ли тебе, что меня месяц не выпускали из дома, потому что я просто не сказала мачехе «спасибо»? Знаешь ли ты, как развлекались долгими зимними вечерами Дризелла с Анастасией? – с болью вскрикивает она и, поставив ногу на табурет, показывает уродливый шрам от ожога выше колена. – Знаешь ли ты, - хриплым шёпотом продолжает она, поправляя юбку, - какова на ощупь раскалённая добела кочерга?
Девушка отворачивается и медленно идёт к окну. Принц удивлённо смотрит на неё и даже жалеет. Он не может увидеть отвратительную улыбку на её заплаканном лице. Принцесса закрывает глаза и вспоминает испуганные глаза мачехи, обезумевшей от страха. Это была, действительно, замечательная идея: использовать страхи и слабости своих мучителей против их самих. Она столько лет жила рядом с ними… Она знала всё… Знала, что Дризелла до ужаса боится крыс, а Анастасия не выносит темноты и резких звуков. И знала единственную слабость своей жестокой мачехи: эта женщина очень сильно любила своих дочерей.
Всё было очень просто. Тайно арестовать всех троих, спустя пару месяцев после свадьбы, рассадить по одиночным камерам, в каждой из которых был небольшой сюрприз… Спустя несколько недель заключения сестры окончательно свихнулись и уже сами умоляли о смерти в ежедневных истериках. А мачеха… Из камеры мачехи не доносилось ни стона, ни вздоха. Она, как каменное изваяние, сидела в одной и той же позе, вслушиваясь в каждый шорох, каждый звук, доносящийся из соседних камер.
Золушка всё прекрасно рассчитала. За стеклянной стеной стояли палачи, держащие наготове револьверы, и две девушки, с повязками на глазах. А по другую её сторону – юная принцесса в платье, расшитом золотом, и поседевшая старуха в серых лохмотьях, отдалённо напоминающая её мачеху. Девушки не произносили ни слова. Может, уже даже не соображали где они. Быстрые смертоносные пули проникли в податливые тела, и обе упали на холодный каменный пол.
- Что ты хочешь сделать? – захрипела мачеха. Она сидела, опустив голову, и не видела, что её дочери мертвы.
- Уже сделала, - лишь послышалось в ответ.
Зрачки женщины округлились от ужаса, и она, словно подстреленная лисица, ползком направилась к стеклу. Дикие вопли, исполненные горя и ужаса, уже ничем не могли помочь. Два нелепо упавших тела лежали в луже крови.
- Ты довольна? – спустя пару минут прошептала мачеха. – Ты убила их, уничтожила меня, довольна? – шёпот перешёл в хриплый крик.
- Знаешь, я тебе хотела кое-что сказать, - молвила девушка. – Помнишь тот день, когда умер отец? Ты тогда заперла меня в каморке под лестницей, а сама с дочерьми пошла забирать последнее, что у меня осталось. Я слышала, как Дризелла разорвала моё платье, потому что никак не могла влезть в него, а Анастасия оставила от всех моих украшений только несколько тусклых бусинок. Да и те вскоре украл этот мерзкий кот… Ты помнишь, как я кричала, умоляла тебя выпустить меня? – Золушка надменным взглядом смерила скорчившуюся у её ног мачеху. – Молчишь. Значит, помнишь. Что ж, я поступлю так же. Оставьте её тут одну, - сказала она властным голосом, обращаясь уже к страже.