Парк был в легком шоке. В первый раз за время их бесчисленных спаррингов ему удалось застать Трауна врасплох. Он приготовился к яростной ответной атаке. Траун не заставил себя ждать и обрушил на имперского офицера серию быстрых, косых ударов карамбиаком, которые Парк с трудом отбил тыльными сторонами запястий обеих рук. Чисс резко выбросил руку с ножом вперед, пытаясь дотянуться до закованного защитой горла противника. Парк быстро прогнулся назад, и лезвие прошло в паре сантиметров от его защищенного легким шлемом лица.
Человек и чисс сплелись в сложном боевом танце, поочередно обмениваясь ударами. Запыхавшийся Парк понимал, что долго не продержится против такого опытного соперника. В прочем, как всегда! Неожиданно Траун вновь перехватил его запястье своим карамбиаком, на этот раз снизу вверх, резко дернув руку вниз и искусно заворачивая ее за спину. Через долю секунды чисс оказался сзади, удерживая изогнутым лезвием заломленную руку офицера. Что ж, Парк опять проиграл! Или? Офицер сделал резко шаг назад и со всей силы наступил на ногу чиссу. Тот резко отпрянул, выпуская пойманное запястье, а капитан, крутанувшись на каблуке, направил свой клинок в бок сопернику. Траун был готов. Он резко ударил по руке, выбивая нож, и тот с шумом упал на мат.
— Неожиданно! — уважительно сказал гранд-адмирал, элегантно опуская карамбиак. — Вы делаете успехи, капитан Парк.
— Спасибо, сэр, — досадливо пробормотал офицер, снимая шлем и сожалея, что его маленькая, спонтанная диверсия не удалась.
Вежливо поклонившись капитану, Траун тепло произнес:
— Я думаю, что на сегодня достаточно, капитан. Благодарю вас за тренировку.
— Для меня честь, учиться у вас ножевому бою! — радуясь, что все наконец закончилось, торжественно парировал Парк.
— Помните, капитан, завтра нас ждет великий день! Завтра повстанцы будут разбиты!
***
Усталый, взмыленный Восс Парк вернулся в свою каюту, намереваясь тут же пойти в душ, и приняв пятьдесят грамм огненного виски, погрузиться в сон. Как только дверь за ним закрылась, капитан почувствовал движение справа.
— Не дергайтесь, капитан Парк! — раздался сбоку металлический голос, и тут же ему в висок уперлось дуло бластера.
Он медленно повернул голову и увидел штурмовика. Беглый взгляд показал, что это солдат из 501-го легиона. Глаза офицера непонимающе расширились.
— Сейчас мы с вами пойдем в тюремный отсек, и вы откроете мне камеру, где заключен агент ISB-021.
Парк медленно стал поворачиваться к бойцу лицом и вдруг резко рванул в сторону руку с нацеленным бластером, вжимая всей своей массой штурмовика в стену. Оружие выпало и с лязгом ударилось об пол. Парк попытался заломить за спину руку бойца, но получил сильный удар кулаком в солнечное сплетение. Дыхание резко выбило, а перед глазами поплыли круги. Парк согнулся от тупой боли, пронзившей его грудную клетку. Точный удар в основание черепа на миг ослепил, и обмякшее тело офицера распласталось на полу. Его грубо схватили за волосы, приподняли голову и приставили дуло бластера к подбородку.
— Вы решили быть смелым, капитан, — металлический голос был суров и строг. — Что ж, если банта не идет с тускеном, то тускен отрезает от нее нужный кусок и оставляет в покое.
Парка прошиб холодный пот. Ему резко заломили одну руку за спину, а вторую вытянули вдоль тела. Он почувствовал, как из-за пояса достают его армейский нож, и холодное острое лезвие касается запястья. Неужели?.. Нет!
Холодный голос насмешливо произнес:
— Кричите громче, капитан Парк!
Комментарий к Глава 9. Ножевой бой
(6) - Карамбиак – название боевого ножа на языке Минангкабау, народа с индонезийского острова Западная Суматра. Чаще всего в обиходе используют общепринятое индонезийское название – керамбит, или филиппинское – карамбит.<br />
Узнать больше об этом оружии можно здесь: https://www.youtube.com/watch?v=uXn3EerospM и здесь https://www.youtube.com/watch?v=-CUsFQTL0js
========== Глава 10. Демон ==========
Дверь тюремной камеры с шипением открылась, и в проеме показался штурмовик с бластерной винтовкой наперевес.
— Выходи! — резко скомандовал он.
Каллас подчинился, чувствуя, как холодные браслеты наручников сковывают его запястья. Штурмовик был один, что заставило агента напрячься. Что-то странное здесь происходит, и ему это совершенно не нравилось. Чутье разведчика подсказывало, что здесь кроется какой-то подвох. Агент ИББ уже давно понял, что пытки не вписывались в стиль работы гранд-адмирала, предпочитавшего давить допрашиваемых психологически.
Подойдя к дверям пыточной камеры, штурмовик ввел код доступа, и они вошли в мрачное холодно помещение. Тут же Каллас получил прикладом винтовки по голове, и, упав, как подкошенный, потерял сознание.
***
Его разбудило зловещее дыхание, хрипло раздражающее барабанную перепонку правого уха. Каллас попробовал пошевелиться, и тут же взвыл от боли — в его тело вонзилось огромное количество мелких острых шипов.
— Просыпайтесь, агент Каллас! — требовательно раздался до дрожи знакомый женский голос.
Мужчина открыл глаза и в ужасе увидел перед собой торжествующее лицо губернатора Прайс. Холодные синие глаза впивались в его лицо, предвкушая изощренное жестокое представление.
Каллас сидел в металлическом кресле допроса, утыканном острыми шипами, раздетый догола и дрожал от холода. В таком сидении двигаться было невозможно, иначе на теле появлялись колотые и рваные раны, вызванные идеально заточенными иглами шипов. Запястья его были зафиксированы на подлокотниках массивными наручами со зловеще выглядящими винтами, примыкающими к их тыльным сторонам — устройство для перемалывания костей запястья. Ноги агента были вытянуты, и на них оказались надеты хаттские сапоги (7). Это было ужасное орудие пыток, обычно используемое хаттами и представляющее собой похожие на ботфорты металлические крепления, обхватывающее ногу от ступни до колена, с металлической пластинкой, которая могла затягивать конечность все сильнее, ломая большую и малую берцовые кости. К коленям также были прикреплены наколенники с винтами, призванные раздробить эту часть тела.
— Наконец-то я могу допросить тебя по-настоящему, — смакуя каждое слово, елейно пропела губернатор Аринда Прайс, — гранд-адмирал Траун был к тебе слишком снисходителен. Пора заняться тобой основательно.
С этими словами губернатор подошла к обреченному пленнику и, перекинув одну ногу через его конечности резко села ему на бедра. Каллас взвыл от колющей боли сильнее втыкающихся снизу в его плоть беспощадных шипов. Прайс с жестокой улыбкой наслаждалась его мучениями.
— Я буду впитывать каждый твой вздох, каждую каплю твоего пота, — зловеще шептала женщина, намеренно ерзая на его бедрах, что вызывало у Калласа болевые, короткие вдохи и выдохи. Ее лицо приблизилось к нему:
— Предателям нет пощады! Но мне кажется, ты еще недостаточно подготовлен.
Она плавно встала и подошла к столу с пыточными инструментами и аккуратно достала длинную металлическую двустороннюю вилку, на каждом конце которой жутко красовалось по два острых шипа.
— С вилкой еретика (8) на шее ты будешь выглядеть намного привлекательнее, — с этими словами она подошла к агенту сзади и, взявшись за волосы, резко рванула голову несчастного назад. Каллас почувствовал ледяной металл на своей шее. Зубы вилки уперлись с одной стороны в мягкую ткань его подбородка, а с другой в плоть над ключицами. Жесткий кожаный ремень зафиксировал беспощадное орудие, слегка придушив пленника. Теперь мышцы шеи допрашиваемого находилась в напряженном состоянии. Каллас знал, что при попытке опустить голову, шипы с легкостью войдут в его тело, причиняя неимоверную боль.
— Остался последний штрих, — удовлетворенно оглядев его, сообщила губернатор Прайс. Она вновь подошла к столу и достала шприц со зловещей прозрачной жидкостью внутри. Открыв колпачок, женщина осторожно ввела иглу в его сонную артерию. Каллас тут же почувствовал, как аналептическое вещество с жаром разливается по кровеносным сосудам.
— Не хочу, чтобы ты терял сознание, пока я развлекаюсь с твоим телом, — издевательски сказала его мучительница, сняв свой китель, и взяла в руки скальпель.
— Знаешь, гранд-адмирал Траун очень много времени уделяет музыкальному образованию своего персонала. Недавно мы с ним слушали очень красивую оперу, — она вновь с силой плюхнулась ему на бедра, вырвав из его глотки мучительный стон. — Я не помню ее названия, но сюжет заключался в том, что некий темный джедай совратил красивую альдераанскую принцессу и, жестко развлекшись с ней, беспощадно задушил Силой (9). Сегодня ты будешь прекрасной принцессой, а я джедаем. С твоего позволения я буду цитировать слова одной из арий, пока вырезаю на твоей груди надпись «предатель».
Острый скальпель коснулся плоти, выпуская струю алой крови. Тело Калласа вздрогнуло. Ледяной ужас обвил ауру мужчины.
Я тот, которому внимала
Ты в полуночной тишине,
Чья мысль душе твоей шептала,
Чью грусть ты смутно отгадала,
Чей образ видела во сне.
Прайс медленно произносила слова арии, отрезая от обреченного куски плоти. Каллас беспомощно стонал. Лишние рефлекторные движения приносили ему дополнительную боль. Концы вилки еретика на его шее беспощадно вонзились в податливую плоть.
Я тот, чей взор надежду губит,
Едва надежда расцветет,
Я тот, которого никто не любит,
И все живущее клянет.
Губернатор пристально рассматривала каждый лоскут кожи, только что отрезанный от тела мужчины, и с презрением швыряла его на пол. Алая кровь красными реками стекала по его голому торсу.
Я бич рабов моих земных,
Я царь познанья и свободы,
Я враг небес, я зло природы,
И, видишь, — я у ног твоих!
Боль и унижение были неимоверными. Пронзительный крик мужчины был подобен визгу сирены на еще пока не введенной в эксплуатацию Звезде Смерти. Зловещие рифмы впивались в его мозг, дополнительно доставляя и психологические муки.
— Надеюсь, тебе понравилось, — с издевкой прошептала Прайс, педантично оглядывая проделанную на его плоти резьбу, — а теперь займемся настоящим делом.
Она встала, подняла со стола круглую маску с прорезями только для ноздрей и глаз, и аккуратно надела ему на лицо.
— Не хочу, чтобы ты оплевал кровью мою форменную одежду, пока я сижу к тебе спиной, — брезгливо бросила она, вытаскивая набор острых препаровальных игл. — Какие красивые и сильные у тебя пальчики!
Вновь намеренно перенеся весь своего тела ему на бедра, она села спиной к пленнику, мягко проведя острым концом иглы по его правой руке, а затем резко вонзила ее под ноготь среднего пальца. Каллас захлебнулся в душераздирающем крике охватившей его тело жгучей боли.
— Одна есть, — равнодушно прокомментировала женщина, взяв вторую иглу, — вторая.
Боль пронзила указательный палец. Крик Каласа был заглушен надетой душной маской.
— Третья.
Холодная сталь вонзилась в безымянный палец. Жалобный ор эхом отражался от звукоизоляционных стен.
— Четвертая.
Ноготь мизинца встретился с острым концом препаровальной иглы. Голос сорвался на истерический хрип.
— И наконец, — пятая.
Большой палец не избежал участи его собратьев. Больше не было сил кричать. Из-под маски доносились лишь протяжные всхлипы. Никогда в жизни Каллас не испытывал подобной сумасшедшей боли! Она была подобна вихрю татуинской песчаной бури. Холодная, беспощадная, разрывающая.
— Теперь вторая рука, — неторопливо проговорила губернатор. Она втыкала острые иглы под ногти левой руки предателя и наслаждалась процессом, смакуя его крик, впитывая страх. После того, как были изувечены пальцы второй руки, Прайс поднялась и сняла маску со страдающего лица Калласа, проведя пальцами по его щекам.
— Предлагаю закончить уже с твоими верхними конечностями, — сказала она, беря в руки датапад управления креслом. Нажав кнопку, она внимательно смотрела, как безжалостные винты вклиниваются в запястья Калласа, перемалывая кости в труху. Крик его был подобен реву СИД-истребителя.
Затем она провела рукой по его скованной в хаттский сапог ноге.
— Ну-с, теперь в такой же последовательности, — как будто вышивая гобелен, буднично произнесла Прайс, и несчастного мужчину снова накрыла волна нестерпимой боли. Вскоре все пальцы ног были утыканы иглами, и Прайс опять вводила не предвещающую ничего хорошего команду на датападе.
— Колени тебе больше не понадобятся, — зловеще прошипела она, и раздался мерзкий скрежущий хруст ломающихся костей…
Он задыхался от нечеловеческой боли… Он испытывал нечеловеческий ужас! Адреналин бил по вискам! Сердце бешено колотилось, вот-вот норовя выскочить из груди. Глаза застилала алая пелена… Он хотел потерять сознание, но не мог из-за аналептического вещества в крови. Он жаждал, чтобы все поскорее закончилось. Хотел умереть. Смерть была бы лучшим избавлением…
— Нет, агент Каллас, я не доставлю тебе такого удовольствия, — читая его мысли, зловеще прошептала на ухо жестокая женщина, и новая волна боли накрыла тело обреченного мужчины, когда механическое устройство кресла стало ломать ему ребра.
В коридоре, ведущем в камеру пыток, стояла гробовая тишина. Звукоизоляция была отличной, и никто, кроме чудовищного демона в женском обличии, не мог услышать его крик….
Комментарий к Глава 10. Демон
(8) - Хаттские сапоги - имеется ввиду реально существовавшее в Средневековье орудие инквизиции, которое называлось испанский сапог.
(9) - Вилка еретика - широкораспространенное в Средние Века в Западной Европе орудие пыток.
(10) - Далее по тексту цитируются строки из оперы «Демон», написанной А.Г. Рубинштейном по одноименной поэме М.Ю. Лермонтова. Строго рекомендую к просмотру, прослушиванию и прочтению, ибо она божественна. Особенно с Д.А. Хворостовским в роли Демона.
========== Глава 11. Безумие ==========
Третий помощник капитана звездного разрушителя «Мститель» Таксус Бакката (10) совсем недавно был повышен до этой должности и переведен под командование гранд-адмирала Трауна. Уже две недели он с усердием стажировался на названной позиции под пристальным взором капитана Восса Парка, ставшего ему за это время вторым отцом. Траун очень щепетильно подходил к отбору и обучению новых кадров такого масштаба и постоянно ставил Парка в одну смену с новоприбывшим офицером. Помощник Бакката, легко адаптировавшись к дружественной атмосфере флагмана и с удовольствием впитывал бесценный опыт своего капитана. В данный момент он только что принял смену у старпома, просматривая на датападе внушительный план подготовки орудий к завтрашней баталии.
«Да, ночка планируется веселая!» — подумал молодой офицер, с нетерпением ожидая появление капитана у тактического дисплея.
Каково же было его удивление, когда на мостик, чеканя шаг каблуком до блеска начищенных черных сапог, взошел сам гранд-адмирал Траун и объявил, что сегодняшнюю смену они будут отрабатывать вдвоем. Немного побаиваясь синекожего нечеловека, третий помощник с двойным усердием взялся за работу. Не хотелось ударить в грязь лицом перед этим чело… («К какой расе он все-таки принадлежит?») Не каждый день с тобой в смене стоит сам гранд-адмирал Траун, рассказывающий и показывающий как нужно готовить корабль к битве.
«Видимо, завтра планируется нечто совсем грандиозное!» — подумал Бакката, следя краем глаза, как Траун проверяет на электронном дисплее состояние лазерных пушек и запрашивает у техника информацию о подготовке ионных орудий.
Бакката как раз пробегал глазами отчет о тестировании дефлекторных щитов, когда громко заверещал сигнал внутрикорабельной связи. Бакката нажал кнопку ответа, и на голоизображении появился молодой энсин:
— Третий помощник Бакката, разрешите обратиться? — взволнованным голосом затараторил юнец, и не став дожидаться разрешения, быстро сказал: — В ангаре № 2 обнаружен труп со следами удушья.
— Что? — громко вырвалось у офицера при исполнении.
— Что-то случилось? — раздался за спиной мягкий голос.