Ньют вдруг принюхался, тронул за колено.
— Ты откуда их взял, из шкафа со старой одеждой? — спросил он, указав на свой выцветший свитер с гиппогрифом, и оглядел на себе уже слишком короткие рукава.
— Да, а что?
Ньют замялся.
— Мамой пахнут, — пояснил он тихо.
Просовывая голову в горловину, Тесей понял, в чём дело — просто мама любила ставить в шкафы пустые флакончики из-под своих духов. Старые свитера пахли сиренью, и если закрыть глаза, это ощущалось, как запоздалое объятие. Ньют глубоко дышал, прижав руки к лицу, и Тесей сожалел, что не может найти слов утешения. В этот раз ничего не приходило в голову — может быть, потому, что ему тоже было слишком грустно.
Они так и не смогли толком сосредоточиться на книге, и вскоре Тесей лёг, напоследок взглянув на Ньюта. Тот остался дежурить и потому сидел к нему спиной, напрягая слух и обнимая магический фонарь так, чтобы его свет не мешал Тесею спать. Было прохладно, ветер задувал в щели ненадёжного укрытия, и Тесей натянул одеяло по самые уши, прижав колени к тёплому бедру Ньюта. И провалился в сон.
Проснулся он от неясного шума — рядом что-то ритмично постукивало в полнейшей тишине. Тесей сначала не мог понять спросонья, что ещё ему показалось странным, а потом осознал: не было шума древесных крон, да и сквозняк неожиданно исчез.
Ньют уже сидел с ножом в руке и обернулся на Тесея, когда тот откинул одеяло.
— Почему не разбудил? — укоризненно шепнул Тесей.
— Только началось.
— Чувствуешь, ветер пропал?
— Да. — Ньют потянулся ко входу. — Я посмотрю.
Тесей схватил его за руку.
— Нет. Лучше я.
Ньют вырвался из хватки и, едва не упав, задел фонарь — тот отозвался обиженным гулом. Снаружи постукивания стали громче, к ним присоединились завывания, прерывавшиеся глухим смехом, который, казалось, звучал прямо над ухом.
— Я просил не опекать меня! — шёпотом возмутился Ньют.
Тесей, уже не слушая, осторожно раздвинул нагромождения мебельных чехлов и выглянул наружу.
Вокруг был уже не сад, а их дом. Та самая верхняя гостиная, в которой они встречали предыдущую ночь.
Ньют с присвистом выдохнул, нависнув над плечом. Потом вдруг дёрнулся, отпихнул в сторону.
— Это Эмма! — воскликнул он, указав на промелькнувшую тень. Тесей напряг зрение: кажется, это и впрямь был нарл, но который — этого он бы в жизни не смог сказать.
— Я за ней, — сказал Ньют и вылез наружу, выпрямляясь.
— Стой!
Ньют бросился к нарлу и быстро взял в руки, Тесей кинулся навстречу, и едва успел достичь брата, на них налетело нечто, схватило Тесея за руки и ноги и отбросило в сторону со злобным хохотом. Он вскрикнул от боли, краем уха услышав и испуганный вопль Ньюта. Усилием воли Тесей заставил себя привстать и поднял взгляд от пола.
Три… пять… десять полтергейстов летали вокруг. Ньют прижал к груди нарла и швырял в них тарелки из буфета — но полтергейсты уворачивались и подлетали к Ньюту по очереди, пытаясь напугать. Один незаметно от Ньюта оказался позади него, и, прежде чем Тесей успел предупредить, схватил за ноги. Ньют свалился носом в пол и выпустил нарла от неожиданности.
— Ньют, бежим отсюда!
Тесей встал, дал руку Ньюту и дёрнул за собой. Они кинулись ко входу, и призраки гнались за ними с улюлюканьем. Кажется, они нашли спрятанное ведро с камнями — Тесей вскрикнул, когда булыжник попал ему между лопаток. Грохот вокруг стал невыносим, стёкла дребезжали в рамах, полтергейсты били по трубам в жутком ровном ритме, напоминающем военный марш.
— Дверь! — выдохнул Тесей.
Они наконец-то добежали до выхода. Ньют ударился о дверь с разбегу, щёлкнул задвижкой, и оба выскочили наружу и помчались, не оглядываясь, в сторону дороги. Тесей снова схватил на бегу руку Ньюта и больше не отпускал.
Они остановились, только отдалившись от дома на приличное расстояние. Ньют захлюпал носом, и Тесей увидел тёмные потёки крови на его лице.
— Моргана раздери…
Он оторвал лоскут от пижамы, протянул Ньюту, и брат прижал его к носу, запрокинув голову. Тесей упёрся руками в колени, ощущая, как болит всё тело и жутко гудит голова, особенно левое ухо.
— На кой чёрт ты вышел?! — яростно сказал Тесей, отдышавшись.
Ньют промолчал.
— Сдалась тебе эта Эмма!
— Они… ты же видел — разметали бы всё укрытие! — возразил Ньют немного гнусаво.
— Пока нас не замечали — нет! А ты вышел один, без оружия, без амулета!
— Ты не давал мне выглянуть!
— Ага, и поэтому надо погеройствовать? Что и кому ты хотел доказать?
Ньют смутился.
— Я просто хотел забрать Эмму, — ответил он неубедительно.
— Ты хотел доказать, что уже взрослый и никого не боишься. Но это не так.
— Ты тоже ещё не взрослый. Хочешь, чтобы я извинился? Ну извини.
Тесей сделал шаг к нему и встряхнул за плечи.
— Ньют, ты не понимаешь? Из-за одного животного ты поставил под угрозу сначала себя, а потом и меня, потому что я не мог остаться в стороне.
Ньют попытался вывернуться, но Тесей держал крепко.
— Тебе настолько безразличен ты сам? — продолжал он. — А я?
Тесей смотрел на молчаливые попытки сбежать и вдруг ощутил такое злое равнодушие, что отпустил сам и просто зашагал вперёд по дороге, слегка прихрамывая. Сзади зашуршал гравий — Ньют догнал и шёл за спиной, удерживая дистанцию.
Неполная, но яркая луна освещала им путь. Тесей не знал, куда идёт, и не мог ничего придумать. Он осознавал, что должен найти выход из ситуации, потому что он старший в семье, и больше нет никого, кто подал бы руку помощи. Матери нет, отец умер ещё раньше, брат идиот. Но как же выматывала эта ответственность…
«Не паниковать, — сказал себе Тесей. — Надо разобрать любые варианты».
Он на ходу раздумывал, тихо споря сам с собой. Ньют неожиданно перестал плестись сзади и пошёл вровень с ним, отчаянно пытаясь заглянуть в глаза. А потом вложил ладонь в руку Тесея, невольно обратив на себя его внимание.
— Болит? — спросил Ньют виновато.
— Да.
Ньют снова хлюпнул носом.
— Прости, Тесей.
Тот не отозвался.
— Пожалуйста.
Он потянул за руку, безмолвно прося остановиться.
— Что ты хочешь? — устало спросил Тесей.
— Ты прав. Я подверг нас опасности и виноват, — глухо сказал Ньют. — Но я по-прежнему считаю, — начал он упрямо, — что сегодня нас бы никакое укрытие не спасло. Призраков было слишком много.
— Может быть.
Ньют нерешительно обнял, потянулся поцеловать в щёку, и руки Тесея, действуя отдельно от его всё ещё рассерженного сознания, прижали брата крепче. Ньют уткнулся своим покалеченным носом в шею, а Тесей поглаживал по спине, с каждым разом делая это всё более осмысленно, пока, наконец, не понял, что обида испарилась, будто и не было.
— Так куда идём? — доверчиво спросил Ньют, всё ещё не отпуская.
Этого вопроса Тесей и боялся. Прежде чем ответить, он сделал глубокий вдох, чтобы собраться с духом и звучать уверенней, чем было на самом деле.
— По моим часам сейчас почти три ночи, рассвет не за горами. Предлагаю вернуться и понаблюдать за домом. Другого выхода нет, к тому же если нас заметят, то наверняка задумаются, что два побитых подростка делают ночью на улице.
Ньют невесело хмыкнул.
— Хорошо, — сказал он. — Пойдём домой.
Они долго бродили вокруг особняка, заглядывая в окна, пока не убедились, что заскучавшие полтергейсты исчезли бесследно. Ньют зашёл внутрь со вздохом облегчения: его уже потряхивало от холода.
Закутавшись в одеяла и не обращая внимания на устроенный призраками погром, они сели на самый большой диван. Тесей набрал тёплой воды и осторожными прикосновениями смывал кровь с лица Ньюта, пока тот держал лёд на переносице.
— Синяк уже есть, но до перелома не дошло, — подытожил Тесей, внимательно всё осмотрев. — С кривым носом, как Дамблдор, ходить не будешь.
— А я-то надеялся.
Тесей хмыкнул и убрал в сторону тарелку с водой — настала очередь Ньюта. Он отложил лёд, взял на пальцы мазь для ушибов, и Тесей стянул с себя свитер и расстегнул пижамную рубашку.
Ньют молчаливо смазывал ударенные места, иногда нажимая и спрашивая, болит ли. Когда дело дошло до спины, Ньют вдруг остановился, и Тесей нетерпеливо дёрнул плечами. Ньют задумчиво тронул их, повёл пальцем вдоль позвоночника.
— Ты, наверное, многим нравишься, — сказал он со вздохом.
Тесей обернулся, но не стал комментировать неожиданное высказывание брата.
Через пару минут Ньют, явно устав, прислонился к спине, потом положил подбородок на плечо. Тесей чуть повернул голову, боднул Ньюта.
— Пошли спать? — спросил в ухо.
— Ага.
От укрытия ничего не осталось, его разметало по гостиной, будто ураганом. Тесей посмотрел на одеяло, которое свешивалось с люстры, и тронул ногой перевёрнутое ведро с камнями.
Пришлось идти в детскую.
Её призраки не тронули, и всё в ней словно возвращало в прошлый год. Шторы были задёрнуты, кровать Тесея разобрана — после смерти мамы ему было наплевать на бытовые мелочи. На покрывшемся пылью столе Ньюта лежали мамины колдографии. Ньют подошёл, тронул их, выдохнул прерывисто.
Тесей без лишних слов подтащил его кровать к своей, соединяя. Ньют лёг на кровать Тесея — у стены, но подвинул подушку ближе к центру.
— Никакого личного пространства, — пробормотал Тесей с напускным недовольством, когда Ньют приник слишком уж вплотную, расположив свою макушку под его подбородком.
— Пару лет назад ты был таким козлом, — неожиданно проговорил Ньют ему в шею, и Тесей оторопело замер — к чему это вот сейчас было сказано?.. А брат продолжал: — Больше всего было обидно, когда из-за твоего возмущения пришлось выселить из комнаты лечурку. И чем она тебе мешала?..
Тесей ощутил укол совести. Ему тогда в действительности просто хотелось насолить Ньюту.
— Я думал, ты скорее вспомнишь тот случай, когда тебе рот жабы наколдовали, а я заметил… и просто смотрел, — сказал Тесей тихо.
— Ты же потом расколдовал.
— Не сразу. И я смеялся вместе со всеми.
Ньют промолчал.
— Красивый у тебя на самом деле рот! — неловко выпалил Тесей. — А что смеялись — просто самоутвердиться хотели. И я тоже.
— Если б с мамой не случилось, мы бы так и остались врагами? — спросил Ньют, никак не отреагировав на эмоциональную реплику.
— Вряд ли надолго, мне кажется.
— Но не были бы так близки, как сейчас.
Тесею стало вконец неуютно.
— Умеешь ты разговоры делать слишком откровенными, — проворчал он, и Ньют издал неясный звук, что-то среднее между удивлённым возгласом и смешком.
— Между близкими друг другу людьми не должно быть недомолвок, — сказал Ньют категорично и добавил немного чопорно: — Не беспокойся за прошлое, я всё равно очень люблю тебя, Тесей.
Тот почему-то ощутил эти слова ещё одним горным хребтом на собственных плечах.
— Я тебя тоже, — ответил он обречённо и почувствовал, как Ньют заулыбался в шею.
— Наверняка ведь стало легче на душе? — поинтересовался он.
«Не стало», — подумал Тесей.
— В следующий раз, — начал он, закрывая глаза и понимая, что тревога снова долго не даст ему провалиться в сон, — давай уж лучше о мальчиках поговорим.
Ньют фыркнул и привычно прижался ледяными ступнями, согревая их.
— Мне нравятся парни, похожие на тебя, — сказал он сонно, и Тесей резко открыл глаза.
Вот теперь он точно не сможет уснуть.
*
Когда Тесей пробудился от муторного, прерывистого сна, Ньюта рядом уже не было. Солнце по ощущениям и по пробивающемуся сквозь шторы свету стояло высоко; Тесей нащупал на столе наручные часы, посмотрел на них и чертыхнулся.
В ванной он привёл себя в порядок, причесался, глядя в зеркало, и сбрил дурацкие короткие усы, которые начали пробиваться не так давно и страшно его раздражали. Плеснув в лицо холодной водой, он глянулся в зеркало последний раз.
— Ну так себе, — сказало зеркало скептично.
Тесей показал ему язык.
Ньюта на кухне не оказалось, и Тесей начал прислушиваться, пытаясь понять, где тот может быть. Разыскивая его, он прокручивал в голове ночной разговор. Возможно, фраза Ньюта ничего не значила, и это могло быть просто восхищение старшим братом, которое отразилось на его вкусах. А может быть, Ньют влюбляется в него и пока просто не понимает этого — и если так, надо что-то предпринять, но что?..
Входная дверь была приоткрыта, и Тесей выглянул наружу. Ньют обернулся на скрип — он сидел на коленях, опустившись на ступни, и в его руках был нарл.
— Это снова Эмма, — сказал Ньют с нежностью в голосе. — Видишь, она не ушла, всё так же живёт рядом с домом, хоть её тут давно никто не кормит. Размочишь хлеба в молоке?
Нарл свернулся в клубок, и Ньют положил его на колени, глядя, как из сплошного шара иголок всё-таки высовывается наружу любопытный нос. Ньют склонился, и его шея оголилась сильнее, оказавшись под яркими солнечными лучами. Полоска бледной кожи над воротником рубашки стала на вид более розовой и веснушчатой, чем обычно, и Тесею показалось, что волосы брата стали светлее. Ньют всегда стремительно рыжел на солнце.
— Будешь так сидеть — весь веснушками покроешься, — сказал Тесей, улыбаясь. Ньют глянул на него, а потом упрямо подставил лицо лучам и зажмурился. Эмма сползла с его колен, цепляясь за брюки короткими лапками.
— Хлеб в молоке, — напомнил Ньют, не открывая глаз. — Кстати, завтра будет твоя очередь готовить завтрак.
Тесей остался стоять, глядя, как брат ложится на траву, выпрямляя длинные ноги и раскидывая руки. Нарл начал обнюхивать его пальцы, и это была настолько идиллическая картина, что хоть сейчас на магловские почтовые открытки.
— Ты задумчивый сегодня, — отметил Ньют, срывая травинку и засовывая её в рот.
Только после этого замечания Тесей очнулся и направился на кухню. Размачивая в молоке хлебный мякиш, он всё ещё пытался понять, имел ли ночью Ньют в виду внешнее сходство? Или это было про внутреннее?.. Тесей попробовал представить Ньюта с кем-то, похожим на себя, но всё-таки чужим, и что-то ревнивое вдруг поднялось в нём. Он в смятении опустился на стул, стараясь разобрать собственные эмоции.
В этом положении и застал его Ньют.
— Да что с тобой? — спросил он, подвигая к краю стола миску, чтобы унести. — Снова не выспался? — Он посерьёзнел. — Что сегодня ночью делать будем?..
Тесей задумался, подпёр подбородок рукой. Сосредоточиться мешал Ньют, начавший поглаживать плечи.
— Они не выживут нас из собственного дома, — сказал Тесей решительно. — Нам нужно перестать бояться, вот что. Не помнишь, где там наш гиппогрифий укротитель?
Ньют поморщился: он не любил эту негуманную вещь.
— Где-то в подвале, наверное, или, может, в стойлах валяется. — Его ладони замерли на плечах. — Мне нравится твоя идея, но эта штука у нас всего одна.
— Может быть, её хватит. А ещё стоит сделать рогатку…
Сзади раздалось удивлённое:
— Магловскую рогатку?
— Ну да, а что?
— Тоже хорошо, ты не думай, просто забавно ощущать себя маглом. Скорее бы тебе семнадцать исполнилось.
Руки исчезли, потом возникли снова в поле зрения, взяли миску.
— Про свой завтрак не забудь, — сказал Ньют мягко. — А ещё мы хотели убраться хотя бы в паре комнат.
Он уже выходил, когда Тесей окликнул:
— Ньют! Пойдём завтра за низлом?
Тесей не знал, что побудило его предложить это именно сейчас. Слова вырвались сами собой. Ньют обернулся, улыбка расцвела на его губах — такая радостная, что Тесей невольно залюбовался.
— Конечно! Обожаю тебя, — сказал Ньют неожиданно низким, хрипловатым голосом, так сильно отличавшимся от его обычного, почти детского.
Когда за Ньютом закрылась дверь, Тесей вздохнул и впервые почувствовал слегка выветрившийся запах поджаренных сосисок. Сковорода так и манила; Тесей сглотнул слюну и вышел из кухни — считать оставшиеся деньги.
После завтрака — настолько позднего, что он уже смахивал на обед — Тесей ощутил жгучее желание сходить к маме. Он даже мысленно не хотел произносить «на могилу» и заметил, что Ньют тоже избегает слишком прямых, однозначных фраз. От них веяло печалью и грустной безысходностью их с Ньютом нынешнего положения.