Дубощит совсем такому заявлению не удивился, (чего разведчица весьма опасалась – гном же упрям, врать не любит, неясности оставлять тоже, а всё это вместе плохо сказывается на конспирации), только на диво естественно качнул пострадавшей головой, обозначая согласие, да отчеканил, что дороги становятся все более опасными из-за распоясавшихся орков. Конечно, они не позволили бы девушке путешествовать одной. На Бильбо он при этом даже не взглянул.
Услыхав об орках, Беорн весь вскинулся и насторожился – он тоже заметил нездоровую активность темного племени, но границы его территории они до этого не нарушали, а теперь придется ему сходить на охоту! С новым радушием он предложил нежданным гостям устраиваться на отдых и отобедать с ним, а после – погостить ещё пару дней для восстановления сил, когда же он вернется с охоты, снабдит их указаниями и припасами в дальнейший путь.
Гэндальф поспешно согласился, Торин тоже согласился, хоть и не так поспешно, поэтому уже через полчаса, умытые и освежившиеся гномы, хоббитянка и маг снова сидели за огромным столом, подкрепляя силы простыми, но вкусными яствами. Угодившая между Фили и Кили Бильбо чувствовала себя не в своей тарелке – они, наверное, тоже считают, что она специально клеилась к их дядюшке, а потом гнусно его отвергла. Но молодые гномы, напротив, улучив момент, поблагодарили мисс Бэггинс за её бесстрашие и помощь – все же давать разрешение Оину на осмотр головы дяди они не могли в силу того, что были младшими представителями рода, а рана выглядела не настолько опасной, чтобы действовать наперекор воле Торина, пребывавшего в сознании. Но оба племянника переживали за его здоровье все равно.
Это заставило Бильбо приободриться – все же она чувствовала себя несколько виноватой, хотя и действовала без злого умысла. Торин по-прежнему не смотрел на неё и даже в её сторону, однако она заметила, что гном опять чуть побледнел и немного покачивается, прикрывая глаза в попытке унять головокружение.
Смотрела на короля, разумеется, не только хоббитянка - многозначительно переглянувшиеся Дори, Нори и Ори тоже отметили и ненормальную бледность, и вернувшуюся слабость. Дори обеспокоенно проверил запасы сухой ромашки в поясном кошеле - вдруг понадобится короля отпаивать? Нори оторвал клочок пергамента, торчавший из книги записей Ори, так и оставшейся перекинутой через спину младшего даже на время трапезы. Ори заметил жест старшего, но не возмутился, а уточнил - для какой цели. Оказалось, что Нори хотел пустить бумагу с угольком по кругу, чтобы каждый гном подписался на нем, если поддерживал идею повторной обработки раны Оином, раз хоббитянка, судя по всему, больше к их королю с такими добрыми намерениями не приблизится.
Так и сделали. Пергамент отправился по кругу, дошел почти до Торина, но в последний момент сидевший ближе всех к нему справа Кили спохватился и завернул бумагу в обратную сторону. После чего пергамент совершил подобное путешествие, чтобы оказаться уже по левую сторону от ничего не подозревающего короля. Но Балин, одобрительно оглаживавший бороду, в отличие от Кили был очень осмотрительным гномом - Торин так и не узнал, что его подданные задумывали осуществить самоуправство и бунт над его многострадальной головой.
Дождавшись завершения трапезы, мисс Взломщица все же решила подойти к Торину – пусть он её отругает, но ранение головы это вам не шутки! Однако против ожиданий, Торин внимательно и спокойно, глядя прямо ей в глаза, выслушал сбивчивую речь Бильбо о необходимости повторно осмотреть рану и просто махнул рукой – делай, мол, как сочтешь нужным. Позаимствовав необходимые травы у Оина, дочь Белладонны опять обрабатывала рану, прислушиваясь к дыханию гнома – больше никакого напряжения в нем не звучало. Обычное спокойное дыхание. Торин только раз вздохнул невпопад, а потом слегка навалился спиной на хоббитянку, но быстро выровнялся и снова расправил плечи.
Бильбо накладывала свежую повязку со всем тщанием, стараясь не причинить боли или иных неудобств, задумавшись, чуть не заплела косичку опять, но вовремя спохватилась – Торин сейчас, конечно, спокойный, но если его спровоцировать, все это спокойствие опять предсказуемо улетит в Мордор.
И ни тот, ни другая не заметили, что Балин, глядя на них, улыбнулся в бороду и спрятал в широкий рукав какой-то небольшой, но плотно исписанный углем пергамент.
========== Глава девятая, или Новый повод скрежетать зубами ==========
Гостить у Беорна даже в отсутствие хозяина оказалось занятно и весьма познавательно: Бильбо забралась на крышу каждой постройки, помогла Оину и Дори пополнить запас лекарственных трав, исследовала окрестности, набрала камней для метания, потренировалась в древолазанье – идут они все же в лес, следовало освежить навыки. Мисс Бэггинс перекидывалась шутками с Фили и Кили, советовалась с Балином, расспрашивала о способах лечения Оина, остальные же гномы медленно отходили от потрясения – традиции в их понимании были чем-то совершенно нерушимым, и, хотя Бильбо нарушила уклад исключительно по незнанию, Компания не могла согласиться с этим так сразу.
Поэтому хоббитянка часто пропадала в окрестных лесах, каждый раз умудряясь ловко ускользнуть от ненавязчивых сопровождающих – обычно это были племянники короля – которых отряжал за ней Торин. Местность вокруг стала вновь спокойной и мирной, а разведчицей она являлась первоклассной, что уже не раз доказала и в боевой обстановке тоже, но ежевечерний нагоняй от Дубощита получала все равно.
Бильбо даже почти не перечила ему – всё ещё чувствовала себя виноватой за серьёзную оплошность с традициями, но и не объяснять же Его Подгорному Величеству, что Его Подгорного Величества племянники лучше всего на свете, кажется, умеют отвлекать от дел. Его Подгорное Величество и так это прекрасно знает. А потренироваться хоббитянке было нужно особенно потому, что требовали выхода ненужные и неуместные чувства и эмоции.
Во время одной из тренировок по покорению разлапистого вяза её и застиг Беорн. Он возвращался домой после затянувшейся охоты, все ещё чутким нюхом уловил необычный запах и вышел прямо к Бильбо. Некоторое время наблюдал за карабкающейся крохой, потом окликнул, заставив этим хоббитянку пережить не самый приятный момент – к ней кто-то подкрался! Небезуспешно!
Впрочем, Беорн ей нравился, он был весьма вежлив и мил, а сейчас даже предложил донести Бильбо до домика на себе! Взломщица захлопала в ладоши от радости, устроилась на широком плече великана поудобнее, ухватилась за его буйные кудри, но тут же отдернула руки и максимально вежливо уточнила, не существует ли в его роду каких-либо обычаев, связанных с волосами. На что мужчина только громогласно расхохотался, распугав окрестных птиц, и заявил – не больше, чем у других народов. На заинтересованно-осторожный взгляд Бильбо уточнил: расчесывать надо иногда, но и только. Тогда мисс Бэггинс вздохнула свободнее и все-таки уцепилась за густые жесткие волосы Беорна.
Общаться с ним было интересно – жил великан долго, знал много такого, о чем Бильбо хотелось его расспросить, но подобный интерес выглядел бы подозрительным от обычной ширской девушки, поэтому беседа шла в основном об особенностях лесов вообще и Лихолесья в частности.
Когда Беорн упомянул гигантских пауков, Бильбо вздрогнула и случайно дернула великана за пряди: хоть она и была разведчицей, ей были неприятны даже маленькие паучки, не говоря уж о гигантских паучарах. Пусть она и не до конца верила, что твари могут быть настолько большими. Беорн задумчиво бросил взгляд на крохотную кудрявую ширскую древолазку и решил, что стоит подумать, как ей помочь: хоть у неё и есть сопровождение, а все же девушка, а все же пауки…
Когда колоритная парочка уже в сумерках показалась на глаза Компании – задумчивый доброжелательный великан, несущий на широком плече малютку-хоббитянку – Торину опять захотелось скрежетать зубами. Эта парочка общалась так благостно, не обращая внимания на острый интерес окружающих, кудрявая голова даже не качнулась в приветствии, разведчицу полностью поглотил разговор. Устроилась она, похоже, с удобством, запустив руки в топорщащуюся шевелюру Беорна – Торин не удержался и все же скрежетнул зубами – да ещё и ногами болтала! Дубощит с трудом удержал себя от скрежета повторного: племянники с Оином и без того уже от него шарахнулись.
На фоне таких отвлекающих факторов гномий король и не заметил, как за его спиной тревожно переглянулись Балин с Двалином. Фили и Кили тихо-тихо просветили Ори, что Торин имеет обыкновение подобным образом скрежетать зубами, когда готов сорваться в любой момент, и во имя Махала в таких случаях следует держаться от горячего нравом дяди подальше. Глоин, поймавший шарахнувшегося от неожиданности брата, покачал головой, Дори и Нори одновременно тяжко вздохнули, Бифур тихонько пробормотал на кхуздуле пару слов и толкнул стоявшего рядом кузена локтем в бок. Бофур понимающе хмыкнул, но поспешил спрятать улыбку в длинных усах. Король очень старался держать себя в руках, не следовало множить его заботы.
Наконец, великан обратил внимание, что все его гости уже тут, все как один оживлены и встречают его перед домом; приветливо, но осторожно, чтобы Бильбо не сверзилась, качнул лохматой головой, пожелал доброго дня и порадовал вестью, что орков на его землях больше не наблюдается. Да и в округе тоже. Тех, что были, он либо настиг, либо разогнал.
Компания отреагировала на новость ликованием и одобрительными воплями, только Торин был чуть более мрачным, да ещё – несколько более вежливым, чем запомнил Беорн. Кажется, гномий король был отчего-то не в духе. Великан великодушно позволял своим гостям пребывать в таком настроении, в каком им нравится, если они уважают его законы, так что он миновал гномов, и, прямо как был с мисс Бэггинс на плече, так и зашел в дом, благо – дверной проем позволял подобные маневры.
В доме он разговорился с Гэндальфом, почти позабыв, что девушка так и сидит на его плече – весила она немного, разговаривать не мешала, за пояс или ногу Беорн придерживал её уже почти машинально. Поэтому если бы не Торин, как и в первый день исключительно вежливо попросивший поставить его спутницу на пол, Бильбо так и прокуковала бы на высоте трех своих ростов до ночи.
Торин дождался, пока хоббитянку бережно поставят на пол, потом – как эти гулены обменяются взаимными уверениями, что не доставили друг другу неудобств, а исключительно удовольствие, уже с трудом дотерпел до окончания благодарственной речи Бильбо за увлекательную и познавательную беседу и ответной реплики на диво вежливого великана, который просто до неприличия оказался рад знакомству с хоббитянкой. А потом, наконец, Торин не менее вежливо попросил Бильбо поменять ему повязку на голове – рана сегодня его потревожила, а раз уж мисс Бэггинс взяла на себя обязанность присмотра за его головой (эти два слова Торин почему-то выделил так, чтобы их мог слышать и Беорн), то он опять обращается к ней.
Бильбо мгновенно растеряла умиротворение и благодушие, как-то подобралась и принялась выспрашивать, что именно его потревожило. Описание симптомов страдало редким правдоподобием – рана и на самом деле болела – пока мимо не прошмыгнули племянники, на ходу прибавив к списку зубовный скрежет. От немедленной порки или хоть выговора раздолбаев спасла разведчица, уже потащившая Торина в сторону лавки.
Король почти не сопротивлялся, только поворчал ещё немного вслед Фили и Кили. По мере удаления от разговаривающих мага и великана Торин остывал все больше, несколько теряя энтузиазм, но повернуть назад сейчас, пойти на попятную теперь было совершенно невозможно. Поэтому он стойко выдержал все необходимые манипуляции со своей многострадальной макушкой, и даже настолько отошел, что поблагодарил Взломщицу напоследок. Девушка посмотрела в ответ несколько строго, будто советуя больше головой об камни во сне не биться, но немного зарумянилась.
========== Глава десятая, или Дары и отдарки ==========
Уже на следующий день Компания собралась выдвигаться – Торин очень хотел успеть до Дня Дурина, а впереди ещё раскинулось необъятное Лихолесье. Беорн снова выказал себя радушным хозяином: не поскупился ни на припасы, ни на пони, правда, с возвратом, рассказал об особенностях черной пущи. И Торин почти совсем успокоился, но перед отъездом гостеприимный великан подозвал хоббитянку к себе и долгонько с нею что-то обсуждал. Дубощит сосредоточился на том, чтобы не скрежетать зубами.
Бильбо была заинтригована – прощальный дар? Ей? И что же это такое, интересно? Беорн пояснил, что опасность столкновения с гигантскими пауками, даже в такой боевой Компании, достаточно велика, поэтому он преподносит ей дар – особенный волшебный фонарь. Самому Беорну этакая игрушечка без надобности, на оружие она не тянет, в мужских руках смотрится несерьезно, а вот в случае опасности для девушки может сыграть решающую роль. В руках Бильбо оказался закрытый бронзовый фонарик – стекло было только с одной стороны, его луч можно было направлять на определенный объект, в крышку было вплавлено кольцо-ручка. Фонарик и впрямь смотрелся игрушечным в руках великана, а вот хоббитянке был прямо по росту. И очень ловко помещался в вещмешок.
Беорн объяснил, что фонарь этот не так прост, как кажется на первый взгляд – если ослепить кого-то его светом, то этот кто-то тут же уменьшится до размеров насекомого. В частности гигантские пауки тут же превратятся в пауков стандартного размера, и их можно будет победить даже такой хрупкой девушке, без преувеличения, одной пяткой!
Бильбо восхитилась, долго благодарила добросердечного великана, размышляя, что ей этот фонарь, скорее всего, не понадобится – боевой хоббит она или кто? Но отвергать подарок было нельзя: девушка не хотела обидеть дарителя, да и такой нелогичный отказ мог поломать всю конспирацию. Поэтому мисс Бэггинс посетовала, что у неё нет отдарка и единственное, что она может предложить Беорну взамен, это дружеские объятия. Великан остался доволен.
Расчувствовавшаяся Бильбо прошла мимо командира отряда, приметив его новый градус мрачности. Подивилась ещё про себя – вроде, все по плану, Компания в добром здравии, у них есть транспорт и припасы, но это же Торин! Мало того, что все планы и прогнозы с ним не срабатывают, так он в придачу большой профессионал по оттенкам хмурого вида, что и демонстрирует при каждом удобном случае. Почему именно этот случай король гномов мог счесть удобным, Бильбо размышлять не стала.
На пони путешествие пошло гораздо бодрее, хотя ночным дозорным не давал покоя какой-то громадный зверь, следующий за ними от стоянки к стоянке, но ни разу так и не напавший и даже не показавшийся.
Отметив редкую безмятежность лошадок и припомнив слова мага о том, что Беорн «меняет шкуры», мисс Бэггинс пришла к выводу, что ей повезло подружиться с оборотнем. Когда она попыталась заговорить на эту тему с магом, то старик только затянулся поглубже «Старым Тоби» и выдохнул, загадочно и лукаво блестя глазами из-под кустистых бровей, дымную фигуру – крупного медведя – почти сразу развеявшуюся на ветру. Неудивительно, подумала хоббитянка, что дежурившие ночью выглядят встревоженными. Если вспомнить рост Беорна, то можно предположить, что и медведь из него просто на редкость крупным получается.
Все эти дни, пока отряд двигался до Лихолесья, орки не давали о себе знать, вообще никто не давал о себе знать – двухдневный переход был потрясающе мирным. Бильбо даже пособирала крупные полевые цветы, которые попадались вдоль малохоженной тропки, и наплела из них венков – себе, своей лошадке и слишком шумному Кили, который постоянно лез то посмотреть, то помешать: Взломщица не выдержала и, когда он в очередной раз подсунул голову ей под руку, взяла его в захват, прочно умостив венок на голове. Кили, впрочем, нисколько не обиделся и гордо разъезжал в цветочном украшении вплоть до вечерней стоянки.
Бильбо было невдомек, что так активно Кили лез под руку (в том числе и буквально), чтобы проследить за процессом создания венка - в голове молодого гнома никак не укладывалось расплетение ухаживательной косички. Кили готов был увидеть просто связанные в узелки стебли, ибо единственный вариант, которым младший принц мог для себя объяснить расплетение косички - банальное неумение эту самую косичку плести! Однако, разглядев ловкие манипуляции хоббитянки с цветочными стеблями, Кили нехотя отбросил самый правдоподобный и подающий надежды вариант.