– Вас?
Кэш поднялась. Она продешевила со съемкой, не внесла в конечную сумму важные расходы, такие как на бензин или стоимость флэш-карты, а еще будущее удовлетворение за то, что плохое настроение можно улучшить какой-нибудь интересной покупкой.
– Я привыкла делать то, что мне нравится, мэм.
Это было невежливо, отчасти грубо, но… Два года путешествий научили Кэш одной простой истине: быть счастливым – это значит быть собой. Ей хотелось сказать эти слова Энн, и она сделала это. Иногда это полезно. Людям нужно слышать правду о них самих от посторонних людей.
– Дизайн не входит в сферу моих интересов.
Энн ее слова не понравились. Вовремя сделанное уточнение смягчило первую эмоцию неприязни.
– Я тоже. – Она поднялась из-за стола и протянула ей руку. – Спасибо, мисс Киннет.
Она проводила ее до дверей своего крошечного кабинета.
– Двери моего отеля всегда открыты для вас.
***
– Это тебе. Меня Хлоей зовут.
В номер вошла девушка с тарелкой в руках, которую поставила перед ней на столик, затем показала на свой бейджик, как если бы Кэш вдруг плохо говорила по-английски и не поняла сказанного.
– Спасибо, но я не голодна. – Она отвернулась, продолжая собирать сумку, укладывая в нее принадлежности для фотосъемки.
– Марта, она очень старалась.
Сырный сэндвич может и выглядел привлекательно: белый хлеб, поджаренный на сливочном масле, с тонким кусочком ветчины посередине, три вида отличающегося друг от друга разными оттенками желтого и темно-оранжевого сыра, хрустящая корона из пармезана, посыпанный сверху мелкой крошкой зелени из петрушки и мяты, но это все не означало, что он съедобен.
– Этот вполне съедобный, – проговорила Хлоя, замерев перед столом, но, подумав, отошла чуть дальше.
– Спасибо. Что-то не подружилась я с вашей кухней. – Кэш решительно покачала головой; она уже и не надеется, что когда-нибудь ей повезет.
Уж лучше она потерпит до дома и приготовит то же самое или перекусит каким-нибудь энергетическим батончиком, купленным на заправке.
– Ты не подружилась с Ханой, а Марта очень даже хорошо готовит.
Хлоя подошла к столу и с решительным видом пододвинула к ней тарелку.
– Пока Хана несет твой заказ до столика, по пути ей попадается стойка с приправами, и она добавляет несколько ингредиентов на свой вкус.
Кто бы ни была та Хана, но приправами она не ограничивается.
– Марта шеф-повар?
– Типа того.
Кэш только дернула подбородком в ответ на это.
“Хорош” же это шеф, раз не видит, что за бардак творится на его кухне!”
Личным счетам не место на кухне, и в свое время Кэш уделила много внимания, подбирая персонал. Профессионализм – это не просто диплом и впечатление, которое ты производишь на людей, это еще и философия.
– Ешь. Марта обижается, что ты возвращаешь еду и предпочитаешь столоваться у Сэма, у которого из блюд только и есть, что сухарики, чипсы, орешки, да твой салат с кофе.
Горничная вновь придвинула к ней тарелку еще ближе.
– Твои слова многое объясняют, но нет.
Кэш поколебавшись, отломила край от сырной корочки, повертела ее в руках, но так и не смогла отправить ее в рот, понюхала и положила обратно на тарелку. Кто знает, что у этой Ханы на уме, может она и плевала ей в еду?
– Кто такая эта Хана? Наверняка, приправами и микроволновкой дело не обошлось.
Кэш разобрала штатив светового фильтра.
– Сэндвич с плевками? Нет, я – пас.
Девушка отошла к окну и пожала плечами, глядя на улицу. Кэш подняла на нее взгляд, задержала его на ней и, качнув головой, продолжила свои сборы. Ей придется возвращаться.
– Марта уже стала думать, что ты высокомерная и капризная, теперь она старается с удвоенной силой.
Кем бы ни была эта Марта, но не в том направлении она «старается».
– Марта смирится. Так бывает. Люди разные, клиенты в том числе.
– Девчонки-официантки смеются, но не признаются, что дело в Хане. Что насчет плевков, не стала бы она это делать – этого бы точно никто не поддержал, сказали бы Энн, и тогда ее уволили. Одно дело перебор с приправами, а другое – вот это, получается, что она всегда подобное может сделать и им в том числе, вообще любому, кто ей не понравится.
Кэш не из тех, кто будет верить в подобное разделение симпатий. Чем дальше девушка уговаривает ее, тем больше Кэш кажется, что тут что-то не то.
– А кто такая Хана и когда я успела перебежать ей дорогу?
Фразе «ищите женщину», смело можно противопоставить фразу «все дело в мужчине».
– Что могут не поделить две женщины?
Хлоя грустно улыбнулась, повернувшись к ней, кивнула, выпустив дым в сторону.
– Мужика, конечно же.
Хлоя проследила за тем, как Кэш повертела тарелку по столу, так и не притронувшись к бутерброду.
– Речь видимо идет о Дэне?..
Кэш вновь достала фотоаппарат, сфотографировав еще и прекрасное кулинарное творение. Как бы не было ей жаль местную повариху, какие бы шедевры она не готовила в будущем, Кэш вряд ли притронется к их еде. Нет-нет. Ее и сейчас подташнивает.
– Это так очевидно?
– А я ошибаюсь, и ты имеешь в виду Сэма? Только с ним я кокетничала дольше, чем с Дэном.
Она вспомнила ситуацию в баре, хитрюгу бармена, что крутился вокруг нее ужом, потом то, как хлопнула дверь, и улыбнулась этому видению.
“Что это вообще было?!”
Кэш посмотрела на девушку в окошко объектива. Она выглядела грустной и одновременно очень напряженной. Странное сочетание состояний, но это ведь человек, а у людей по-другому и быть не может. Кэш вновь посетило неприятное ощущение, вместе с промчавшейся мыслью: “Здесь что-то нечисто!”
– Они встречались, спят вместе или она бы очень сильно хотела этого?
Кэш сделала несколько кадров курящей женщины. Невысокая, с яркими прядями в коротких темных волосах, несколькими сережками и тоннелями в ухе, татуировкой на всю руку, часть которой пряталась под стандартной светло-голубой формой горничной с молочно-белым фартуком, из кармана которого торчала не то шапочка, не то беретка, не то чепчик. Девушка выглядела очень необычно и колоритно.
– Последнее. Он на нее внимания не обращает.
– Чудесный город, отзывчивые люди, занимательные истории…
Кэш застегнула молнию, не став просматривать сделанные кадры. Ей пора домой. Она не станет дальше слушать этот бред. Нет, ну бред же!
– Увидимся как-нибудь, Хана. В смысле, Хлоя.
Девушка захлопнула за ней дверь. Хлоя хотела сделать это как раз перед ее лицом, но не успела всего на каких-то пару мгновений. Она оперлась на створку, сокрушенно вздохнув, даже рыкнув при этом. Посмотрела на зажатый между пальцев окурок, а потом зашвырнула его в окно.
– Вот дура! Надо было сказать ей правду!
Она бросилась обратно к окну, распахивая его настежь, выскочила на длинный балкон, соединяющий несколько номеров. Она пробежала через несколько дверей, свернула за угол и остановилась, глядя на то, как Кэш загружает вещи в старый пикап.
“Что она забыла здесь?”
Хлоя не обратила внимания на мокрые перила, провожая взглядом дребезжащую колымагу.
“Чего приперлась? Ведь все было так хорошо!”
Она так надеялась на то, что девица не пробудет здесь очень долго. Почему Берта отдала собак ей, а не кому-нибудь другому? Не той очкастой и прыщавой дуре Бренде? Была Берта, а стала бы Бренда – всем хорошо!
Хлоя вздохнула, а потом бросилась обратно в номер. Она повесила на ручку табличку с просьбой “Не беспокоить!”, затем бросилась назад, перемахнула через деревянные перила и помчалась в лес.
***
Кэш сделала музыку погромче, чтобы только не думать о своей новой фриковатой знакомой. Надо бы уже выбросить ее из головы и забыть, но что-то не давало ей покоя. Она упустила что-то, нечто донельзя очевидное, но, сколько ни копалась в своей памяти, понять, в чем дело, так и не смогла.
Ветер усиливался, на лобовое стекло то и дело швыряло листья, мелкий сор и даже небольшие веточки деревьев, а стоило свернуть с главной дороги на проселочную, с открытого пространства с все чаще попадающимися болотами под укрытие стен деревьев, как пошел снег.
Кэш сбавила скорость, а потом и вовсе остановилась, съехав на обочину, зашелестев колесами о гравийное покрытие.
Она смотрела на лобовое стекло, глядя на скатывающиеся по нему легкие и быстро тающие крупинки, затем и вовсе вышла из машины. Подняв лицо к пасмурному небу, впервые за долгое время она позволила себе расслабиться и не думать ни о чем, вдохнуть сырой воздух осени, наполненный смолистыми и резкими ароматами леса.
– Господи, я дома, – проговорила она тихо, откинувшись на капот машины.
Ощущение дома пришло только что. С ветром, первым легким снегом, запахами осени и даже холодом. В Чикаго было точно так же. Ветрено, холодно, а если выезжать за город, то и пахло точно так же.
– Уходи! – прозвучало перед ней, а лицо на мгновение обдало теплым, но смрадным дыханием.
Кэш открыла глаза, мгновенно ощутив раздражение на того, кто посмел нарушить эти минуты тишины и покоя.
– Собачка! – проговорила Кэш, оставаясь во все том же положении, что и была.
Она смотрела на огромную «собачку», которая ни в коем случае ей не была. Слишком велико, неряшливо и неухоженно выглядело это животное. Если только сравнивать с домашними любимцами. Существо не было и волком. Оно было огромно для него и в холке достигло верхней точки бампера ее пикапа.
– Пошла вон! – проговорила она с некой долей неприятия.
Оборотень не просто нарушила ее покой, но и снизошла до угроз, а что самое раздражающее – эта сучка пришла в зверином обличии. Ничего в этом рыже-черном варге не говорило о том, какой внешности человек, что прячется за густым мехом, когтями и зубами этого сказочного чудовища. Это отдавало трусостью, было как-то мелко… Дэн со своим стриптизом в лесу выглядел странно, но импонировал ей куда больше, чем вот это.
– Что встала?
Оборотень стояла к ней боком, неподвижно глядя в ее сторону внимательным взглядом. На что она надеялась, догнав ее в лесу? Что Кэш завизжит и бросится наутек?
“Нормальная так и сделала бы! Заказала билеты онлайн, бросилась обратно в город, в оружейную лавку, к шерифу!”
При мысли об охотничьем магазине, Кэш прикрыла глаза и выругалась. Она забыла об этом. Стоило ей только успокоиться и навести порядок в мыслях.
– Иди, прибери в номере! – проговорила она, ведомая наитием. – Придумай что-нибудь получше, чем плевать в еду людям!
Оборотень мигом повернулась к ней, чтобы смотреть на нее обоими глазами, сделала шаг вперед и зарычала.
– Ты не человек! – гаркнуло создание.
– Да и ты тоже не комнатная болонка!
Кэш выпрямилась и опустила руки, покрепче сжимая рукоять проявившегося клинка.
– Не выйдет, – проговорила Кэш тихо, – напугать меня, как обычную селянку.
Волчица побежала на нее, вытягивая вперед морду, ощерившись, метя зубами ей в голову.
“Хочет оторвать мне ее!”
Кэш тоже не осталась на месте, сделав несколько шагов, она упала на колени, проскользнула у нее под брюхом, чиркнув сталью по пятнистому брюху животного.
По лесу промчался жалобный визг.
Кэш завалилась в бок, перекатилась, тут же поднимаясь. С лезвия меча капала кровь, впитываясь в снег и дорожную грязь. Она увидела только понурый хвост, исчезнувший между деревьев, прежде чем вновь осталась одна.
– Он мой! – грохотнуло напоследок откуда-то из глубины чащи.
Кэш опустила плечи, взглянув на окровавленный меч, что и сейчас, в такой пасмурный день, выглядел так ясно, чисто и свежо, словно начищенное до блеска зеркало в солнечный день.
– Сиена, – Кэш дождалась звукового сигнала автоответчика, – ты хоть сама знаешь, что тут происходит? Чертов бермудский треугольник! Во что ты меня втягиваешь?
Она помедлила немного, прежде чем отключиться. Была у нее мысль сказать про волков и про Флагера, что трется неподалеку со своей блондинистой подругой, но она не стала делиться новостями.
– Целую. Перезвони мне.
Она повесила трубку и, забравшись в салон, отправилась домой. На душе появился пренеприятный осадок. Ей совсем не хочется лезть в чужие отношения и мешать чужому счастью! Как назло, Дэн ей не звонит – потребовать ответа не с кого.
Глава 4
– Привет, ребята. Черт! – Кэш опустила руку, тут же ощутив пальцами влажные носы. – Тише, вы меня уроните. Тинки!
Коричнево-белый хаски по кличке Тинки отскочил в сторону. Этот пес самый молодой в стае, все бы ему игры да развлечения! Он верит, что даже в случае грозного окрика ему совсем ничего не будет.
– Я тебя!.. – Кэш отмахнулась от лохматого чудовища, но безрезультатно, тот отпрыгнул, но ровно на секунду, прежде чем вновь бросится выхватывать у нее пакеты. – Тинки, твою же мать!
Настала очередь Снапа наводить порядки – он рыкнул и Тинки скрылся, оставив наконец ее ноги и руки в покое.
– Спасибо!
Кэш перехватила пакет с покупками покрепче, прижав его к своей груди.
– Я опять забыла!
Кэш замерла на месте, прикрыв глаза. Она опять забыла заехать к Оливии Денвер за побелкой. Столько времени прошло с того дня, а она так и не купила краску, ни на дюйм не продвинулась в решении этой проблемы. Антенну заказала, техники должны появиться уже в понедельник.
Ружье.
Ни его, ни револьвер Кэш тоже не купила. Можно возвращаться в город. Это уже не будет считаться, что она жгла бензин понапрасну ради одной только краски!
Кэшеди взглянула на часы, горестно вздохнув при этом.
Она вернется домой около восьми. Ее договоренность с Сэмом накроется медным тазом и все для чего? Чтобы даже не сегодня, а только лишь завтра броситься раскрашивать деревья, оглядываясь по сторонам в поисках призрачной угрозы?
“Угрозы!” – она фыркнула про себя. Она не считает Пэйна таковой, если только для собственного настроения.
Почти полторы недели прошло. Флагер больше не появлялся, да и возобновить общение не спешил. Она рада этому обстоятельству.
Кэш изменила маршрут. Все эти дни, пока не проведена граница между участками, она бегает вдоль лесной дороги, что ведет к ее дому от автострады. Очень удобно и ровно. Беспокоиться тоже не за что, ведь в ее стороне больше никто не живет. Об этом ей рассказал глава городской управы, когда она попросила показать и сделать копию карты с отмеченными на ней границами.
***
Сэм не мог нарадоваться, глядя в битком забитый зал, то и дело открывая ящичек кассового аппарата, пробегая взглядом по хрустящим банкнотам зелененькой наличности.
Вторые выходные вредная девчонка заглядывает к нему в бар. Расходы в виде бесплатного интернета в будние дни окупили себя еще в прошлую субботу. Все было, как в старые добрые времена: все места заняты, люди все прибывают, пиво льется рекой, звучит музыка, в воздухе разлит слабый запах дыма от разведенного камина, народ веселится, танцует, флиртует, среди посетителей полно новых лиц, а не только завсегдатаев, чьи лица уже успели набить оскомину и приесться даже ему.
Бармен в очередной раз покачал головой, стоило ему только вспомнить о том разговоре. Чутье подсказывало ему: эта девушка золотая жила и дальше будет только интереснее. Вчера она сделала ему выручку на продажах закуски с фасолью, сегодня собрала полный бар и договорилась об ином оплате игры за массивным бильярдным столом, отказавшись оплачивать почасовую аренду.
– Двадцать процентов от того, что выиграю за этот вечер. – Кэш держалась за кий и не желала его отпускать.
– А если ничего не выиграешь?
Сэм не хотел отпускать деревяшку кия, девушка улыбнулась, хитро блеснув глазами.
– То десять процентов. Я ведь не на мелочь собираюсь играть! Снукерный стол простаивает. Ты так с него ничего не поимеешь!
Это правда. Самые популярные столы с американкой и русским бильярдом постоянно заняты, а вот стол, привезенный Брэдом, все обходят стороной. Сэм уже много раз пожалел о том, что согласился установить его в баре. В свое время думал, что того места хватит для танцев, а на деле вышло так, что никто не хотел забиваться в угол и мешать тем, кто орудовал кием за русским бильярдом.