- А когда ты с ним разговаривал лично, тоже объектом называл? – доктор хмыкает опять и отходит, не желая вступать в перепалку.
Первому помощнику, впрочем, не светит остаться в одиночестве – теперь составить ему компанию жаждет сам капитан:
- Ты так и будешь смотреть за ними весь разговор? Чай, большие мальчики, разберутся, - коммандер приподнимает правую бровь, источая сплошное сомнение, - ну, а не разберутся – так там охрана есть!
- Я жду, капитан, - Кирк мгновенно заинтересовывается: раз вулканец ждет, значит, удочки он уже забросил. – Я жду, когда мистер Дент выполнит выданную ему инструкцию – простыми разговорными выражениями, свойственными его речи, узнает у террориста истинную цель совершенного злодеяния.
Тем временем на экране Артур морщит лоб и почти зажмуривается, припоминая, видимо, ту самую формулировку:
- Каков же был интерес в уничтожении адмирала? – а потом с чувством выполненного долга вздыхает и припадает к чашке – чай тут, как ни крути, самый настоящий!
Хан Нуньен Сингх, уже положивший было руки на колени, опять скрещивает их на груди:
- Если коммандеру Споку так не терпится это узнать, спрашивал бы сам! – впрочем, диктатор, кажется, не очень сердится – опять расцепляет руки, тянется к чашке и продолжает прерванный разговор, как ни в чем не бывало.
- Спок! – Кирк ухмыляется во все зубы. – Если тебе нужна была “не вызывающая подозрений формулировка разговорного толка”, нужно было обратиться ко мне или Боунзу!
Коммандер тщательно контролирует свой кровоток, чтобы не позеленеть – его промах, всё же разговорный стиль дается вулканцу много хуже, чем людям. Беседа заключенного и человека в халате скатывается в какие-то дебри обычаев и традиций народов Земли, о чем Спок охотно бы послушал тоже, но не теперь, когда его блестящий план потерпел фиаско.
Джим, ещё некоторое время наблюдающий безумное чаепитие, выдает:
- А как они быстро сошлись! Даже мне этот мистер Дент только выкал, а тут, смотрите-ка! – Джим трясет головой и улыбается опять. – Да не волнуйся, Спок, ну, не выведали мы, отчего Хану был настолько неприятен покойный адмирал - так на Земле выведают! Свою миссию мы выполнили блестяще: никто не пострадал, корабль на буксире, террорист схвачен и обезврежен, война с клингонами не развязана! У нас, опять же, пополнение личного состава – мисс Кэрол Маркус остается на Энтерпрайзе в научном отделе, имей в виду, так что теперь забота о её благополучии ложится на твои плечи!
Шумный и довольный жизнью Джим отходит, Спок же пытается поймать за хвост какую-то догадку. Но догадка увертлива, как игривый сехлат, а информация, которую вывалил на Спока Джим, слишком разнородна, чтобы разобраться так сразу.
Да ещё эфир заполонил белый шум, возросшая в разы статика поблизости от Земли – очень странно. Вероятно, они наткнулись на не отмеченное в реестрах поле астероидов, только откуда ему тут взяться? Намек на догадку опять шевелится в гладко причесанной голове, но при обращении к нему снова исчезает. Статика больше не беспокоит аппаратуру, но через пять минут возникают помехи на линиях связи. Ближайший информационный буй поврежден, рапортует энсин, наверняка поэтому. И Спок бы поверил, но и помехи исчезают сами собой через некоторое время, а это уже значит, что буй в порядке. Не в порядке что-то внутри корабля.
Намеки и догадки складываются в одну мысль, волосы на голове порываются шевелиться, а Спок стремительно подлетает к покинутому экрану наблюдения: на белоснежной лавке стоят две пустые чашки и термос. Хана Нуньена Сингха, как, впрочем, и Артура Дента, в камере нет.
========== Глава семнадцатая, кульминационная ==========
Хан осторожно, не выпуская из рук хрупкой чашки и не забывая прихлебывать упоительно горячий вкусный чай, опустил вторую руку под полотенце. Так и есть, Артур, какой же ты молодец! В ладонь ложится небольшой овальный предмет, темно-синего, как знает, но не видит сейчас, Хан, цвета – предмет с мостика. Один из десяти, предусмотренных конструкцией – предусмотренных конструктором! – находящихся по разным отсекам и только ждущих хозяйской руки.
Один из десяти дистанционных пультов управления военным флагманом.
Хан наконец позволяет себе улыбку, он очень благодарен Артуру, что тот продолжает говорить: сейчас сообщаются тонкости «чайных гонок» - звучит так, будто они пили чай на скорость! - и озвучивается история клипера «Катти Сарк», а в руках у Нуньена Сингха дистанционный пульт связи с «Ханной-два».
Хан рассуждал тогда, когда задумывал свой, именно свой флагман – управление с мостика, которое может осуществлять один человек, это прекрасно. Но мостик может стать недоступен, даже резервный мостик может стать недоступен – как же быть? Да и захват этого самого мостика дело довольно хлопотное, а вот если будет небольшая переносная возможность связаться напрямую с компьютером корабля – создателю с созданием – то будет гораздо легче решить возникшие трудности. Устранить помехи. Или их организовать, улыбается ещё шире Хан.
Великий диктатор с сияющими сейчас глазами обращается к Артуру:
- Пожалуйста, продолжай рассказ, я очень хочу тебя послушать, - и Артур понимает! Улыбается в ответ и продолжает на полтона громче.
А потом Хан подносит пульт ближе к губам, нажимает на выемки для пальцев и произносит:
- «Ханна-два», отзовись, малышка, - по пульту проходит дрожь: отозвалась, распознала – узнала! – ждет. – Запускай помехи и статический шум, - дождался ответного дрожания пульта, - маячок, активированный последним, перемести в камеру по правому борту, уровень мостика.
Охранник без лишнего звука растворяется в золотистом сиянии. Очень удачно. Тревоги нет, значит, момент выбран верно. Единственное, что вышло не по плану – общее состояние организма Хана оставляет желать много лучшего, стимуляторы почти выветрились, но звать доктора сейчас он уже не станет.
- Умница, теперь распознавание семидесяти двух сигналов на частоте альфа, найди, - ответ чуть задерживается, но пульт опять мелко дрожит в ладони. – Вот и ладушки, теперь перемещай их в ангар к шаттлам, - очередное подтверждение.
Где-то на две палубы ниже с места срывается энсин Лючия Соло, спешно настраивая переносной телепорт на перемещение в транспортаторный отсек буксируемого корабля.
Наконец Хан отставляет чашку, протягивает, не поднимаясь с места, Артуру свободную руку, за которую тот немедленно хватается.
- А сейчас, малышка, наводись на сигнал этого пульта, учти, нас двое, два объекта для телепортации, - подтверждение приходит. – Перемещай в ангар к капсулам по сигналу.
Хан встает, подтягивая за собой Артура, и отдает команду:
- Поехали! – и ненавистная камера растворяется в мягком солнечно-желтом свете, обещая не раз оживать в воспоминаниях своими белыми стенами.
Оба недавних пленника, или гостя, если смотреть на это с оптимистической точки зрения, материализуются в ангаре для шаттлов «Ханны-два». Хан охватывает взглядом мирно стоящие торпеды и одну капсулу – на ней Кирк проверял, правду ли сообщает ему диктатор. Теперь диктатор, наконец, ухмыляется, притягивая к себе дезориентированного перемещением Артура и крепко его обнимая:
- Мы сделали это! Мы сделали! – Артур утвердительно что-то мычит, выпростав руки и обнимая Хана в ответ.
И вот теперь Хан Нуньен Сингх готов вернуть себе свою жизнь и свой корабль целиком!
Минуту торжества прерывает голос компьютера, показавшийся Артуру знакомым, будто недавно его где-то слышал, слышал такой же или очень похожий.
- Создатель Хан, команда буксировки настраивает приборы мостика, - диктатор немного напрягается вновь. Ему неприятно слышать как то, что кто-то мимохожий хозяйничает на его корабле, так и то, что безупречный побег теперь под угрозой. – Некоторые настройки будут повреждены, слишком грубое вторжение в программу, я не смогу воздействовать на мостик удаленно.
Артур, все ещё стоящий совсем близко от Хана, наблюдает, как угрожающе сходятся на диктаторской переносице брови, как опять проступает в чертах улетучившееся было напряжение, как загораются глаза – недобро, безрадостно и немного отчаянно. Затем Нуньен Сингх поворачивает голову к Артуру, взгляд его смягчается, уголки губ чуть приподнимаются в намеке на улыбку:
- Спасибо за твою помощь, Артур, без тебя все могло повернуться совсем иначе! И спасибо за чай – не представляешь, насколько мне хотелось пить, - Артур улыбается в ответ и бормочет про «не стоит благодарности», чем заслуживает уже похлопывание по плечу и взгляд прямо в глаза. – Ещё как стоит. И не только благодарности: отныне ты можешь рассчитывать на мою дружбу и помощь, когда бы они тебе ни понадобились.
Хан убийственно серьезен, это смущает мистера Дента, но в то же время он чертовски рад услышать такие слова от натерпевшегося и одинокого захватчика миров:
- Равно как и ты! – Артур улыбается ещё шире и тоже опускает руку на дружеское плечо. – Моя помятая персона к твоим услугам! – и шутовски расшаркивается, вызывая более явную Ханову улыбку.
Впрочем, захватчик и диктатор неспроста начал этот разговор:
- Артур, теперь тебе дальше нельзя, я пойду на мостик, там будут вооруженные люди, мне они причинить вреда не смогут, а вот тебя не спасет, скорее всего, даже твой чудесный халат. Поэтому прошу – останься здесь, присмотри за моим экипажем, в скором времени я с тобой свяжусь.
Хан отходит, устало поводит плечами, немного потряхивает головой – нужно прийти в себя – и подключается к консоли опять, вбивая координаты мостика: теперь ему предстоит телепортироваться туда, чтобы завершить начатое.
Замешкавшийся после слов диктатора Артур, с сомнением поглядывавший то на торпеды, то на вымотанного Хана, подходит к нему и кладет руку на плечо, собираясь убедить в необходимости потратить время хоть на поиск аптечки. А в следующий момент Хан уже отбрасывает Артура за переборку в совершенно другом помещении.
Мистер Дент ошарашен – его друг не демонстрировал признаков агрессии, с чего бы?.. Несколько проясняет ситуацию звук выстрела, потом, почти сразу – падающего тела, вокруг воцаряется суматоха, Артур хочет подняться быстрее, но узнает в помещении приснопамятный мостик, и опять неведомая сила мешает ему ускориться или расслабиться.
Выстрелы учащаются, крики членов команды Кирка становятся все более громкими и все менее связными, повторяется словосочетание «под сердце», и Артура будто подбрасывает: они целятся – и попадают! – в Хана! Только он успевает подняться, как тут же наблюдает картину: распластавшийся в прыжке Хан, озлобленный, рычащий, с обожженными руками, плечом и спиной, и – Артур ахает – со страшной раной под сердцем!
Последний офицер стоит спиной к Артуру, но его оружие немного отличается от стандартных «пистолетиков», и Артур холодеет, когда видит, как Хан застывает: прямо посреди движения, упершись взглядом в глаза противника, с усилием дыша и почти не моргая. Это плохо, это очень плохо!
Хуже всего то, что взгляд Хана через пару секунд становится обреченным и отчаянным, плечи опускаются, тогда Артур, уже совершенно не соображая от ужаса, мечтая только помочь, защитить, не дать свершиться непоправимому, бросает между застывшими противниками полотенце.
Махровая ткань послушно расправляется в полете, перекрывая дорогу жгуту энергии, выпущенному из странного оружия, поглощая этот жгут почти без остатка, отдачей отражая часть заряда в стрелявшего. Офицер как-то странно булькает и оседает на пол.
Впрочем, Артуру уже нет дела до офицера, он рвется к другому человеку, рухнувшему чуть раньше и сейчас неподвижно лежащему под полосатым полотенцем. Руки Артура подрагивают, когда он приподнимает ткань, но Хан дышит! Дышит! Очень тихо и почти незаметно, но дышит!
Первое облегчение проходит, и Артур лихорадочно пытается придумать, как можно помочь другу, чем сейчас может поддержать едва живого сверхчеловека человек до крайности обычный?..
Так ни до чего и не дойдя, Артур устраивает тяжелую голову диктатора у себя на коленях – так лежать всяко помягче – а потом укрывает полотенцем, насколько хватает длины тряпицы. Хан немного расслабляется под Артуровыми руками и под защитой махровой ткани, но в себя приходить не спешит.
Момент, когда на мостик врывается девушка, Артур позорно пропускает – все внимание его сосредоточено на помощи другу.
Влетевшая на мостик Ханна застает страшноватую картину: повсюду лежат бессознательные офицеры, а в центре, возле капитанского кресла, почти бездыханного Хана отогревает и укачивает тот самый человек-с-чаем.
Ханна падает на колени возле странной парочки и хватает своего мужчину за запястье – пытается определить, насколько все плохо. Похоже, всё очень плохо. Шуганувшийся было - Артур Дент, человек, с Земли – вспоминает Ханна, приходит в себя и пытается её сначала оттолкнуть, а потом - уговорить:
- Помогите ему! Арестуйте, только помогите! – голос звенит отчаянием, если бы Ханна не слышала, ни за что бы не поверила. – Ему плохо, очень плохо! Несколько раз стреляли под сердце, а он ещё после тех молний не отошел!
Ханна хватает ртом воздух при виде раны и готова собственноручно придушить Хана – зачем так подставлялся?! – но сейчас важнее оказать ему первую помощь. Регенерация вытянет, если дать организму хоть какой-то шанс! И уж упускать этот шанс Ханна не намерена!
Ближайшая аптечка оторвана от стены вместе с креплениями и вскрыта одним мощным рывком – соотносить силу в таких мелочах Ханна сейчас не способна, гипошприц заряжен, повязка подготовлена – и Артур, к удивлению девушки, довольно толково помогает. И смотрит как-то уж очень проницательно:
- Лючия Соло – это же не твое настоящее имя?
Ханна удивленно вскидывает глаза от гипошприца, секунду смотрит Артуру в глаза, кивает и возвращается к обработке ран. А через мгновение ощущает, что мистер Дент стал относиться к ней гораздо лучше – радикально меняется весь его настрой. Но Ханне не до этого – Хан начинает приходить в себя:
- Почему я ещё жив?.. – голос слабый, глаза едва могут сфокусироваться на её лице, руки судорожно вцепляются в полотенце. – Ханна?..
- Вот дурак!.. Я с тобой пыталась-пыталась связаться, а ты тут геройствуешь!.. – она прилагает все усилия, чтобы в голосе не звучали слезы, но удается плохо. Обхватывает его руку своими ладонями, делится теплом, звенящим восторгом – быть вместе! – и тем чувством родства, что ещё не обзавелось своим названием. – Не смей умирать! Держись!
Хан, до того ощущавший себя так, будто выстрел все же достиг цели, но почему-то не убил безнадежно глупого диктатора, и будто черная стрела – это не название модели оружия, а натуральная огромная железка, впившаяся в пробитую драконью броню, раскаляющаяся от внутреннего огня и немилосердно обжигающая тело, теперь начал оправляться от кошмарного видения.
Дракон не побежден, пока он сам с этим не согласится!
Артур держал его за одну руку, Ханна уцепилась за другую – диктатора не оставляло чувство волшебной нереальности происходящего. Впрочем, чтобы жестокая реальность не напомнила о себе слишком жестоко, он повернул голову вверх и отдал команду:
- «Ханна-два», малышка, поднимай щиты и блокируй каналы связи, - Хан переводит дыхание, - а также – готовься отцепиться с буксира.
- Будет выполнено, Создатель, - механический голос неспроста напоминает голос оригинала, когда Хан проектировал интеллект корабля, он все ещё считал Ханну погибшей. А совсем без Ханны он бы не смог.
Диктатор обессиленно откидывается обратно на служащие ему подушкой колени Артура, чувствуя себя одновременно самым счастливым и самым разбитым человеком – о, ради всего святого, человеком! – во Вселенной. Артур поддерживает его за плечи, Ханна сидит совсем рядом и держит за руку – жизнь не может быть лучше. А ещё Хан укрыт теплым и пушистым, мягким, полосатым, бело-зеленым, в сердечко полотенцем. Совершенно чудесным полотенцем из другого измерения.
Мысль о том, насколько Артур не отсюда, посещала Нуньена Сингха ещё в первую их встречу – всего-навсего два дня назад! – и оказалась верной: махровая ткань отчего-то сохранила инаковость той, родной Артуру, Вселенной, не реагируя ни на сканирование, ни на любые виды энергетического воздействия.
Тогда же Хан, помнится, раздумывал – чем отличается Артур Дент, человек, с Земли от его, Хана, экипажа? Почему диктатор реагирует на человека в халате совсем иначе? И все эти дни аналитический ум искал ответ, а теперь – Хан усмехается – кажется, нашел.