Ответа не последовало. Никитиной почему то подумалось, что нечто разозлилось. Она предвкушала, что голоса перейдут к решительным действиям, вероятно, задумав плохое.
Никитина заметила, как справа понизу поплыл белый дым. Он возник как и золотой шар из темноты, растянулся под потолок и закрутился, надвигаясь в её сторону, словно мини торнадо. Ей хотелось, но она не могла зажмуриться, невозможно было оторвать взгляд.
«Мы пытаемся объяснить, кто мы, откуда, но ты не хочешь слушать, ты не веришь нам…»
— Я не буду звать на помощь, кроме меня вы никого не получите! — процедила сквозь зубы Никитина.
«Хочешь, слиться с нами воедино и стать свободной?»
— Нет, не хочу, — резко ответила Никитина, — конечно, вы можете делать со мной, что угодно. Но знайте, это будет против моей воли!
«Слияние не происходит против воли… но мы не торопим тебя»
— Даже если так! — сказала Тана, — я бы никогда не согласилась на такую свободу! Я вам не зверюшка! Я прекрасно чувствую себя в своём собственном теле!
«И у нас есть тело. Оно находиться в транзитном состоянии, мы можем перемещаться в бесконечном пространстве где и как угодно, но если нужно можем материализоваться…»
— Так материализуйтесь здесь, сейчас!? — бросила вызов Тана, — я не боюсь вас!
«Не можем, — ответило нечто, — у нас не выходит. Мы пытались. В своём мире мы могли влиять на любые предметы и вещества и управлять объектами, но мы ничего не можем здесь. Мы слишком неопытны. Мы заблудились. Мы долго плутали во тьме, пока не встретили тебя. А ты можешь менять облик?»
«Нет, конечно, — мысленно ответила Тана, — может быть, вы бесплотные духи и привыкли что угодно делать… например, внедряться без спроса в чужую вселенную, в чужой корабль и в чужой разум, но я человек. Мне нужна опора, кислород и тепло, пища…»
«Мы не бестелесные духи, мы живой организм и мы не внедрялись без спроса, ты первая заговорила с нами!»
«Я заговорила? — задалась вопросом Тана и никак не могла вспомнить когда такое могло произойти, — я хотела выжить, выбраться из страшной ловушки, я пыталась найти выход…»
«Неведомое существо сказало, кто, если не я… и мы услышали его и решились…»
«И на что вы решились?» — с подозрением спросила мысленно женщина.
«Мы ощутили незнакомые нам чувства, которое испытывало существо, нас это заинтересовало, а всё что нам интересно, мы стараемся вобрать в себя, мы пытались помочь существу, так как подумали, что оно испытывает дискомфорт, но оно не желало выбираться из своей жёсткой оболочки, оно не решалось…»
«Выбираться? — удивилась Тана, внутри всё похолодело, она припомнила, что незадолго до аварии ощутила и услышала нечто странное, — так что вы там нашептали мне? Кажется, припоминаю, значит, это вы предлагали мне стать частью вселенной? Но я действительно не желаю… когда-нибудь это, конечно, произойдёт, но мне бы хотелось отсрочить! Я понимаю, вы другие, но я плоть и кровь. Я не могу как вы пребывать в невесомости, это меня убьёт! Если вы заблудились в нашей вселенной… я искренне желаю вам отыскать дорогу домой. Но я пока побуду в своей жёсткой оболочке, внутри полита, если вы не против…»
«А ты? Тоже искала путь домой?»
— Напротив, я должна была прибыть на чужую планету, — сказала Тана, — чтобы проверить базы, созданные роботами для людей.
«Планету? Что это? Подумай о ней. Это она?»
«Это давний снимок, — мысленно ответила женщина, вспомнив единственную фотографию экзопланеты, полученную от сигнализаторов, затем она представила звёздную карту, — а здесь я родилась… это Земля…»
Она помолчала с минуту, потом спросила.
— А вы? Чем вы вообще занимаетесь? В чём состоит ваша цель?
«Пока не встретились с тобой, мы изучали строение галактик, плотность звёзд, потоки энергии, квазары, квантовое состояние планет, астероиды, иных существ, мы должны совершенствоваться, исследуя неизвестное, так мы постигаем свою сущность… и вскоре мы снова продолжим наш путь, как только отыщем выход»
— Ясно, — вздохнула Тана.
Снова наступила тишина. Никитина ощутила некую зависть к пришельцам. Разве не прекрасно быть такой же свободной, чтобы иметь возможность беспрепятственно перемещаться в пространстве? Но осознав желание, она испугалась собственных мыслей.
— Желаю удачи, — сказала женщина, — в поисках… впечатлений!
«А ты? Снова отправишься на чужую планету?» — спросило нечто.
— Нет, — ответила Тана.
«Почему?»
«Потому что я останусь здесь навсегда и мечта моя не осуществиться» — домыслила Никитина.
«Что значит — мечта?»
— Мечта, — ответила Никитина, — это то, к чему стремиться каждый из нас, каждый человек. И достигнув, обретает счастье! Если вы ищите выход из нашей вселенной, значит, это желание и есть ваша мечта.
«Твоя мечта попасть на чужую планету?»
— Почти, — согласилась Никитина, — можно и так сказать…
«Что значит, счастье?»
— О, и этим вопросом задаётся каждый человек, — сказала женщина, — все хотят быть счастливыми, но не все понимают, как это осуществить.
«Если ты доберёшься до чужой планеты, ты станешь счастливой?»
— Наверное, — ответила Никитина, — но лучше бы я осталась на Земле…
«Почему?»
— Это долго объяснять, — сказала Никитина.
«У нас много времени, нам хочется понять, в чём состоит твоё счастье»
— Его больше нет, — произнесла Никитина, прижимая плотнее к груди закоченевшие руки, — и времени, чтобы рассказывать вам о нём, тоже нет…
«Отчего ты постоянно ругаешь себя? — спросила сущность, — я провалила дорогостоящую кампанию… лучше бы как обыкновенные низко разрядные космонавты совершала транзитные перелёты на Марс или Эриду до списания… или преподавала ленивым курсантам звёздные науки… что это значит?»
«Глупости! — Тана усмехнулась, — Откуда вам знать, о чём я размышляю?! Вы моя совесть? Ах, да… верно, вы ведь в моей голове. Да, я провалила задание… на меня рассчитывали, но я не справилась! Я подвела тех, кто поверил в меня!»
Никитиной стало грустно. Простые слова, которые произносят люди, не задумываясь, ежедневно, обрели пронзительное звучание. Мечта, счастье… всё осталось в прошлом. Она больше не пыталась утирать слёзы. И они спокойно катились в темноту. Женщина смотрела на мерцающий белый свет, который видела перед собой. В нём возникали иллюзии. Ей мерещились давно забытые пейзажи, как миражи. То она видела причудливые белые облака, то морскую пену. Вот ей померещилась позёмка на зимней дороге, заснеженные ели, послышалось, как завывает крепнущая вьюга.
«Твоя плоть умирает, ты замерзаешь…»
Веки почти сомкнулись. Никитина сделала усилие, нащупала на полу, рядом с собой, выпавший видофон. Прибор ожил. Она разомкнула глаза и тревожно вгляделась в экран. Появилось изображение. К её огромному изумлению видофон соединился с одним из роботов.
«Давай! Давай, миленький! Покажи мне, куда мы угодили!» — подумала Тана, вцепившись руками в видофон, она принялась вводить команды.
На фоне чёрного неба стоял робот, упёршись в глыбу искорёженного металла. Он бездействовал. Никитина заставила его сдвинуться и «оглядеть» себя. Робот был обезображен, его корпус был сплошь покрыт вмятинами. Переплетения проводов вывалились наружу и волочились следом, как вырванные кишки. Никитина открыла его приоритеты. Оказалось, роботу никак не удавалось преодолеть самого себя. Вместо того, чтобы помочь космонавту, возможно ещё живому, робот через определённые промежутки времени принимался тормошить свои оторванные части, прилаживая к прежним местам. Потом, вновь порывался сблизиться с политом, сквозь завал.
Никитина знала, что первоочередной задачей роботов было достичь новой базы, поэтому ничего удивительного не было в том, что робот решил починить сперва себя, так он был запрограммирован. Никитина ввела команду, запретив роботу восстанавливаться, робот отреагировал.
Теперь она задала программу, чтобы робот продиагностировал себя. Появилось другое изображение. Оказалось, его разорвало на части и он уменьшился втрое. Наконец, подчиняясь командам капитана, робот послушно выполз из обломков, бросив собирать себя, и осветил кромешную тьму. Та картинка, которую приоткрыл своим теперь уже одиноким «глазом» робот-техник, оказалась довольно неприятной. Никитина прокрутила изображение в нескольких проекциях.
Конечно, в глубине души она ещё надеялась, что не всё так скверно. Но разорванные куски искорёженного полита, что торчали повсюду из остроконечных блестящих камней, не вселяли энтузиазма. Обломки повсюду. Они рассыпались мелкими частями по сверкающей ровной поверхности. Вдруг картинка померкла. Вероятно, судя по диаграмме, робот-техник всё ещё отвечал на сигналы, но показывать отказывался.
— Нет… нет, пожалуйста! — попросила Тана, — не смей, только не смей отрубаться!
«Что он должен сделать?»
«Вы ещё тут, пришельцы? Знаете, мне правда жаль… вы, наверное, слишком быстро перемещались и датчики вас не смогли запеленговать, не знаю правда, как можно сбить то, что не имеет плоти, — подумала Тана, перебирая пальцами по светофоду, — и всё же, если виновата я… простите… ведь я не нарочно…»
«Мы можем быть полезны. Мы можем смотреть вместо робота»
«Отлично! — женщина с трудом приподняла голову, — это вы хорошо придумали! Плод вы или не плод моего воображения, хуже уже не будет.»
Из-за притяжения, любые действия приносили мучение. Самые элементарные движения пальцами руки требовали огромного напряжения. Никитина подумала, что сейчас вероятно для неё было бы счастьем достать скафандр! Также она мечтала о глотке воды и об уколе с обезболивающим. Теперь все её желания устремились к запасному скафандру. Она должна была достать его. Возможно, он единственный уцелел, так как находился в прочном контейнере. Чтобы объяснить пришельцам, что она ищет, она мысленно представила предмет в голове. Прошло несколько минут и она услышала ответ.
«Мы нашли. То, что ты хочешь получить. Покажи систему измерения площади»
«Систему измерения? — подумала Тана, её пробило дрожью от волнения, — систему измерения… это сантиметр… вот как он выглядит, смотрите…»
Тут Никитина узрела в центре помещения схему перемещения для робота. Неоновые линии изрисовали тьму. Эту карту она перенесла в программу видофона. Скопировала с точностью до миллиметра. Робот последовал заданной программе и среди обломков обнаружил контейнер со скафандром.
С добычей в клешнях робот вернулся к уцелевшей части полита. Пришлось помучиться со стыковкой. Разобрав часть обшивки, робот внедрился в схему, пытаясь пробраться внутрь. На минуту отсек озарился красным аварийным светом. Таким образом Никитина поняла, что систему можно восстановить.
Робот заблокировал центральный отсек, в котором сейчас пряталась Никитина, чтобы не подвергать его разгерметизации. У космонавта остался небольшой клочок суши в безжизненном океане невесомости. И не оставалось права на ошибку. Когда робот вполз в полит, кислород второго отсека был безвозвратно утерян.
Робот-техник спокойно теперь мог проникать внутрь, его новые размеры позволяли сделать это. Когда он открыл центральный отсек, кислород рассеялся по двум помещениям и его стало вдвое меньше. Никитина сразу это ощутила. Она схватилась за горло, засипев остатками кислорода, обречённо царапая левой рукой по крышке контейнера со скафандром, что притащил робот.
Наконец, Никитина с помощью робота очутилась в скафандре. В целом костюм не пострадал. Никитина задействовала магнитную силу, чтобы разжать клешню робота, которой он сильно сдавил ей тело и высвободилась из захвата.
Никитина с удивлением осознала, что теперь сама стоит на ногах. Но даже в скафандре чувствовалось притяжение. Никитина глянула на систему сканирования. Датчик гравитации зашкаливал. К счастью, прочие параметры, необходимые для жизни, приняли нужный уровень. Космонавт вдохнула полной грудью.
Отдышавшись и согревшись, она просканировала пространство. Красный треугольник показал отсутствие жизни в ближайшем радиусе.
ЧАСТЬ 4 Ракета
Жадно проглотив воду, которая подавалась внутри скафандра, и утолив мучительную жажду, Никитина решила выйти наружу. Из видофона она видела, что полит угодил на твёрдую поверхность. Вероятно, упал на какую-то планету. Открыв люк, она очутилась среди груды металла.
Никитина посмотрела вниз, посмотрела вверх. Внизу лёд. Над головой чернело космическое пространство. Вокруг простирались необъятные поля ледяных глыб и камней. Она выбралась из глубокой ямы, полной обломков, отдалилась от частей полита и замерла в отчаянье. Вдалеке синела окружность огромной планеты. Никитина огляделась и с ужасом обнаружила многочисленные ледяные глыбы, распростёртые в бесконечности.
То, что она приняла за поверхность планеты оказалось поверхностью небольшого спутника. Небольшого по сравнению с другими. Она обречена застрять навсегда на крохотной льдине среди многочисленных ледяных островов, составляющих восемь колец вокруг гигантской синей планеты.
Никитина взглянула на окружающие созвездия и сличила их с картой звёздного пространства, пытаясь обнаружить своё местонахождение.
— Так… это меня прям сильно отбросило вправо, — выяснила Никитина, изучив карту.
Она задумалась. Решила, что вначале примется за починку системы, а затем исследует поверхность спутника.
— Скорее! Идите вперёд! — в скафандре прозвучал голос, — скорее!
— Вы слышите меня? — Тана закричала в микрофон, — вы слышите меня?! Ответьте! Земля?! Я разбилась!
— Мы слышим тебя!
— Это всё поле планеты! — раздосадовано воскликнула женщина, когда осознала, что в микрофоне раздаётся неясный треск, принятый ею за человеческий голос, — поле планеты поглощает связь! Мне нужно подняться выше! Прямо сейчас!
«Не советуем, — пробежали в голове бесплотные мысли, которые она приняла за человеческую речь, — только истратишь заряд скафандра. Но гравитацию не получится преодолеть»
— Пришельцы! Откуда вам знать?! — рассерженно произнесла Тана, — я не обязана с вами советоваться!
«Как хочешь»
— Извините!
«Мы не обиделись»
— Но я, — Тана рассеяно озиралась по сторонам, — я просто не знаю, что мне делать!
«Пойдём»
— Куда? — удивилась Тана.
«Пять шагов прямо, десять влево… ты должна идти»
— Отлично, — ответила Тана и сдвинулась с места, — давайте, поиграем в вашу игру!
Перебираясь с льдины на льдину, за шесть часов Никитина преодолела приличное расстояние. После долгих и упорных попыток борьбы с притяжением, космонавт взобралась на высокую скользкую глыбу и огляделась. Вокруг всё тоже безжизненное голубое пространство, граничащее с чёрным безмолвием. Под ней тянулась ледяная дорога из сверкающих осколков, ослепительно вспыхивающих острыми гранями в косых лучах чужой звезды.
— Наступает планетарное утро, — озадачилась Тана, — что дальше, пришельцы?
«Внимательно осмотрись, посмотри вниз, чуть правее, — спокойно вещала сущность, — там сюрприз. Но он спрятан под слоем льда!»
Женщина подползла к указанному месту, достала инструмент и стала пробивать корку льда. Через некоторое время она добралась до края тёмной поверхности.
— Что это? — удивлённо прошептала она, — похоже на край обшивки. Это корабль?
«Не знаем, случайная находка»
— Что внутри? — спросила взволнованно Тана, — существа, вы были там?
«Ну как сказать, неприятное зрелище»
— Что за неприятное зрелище? Неприятное зрелище для кого? — спросила с иронией Тана.
Женщина, ощупывала перчатками толстый слой льда, прилагая усилие, чтобы очистить часть поверхности ракеты.
«Мы быстро совершенствуемся, в этом наша суть, — ответило нечто, — мы думаем, что уже распознаём и понимаем многое, что связано с тобой»
— Я знаю чей это корабль! — воскликнула Тана, с трепетом проведя перчаткой по краешку металла с синей линией, — это первая экспедиция! Должно быть, они летели сюда тридцать лет!
«Мы не сбивали эту ракету»
— Смешно! — ответила Тана, — но не очень! Вы, должно быть, забавляетесь со мной, как кошка с мышкой, а когда удовлетворите свой интерес, когда я перестану представлять значимость для вашего самопознания… вы убьёте меня. Как, возможно, экипаж этой ракеты…
«Твои предположения крайне не верны»
— Тогда ответьте сами, что стало причиной катастрофы? Почему роботы добрались до экзопланеты, а мы нет? — спросила Тана, — признайтесь, белковые тела?