– Разве вы забыли, что мы в родстве с Мортьядом? Мы «дети» его. Мы народ его, – прокаркал Тиарнор.
– В том-то все и дело, что сейчас мы сражаемся с его союзниками – Ефлаитами, – сказал Диадуэйд. – И уже одно это он сочтет за предательство.
Неприятно кольнула мысль, что Ефлаит, родина Ивейна на стороне Зла. Но тут же я утешил себя, что это не моя игра, я здесь временный подселенец.
– Вы освобождаете народы от Зла, – сказал Элимтиа. – Все вы правильно делаете, Диадуэйд.
– Правильно? – поднял голос Диадуэйд. – Если правильно, то почему ни одного солдата, ни одного лучника вы не прислали к нам?!
– Вот потому мы и решаем этот вопрос, – невозмутимо сказал Элимтиа.
– Если вы перейдете сейчас на сторону Мортьярда, он примет вас, – сказал советник Тиарнор.
– Вроде вы только от лица Ингстольфа говорите, – заметил Диадуэйд.
– Хотите сказать Ингстольф уже с Мортьярдом? – сказал удивленно Элимтиа.
– Ингстольф, в отличие от вас, никогда не отрекался от своего господина! – советник вскинул голову.
– У вас отличная память, – хмыкнул Диадуэйд, – сколько сотен лет назад это было?
– Я не о каком господине говорить не буду. Для меня таких нет, – сказал Элимтиа, вытирая платочком пальцы. – Эта война гремит далеко за Великим горным Хребтом.
– Пока я сдерживаю всю эту нечисть с моря! – вскочил Диадуэйд.
– Мортьярд и до вас с гномами доберется, – вместе с Диадуэйдом выкрикнул и Тиарнор в сторону Элимтиа.
– Я готов помочь, – растерялся Элимтиа. – И помогу… людям.
– Помогать людям за то, что они изгнали и истребили почти всех Эльфов?! – рыкнул Тиарнор.
– Таково мое решение.
– Я же не присоединюсь ни к кому, – гордо заявил Диадуэйд и обратно опустился в кресло.
Советник короля Ингстольфа подошел к самому окну и остановился, словно большая черная тень. Я отступил на шаг, чтобы меня не заметили.
– Все ясно, северный король будет делать вид, что помогает страждущем. А южный эльфийский король будет бороться лишь за себя. Что ж, к союзу мы не пришли, но теперь каждый знает, за каким кустом будет сидеть, – в словах советника была желчь.
И тут Тиарнор развернулся и, перешагнув окно, ступил на карниз. Он повернул голову в мою сторону и посмотрел прямо мне в глаза. Этот советник был странным эльфом: с серой кожей, с удлиненными ушами и черными глазами и волосами. У южных эльфов исключительно были светлые волосы и глаза, а судя по слугам и по Лайне с её отцом, таковыми были и северными эльфы.
Лицо эльфа исказила гримаса презрения и негодования и вдруг он прыгнул в темноту. Тут же захлопали огромные крылья, и черная фигура взмыла в небо. Не черный плащ был у него за спиной, а крылья! Я был удивлен. Не ожидал что бывают летающие эльфы. Из раздумий меня вывел голос из комнаты.
– Мало ли что было три тысячи лет назад, – словно утешая себя, сказал Элимтиа. – Уже сколько королей сменилось на наших тронах – тридцать – сорок? Мы уже стали другие. И власть тьмы нам давно не ведома. Ведь так?
– Да-да, – поспешил сказать Диадуэйд.
– И со следующим королем и королевой наше южное и северное королевство объединятся, – улыбаясь, сказал Элимтиа. – Мы правильно сделаем, если наш союз скрепится союзом наших детей.
– Да конечно, – задумчиво произнес Диадуэйд. – Идем в трапезную: мой сын Фьялвид хотел по этому поводу обсудить кое-что с тобой.
Дверь открылась и вскоре захлопнулась. Наступила тишина. Из разговора элфийских королей я с трудом что-то понимал. Надо бы расспросить об этом всем Биара. Я, сунув башмаки за ремень, пополз по крыше. С легкостью поднялся и спустился уже на другой её стороне.
Как я помнил спальня Лайне была в башне и, пройдя по карнизу дальше, я слез на балкон. Прозрачная занавеска вздымалась от морского ветра, долетавшего до крыш замка.
– Заходи, незваный гость, – улыбчиво прозвучал голос Лайне.
Я быстрей напялил башмаки и в нерешительности слегка отодвинул занавеску. Лайне с кресла глядела на меня. На коленях у неё лежал белый заяц, а в руке она держала свиток.
– Простите, я не хотел нарушить ваш покой, – пробормотал я. Проклятая неловкость опять сковала меня.
– Я могла бы рассердиться, но все-таки вы мой спаситель. Так что в этот раз… – она сделала приглашающий жест. – Ну как поживает мой мститель? – улыбнулась она.
Я виновато посмотрел на неё.
– Не думайте, я не хвастун и не кидаюсь словами. Просто мне ничего не пришло еще в голову.
Принцесса нахмурилась и тогда я вдруг сказал:
– Кроме убийства, – и я тут же пожалел о своих словах, и что вообще мне на ум пришла эта киношная фраза, вот только я был не в кино.
– Вы всерьез? – подняла брови Лайне, но я не понял, с упреком она это сказала или с одобрением.
– Ну, не знаю, но так или иначе я уберу его с вашего пути.
Вдруг где-то далеко раздались пушечные выстрелы, им ответили залпы с замка. Лайне встала, пересадив белого зайца на стул, и подошла к окну. Заяц молчал и только как-то подозрительно косился на меня.
– Корабли возвращаются, – тихо сказала Лайне.
Я тоже подошел к окну, почтительно встав подальше от принцессы.
– Откуда? – спросил я.
– Вы что, в бочке живете? – хихикнула она.
– Почти, – насупился я.
– О, простите, благородный пленник, – и, перестав улыбаться, добавила: – Я и вправду думаю, что ваше положение здесь похоже на политическое заключение, и не удивлюсь, если вы являетесь заморским принцем, – она опять рассмеялась.
Я промолчал, если бы это было так, я бы стал на равных с ней, а сейчас она делает большую милость, разговаривая со мной.
– Это возвращается из сражения флот вашего короля Диадуэйда.
– Он не мой король, – буркнул тихо я.
Она же словно не услышала.
– Они одержали победу над эфлаитским флотом и освободили от зла остров с древним народом, поставщиком лучшей керамики и стекла.
– А правители Эфлаита, Химеры ужасные на вид? – спросил я с замирающим сердцем.
– Нет, они такие же, как люди, только жестокие сердцем и черствые душой, – она сморщилась. – Своей жестокостью они не уступают ограм, территорией которых они владеют.
– А где находится их государство?
– Удивительно, что вы ничего не знаете о мире, в котором живете.
– Кому меня было просвещать? – пожал плечами я.
Лайне подошла к столу, взяла чистый лист пергамента и, обмакнув в чернила перо, стала что-то рисовать.
– Вот смотрите. Этот круг – земли, на которых живут эльфы. На севере этого круга живем мы, еще севернее у самых льдин обитают гномы. На юге царство Диадуэйда.
– Ну да, а на западе круга эльфийский король Ингстольф.
– Да. Справа этого круга от севера до юга тянется Великий горный Хребет. За ним идут земли людей, эти земли называют Адальгардом. Но Горный Хребет такой широкий, и устрашающе высокий, и щелистый, что не то что человек, птица будет лететь неделю – не перелетит. Поэтому ни людей – здесь, ни эльфов – там никогда не видели, и боюсь, в существование друг друга ни те, ни другие уже не верят, – улыбнулась она.
Лайне дорисовала к хребту справа прямоугольник и подписала его «Адальгард».
– Вот Изумрудное море, что омывает южные берега эльфийских земель, и чьи воды плещутся за этим окном, – она пририсовала овал внизу круга. – На другой стороне моря огромные земли диких огров. Очень давно морское побережье земель огров захватили химеры. Истребив огров с побережья, они захватили все их земли, основав государство Эфлаит. И мне даже срашно представить, что творится в этом паучьем эфлаитском гнезде, – она передернула плечами от отвращения. Мне от этих слов стало не очень то приятно, но я промолчал и продолжал слушать. – Ну а ниже Адальгарда, то есть восточнее, простираются: острова купцов, варварские земли Греоданов, царство Син, – начиная от гор, она начертала снизу прямоугольника «Адальгард» небольшие овалы. – Оконечное же море, омывающее края земли Син и Адальгард, нами еще не исследовано.
Увидев своими глазами, что царство Син, варвары и острова занимают почти полмира – и все их подчинил Мортьярд, – я перестал удивляться, почему могущественные эльфы всполошились. А если учесть что и эфлаиты с ограми на стороне этого злобного Мортьярда, то оставались лишь эльфы с гномами, и люди. Да им совсем не позавидуешь. Вести борьбу против такого грозного и могущественного, как Мортьярд, врага. Только мне было все равно, в этом мире не было у меня дома и переживать мне было не за кого, и не нужно раздумывать, на чьей стороне быть.
Лайне закончила рисовать и отложила перо.
– У меня был отличный учитель по географии, он сам исплавал не только Изумрудное море, но и обошел все эльфийские земли и пришел по Северному морю в людские владения, чуть не застряв на подводных рифах Великого горного Хребта, который тянется даже под водой, – она улыбнулась. – А я совершила лишь одно путешествие – сюда, и послезавтра я уже точно уезжаю обратно, сразу после охоты.
– Вам не придется этого делать, по крайней мере не так скоро, – заверил её я.
– Не знаю, верить ли вам… Пора уже хоть на что-то решиться, – и она протянула руку для прощального поцелуя.
Я припал к ней, но слишком пылко, Лайне от смущения отдернула быстрей руку, и мне пришлось пробормотать прощание и скрыться на балкон, а оттуда и на крышу.
Красота Лайне, и то что она доверила мне свою судьбу вскружили мне голову. Я всю ночь не мог заснуть и думал лишь о том, чтобы не дать Лайне уехать. Поэтому надо было думать, как избавиться от министра в прямом или переносном смысле. Я думал о нем и так и этак и понял, наконец, что слабая сторона министра – это его тщеславие, и он денно и нощно печется о собственном величии.
Но прошло много времени, прежде чем я набрел на нужную мысль. Мне вдруг вспомнился зал суда, и этот четко различимый для Ивейна запах шедший со всех сторон. Я впервые применил память своего удивительно тонко чувствующего носа. И сейчас только осознал, как точно могу вернуть все те ощущения от запахов, которые вдыхал в зале суда.
Вот едкий пороховой и маслянистый запах охранников. Само пустое помещение тоже источало запах мрамора и легкой уличной пыли, вдувавшейся сквозь щели. Как и внешне, так и по запаху судейские были непримечательно серы: чистый запах эльфа и легкая чернильная примесь канцеляриста. Король был тоже еле ощутим, но не потому, что сидел дальше всех, а потому что на его мраморно идеальной коже даже поту не было места – как и чувствам на его лице, – лишь легкий налет цветочного аромата.
Но вот особое пятно запаха, который источал министр, настолько особое, что я никак не мог его определить. Что-то тяжелое, неприятное и природное – «запах лешего» – улыбнулся я. Единственное, что я точно понял, что этот запах был не приобретенным, а шел от всех пор министра. Я стал вспоминать другие запахи, когда-либо слышанные мной здесь, и сравнивать с этим, но ничего похожего не находил.
Я знал, что в замке иногда появлялся один охотник – Футиарн. Прославленным, удивительным тонким нюхом он за милю чувствовал, где и на каком дереве сидит куропатка и что она ела на завтрак. Вот бы у него спросить, что собой представляет министр? И вдруг я четко понял, что это за тяжеловатый, лесной запах. Это же всего лишь запах огра! Я в удивлении сел. Это же означало, что один из родителей министра ОГР! И это у эльфов, которые больше всего пекутся о чистоте крови.
Сердце мое подпрыгнуло от радости. Я помогу Лайне, и она останется в замке.
Теперь оставалось придумать, как подать эту правду и постараться сделать это прилюдно. Я улыбнулся, представив как свалиться со своего воображаемого трона министр и притом у всех на глазах!
Глава 5
Ранним утром я заглянул в мастерскую к Биару. В комнате стучал молоток, летела пыль, но к удивлению, там никого не было. Тогда я взглянул на статую и обомлел. Вокруг статуи сами по себе плясали молоток с резцом и выбивали складки на платье принцессы. За ними следовала кисточка и сметала пыль.
– Вот это да! – я был удивлен таким чудом.
– Вот черт, – раздалось за моей спиной, – опять дверь забыл закрыть!
В комнату вошел Биар и запер поскорей за собой дверь.
– Значит, не ты сделал эту статую? – воскликнул я.
– Нет, конечно, я же тебе сказал, что я не скульптор. Эти волшебные инструменты даны мне гномами, на время миссии.
– Миссии?
– Для того, чтобы я вызволил тебя из плена.
– За вами стоят гномы? – фраза прозвучала как из какого-то шпионского фильма… где были к тому же гномы.
– Они только помогают мне. Идем в другую комнату, я задыхаюсь от этой пыли.
Мы прошли в комнату поменьше, где стоял стол, кровать и пара стульев.
– Но кто я такой, чтобы мне помогали и вы, и гномы?! – я был удивлен.
– Хм, мне, наверное, как-то надо было тебя подготовить к этой новости или торжественно обставить такое важное заявление, – сказал Биар, – но я так не умею. Дело в том, что ты эфлаитский король-химера, – спокойно заявил Биар.
– Я? – выпучил глаза я.
– Да, по крови. Но без трона. В Эфлаите, как ты слышал, есть свой король, и он никуда уходить не собирается. Так что ради блага своего и сохранности жизни своей, еще раз прошу, все, что ты узнал о себе, да и обо мне, держи в тайне.
Я не поверил словам Биара. Эльф увидел это и приказал:
– Сними рубаху.
Я подчинился и стянул грубую льняную рубаху.
– Шипы химеры уже проступили по позвоночнику, – сказал он.
Я положил ладонь на шею, ощупал позвоночник. И правда, позвонки стали острее и, как зубы, прорезали кожу.
– Когда они полностью проступят, – сказал Биар, – ты обретешь и всю силу Химеры, и сможешь именоваться королем эфлаитов. Такой позвоночник бывает только у короля, так как только в нем течет кровь Химеры.
Биар принялся заваривать чай. И, пока вскипала вода, я думал о невероятном для себя открытии. Странно было вдруг оказаться королем, пусть даже и химерой. Так вот почему я в замке на странном положении.
– Я вчера тебя искал, но вечером ты как в воду канул. А днем ты не выходишь из конюшни. Время же уходит. Может, скоро поздно будет для побега. Так что послезавтра вечером мы должны совершить прорыв, – Биар налил в кружки чай и протянул одну мне: – Ты что, не хочешь отсюда сбежать?!
– Да больше жизни! – воскликнул я.
– Почему тогда ко мне не заходишь? Не доверяешь? – испытывающе глянул Биар.
Как мог я сказать, что голова у меня кругом пошла из-за Лайне, что Лайне даже затмила мое самое сильное желание – свободы! Но ведь я знал, что без свободы я никто, а Лайне принадлежит другому. И правда, нужно было сосредоточиться на побеге.
Но когда я вспомнил о Лайне, нежное чувство всколыхнулось во мне, вместе с желанием оберегать её ото всех и вся. И ведь я обещал! И я мог это сделать, у меня были еще целые сутки впереди.
– А я слышал, – сказал я, вспомнив слова Лайне, – что химеры выглядят как люди.
– Ну да. Дело в том, что род химер, что правит Эфлаитом, постепенно смешивался с другими народами и только одна ветвь в нем является королевской, и только в ней течет чистая сила химеры. Давным-давно на севере Адальгарда существовал народ – бранты, их вождь связался с Химерой и родился у них сын, с тех пор в этом роду течет кровь Химеры. Бранты, под предводительством своих королей-химер побеждали врагов, становились сильнее. Потом на наш мир обрушились темные силы Зла, возглавляемые Мортьярдом. Химеры сражались яростнее львов, и они победили, но от народа почти ничего не осталось, а города их были выжжены, и тогда они отправились в лучшие земли. Пересекли пустынные земли Греоданов, переплыли Изумрудное море и осели на побережье огрового материка.
– Истребив прибрежных жителей? – хмуро спросил я.
– Нет. Они воздвигли мощную страну – Эфлаит. Они дали ограм знания, научили их лепить из глины, строить дома, держать скот и сеять пшеницу. Огры были зверьми и род химер сделались их добрыми господами. Даже сейчас узнай они или пойми, что ты химера, они будут трепетать перед тобой, раболепствуя и преклоняясь, как перед божеством.
На это я лишь хмыкнул. А потом ко мне вдруг пришла печальная мысль:
– Если я король, что же стала с моим отцом, дедом?
– Твой дед, Илиадор, умер тридцать четыре года назад. И родители твои мертвы уже как двенадцать лет.
– Как же все случилось? – спросил я.
Биар глянул в окно, полуприкрытое ставней.
– Нам не следует долго сидеть вместе, как бы чего не заподозрили, – сказал он, – вот завтра ночью, будем далеко отсюда, тогда наговоримся вдоволь.