Негласный вожак отряда, Аннайрос, подошел к Эльо и спросил, как тот получил глубокую царапину, зиявшую на правом плече.
— Это был орочий тесак, браннон, — отвечал Элронд, — Надо лишь обеззаразить рану и она затянется. Я сам могу сделать это.
Синда кивнул и попросил эарендилиона рассказать, как он излечивает раны.
— Я просто прикасаюсь к ране и думаю о том, чтобы она зажила, — объяснял Эльо, — а вытянуть из нее грязь и остановить кровотечение можно с помощью смолы любой из этих сосен, — и он снова осмотрелся, ища взглядом дерево, из которого можно было бы извлечь смолянистое вещество.
========== 5. Иворвэн ==========
Едва они добрались до первых пещер, оставленных гномами, некогда населявшими процветавший Наварот, и расположились на отдых, к Маглору пришел с поклоном Полдон.
— Лорд Макалаурэ, — позвал староста, видя, что тот прикорнул на подобии выдолбленной в нише низенькой скамейки, постелив на нее свой запылившийся плащ.
— Ах, — Маглор открыл слипавшиеся от усталости глаза, — Что случилось, Полдон? — он подумал, что кому-то из раненых при нападении орков смертных могло сделаться хуже.
— Ничего, господин мой, — отвечал с поклоном собеседник, — Простите, если потревожил ваш сон.
— Говори, зачем пришел, — приподнявшись, Кано уселся на скамью и поднял сонный взгляд на старосту.
Тот хмыкнул пару раз, прочищая горло, и заговорил:
— Пришел, чтобы от всех нас благодарить вас, Лорд Маглор, за спасение и за то, что не оставили нас…
— Я обещал, — отрезал тот, хмурясь от досады, — Благодарить ты должен Лорда Маэдроса. Это он ваш князь и он принял решение о походе сюда.
— Лорд Маглор, — отвечал Полдон, — если бы не вы, не знаю, что бы с нами было. Лорда Маэдроса мы все чтим и помним, что он — наш князь, но нашу опору и защиту мы видим в вас. Это вы спасли мою дочь от орков два дня назад…
— Не я, а Эльо и Эрьо, — перебил его Маглор, — И прошу тебя, не нужно тратить слов. Нам предстоит немало потрудиться, чтобы обжить эти заброшенные развалины.
— И мы все сделаем, будьте покойны, — заверил его атан, — Мы в безопасности, с нами вы и ваши эльдар. Здесь есть камень, а на склонах вокруг хватает сосновых деревьев. У нас достанет сил, чтобы обустроиться тут.
— Хорошо, — слабая тень улыбки промелькнула на лице Маглора, — А теперь дай мне отдохнуть. Завтра мы созовем на совет всех достойнейших мужей из вашего и нашего народов и вместе решим, как будут проходить работы по строительству укрепления и других сооружений. А сейчас иди к своей семье, Полдон, твоя дочь ждет тебя.
Сейчас Кано хотелось остаться одному, даже любимых приемных сыновей он оставил на попечение Нельо и главы отряда лаиквенди Аннайроса, что сражался в рядах первых и самых отважных из его воинов.
— Моя дочь ждет не меня, господин, — кланяясь, произнес староста, — Иворвэн ожидает воина, что спас ее от смерти. Она просила меня передать, что сердце ее навек принадлежит вам.
— Что? — Маглор встряхнул головой от неожиданности услышанных слов.
— Если бы вы пожелали, — неуверенным тоном продолжал Полдон, — моя дочь принадлежала бы вам, в знак вечной благодарности за спасение всех нас.
— Да как ты…
— Лорд Маглор, прошу не гневайтесь на старого адана. Я мальчишкой пришел с моей матерью к Амон-Эреб и помню вас с того времени. Вы всегда одинешенек были. И мальчиков ваших один растите. Может, зря я это, а все ж и мы, эдайн, не бестии безмозглые, видим, как вам тяжко одному приходится. А жена бы и днем развлекла, и ночью отогрела. Моя Иворвэн в вас души не чает, только о вас и разговоров. Знаю, что вы скажете — вечность впереди, спешить некуда, но у наших дев лучшие годы отцветают быстро, господин. Не побрезгуйте, прошу. Этой ночью она придет к вам в шатер… — и староста склонился в глубоком поклоне.
Ошеломленный его словами Маглор, вытаращив глаза, глотал ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Он задыхался от гнева.
— Пошел прочь! — наконец, переполненный негодованием, закричал он, собравшись с силами.
Полдон не заставил себя просить дважды и тут же исчез за одной из полуразрушенных колонн.
«Эру Единый! Неужели я настолько жалок?!» — Маглор закрыл лицо руками. Все это время, как оказалось, он с его бессонными ночами и вечным беспокойством за всех и вся, вызывал жалость у жителей поселения под холмом благодаря своему одиночеству и неприкаянности. Даже от них, всегда занятых лишь копанием в земле и уходом за домашней скотиной, не укрылись его тоска и отчаяние.
«Нет, нужно отправляться на войну!» — он решительно поднялся со скамьи и шагнул к колоннаде.
Его любимые близнецы уже совсем мужчины, настоящие бесстрашные воины, какими он и хотел их видеть. Они смогут управлять этой кучкой смертных и эльдар даже лучше, чем они с Нельо.
Эрьо будет неистовым и грозным, как морская буря, а Эльо, открывший в себе дар к врачеванию духа и исцелению ран, прекрасно дополнит брата своим хладнокровием и уверенной силой. А им со старшим надо уходить. Их время истекает. Судия уже ожидает их у ворот своих ужасных залов и приходит их с Нельо черед войти в его чертоги.
Промучившись еще некоторое время такими мыслями, Маглор отправился в просторную главную залу бывшего дворца властелина Ногрода, чтобы проведать оставленных там атани, раненых при нападении отряда орков, а также увидеть старшего брата и своих близнецов, с которыми разлучился там ранее.
Он застал Эльо склоненным над одним из раненых. Сам получивший глубокую царапину и многочисленные ушибы при падении с лошади, Эллерондэ и не думал отдыхать. Его приемный сын в сопровождении прислужника из эльдар обходил лежавших на покрывалах и плащах раненых и оказывал им помощь, читая молитвы и заклинания, которые сами всплывали в его разуме, стоило только настроиться особым образом. Кано не знал, как Эльо это делает, но даже известные врачеватели синдар признавали дар юного сына Маглора.
Нельо и Эрьо сидели за небольшим походным столом. Было время ужина.
— Кано, где тебя носит? — обратился к нему старший, — Без тебя нам не дождаться даже похлебки из гнилых овощей, а мне сегодня хочется мяса с кровью…
— Мы голодны, атар, — совсем по-детски скуксившись, сообщил Элрос.
Тут же подали стул, и Маглор присоединился к трапезе. Принесли довольно наваристый бульон из перепелиного мяса, в котором плавали несколько кусочков моркови и чего-то зеленоватого, что он не сумел определить.
— Эльо, иди сюда! Тебе тоже нужно есть! — позвал Маглор.
— Иду, — тихим эхом отозвался Элронд.
После ужина Маглор пошел укладывать спать близнецов. Перед сном они обычно читали. Точнее, Маглор читал, а приемные сыновья слушали. В ясные ночи они поднимались ненадолго на дозорную башню крепости и смотрели на звезды и на окружавшие их степи, горы и леса. Здесь, среди руин древнего города наукалиэ, тоже нашлось подобие дозорной башни. Даже в походных условиях традиции не нарушались, и неутомимый Эрьо повел брата и воспитателя наверх по многочисленным ступеням, выведя их на открытую площадку, расположенную на большой высоте. С нее как на ладони был виден перевал и темневшие далеко внизу просторы Эриадора.
«Мы дошли… Благодарение Эру!» — думал Маглор, вглядываясь в окружавшие Долмед горные пики, на вершинах которых белел снег.
Уложив близнецов на походный тюфяк и укрыв покрывалами, Маглор, привычно прошептал над их темноволосыми головами оберегающие слова: «Звезды вас оберегают, на куполе Варды сияют, свет их сердце укрепит, руку благословит, взор заострит, от несчастья моих сыновей оградит!»
Слышал бы его сейчас старший! Он итак за глаза называет его «наседкой», а если узнает, что каждый вечер Маглор шепчет над детьми заговор, который их мать шептала над ними, то почти наверняка разозлится.
Память услужливо воскресила перед ним прощальный взгляд матери, который он тогда, в последний раз взглянув ей в лицо, постарался запомнить, потому что чувствовал — они не увидятся больше в этой жизни.
Ее ли вина, что слова-обереги, которые амил шептала им перед сном, не смогли спасти и уберечь их от самих себя?
========== 6. Мельда ==========
Возвращаться к себе не хотелось, но ничего не получалось придумать, чтобы отдалить момент отхода ко сну, да и сон этот был ему необходим. Маглор возвратился в полуразрушенный крытый дворик, где, скрытая за рядом колонн, стояла каменная скамейка, которой предназначено было сделаться его ложем на эту ночь.
Он лег, не раздеваясь и не снимая сапог, поудобнее устроился, свернувшись на скамье, и укрылся походным покрывалом. Холод камня проникал беспрепятственно сквозь расстеленный на его импровизированном ложе плащ. Маглору сделалось зябко. Но не только прохлада горной ночи и каменной поверхности, на которой он лежал, заставляли его вздрагивать. В воздухе витало ощущение постороннего присутствия, которое Кано чувствовал особыми точками, расположенными на заостренных кончиках ушных раковин.
Втянув голову в плечи, Маглор повернулся лицом к колоннаде. Послышалось шуршание ткани о камень ступеней.
— Кто здесь?! — не дожидаясь появления укрывшейся за одной из колонн фигуры, воскликнул Маглор дрогнувшим голосом.
В ответ фигура в темно-синем плаще с капюшоном медленно выплыла ему навстречу, освещаемая лишь тусклым лунным светом.
«Женщина!» — осматривая изящные очертания стройной фигуры, понял Маглор. Тут он вспомнил о разговоре со старостой, и страх его сменился раздражением и досадой.
— Послушай, — решительно заговорил он, — я не ждал тебя и не желал твоего прихода! Возвращайся к твоему отцу и скажи ему, что он — безмозглая скотина, если думает, что, посылая тебя сюда, делает мне приятное!
Дева на миг замерла в своем плавном скольжении по направлению к нему и поднесла правую руку с вытянутым указательным пальцем к остававшемуся затемненным тенью капюшона лицу, прося таким образом о молчании.
Маглор вздохнул, сел на скамью и уперся руками в колени, подавшись вперед.
— Нет, Иворвэн, я не собираюсь рассказывать никому о твоем приходе, но прошу тебя немедленно уйти! — видя, что она не двинулась с места, Кано сам поднялся ей навстречу, сердито сдвинув брови.
Словно испугавшись его резкости, фигура в плаще дрогнула, как если бы перед ним был призрак. Маглор замер, разглядывая ее, вглядываясь в очертания силуэта и в темноту, что скрывала черты.
По тому, как она держала себя, было понятно, что эта дева не принадлежала к второрожденным.
— Кто ты? — с все нарастающей тревогой вопрошал Маглор, пытаясь разглядеть ее лицо.
И тут она, будто почувствовав его трепет, стремительно приблизилась к нему вплотную и неожиданно обвила руками в широких рукавах плаща его шею. Оцепеневший Маглор почувствовал на своем лице ее свежее, теплое дыхание.
«Я здесь по милости Эстэ Милосердной — прошелестело в осанве. — Знаю, ты сохранишь в тайне нашу встречу, Мака»
От этих слов у Маглора перехватило дыхание. Он медленно сдвинул дрожащими руками края капюшона, уже зная, кого он увидит под ним, и не веря своему невероятному счастью.
«Мельда…» — выдохнул он в осанве.
Золотящиеся бледным золотом в лунном свете волнистые волосы рассыпались по хрупким плечам. Прозрачно-голубые глаза сияли, устремленные на него, словно две ярких звезды. Чувственный, нежный рот слегка приоткрыт, будто в ожидании поцелуя…
Голова у Маглора пошла кругом.
«У нас мало времени, Мака — шептала она, прижимаясь к нему. — Обними же меня! Я знала, что ты тоскуешь и пришла, чтобы утешить тебя»
И подчиняясь ее просьбе и охватившему его трепету перед ее, казалось, давно позабытой красой, Маглор сжал возлюбленную в объятиях, благословляя Эстэ за ее милость.
«Скажи, скажи мне… — горячо зашептал он, — как ты нашла меня? Как ты смогла придти? Нет, мельда! Ты не знаешь, что я сделал… Что мы сделали… Это страшно… Я недостоин касаться тебя!» — захлебывался он, уткнувшись лицом в ее волосы и вдыхая их аромат.
Крепко обнявшись, они отступали к скамейке. Маглор говорил, что недостоин прикоснуться к ней, а сам все решительней исследовал ее, вспоминая изгибы любимого тела, все смелее проводил ладонями вдоль бедер и стройной спины возлюбленной, стараясь при этом избежать поцелуя — последней грани, отделявшей его от безумия.
Дыхание обоих сделалось рваным. Чувствуя себя будто в плену наваждения, Маглор разомкнул их объятия и прижался спиной к стене, коснувшись ладонями холодной поверхности камня, из которого она была выложена. Он склонил набок голову, чтобы не встретиться губами с искавшей его губ прекрасной ваниэ, что в далекую пору невинности в Амане была его возлюбленной и тайной супругой.
«Мака, я тоже тосковала без тебя все это время, — она потянулась руками к его рукам и слегка сжала запястья. — И я вижу, что ты остался прежним. Ты — тот, кого я люблю. Я люблю тебя», — повторила его мельда.
Сердце Маглора отчаянно забилось, когда он услышал эти слова, а руки и губы сами потянулись к ней, ища в ее объятиях и поцелуях подтверждения сказанному и утешения от гнета сознания собственного падения.
Кано не знал, было ли еще большим падением то, что случилось между ними тогда, но если падать, то стремительно, словно звезда с Вардиного купола, оставляя за собой искрящийся след. Вдвоем с ней падать было не страшно, а насладительно, сладко, жарко, влажно, горячо и невыразимо блаженно.
Поменявшись местами, она — прижата к стене, Маглор напротив нее, поддерживая руками ее бедра, они оба стонали и задыхались от жадных поцелуев, перемешивая дыхания, стараясь еще теснее прижаться друг к другу. Страсть, пробудившаяся в нем после столетий спячки, заставляла Маглора двигаться все быстрее, все сильнее стискивая нежную кожу на ее бедрах. Он слышал ее стоны, чувствовал, как она сжимает его внутри, плотнее смыкая бедра, сминая пальцами рукава камзола на его плечах, пытаясь выгнуть спину и крича его имя.
Ее крик зазвенел в ушах, подстегивая его, распаляя и без того пылающее пламя. Маглор двигался все быстрее и резче, пока, наконец, острейшее удовольствие не накрыло его, заставив вскрикнуть.
«О Эру…» — почти теряя сознание, прошептал он в осанве, увлекая ее на скамью.
Лежа на нем сверху, дева оглаживала его волосы, виски, щеки, покрывая поцелуями лицо и шею Маглора, шепча нежные слова, говоря о своей любви к нему и о том, как страдала от тоски по нему.
«Лишь раз мне было дозволено прийти к тебе. Эстэ сжалилась над нами. Теперь мне предстоит дожидаться тебя в чертогах Судии. И я дождусь…»
«Что?! — ее слова вырвали Маглора из счастливого забытья, в котором он пребывал, принимая ласки и сам оглаживая любимое тело. — Ты должна уйти в чертоги?! Это цена нашей встречи?!»
«Я с радостью заплачу ее, Мака. Не тревожься и будь сильным, — успокоительно шелестел ее ласковый голос. — Я дождусь тебя, мельдо…»
— Нет! — вслух закричал не своим голосом Маглор, чувствуя, как ее фигура постепенно истаивает в его руках, превращаясь в воздух.
Он резко вскочил, сжав руками голову и крепко зажмурившись. Хотелось со всей силы удариться головой о проклятую стену. Его бил озноб, а перед глазами темнело. Почти на ощупь найдя скамейку, Маглор снова упал на нее и закрыл глаза, стараясь не двигаться и надеясь, что никогда уже не проснется.
Казалось, что он погребен в каменном мешке, в темном, пустом и глубоком склепе, из которого нет выхода, а все давние его мечты о том, что когда-нибудь им удастся освободиться от Клятвы и от проклятья Валар — всего лишь его иллюзии, самообман, бесплодные и наивные. Если бы не дети, он, наверняка, сошел с ума и сейчас был бы хуже Нельо. Однако в тот миг мысль о безумии казалась ему спасительной. Потеряв рассудок, он бы уже не страдал так от всего того, что выпало на их с братьями долю.
========== 7. Совет ==========
— Отец, мне показалось, что я слышал крик сегодня ночью, — сказал Элронд за завтраком.