========== Глава 26. Лишние угрозы ==========
С каждым новым днем у Рейчел Окделл появлялось все больше поводов для беспокойства. Окруженная воинственно настроенными мужчинами, она не могла быть уверенной, что никто не догадается об ее истинном лице, а потому вела себя очень осторожно. Ведь Рокэ может находиться рядом с ней не всегда, его дело — управлять офицерами и вести войну, а не следить за безопасностью девицы из древнего рода. Но больше всего Рейчел опасалась попасть в плен, хоть и старалась об этом не думать.
Обнаглевшие бирисские разведчики подходили ближе к лагерю с каждым днем, рассматривая своих врагов, и уезжали прочь, но расстреливать или захватывать их, было запрещено Рокэ Алвой. Он же запретил без приказа покидать лагерь, но Рейчел бы не рискнула даже в сопровождении отряда солдат, тем более, что адуаны бесконечно рассказывали про то, на какие злодеяния способны бириссцы. С необычайной радостью на раскрасневшихся от вина рожах они по вечерам наперебой рассказывали жуткие истории о плачевных случаях с пленниками, и Рейчел трясло от ужаса. Но когда Рокэ заметил ее страх, велел прекратить.
— Мой оруженосец боится, — заметил он, — не стоит рассказывать о том, что вовсе необязательно произойдет.
— Ну ладно, — примирительно кивнул Шементаль. — Оно и понятно, раз барчук впервые на войне.
Рейчел отодвинулась подальше от скупого света свечей, чтобы никто не видел, как она скривилась. Даже старенькая и мудрая Нэн в Надоре, уж, на что суровая женщина, не позволяла себе так называть герцогских детей, а эти… Невоспитанные дикари!
Закончилась проблема с россказнями адуанов — начались проблемы с Оскаром Феншо. Ему довольно быстро надоело сидеть и бездействовать — еще в Тронко он как бы между делом заявлял, что губернатор ничего не делает для победы над бириссцами, теперь же генерал заявлял, что ничего не делает Рокэ. И однажды у Феншо и Рейчел состоялся вынужденный разговор. Не самый приятный, зато вполне реальный и раскрывающий глаза на непонятную личность Оскара.
— Сколько можно тянуть… — Феншо смотрел на фигуры бириссцев и вздыхал так горестно, что ему позавидовал бы сам Жиль Понси.
— Не обращайте внимания, — рискнула посоветовать Рейчел.
И тут же пожалела об этом.
— А что мне тогда делать, по-вашему? — резко поинтересовался генерал. — Ловить рыбу и кузнечиков, для пропитания талигойского воинства или собирать ромашки?! Не знаю, как вы, Окделл, а я пришел воевать!
Рейчел пожала плечами и сочла за лучшее смолчать, потому что военные стратегии, по которым руководствовался Алва, и этого же Алвы мысли были ей неведомы. Выставлять же Ричарда Окделла перед Оскаром дураком не хотелось, поэтому она сделала вид, что наклонилась за ромашкой.
— Да вы издеваетесь! — рыкнул нервно Феншо.
— Ничуть, — ровно отозвалась Рейчел, срывая вторую. — Вы подали мне отличную идею, как занять себя во время ожидания.
— Алва постарел и испортился, — глухо сказал Оскар. — Надеюсь, он погибнет в бою до того, как превратится в пьяную развалину. Он прекрасно проявил себя, когда начинал полковником, но теперь…
— Простите, — Рейчел отчего-то начала закипать, — но право ругать своего кровника имею на данный момент я. Это положено этикетом.
— Мы не во дворце, Окделл…
— Герцог Окделл, — со злым нажимом поправила его Рейчел.
— Простите, герцог, просто я не считаю нужным узаконивать незаконнорожденных. Так вот, однажды в Гаунау…
— Я знаю, что было в Гаунау, а что с Вороном?
— Ворон идет вниз, — пожал плечами Оскар. — Он не помог Талигу, как мог, как должен был помочь при своих удаче, славе и деньгах, и теперь бездарно спивается.
— Как скажете, — сухо ответила Рейчел. Ей почему-то очень не понравилось то, что говорил генерал.
— Я не буду бездействовать, в отличие от вашего эра, герцог, — опять Феншо сделал ударение на названии ее титула. — Возьму триста солдат и мы пойдем отсюда, чтобы захватить разведчиков. Они же снуют здесь, как ызарги! Иначе велик риск проиграть кампанию…
Рейчел снова промолчала. Ей не нравились Феншо и его замыслы, но он был так впечатлен собственной идеей, у него так ярко горели глаза и щеки от восторга, что спорить бессмысленно. Любой спор с этим человеком может перерасти в дикую перепалку, если не драку и не дуэль, поэтому она не хотела связываться с обсуждением действий Алвы и замыслов Феншо. Оскар предложил пойти Рейчел с ними, она отказалась, и тогда он, досадливо дернув плечом, направился к палатке Проэмперадора.
Встав неподалеку от эра, Рейчел с некоторым волнением слушала разговор. Алва наотрез отказался соглашаться с предложением Оскара, и тот начал злиться. Возмущаться! Требовать! О, Рейчел прежде не встречала безумца, способного предъявить какое-либо требование Первому маршалу, однако, ошиблась.
— Вы не можете ничего требовать, Феншо-Тримэйн. Вы не король, не забеременевшая девица и даже не глава какого-нибудь допотопного дома, как мой оруженосец. Оставьте ваши требования при себе и отправляйтесь спать.
— Эр Рокэ! — взвилась немедленно Рейчел.
— Не эркайте, …юноша.
— Я переловлю разведчиков сам! — заявил Оскар с выражением крайней оскорбленности на лице.
— Если вы поступите по-своему, — про оруженосца Алва уже забыл, — я вас расстреляю перед строем. Вы меня поняли?
— Да, монсеньор, я вас прекрасно понял.
— Ваше счастье, если это так. Учитесь, юноша, как ко мне обращаться.
После этого разговора, в котором, казалось, совсем не принимала участия, Рейчел казалось, что Рокэ одновременно смешал с грязью и Оскара и ее. Но зачем? Цели и методы этого человека уже давно перестали быть ей понятными; если раньше девушка не сомневалась в том, что Ворон в свободное время лишь пьет и развратничает, сколько его черной душе угодно, то теперь она поняла, что все совсем не так.
А Оскар Феншо под утро исчез, хоть и обещал Алве не предпринимать никаких серьезных действий, но, впрочем, девушка не сильно удивилась. Оскара она не осуждала, потому что ему, как и ей не нравилось присутствие дикарей-адуанов, способных лишь говорить мерзкие просторечные фразы и смеяться над своими же грубыми шутками. Ему хотелось доказать Алве, что его, Феншо, люди, ничуть не хуже, чем дикари.
Следующий день прошел так, словно Алва не заметил самовольного поступка генерала, но Рейчел, как бы ни относилась к Оскару, решила не выдавать его. Если что, она скажет, будто не имела понятия о замыслах Феншо. Однако планы на будущее изменились мгновенно после того, как молодой солдат передал ей аккуратно сложенную вчетверо записку.
От Оскара?! Кусая губы от лютого волнения и еще более лютого страха, Рейчел долго вглядывалась в неровные строки, выведенные почерком генерала.
«Герцог Окделл. Или, вас, скорее всего, устроит обращение «герцогиня»? В любом случае, ваша тайна мне ясна, хоть вы и тщательно пытались укрыть ее от посторонних глаз. Если Рокэ Алве нет дела до своего оруженосца, а глупая солдатня предпочитает смеяться над вздором адуанов, то я умнее их вместе взятых. Нам с вами необходимо будет договориться, когда я вернусь.
Генерал Оскар Феншо».
Бросаться, заливаясь слезами, к эру, совсем не входило в планы Рейчел, а потому она подождала пару часов, прежде чем направиться неспешным шагом к его палатке. Меньше всего она ожидала увидеть Рокэ Алву, валявшегося на траве, в расстегнутым воротником рубашке и с повязанной на кэналлийский манер косынке, и поигрывающего кинжалом, а потому сначала растерялась.
— Что с вами, юноша? — спросил он тихо и сонно. — Такая жара, а вы слоняетесь целый день по солнцепеку.
— У меня возникла проблема, монсеньор, — выдавила из себя Рейчел, протягивая письмо. Ей не хотелось обращаться за помощью именно к Алве и потом обзаводиться новыми долгами, но надо быть честной с собой, кроме него ее выручить здесь некому. — Вы говорили… говорили, что поможете.
Быстро сев, Рокэ вгляделся в строчки, зло ухмыльнулся, и прямо посмотрел на Рейчел.
— Я помогу вам, девушка.
— И не потребуете ничего взамен?
— Поверьте, я не нуждаюсь ни в бастардах, ни в более чем скромных надорских дарах.
Обижаться и злиться времени не было — Рейчел притихла, увидев подходящего Клауса, который хотел что-то доложить. Когда придет время, она отдаст Алве долги, все до единого, а потом спросит с него за все!
— Монсеньор, можно ехать.
— Юноша, вы слышали. Нам предстоит прогулка под звездами.
Дрожа от бессильной ярости, Рейчел кивнула и побрела отыскивать Сону. Слова Алвы, несмотря на ее внешнее спокойствие, сильно ее задели, но она не сомневалась, что однажды сможет дать ему заслуженную пощечину.
========== Глава 27. Губительное спасение ==========
Бой с бириссцами был коротким, но решающим, и Рейчел принимала в нем мало участия. То ли из-за того, что Рокэ постарался как можно сильнее оградить ее от военных действий, то ли просто так сложились обстоятельства, но, кроме нескольких трупов и недовольного, напряженного отсутствием хозяина Моро, больших ужасов видеть ей не пришлось. Адуаны привычно раздражали своим дикарским говором, но зато потом непрошенная радость не заставила ждать. Наверное, Рокэ одним запретом на захват бириссцев добился сразу нескольких целей, но больше всего девушка была ему благодарна за избавление от Феншо.
Подробности позорного провала гвардейцев Оскара Рейчел узнавать не хотелось, она лишь выслушала о том, какие потери понесли обе стороны, и молча кивнула. Наверное следовало что-нибудь сказать Оскару, но она боялась даже посмотреть на него и бессмысленно разглядывала гриву Соны. Рокэ молчал, адуаны и кэналлийцы радовались, люди Феншо потупились и не желали разговаривать, подобно своему генералу. Чувствуя себя очень уставшей, девушка то и дело потирала глаза.
— Господин Проэмперадор, — маркиз Дьегаррон с обмотанной шейным платком головой появился неожиданно, — генерал Феншо настаивает на разговоре.
— Я не против, — Алва тронул поводья. — Юноша, вы неважно выглядите. Идите к себе и ложитесь. Я обойдусь без вас.
— Да, монсеньор, — безучастно отозвалась девушка.
Камни пели, стонали, пили тепло из тел тех, кто находился в аббатстве, и Рейчел дрожала, чувствуя, как из нее уходит жизнь… Когда она умрет, то возьмет свечу и встанет в бесконечную процессию болотных призраков. Все унары принадлежат этому месту. Тяжелый и траурный звон колокола заставил ее дрожать сильнее, холод сковал тело и душу. Кто эта девушка из процессии? Неужели?.. Рейчел Окделл никогда не опускалась до таких мыслей, но что если она не первая девица в своем роду, что заменила несуществующего наследника?!
— Господин Первый маршал…
Оказалось, Рейчел уснула в седле. Лаик исчез, сон выветрился из глаз и головы, а они возвращались с ночной вылазки. Оскар Феншо смотрел вызывающе и дерзко, но его голос дрожал.
— Монсеньор, мне нужно с вами поговорить, — заявил молодой генерал.
— О чем, — равнодушная улыбка тронула тонкие губы Алвы.
— Герцог Окделл знает, о чем. Я…
— Вы зря все это затеяли, Оскар. Теперь про чужие тайны будете откровенничать с Создателем, если, разумеется, тому будет интересно. В лагере вы получите полчаса на завещание и личные письма, потом вас ждет исповедь Его Преосвященству и расстрел.
Отдав честь, генерал повернул коня и отправился вперед, а Рейчел почувствовала, как тяжелая рука сжимает сердце. Нельзя сделать так, чтобы живы и счастливы, остались все, это лишь миф из детских сказок, только Рейчел не хотела смерти Оскара. Но… Мужчины слишком легко отбирают жизнь друг у друга и честь у женщин. Ей не хотелось знать, что потребует Феншо от нее, если останется жив, поэтому пришлось смириться.
В лагерь она возвращалась, пребывая в крайне подавленном состоянии, не обращая внимания на то, что уже рассвело и светило яркое летнее солнце. Жизнь только начиналась и Рейчел не знала, скольким еще людям суждено погибнуть из-за нее, но старалась даже не предполагать.
Оскара Феншо не стало, пока Рейчел спала в палатке беспокойным, но глубоким сном. Ей не хотелось разговаривать ни с ним, ни с Алвой, ни с кем-либо еще, потому что, испытывая смятение и смутную тревогу, Рейчел могла выплеснуть чувства наружу и тем самым себя выдать. Это было бы крайне неприятно. Проснувшись, она поняла, что жизнь продолжается, а Рокэ, сняв косынку, сидит рядом, серьезный и собранный, с задумчивым видом листая какие-то бумаги. Посмотрев на него сонными глазами, девушка невольно подумала, что в таком виде он симпатичен ей больше.
Стоп. К тварям такие мысли. Она еще разбита произошедшим и ничего не понимает.
— Добрый день, монсеньор.
— Добрый, юноша…
— Расстрел состоялся? — выдавила из себя Рейчел, приподнявшись на локтях.
— Да. Ваш друг повел себя достойно.
— Он мне не друг, — отрезала Рейчел, — не надо так шутить.
— Как скажете.
— Монсеньор, — она подумала, что, пока не поздно, надо решиться, — вы знаете историю Талига?
— Конечно, — маршал посмотрел на нее внимательно и строго, — не так, конечно, блестяще, как фехтование, но ведь и род моих занятий не в том, чтобы описывать даты и события.
— Разумеется, — Рейчел невольно улыбнулась, прогоняя сонный морок. — Просто, я хотела бы знать, не было ли в моем роду или еще в чьем-нибудь, такой, как я. Выдавшей себя за мужчину… — и без того тихий голос дрогнул и речь прервалась.
Алва слушал и думал молча, потирая пальцами виски — наверное, у него снова началась мигрень. Как у матушки случалась порой. Что-то внутри Рейчел едва уловимо дрогнуло, но затем она со странной для себя жесткостью подумала о силе Рокэ. Он и сам справится со своей болью и своими проблемами, ведь такие мужчины всегда справляются…
— Я точно не знаю, юноша, но я не удивлюсь, если это так.
Устроившись поудобнее и набросив на плечи колет, Рейчел Окделл рассказала монсеньору о том, что видела в Старой галерее, про длинную процессию призраков, траурный тяжелый звон колокола и девушку с кровавым пятном на груди. С одной стороны, если в ее роду имелась такая девица, то странно, что она умерла молодой, не оставив потомства, с другой — если брать в расчет прошлый Круг, то тогда рожали детей куда раньше, чем сейчас.
Разговор тек медленно и спокойно. Рокэ рассказывал продолжение печальной истории семейства Борраска, после того, как Ринальди Ракан сгинул в подземельях под Гальтарами, а Рейчел слушала со всей, присущей ей, внимательностью. По его словам выходило, что новорожденная девочка, дочь Ринальди и Беатрисы, умерла почти сразу, но Рейчел не хотелось в это верить. Выслушав историю до конца, про старших детей Лорио, сбежавших близнецов, она усомнилась в их принадлежности к Дому Ветра.
Рокэ Алва покачал головой.
— Вы хотите сказать, что я имею отношение к Раканам?
— Да, — нетерпеливо кивнула девушка. — Иначе бы вы не выискивали в библиотеке легенды о древней Гальтаре и не присылали бы мне книги!
— Резонно, — вздохнул Ворон. — И что вы в таком случае хотите от меня?
— Хочу не я, это нужно всей Кэртиане. Хоть вы и безумный человек, желающий играть со смертью, пока она не придет за вами, — вот куда ее несет? — но вы обязаны провести через Излом Повелителей. Он близок, а Повелителей трое, не считая меня, и…
— Хотите сказать, что вы слышите камни? — прервал Рокэ.
— Слышу. Но редко.
— Хорошо, юноша, я обязательно подумаю над вашими словами, — пообещал Проэмперадор, вставая на ноги. — А пока нас с вами ждет встреча с бириссцами.
Талигойцы захватили шестьдесят трех бириссцев и, взглянув на их мрачные напряженные лица, Рокэ Алва велел позвать цирюльников. Рейчел же не сомневалась, что их казнят тоже, потому что для ее эра свои и чужие люди не различаются ничем. Ну и пусть. Слушая рассеянно, как Рокэ отдает приказ сбрить пленникам волосы, усы и брови, девушка старалась держаться достойно. После чего было велено повесить всех из них.
Рейчел, как ни странно, ничего против не имела, тем более, после разговора о древних временах ее мучили совершенно другие мысли. Отъехав немного в сторону, она вытерла ладонью пот со лба и подумала, что хоть близится вечер, а варастийское жаркое солнце палит слишком жестоко. Следовало отвлечься от безумных воплей бритых загорелых людей, доживающих последние минуты своих жизней, и потому она прислушалась к разговору нескольких солдат.