— Диара, — нервно повторяет президент. — Она опасна. Она может подорвать авторитет Капитолия, может изменить впечатление от Голодных Игр.
— Прикажете уничтожить ее, господин президент? — склоняет голову распорядительница. Ручка услужливо застыла над блокнотом.
— Вы очень догадливы, Диара, — холодно отмечает Сноу. — Этой девушке не место среди живых.
— Конечно, господин президент, — и ручка делает страшный росчерк в блокноте...
Когда распорядительница исчезает, Сноу пристально смотрит на застывшее изображение близнецов.
— Ну, здравствуй, Капитолий! — хором произносят они, и ладони обоих соединяются.
— Здравствуйте, ребята! — по губам Сноу ползет ледяной червяк улыбки.
====== Парад ======
Капитолийцы негромко переговариваются. Площадь полностью запружена. Люди выглядывают из окон домов, жадно вытягивают шеи, отпускают реплики. Президент с семьей находится на балконе и оглядывает Капитолий, пытаясь найти недовольных властью. Также на балконах располагаются самые богатые жители Капитолия. Именно они хотят выбрать кандидата на победу, чтобы потом посылать на Арену различные подарки.
Рядом с президентом сидит ведущий Голодных Игр — Виста Челер. В одной руке разукрашенная капитолийка сжимает микрофон.
Напряжение все нарастает. Каждый знает, что за углом, скрытые от посторонних глаз, уже готовы к выезду нарядные колесницы.
— Разрешите начать, господин президент? — наконец Виста не выдерживает.
Сноу медленно, растягивая удовольствие, откидывается назад. Опускает взгляд на часы, обхватившие его толстое запястье.
— Начинайте! — наконец отрубает он.
Виста радостно взвизгивает и подает знак оператору. Лампочка на камере загорается.
— Дамы и господа! — ее голос разносится над трибунами, и мгновенно наступает оживленная тишина. — Парад трибутов Первых Голодных Игр начинается!
Небольшая пауза, а потом первая колесница въезжает в ворота.
Дружный вскрик разносится над трибунами. Зрители привстали со своих мест, разглядывая детей первого дистрикта.
Кейси... Платье девочки все сверкает и переливается так, что больно смотреть глазам. На ее светлых волосах— серебристая диадема с крупным камнем посередине.
Она опускает глаза, стараясь не показать толпе свой страх. Ее напарник Питер одет практически так же, только на голове не серебристая диадема, а золотой обруч. Но настроен он совершенно по-другому — радостно машет толпе.
— Первый!!! — скандирует публика, невольно улыбаясь красавчику Питеру.
Но как только появляется вторая колесница, внимание переменчивых зрителей приковано уже к ней, а Кейси облегченно выдыхает и вытирает о свое дорогущее платье потные ладошки.
Трибуты Второго дистрикта рассылают зрителям поцелуи. Элис и Тревис тоже одеты под одну тематику: их костюмы — воплощение каменных доспехов. И несмотря на то, что наряды первого дистрикта более привлекательны, публика просто влюбляется в высокомерные взгляды этой уверенной пары.
— Второй!!! — доносятся вопли с трибун.
Трибуты переглядываются, и с их колесницы раздается громкий клич:
Дистрикт второй победит!!!
А вот стилисты третьего дистрикта постарались на славу. За спинами ребят трещат электрические дуги и искрится воздух. Именно поэтому несчастные Сэм и Лео держат спины неестественно ровно, опасаясь сделать лишнее движение. Но выглядит это невероятно эффектно.
Обитатели четвертого дистрикта разодеты под рыбаков. Джейсон облачен в костюм из рыбьей чешуи и водорослей, на одном плече парня висит сеть, а в руке он сжимает гарпун. Если честно, с любимым оружием юноша чувствует себя гораздо уверенней.
Скай же выглядит как настоящая русалка. В ее волосы вплетены морские цветы, а на шее висит ожерелье из ракушек. Даже любимый пояс девушки из рыбьей чешуи пригодился — он обхватывает ее талию.
На лицах этих трибутах не написано ни высокомерия, ни страха. Они только искоса смотрят друг на друга, но именно это и привлекает внимание зрителей.
Лили и Саймон, трибуты пятого дистрикта, выглядят как ожившая материнская плата. Глаза девушки с интересом бегают по сторонам, стараясь зафиксировать мельчайшие детали, а ее напарник сжался и изо всех сил старается не показывать свои слезы.
На Грейс сидит костюм... машины! Серебристый, он облегает ее словно вторая кожа и выделяет неестественную бледность девушки.
Ее союзник Рассел выглядит не лучше в наряде трактора. И глядя на гордо едущие впереди колесницы, эти двое виновато переглядываются.
Могучий Мэтт выглядит особенно массивно и угрожающе, представая перед зрителями в наряде могучего дуба. Кора вокруг его туловища пошла трещинками, а особенно угрожающая, грозящая расколоть ствол пополам, расходится от топора, который вонзился в дерево и угрожающе покачивается.
Хрупкая Клер же изображает кустарник, и над ее головой покачиваются тоненькие веточки. Нежно-зеленые листики подчеркивают ее беззащитность.
На Сильвии — платье-мешок с изысканным узором, который напоминает всем зрителям, что именно ткачеством занимаются жители восьмого дистрикта. Этот наряд особенно подчеркивает ее худобу, угрожая свалиться, и изнеженные капитолийцы манерно ахают, невольно ужасаясь болезненному состоянию трибутов.
Ланс же словно обернут в шикарный ковер, но это, странное дело, украшает парня.
Трибуты девятого дистрикта, Сейдж и Диззи, поражают худобой и бледностью. Под глазами обоих залегли мешки, и они решительно не смотрят по сторонам. Сейдж же еще и сжимает кулаки, злобно косясь прямо в зрачок камеры. Ее губы зло формируют: ” Я вернусь... мама!”
На обоих костюмы рабочих полей. На локте взрослой Сейдж висит плетеная корзина, в ее черные косы, что было небывалым для этой девушки делом, вплетены желтые ленты, а на плечи накинут красный платок. В одной руке она сжимает серп.
Маленький Диззи одет в балахонистые штаны и рубаху, подпоясанную обрывком веревки. Мальчишка угрожающе размахивает косой.
Стилисты этого дистрикта явно старались показать простоту быта его жителей.
Хоуп выглядит так, словно вот-вот упадет в обморок. Девен поддерживает ее за локоть, не позволяя свалиться с колесницы, и рассылает трибунам улыбки за двоих.
На обоих — бараньи шкуры, и на лбу девушки уже выступили крупные капли пота.
Похоже, стилисты перестарались, делая ударение на животноводстве...
Рик изображает из себя яблоню, а Флеш — стройную грушу. На манер ободка девушка надела ленту с привязанными к ней грушевыми дольками.
Пальцы обоих трибутов соединяются на огромной корзине, и весь путь следования колесницы союзники разбрасывают сочные фрукты, к несказанной радости маленьких детишек.
Бледная Пайпер с каждой минутой трясется все сильнее и сильнее, но строгий взгляд брата помогает ей взять себя в руки и даже улыбнуться публике.
Близнецы все перемазаны углем до такой степени, что черная пыль густым облаком следует за колесницей. В руках оба держат кирки, а на лбу горит шахтерский фонарь.
Хоть Пайпер и боится Капитолия, но ее жадный любопытный взгляд обегает все вокруг, подмечая огромные ресницы капитолиек, их чересчур накрашенные губы, длинные ногти... Осекается и отводит глаза девушка только когда натыкается на изучающий взгляд президента.
Едва колесница двенадцатого дистрикта замыкает круг в середине площади, как трибуны взрываются громкими аплодисментами. Каждый уже нашел себе любимчиков, и теперь воздух вокруг гудит от имен трибутов.
Богатые капитолийцы благосклонно улыбаются.
Виста выдерживает паузу, позволяя страстям накалиться до предела, и начинает звонко тараторить:
— Оу, наши стилисты постарались на славу, пытаясь представить своих подопечных в лучшем свете! Ну... — здесь она прижимает палец к губам и шепчет: — не у всех это получилось, но это же в первый раз, не будем ругать несчастных стилистов, в следующие Игры они постараются удивить нас!
Она продолжает говорить, пока на огромном экране показывают парад трибутов. Каждый раз, когда камера останавливается на ком-то, кто-то из толпы громко выкрикивает имя человека.
Видимо, каждый из болельщиков нашел себе фаворита.
— Ну, что ж, вы познакомились со всеми. А продлить наше знакомство поможет... — вновь эффектная пауза. — интервью с каждым из наших счастливчиков! Шоу веду я, Виста Челер! До новых встреч, и пусть удача всегда будет на вашей стороне!
Каждого из трибутов подхватывают стилисты и что-то шепчут. Некоторые трибуты виновато опускают взгляд, кто-то гордо задирает голову.
Толпа пытается прорваться, но миротворцы вскидывают стволы. Каждому хочется до последней минуты сохранить главное “блюдо” этого года — трибутов первых голодных игр.
В этот день наших героев обсуждают даже маленькие дети. Четырехлетняя девочка — дочь одного из самых влиятельных господ Капитолия — подходит к отцу и дергает его за рукав:
— Папа!
— Да, милая? — он наклоняется и невольно ерошит волосы на макушке любимой дочери.
— Как думаешь, кто выиглает? — девочка сжимает губы в упрямую линию.
— А ты кого хочешь?
Девочка уверенно поднимает вверх руку с яблоком:
— Одиннадцатый. Они не жадные, и яблоки очень вкусные, — с обычной детской простотой заявляет она. — Поплобуй!
Мужчина пожимает плечами и покорно откусывает от фрукта. Дочь с нетерпением следит за каждым его движением:
— Ну... одиннадцатый, так одиннадцатый, — наконец выдавливает он. Девчушка радостно верещит, и мужчина улыбается.
Капитолийцы очень любят детей.
====== Подготовка к Тренировке ======
— Ты их видела?! — Питер вскрикивает и в порыве чувств трясет Кейси за плечи. Девушка мягко высвобождается из его хватки и дарит взгляд, полный удивления. — Наших соперников, — поясняет Питер. — Они такие... дети!
Та фыркает:
— Питер, мы одного возраста, — старается спустить одноклассника с небес на землю, но тот упрямо трясет головой:
— Не все. Ты эту мелочь видела?
Мелочь...В ушах нарастает гул, когда девушка вспоминает лица несчастных маленьких ребятишек, обреченных на смерть.
— Неужели тебе совсем их не жалко? — выпаливает Кейси. Действительно, когда Питер успел стать таким жестоким? В начальной школе они даже дружили, и мальчик защищал ее. От нахлынувших воспоминаний девушка отчаянно трясет головой. Он уже никогда таким не станет...
Заметив странную тишину, Кейси поднимает глаза и натыкается на пристальный взгляд Питера.
— Ты до сих пор не поняла, Кейс? — ее имя он почему-то произносит шепотом. Совсем как тогда... в детстве, когда единственным человеком, называющим ее так, был именно Питер.
— Что не поняла? — так же шепотом отзывается девушка.
— Насмешки помогают... справиться с болью... — он выдавливает из себя слова, а потом уверенно запрокидывает бокал вина и выходит из комнаты. На самом пороге парень слегка пошатывается и прибавляет: — Так же, как и алкоголь.
Дверь хлопает, а Кейси опирается на стол. Она никогда раньше не замечала, чтобы одноклассник пил.
Минуту подумав, девушка залпом выпивает бокал и обессиленно закрывает глаза.
Этажом выше празднуют победу Элис и Тревис. Эти двое бесшабашно смеются, открывая все новую и новую бутылку. Они уже нравятся друг другу.
— Да... — мечтательно произносит парень, обводя рукой комнату. — После созерцания такой картины и умереть не жалко!
Элис вторит его радостному смеху и, отпив глоток, прибавляет:
— Ну... Мы-то точно не умрем!
Тревис внимательно смотрит на девушку и делает рукой выпад, словно перерезая что-то:
— Мы — ни за что, — подтверждает парень.
— А ты умеешь драться? — тихо спрашивает Лео.
Сэм поднимает голову, отрываясь от мотка проволоки:
— Совсем нет, — тихо замечает она. — А ты?
Парень вместо ответа забирает у девушки проволоку и тоже начинает что-то мастерить.
Сэм наигранно возмущается, но вскоре в руках девушки появляется блокнот.
— Ты знаешь, что там будет?
Лео изо всех сил мотает головой, и девушка манит его к себе:
— Давай предположим. Если горы, то действовать будем так... — карандаш описывает несколько линий.
— А если море — то так, — подхватывает Лео, перехватывая пишущую принадлежность...
Единственное оружие этих ребят — умелые руки и знания. Но что-то им не верится, что это может хоть как-то пригодиться против острых предметов.
— Джейсон! Что это у тебя? — голос Скай заставляет парня спрятать браслет за спину.
— Ничего, — с трудом выдавливает Джейсон.
Девушка уверенно подходит к нему и протягивает руку:
— Я знаю, что это.
Ее глаза буквально вопят о том, как сильно девушка хочет ошибиться. Но врать парень не решается. Молча протягивает ей украшение.
При виде этой вещицы Скай взвизгивает, а потом ее глаза наполняются слезами:
— Как ты мог его взять, Джейс? Это же... единственная память о моей маме, — голос опасно дрожит.
Джейсон не отвечает ни слова на этот порыв. Притягивает ее к себе и шепчет на ухо:
— Почему ты вызвалась добровольцем?
Видимо, за этот год он все-таки сумел изучить Скай. Та внезапно обмякает в его руках и тихо признается:
— Моя бабушка — самый дорогой мне человек. И президент этим воспользовался... — ее слова переходят в всхлипывания.
Дальнейшие объяснения Джейсону не требуются. Скай тонко всхлипывает, а парень внезапно подается вперед и робко касается ее губ. Знакомый, практически родной, запах рыбы окутывает юношу, когда девушка отвечает на поцелуй.
Как же давно он мечтал это сделать... Как же боялся, что Скай его оттолкнет!
Девушка же думает только об одном:
Я влюбилась в него, как только он появился на пороге нашего магазина...
И эта пара на несколько секунд забывает о Капитолии, наслаждаясь только друг другом.
Лили злобно швыряет в стену карандаши. Острые концы грифелей чиркают по стене.
— И не боишься испачкать такую красоту? — с иронией осведомляется Саймон.
Лили резко разворачивается к нему, и мальчишка с удивлением видит мокрые следы от слез на ее щеках:
— Разве ты их не видел? Они же такие... маленькие, — с болью шепчет девушка.
Парень аж моргает от удивления. Ему очень непривычно слышать такое от своей несгибаемой напарницы. Лили моргает и смотрит на него так, словно в первый раз видит:
— И ты тоже маленький, — бормочет девушка.
В избытке чувств Саймон делает шаг к сотрибутке, а та крепко обнимает его. Но через минуту выражение ее лица меняется, девушка отстраняет мальчика и твердо добавляет:
— Маленький и такой слабый! — вот эту Лили он уже узнает. Особенно, когда в глазах девушки появляется обычный злобный огонек.
— Уилл мне не простит, — Грейс раскачивается взад-вперед, сжимая в кулаке кольцо. Ее пальцы дрожат так сильно, что Рассел невольно начинает бояться за сохранность украшения.
— Чего не простит? — тихо спрашивает парень.
Грейс не отвечает, продолжая таращиться в пустоту. А потом одними губами все-таки произносит:
— Моей смерти. И если я убью...
— А ты сможешь убить? — невольно переспрашивает Рассел.
Юноша невольно вспоминает, как выхаживал собаку, чуть не погибшую от удара миротворца. Это же живые существа, как можно лишать их жизни?
Грейс качает головой:
— Конечно, не смогу! А ты? — косится на изменившееся лицо парня и великодушно разрешает: — Можешь не отвечать.
Клер отчаянно кричит и открывает глаза. Мэтт мгновенно оказывается рядом.
Он только что это видел. Его напарница словно впала в прострацию. Смотрела остановившимся взглядом, а потом отчаянно закричала. Под тонкой кожей ее лица проступаю синие вены.
— Клер? — и внезапно он понимает. — Что ты видела?
Взгляд девчонки останавливается на нем, и ее тело внезапно сотрясает крупная дрожь:
— Я... не могу... тебе... сказать... — хрипло выдавливает она, а потом внезапно обмякает на руках опешившего парня.
Хрупкая девчушка не может описать картину только что увиденной смерти.
— Ты уверена, что сможешь убить хоть кого-то? — тихо спрашивает Ланс.
Сам он точно не сможет.