— Что-нибудь передать соберано? — спросил привратник напоследок.
Соберано! Еще один титул ее врага.
— Передайте, что я еду в город и вернусь к вечеру.
— Хорошо.
Штанцлер жил в Огородном предместье и Рейчел поехала туда. По дороге Баловник с недоверием смотрел на других лошадей, фыркал, часто чего-то боялся, и Рейчел его понимала. Жаль, что в надорской конюшне не нашлось молодой кобылы, но выбирать было не из чего. Мать тоже посетовала об этом, провожая в дорогу старшую дочь, она сказала, что женщинам проще ездить на кобылах, нежели на жеребцах. Но в Надоре не было денег на дрова, куда там до покупки новой лошади…
Мысли девушки вернулись к увиденной позавчера королевской семье. Король ей показался ничтожным и в целом неспособным на управление страной человеком, а королева милой уставшей от окружавшего ее губительного блеска роскоши женщиной, умело скрывающей свои тайны. У каждой женщины из любого дома знати есть тайны, которыми она бы не хотела делиться с другими, даже у ее, Рейчел, матери, таковые имелись. Впрочем, лучше секреты, чем развязываемые мужчинами войны.
Она слышала о том, что Рокэ Алва — любовник королевы, но находила это странным. Почему? Вряд ли Ее Величество всерьез захотела самостоятельно сойтись с этим мерзавцем, но Рейчел понимала, что в этом есть свой подвох. Конечно, ее эр красив, умен и удачлив, не хуже самого Леворукого, но ведь это не главное в человеке. Возможно, Катарина — заложница на троне, а может быть, и нет. У Рейчел не было того человека, кто смог бы это объяснить, разве что эр Август. Участь королевы не особо беспокоила девушку, но узнать о происходящем в столице все-таки надо.
Город встретил ее утренним гомоном торговцев, суетой служанок, величественными строениями и пестрыми вывесками, и Рейчел, глядя на все это, жизнерадостно улыбнулась. А потом сама не заметила, как подъехала к дому эра Августа. Привратник, пристально на нее посмотрев, сказал, что господин Штанцлер уехал по делам и когда вернется — неизвестно. Вздохнув, Рейчел поехала обратно. Теперь следовало погулять или пойти к Налю, но она не знала, где кузен живет.
— Молодой господин, подождите! Вас просят вернуться!
Почувствовав смятение и радость, Рейчел развернула коня, спешилась, вошла в дом. Лакей проводил ее в дом. Как здесь все отличалось от сверкающей роскоши дома Ворона! Рейчел оглядела мрачную комнату, где царил легкий полумрак, и повернулась, услышав стук шагов за дверью. Она распахнулась, и торопливо вошел запыхавшийся кансилльер.
— Рад тебя видеть, мой мальчик! — добродушно произнес старик.
— Так вы дома? А как же…
— Я стараюсь быть осторожным. Не стоило тебе приходить сюда так быстро…
— Мне нужно было с вами поговорить, — пояснила Рейчел, — вдали от чужих глаз и ушей.
— Разумеется. Но давай договоримся, что ты приходишь ко мне только в самом крайнем случае. Мы не должны вызывать подозрений.
— Хорошо, эр Август.
— Как тебе понравился дворец и Их Величества, Дикон?
— Оллар не произвел особого впечатления, — девушка скрывать не стала, — а Ее Величество хорошо держится для заложницы. Матушка говорила, что она выдана замуж для свободы своих братьев. Но мне показалось, что Ее Величество и Рокэ Алва… — она смутилась. — Я слышала, в Лаик. Говорили Эстебан и Северин.
— Садись, — кансилльер указал девушке на глубокое кресло. — Разговор у нас будет долгий и гнусный, но я постараюсь тебе все рассказать. Это следовало сделать с самого начала, но Эйвон и твоя матушка воспротивились. Закончилось это тем, что ты оказалась у Рокэ. Предупреждаю: ты окажешь королеве дурную услугу, если станешь бросаться на каждого, кто болтает о ее связи с Алвой.
— Значит, это правда?
— И да и нет. Все трое детей королевы — от Ворона, потому что Фердинанд не способен быть отцом, а Дораку нужны наследники. Катарина Ариго понимала с самого начала, на что идет. Кстати говоря, по-своему Дорак прав. Если считать нынешнюю династию законной, и если она пресечется, на трон должны сесть герцоги Алва. Когда единственный сын узурпатора был болен. Франциск Оллар написал завещание, в котором назначал своим преемником пасынка и его потомков. Такова была воля Франциска Оллара. которую никто не отменял.
— Понятно… — выдохнула Рейчел. — А еще я слышала про короля.
— Ох, и это правда, — старик неуклюже развел руками. — Ворон иногда грешит с мужчинами. Пару лет назад он обесчестил юношу из благородной семьи. Просто так, со скуки… Постарайся поменьше думать об этой грязи. Я боюсь за тебя.
— Вы думаете, что Ворон захочет обесчестить и меня? — прямо спросила Рейчел.
— Постарайся не находиться рядом с ним, когда он пьян, — эти слова Штанцлера показались ей ценным советом. — Помни, что ты всего лишь исполняешь присягу. И да, в особняке Алва имеется роскошная библиотека, я бы советовал пополнить в ней свои знания.
— Хорошо…
— Я боюсь, Ричард, что от тебя попробует избавиться Дорак. Сейчас для тебя самое безопасное место — особняк Алвы, но тебе нельзя сидеть там безвылазно. Люди могут решить, что Ворон развратил сына Эгмонта Окделла.
Рейчел покраснела и опустила глаза. Еще чего не хватало! А если слухи дойдут до Надора и матушки, то ситуация крайне усугубится, но эру Штанцлеру об этом знать необязательно. Пусть он и дальше рассказывает, что уважающему себя молодому человеку подобает бывать в городе, встречаться со своими сверстниками, ухаживать за девушками, и все такое. Но в том, что нельзя устраивать никаких дуэлей, кансилльер был абсолютно прав. Рейчел и не хотелось драться.
— И постарайся никуда не ходить без Реджинальда. Эстебан остался в Олларии и он завидует тебе. Все «навозники» в глубине души завидуют истинным дворянам. Кроме того, он хотел стать оруженосцем Рокэ Алвы, а тот выбрал тебя. Помни: сын Эгмонта не должен выглядеть глупо. Сын Эгмонта не должен проигрывать. Сын Эгмонта должен выжить и отомстить. Но тебе могут навязать дуэль. Ведь ты не выдержишь, если начнут оскорблять твоего отца или…
— Или мать, — быстро сказала девушка, не желая слышать о Катарине. Она не влюблена в нее, Штанцлер должен это понять. — Но, эр Август, а почему Ворон взял меня в оруженосцы? На приеме один толстый маркиз намекнул, что он выбрал меня назло Дораку.
— Маркиз Маркус Фарнэби. Взяв тебя, он выставил Людей Чести трусами, показал Дораку, что тот ему не указ, и отплатил Ариго за его необдуманный поступок. Он купил ворона, держит его в клетке и учит говорить. Рокэ Алве донесли об этом, и он выбрал сына Эгмонта Окделла, лучшего друга Ги. В насмешку…
Рейчел передернуло от отвращения, но перед чем, она не поняла.
— Прости, Дикон, — кансилльер виновато развел руками. — Я не догадался прилюдно попросить Лучших Людей отпустить Ричарда Окделла домой. К больной матери.
— Жаль, — вздохнула Рейчел, мысленно представляя, как можно было бы наладить свою жизнь в таком случае. Но как чуть позже мудро изрек эр Август, теперь надо думать, как жить дальше.
========== Глава 17. Очень разные бои ==========
Сначала, вспомнив об отсутствии у себя обязанностей, Рейчел обрадовалась, вспомнив, как ей тяжело пришлось в Лаик, и ближайшие несколько дней после визита к Штанцлеру, была предоставлена сама себе. Это означало, что она с чистой совестью спала до полудня, ела не постную кашу и разваренные овощи, а вкусную и полезную пищу, которую мог позволить себе любой дворянин. Окделлы, при этом не в счет, кое-чьими кэналлийскими стараниями. Но в любом случае, как не была бы прекрасна эта привольная жизнь, скоро она девушке наскучила. К размеренности будней она привыкла в Надоре, хотя даже там с ней занимался капитан Рут. Здесь же Рейчел быстро поняла, что безграничная свобода сильно отупляет. Своего эра она почти не видела после дня рождения Ее Величества, а бездействие уже скоро стало выматывать.
Через некоторое время Рейчел встретилась с Реджинальдом, чему очень обрадовалась. Еще один знакомый человек во враждебной к ней Олларии — разве не чудо?
— Привет, Дикон, — наученный родителями кузен улыбнулся искренне, обняв ее. — Как ты тут?
— Бывало и хуже, — отозвалась она, пожав плечами с деланной беззаботностью.
Поговорив о разных незначительных вещах, они решили для начала сходить в «Острую Шпору», дабы посмотреть на петушиные бои. Название сего заведения девушка услышала еще в Лаик, когда Эстебан с друзьями наперебой обсуждали его. И сейчас, с сомнением посмотрев на ее счастливое лицо, Реджинальд повел Рейчел в «Острую Шпору». На петушиных боях ей было сначала весело, но после того, как заклевали первого петуха, Рейчел невольно передернулась. Ей не нравилось видеть чужие смерти, пусть даже надо к этому привыкать или хотя бы не подавать виду отвращения.
Все шло хорошо, а именно — Рейчел ставила на петухов и медленно, но верно проигрывала деньги эра. Он ведь дает ей их на развлечения, вот она и развлекалась, вовсю пользуясь своей свободой. Но веселье прервали проклятые навозники, и как назло, среди них — Эстебан Колиньяр, хотя разве могло бы быть иначе? Девушке хотелось закатить глаза от безысходности, однако в последний момент она одумалась и радостно посмотрела на Наля. Тот отшатнулся, не ожидая от нее такого поведения.
— Ричард? — недоуменно переспросил он.
— Давай выйдем отсюда, — решительно сказала Рейчел. — Здесь слишком сильно несет навозом, — последние слова она произнесла, уже протискиваясь мимо шумной компании Колиньяра. Белобрысый Северин Заль напрягся, а ей стало весело. — И не только тут. Во всей столице от навоза дышать нечем!
Реджинальд, не отводивший от нее взгляда, сделал большие испуганные глаза, но Рейчел оставила это без внимания. Позже, выскользнув на улицу, когда кузен решил остаться и забрать ее небольшой выигрыш, Рейчел думала о том, что такое оскорбление «навозники» просто так не оставят. Но только она понимала это слишком слабо, чтобы вовремя остановиться — ей хотелось отыграться за все унижения в Лаик.
Тем временем на улице стемнело. До дома Алвы путь неблизкий, но девушка успела так расхрабриться, что решила не дожидаться Реджинальда и пойти в одиночку. Как выяснилось позже — зря. Полная луна на небе пугала, жуть, прятавшаяся в ночной темноте за тенями, тоже. Кто еще додумается идти по пустынной темной улице в одиночку, пусть даже и со шпагой? Но поворачивать назад было глупо, к тому же Рейчел не хотела снова встречаться с Эстебаном, который, скорее всего, за словом в карман не полезет.
Скрипнув зубами, Рейчел быстро пошла в сторону Старого Города — требовалось пройти между аббатством Святой Октавии и аббатством Святого Франциска. Путь ей освещала луна и все было хорошо.
Но со временем девушке становилось все более неуютно, потому что за высокими стенами темнели кроны деревьев, отбрасывая странные и пугающие тени, вызывая в памяти страшные сказки из детства. Нужно было остаться, потому что если герцог Окделл не в безопасности, то герцогиня Окделл — тем более. И если кардинал знает, то обязательно подошлет убийц к зарвавшейся девице. Что же до Эстебана, то, как знать, может он и не стал бы задевать ее у всех на глазах? Ведь они больше не унары, а между ними надежно стоят их эры. Рейчел не боялась этого человека, но испытывала к нему жгучую неприязнь.
Она еще какое-то время думала о коменданте Олларии и его оруженосце, но в голову ничего особенного не пришло. Новая тень показалась темнее предыдущей, но, в отличие от остальных, пугающих ее, не исчезала и не сливалась с другими.
А потом…
Потом она успела снять плащ и увидела несколько силуэтов, притаившихся в тени. Засада, нанятая «навозниками» или Дораком? Возможно да — поэтому Рейчел положила руку на эфес шпаги, чтобы, если нападут, дать достойный отпор. Всего бандитов трое — они вооружены шпагами и набросились на нее разом. Она же только взмахнула шпагой, как учил капитан Рут, и один из них, раненый, пошатнулся, шипя ругательства. Еще пара выпадов — еще один раненый. Хлопая растерянно глазами, Рейчел смотрела на творение рук своих, делая выводы, что не так уж и отвратительно фехтует. А может, дело в стремлении выжить?
Именно выжить. У нее не требовали отдать кошелек, и такое развитие событий могло говорить лишь об одном: эти люди хотят отобрать ее жизнь. Кто-то замахнулся на нее дубинкой, это оружия девушка заметила не сразу, Другой рванул вперед, метя девушке в голову. В ответ Рейчел швырнула в него плащом и нападающий разбойник в нем запутался.
Воспользовавшись этим преимуществом, Рейчел ударила — метко! Разбойник закричал, выронил оружие, и упал, но другой, тоже воспользовавшись ее замешательством. В грудь резко ткнулось острие шпаги, но Рейчел успела уклониться в бок, и рана пришлась в плечо. А вслед за этим тьму разорвала ослепительная вспышка, затем другая… Пошатываясь от острой боли, Рейчел отступила назад. Двое убитых рухнули в нескольких шагах от нее, остальные бросились прочь, верхом, и удаляющийся топот лошадиных копыт вскоре затих. Рейчел прижала ладонь к кровоточащей ране, отняла руку, безнадежно посмотрела на перчатку. Лунный скупой свет помог ей разглядеть неровное темное пятно. Таинственный стрелок, кем бы он ни был, опоздал.
Когда сзади раздался шум, девушка крепче стиснула шпагу, однако те, кто вышел из-за угла, походили на ночных грабителей, меньше всего.
— Дикон! — позвал Наль.
Слава Создателю!
— Я здесь… — ее голос прозвучал слишком слабо и жалко.
— Дикон, с тобой все в порядке? Что здесь было? Ты ранен?
— Ранен. На меня напали… Кто это с тобой?
Кем-то оказался некий Мариус, часто дававший им советы во время петушиных боев. Реджинальд представил его, как теньета Северной Армии. Рейчел же молча слушала и кивала, пока сознание не начало ее оставлять. Слишком сильна боль и слишком мало в девушке оставалось сил. Рану жгло, а в голове мутнело, хотя Реджинальд продолжал встревоженно говорить.
— Это были не грабители, — произнесла Рейчел, прежде чем свалиться на руки кузена.
Глупый и недостойный поступок! Она так и не смогла понять, упала ли в обморок из-за пережитого волнения или дело действительно было в ране, но кто бы мог знать, что в эту ночь решится ее дальнейшая жизнь? В любом случае Рейчел Окделл никак не ожидала и не желала очнуться в своей комнате, в особняке Ворона, накрытой одеялом, с забинтованным плечом, и… в женской шелковой сорочке с мелкими темно-синими бантиками.
Это…
Девушка сглотнула, чувствуя, как все тело налилось свинцовой тяжестью, и как к горлу стремительно подкатывает соленая болезненная паника.
Это…
Это ужасно.
Первая осознанная мысль, была именно таковой. Но нет. На самом деле это чудовищно — то, что теперь ее обман раскрыт. Только все, на что была способна Рейчел в этот момент, молча лежать, положив ладонь на забинтованную рану. Ей оставили бинты и на груди, но сейчас это выглядело так унизительно! Однако она ничего не смогла сделать, потому что сознание неспешно уплыло в глубокий темный сон.
========== Глава 18. Раскрытые карты ==========
Сознание возвращалось к Рейчел короткими серыми урывками, и, пока она могла понимать и чувствовать, к ней никто не приходил. Сколько прошло дней после той злополучной ночи? Казалось, что минуты тянутся бесконечно и что за плотной темной занавеской, закрывающей окно, постоянная ночь. Позже она поняла, что ошиблась: то лекарь с чистыми бинтами, то Кончита с тарелкой бульона навещали ее часто, просто первые несколько часов протекли для девушки довольно долго.
Что с ней сделает Алва, когда придет? Подумав об этом в какой-то момент, Рейчел запаниковала и приподнялась на локтях. Голова, к ее удивлению, не кружилась, в сравнении с предыдущей попыткой, но сильно хотелось пить. Пустяки… Ей нужно убираться отсюда, пока Алва не поиздевался над дочерью Эгмонта еще сильнее и не убил ее, а рана… Что ж, деньги у Рейчел при себе были и она сумеет найти лекаря. Сев на кровати, она торопливо скинула через голову надоевшую сорочку и схватила висевшие на стуле вещи. Ей оставили их, чтобы можно было свободно убираться из дома Ворона? Что же, это все облегчает, но даже если и нет, долго Рейчел Окделл здесь не останется.